Радио «Свобода»

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Radio Liberty»)
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Страницы на КПМ (тип: не указан)
Радио «Свобода»
Радио «Свободная Европа»/Радио «Свобода»
Страна

США США

Частота

короткие волны, длинные волны Россия

Зона вещания

международное вещание

Дата начала вещания

1953

Дата конца вещания

21 июня 2010 (на частоте 68,30 УКВ)
10 ноября 2012 (на частоте 1044 кГц СВ)

Сайт

[www.svoboda.org www.svoboda.org]

Онлайн-трансляция

[www.svoboda.org/schedule.html есть]

«Ра́дио „Свобо́да“» (полное название — «Радио „Свободная Европа“/Радио „Свобода“», РСЕ/РС[1]; англ. Radio Free Europe/Radio Liberty, RFE/RL) — международная некоммерческая радиовещательная организация, финансируемая Конгрессом США через Совет управляющих по вопросам вещания (BBG)[2]. Декларирует свою миссию как «содействие демократическим ценностям и институтам посредством информационной журналистики в странах, где свобода прессы запрещена властями или недостаточно развита»[3].

Вещание ведётся на 28 языках на 23 страны Восточной Европы, Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока. Помимо эфирного вещания, «Радио „Свобода“» также ведёт вещание через Интернет и создаёт телевизионные передачи. Штаб-квартира организации находится в Праге (до 1995 года находилась в Мюнхене), также имеются 23 региональных бюро. По данным официального сайта РС, в РСЕ/РС работают около 500 штатных журналистов (из них около 300 в Праге, остальные — в региональных бюро) и около 750 фрилансеров[4]. По данным Newsru.com, в 2006 году в России РС имела 60 штатных и почти 200 внештатных журналистов[5].





История

«Радио „Свобода“» в эпоху холодной войны

С самого начала «холодной войны» руководители пропагандистского аппарата США вынашивали идею создания таких организаций, которые могли бы, в отличие от радиостанции «Голос Америки», начавшей вещание на языках народов СССР с 1947 года, вести подрывную радиопропаганду на зарубежные страны, формально не нанося ущерба репутации США. Как заявлял генерал Люсиус Клей, занимавший в то время пост главнокомандующего американскими оккупационными войсками в Западной Германии, «Нам нужен другой голос — голос, возможно, в меньшей степени регулируемый самим статусом государства и, ежели хотите, жестокий и разящий насмерть, голос… ведущий безжалостную, ничем не сдерживаемую психологическую войну, направленную на явно признаваемую цель — свержение коммунистического режима». Клея поддержал генерал Дуайт Эйзенхауэр, выдвинувший лозунг о создании «мощных радиостанций за рубежом, функционирующих без правительственных ограничений»[6].

Начиная с 1948 года под руководством Госдепартамента США и ЦРУ было создано немало «частных» организаций, нацеленных на подрывную деятельность против СССР, в том числе «Национальный комитет Свободной Европы» (англ. National Committee for a Free Europe) со своей радиостанцией. Своё вещание на страны социалистического лагеря в Европе она начала с территории Западной Германии 4 июля 1950 года. Именно с этого дня ведёт свою историю частная некоммерческая международная радиокомпания «Радио „Свободная Европа“/Радио „Свобода“». Первоначально вещание велось на Болгарию, Чехословакию, Венгрию, Польшу и Румынию, с 1975 года — также на Литву, Латвию и Эстонию[7].

Особенно активно велась работа РСЕ против Польской Народной Республики. Польская редакция в Мюнхене насчитывала 80 сотрудников. Её филиалы действовали в Бонне, Нью-Йорке, Лондоне, Париже, Риме, Стокгольме, Западном Берлине, Брюсселе, Афинах[6]. Политический советник комитета О. Джексон, выступая перед сотрудниками радиостанции «Свободная Европа» в ноябре 1951 года, заявил: «РСЕ — это служба психологической войны. Наша организация учреждена для провоцирования внутренних беспорядков в странах, на которые мы ведём вещание. Военное вмешательство вообще имеет смысл только в том случае, если народам интересующих нас стран будет привит импульс к вооружённым действиям внутри страны»[6].

Русская служба (редакция) РС/РСЕ начала своё вещание 1 марта 1953 года под названием «Радио „Освобождение“». Первым её диктором стал бывший московский актёр Сергей Дубровский, попавший в плен во время войны и оставшийся на Западе. В этом же году было начато вещание на армянском, азербайджанском, адыгейском, аварском, грузинском, ингушском, осетинском, чеченском, балкарско-карачаевском, казахском, киргизском, таджикском, узбекском, туркменском, татарском языках; через год — на белорусском и украинском, в 1960-е годы — на каракалпакском, уйгурском и крымскотатарском[8].

