RS-449

Протокол RS-449, также известный как EIA-449 и TIA-449, определяет функциональные и механические характеристики интерфейса между данными оконечного оборудования и данными оборудования связи.

Стандартами электрического сигнала, предназначенными для использования с RS-449, являются RS-422 для сбалансированных сигналов и RS-423 для несбалансированных сигналов при скорости передачи данных до 2 Мбит/с. Стандарт определяет DC-37 и DE-9 для первичных и вторичных схем данных. Хотя такие разъёмы никогда не применялись в персональных компьютерах, этот интерфейс можно найти в некоторых сетевых средствах связи. Полное название стандарта звучит как EIA-449 General Purpose 37-Position and 9-Position Interface for Data Terminal Equipment and Data Circuit-Terminating Equipment Employing Serial Binary Data Interchange. Это переводится примерно как Общее назначение 37-контактного и 9-контактного интерфейса для данных оконечного оборудования и данных оборудования, управляющего последовательным обменом двоичными данными.

EIA-449-1 был отменён в январе 1986 года. Заменён EIA/TIA-530-A. Окончательная версия EIA-449-1 была отозвана в сентябре 2002 года.

Ссылки

• [www.tiaonline.org/standards/ Стандарты EIA/TIA]  (англ.)  (Проверено 16 февраля 2009)
• [pinouts.ru/SerialPorts/eia449_pinout.shtml Контакты и сигналы интерфейса RS-449]  (англ.)  (Проверено 16 февраля 2009)

Примечания

• Electronics Industries Association, EIA Standard 449 ноябрь 1977 г., перепечатано в Telebyte Technology «Data Communication Library» Greenlawn NY, 1985, номера ISBN нет, номера карточки Библиотеки Конгресса нет.

Отрывок, характеризующий RS-449

– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.