Согласно официальной истории радиостанции, «Радио „Освобождение“» было создано Американским комитетом по освобождению от большевизма (англ. American Committee for Liberation from Bolshevism) (вначале называвшимся «Центром координации и борьбы с большевизмом») как эмигрантская радиостанция. В работе «Радио „Освобождение“» принимали активное участие члены Народно-трудового союза (НТС)[9][6].

«Свобода» с самого начала функционировала как опорный пункт американской разведки в Европе, европейский центр координации деятельности антисоветских эмигрантских организаций опорный пункт разведкиК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2803 дня]. Радиостанция финансировалась из бюджета ЦРУ, а с 1972 года — за счёт ассигнований, выделяемых конгрессом США[6].

Для получения информации из-за «железного занавеса» сотрудники радиостанции занимались скрупулёзным мониторингом печатных СМИ, радио и телевидения СССР и других социалистических государств, встречались с выезжающими за рубеж гражданами и перебежчиками, получали сведения от лиц, находящихся в оппозиции коммунистическим режимам, поддерживали связи с западными журналистами, аккредитованными в государствах социалистического лагеря. На радиостанциях были созданы исследовательские отделы, не только обеспечивавшие информационную поддержку вещания самих радиостанций, но и снабжавшие авторитетными обзорно-аналитическими материалами многих западных политологов. Зачастую сами власти социалистических государств из сводок радиоперехвата РС/РСЕ, распространявшихся для ограниченного пользования, получали сведения, которые невозможно было получить из подконтрольных им СМИ[7].

В 1950-е годы в студии в Мюнхене передачи записывались на магнитную ленту, затем катушки доставлялись за сотни километров в Лампертхайм, где и находился американский армейский радиопередатчик[10]. Мюнхенское здание, в котором размещалась радиостанция, находилось рядом с Английским садом на Оттингенштрассе, 67, а нью-йоркский филиал — по адресу Бродвей, 1775.

РСЕ первоначально вела передачи из Германии, но уже в конце 1951 года начала коротковолновое вещание с территории Португалии. РС вела передачи из Германии, с 1955 года стала использовать передатчик на острове Тайвань для покрытия восточной части СССР, а в марте 1959 года приступила к вещанию с территории Испании[11].

Руководство СССР ещё в 1949 году приняло решение о создании сети глушения западных радиостанций[12].

Осенью 1949 г. руководство страны приняло решение о строительстве мощной всесоюзной сети радиоподавления… Крупнейшими целями радиоподавления стали радиостанции «Свободная Европа» («Radio Free Europe» — RFE) и «Свобода» («Radio Liberty» — RL). Мюнхенская штаб-квартира RFE начала работу 1 мая 1951 г. в 11 часов дня передачей чехословацкой службы. Через 5 часов появилось глушение, которое продолжалось почти 40 лет[12].

В мае 1959 года радиостанция изменила своё название на «Радио „Свобода“».

В 1971 году радиостанция перешла в подчинение Управлению международного радиовещания США и стала финансироваться из бюджета Конгресса США.

В 1976 году «Радио „Свобода“» и «Радио „Свободная Европа“» объединились[7].

В 1970-е годы было прекращено вещание на ряде языков СССР — адыгейском, аварском, ингушском, осетинском, уйгурском, чеченском, балкарско-карачаевском, каракалпакском[8].

В течение многих десятилетий «Радио „Свобода“» предоставляло своей многонациональной аудитории в СССР и других странах Восточной Европы факты советской истории и современной действительности, скрывавшиеся от народа и не освещавшиеся в официальных СМИ, а также информацию о деятельности лиц и организаций, выступающих против коммунистических режимов в СССР и других странах Восточной Европы, и репрессиях властей в отношении них.

Радиостанция предоставляла трибуну опальным и нонконформистски настроенным политическим деятелям, перебежчикам, «отказникам», диссидентам, известным творческим работникам Советского Союза и стран Восточной Европы. В этот период с РС/РСЕ постоянно сотрудничали Василий Аксёнов, Петр Вайль, Владимир Войнович, Александр Галич, Александр Генис, Анатолий Гладилин, Сергей Довлатов, Геннадий Кацов, Анатолий Кузнецов, Виктор Некрасов, Андрей Синявский. На волнах радиостанции читали литературные произведения, философские эссе, мемуары, устраивались «круглые столы» и диспуты на культурные и политические темы. Благодаря «Радио „Свобода“» аудитория в СССР и Восточной Европе смогла ознакомиться со многими произведениями, известными только в «самиздате»[13].

Советские историки утверждают, что среди работников РСЕ были коллаборационисты Второй мировой войны: в частности, заведующим армянской редакции радиостанции являлся бывший выпускник разведшколы абвера Левон Карташян (получивший документы на фамилию «Мкртчан»), одним из дикторов являлся бывший коллаборационист Дудин (выступавший перед микрофоном под псевдонимом «Николай Градобоев»)[14].

В начале 1980-х годов, с приходом к власти в США администрации Рейгана и назначением директором РСЕ/РС бывшего сенатора-республиканца Джеймса Бакли, стали раздаваться обвинения в адрес руководства радиостанции в том, что оно попало под влияние крайне правых сил и тон основных передач стали задавать выразители идей русского национализма и антисемитизма, к которым относили прежде всего Александра Солженицына[15]. Комиссия Конгресса не нашла в работе радиостанции существенных нарушений, хотя и рекомендовала ужесточить контроль за эфиром. Несколько позднее, в 1986 году, обвинения Русской службы в выпуске программ, «враждебных духу плюрализма и демократии», были вновь выдвинуты в специальном докладе о вещании США на СССР, подготовленном по заказу американского Хельсинкского комитета[16] внештатным корреспондентом радиостанции Людмилой Алексеевой; этот доклад вызвал широкий резонанс и стал основой для новых претензий со стороны конгрессмена Лоуренса Смита[13].

Однако есть и другая точка зрения на эти обвинения — существует мнение, что они представляли собой «контратаку» западнической части сотрудников радиостанции (из «третьей эмиграции») в ответ на обвинения их в русофобии и поощрении сепаратизма в национальных республиках СССР, что противоречило «Профессиональному кодексу РС» (подобная деятельность резко усилилась в годы «перестройки», когда главным редактором Русской службы стал В. Матусевич). Такие обвинения звучали и в интервью Солженицына[17], и в обращениях архиереев и даже Собора Русской православной церкви за границей к руководству США, и из православно-патриотических кругов в СССР[18].

Со своей стороны, советское руководство и власти стран Восточной Европы рассматривали РСЕ/РС как информационное оружие Запада в «холодной войне», орудие западной пропаганды, направленное на возбуждение общественного недовольства действиями власти, формирование массовой оппозиции правящему режиму, разжигание межнациональной розни в СССР, поощрение идей национальной исключительности, подрыв единства социалистического лагеря. Советские власти характеризовали деятельность радиостанции как «клеветническую» и как «идеологическую диверсию», направленную на подрыв «единства советского общества» и социалистической системы.

В качестве мер противодействия на всей территории Советского Союза (особенно в густонаселённых районах и вокруг промышленных центров) была развёрнута сеть радиоглушения. «Глушение» РСЕ/РС продолжалось долгое время после того, как для большинства зарубежных радиостанций, вещавших на СССР, оно было уже прекращено (это объяснялось тем, что остальные радиостанции — «Голос Америки», «Немецкая волна», «Би-би-си» — имели, в отличие от РСЕ/РС, государственный статус). Окончательно оно было прекращено лишь 29 ноября 1988 года.

В связи с крахом социалистической системы и распадом СССР, а также в связи с провозглашением свободы слова в СССР и Восточной Европе, потребность в широкомасштабной пропагандистской деятельности сошла на нет, и финансирование радиостанции сократилось. Национальные редакции, работавшие на страны Восточной Европы, были (большей частью) закрыты. Венгерская редакция прекратила работу в 1993 году, польская — в 1997, чешская — в 2002, эстонская, латвийская, литовская, словацкая, хорватская и болгарская — в 2004, румынская — в 2008 году[8][19].

О деятельности РС/РСЕ в годы «холодной войны» высоко отзывались такие видные антикоммунисты, как Вацлав Гавел, Лех Валенса, Адам Михник. По их мнению, значение радиостанции, прежде всего как надёжного источника новостей, было «трудно переоценить»[13].

В середине 1990-х годов, в период распада Югославии, была создана балканская редакция РСЕ, вещающая на боснийском, хорватском, сербском (с 1994 года), косовском албанском (с 1999 года), черногорском (с 2000 года), македонском (с 2001 года)[20].

По мере того, как фокус американской внешней политики смещался в сторону Большого Ближнего Востока, РС/РСЕ в 1998 году начала вещание на Ирак (на арабском языке) и Иран (на фарси). В 2002 году РС/РСЕ возобновила вещание на Афганистан (на дари и пушту), которое велось в 1980-е годы, во время афганской войны. 15 января 2010 года было начато вещание на местных пуштунских диалектах для населения приграничных племенных территорий Пакистана и Афганистана[7].

Разведывательные операции против РС/РСЕ

В 1960-е — 1970-е гг. спецслужбы СССР и социалистических стран внедрили на радио «Свобода» нескольких агентов. Впоследствии материалы об их работе на РС/РСЕ были широко опубликованы. Среди известных разведчиков — Олег Туманов (СССР), Анджей Чехович (ПНР), Павел Минаржик (ЧССР), Хрисан Христов (НРБ), Юрий Марин (СССР).

Не останавливались спецслужбы СССР и других социалистических стран перед использованием методов насилия. Так, в 1978 году в Лондоне был убит (предположительно, агентами болгарских спецслужб) корреспондент болгарской редакции РСЕ Георгий Марков. В 1981 году по заданию румынских органов госбезопасности в мюнхенской штаб-квартире РС/РСЕ была заложена бомба. В результате взрыва пострадало шесть человек, а зданию был нанесён огромный ущерб[7].

«Радио „Свобода“» в постсоветскую эпоху

После провала попытки путча ГКЧП указом российского президента Бориса Ельцина от 27 августа 1991 года была разрешена деятельность радиостанции непосредственно в России.

Трудно переоценить значение вашего вклада в уничтожение тоталитарного режима в бывшем СССР. Но не менее важны ваши усилия сейчас в деле информирования русских слушателей о событиях в нашей стране и во всем мире. Послание Президента России Б. Н. Ельцина «Радио Свобода» в связи с сорокалетним юбилеем станции. Март 1993[21]

В 1995 году радиостанция перебазировалась из Западной Германии в Прагу (Чехия). После распада СССР в Конгрессе США неоднократно поднимался вопрос о сокращении расходов на финансирование РСЕ/РС, поэтому предложение президента Чехии Вацлава Гавела о переводе штаб-квартиры радиостанции в Прагу, поступившее в октябре 1993 года, было одобрено уже в конце августа 1994 года. Новой штаб-квартирой стало здание бывшего Федерального собрания Чехословакии, сданное радиостанции в аренду за 1 крону в год. Вещание с территории Чехии началось с апреля 1995 года, а полностью переезд был закончен в сентябре 1995 года[22]. В 2009 году радиостанция переехала в специально построенное современное здание недалеко от центра Праги[23].

В 1995 году «Радио „Свобода“» было зарегистрировано в Госкомпечати РФ как средство массовой информации.

С 1998 года «Радио „Свобода“» начало вещание в Москве на средних волнах (1044 кГц). Кроме того, в более чем 30 российских регионах её программы ретранслировались местными радиостанциями в различных диапазонах. Наиболее крупным ретранслятором, передававшим сигнал «Радио „Свобода“», было принадлежавшее Михаилу Горбачёву «Радио-1» (с 1 июля 2005 года — частота 68,3 МГц УКВ, вещание прекращено 21 июня 2010 года). В большинстве случаев РСЕ/РС выкупала эфирное время у местных радиостанций и пересылала им сигнал через спутник, при этом радиостанции должны были иметь лицензию на ретрансляцию программ из-за рубежа. Кроме того, русская служба РСЕ/РС продолжила вещание на часть российской территории через коротковолновые передатчики, расположенные в США, Великобритании, Германии, Греции, Испании и других странах.

Радиостанция уделяет много внимания проблемам прав человека в России. В 2000-е годы особое внимание уделялось освещению чеченского конфликта и положения на Северном Кавказе в целом. Радиостанция, как правило, предоставляла микрофон обеим сторонам конфликта. Это давало повод представителям власти говорить об «информационном пособничестве террористам» и считать, что радиостанция тем самым нарушает действующее законодательство Российской Федерации. Особенно острой критике подверглась деятельность корреспондента радиостанции Андрея Бабицкого. По мнению некоторых СМИ либеральной направленности, его репортажи из осаждённого федеральными войсками Грозного вызвали возмущение в силовых ведомствах и стали непосредственным поводом для его задержания и похищения[24][25][26][27][28].

7 июля 2006 года газета «Вашингтон пост» сообщила, что российские радиостанции под давлением властей прекратили ретрансляции программ РСЕ/РС и радиостанции «Голос Америки». Из 30 партнёров РСЕ/РС продолжили ретрансляцию только 4 радиостанции[29]. В качестве причины российские чиновники назвали «нарушения условий лицензии и неразрешённые изменения в программах передач», однако в руководстве РСЕ/РС это посчитали лишь предлогом. По словам одного из руководителей радиостанции Джеффри Тримбла, запрет был вызван тем, что «мы сосредотачиваем внимание, прежде всего, на внутренних событиях, — как раз на тех вещах, с которыми у Кремля проблемы». В статье говорится, что «дипломаты США, менеджеры двух новостных радиостанций и их руководители неоднократно вели в последние месяцы дискуссии с российскими официальными лицами в безуспешной попытке найти компромисс»[30].

По состоянию на 2016 год, ретрансляция программ РС/РСЕ российскими радиостанциями не осуществляется вообще. Вещание на русском языке ведётся из-за рубежа в средневолновом диапазоне (15 часов в день) и через спутник. Видеосюжеты распространяются через спутник и YouTube. Доступ к текстовой информации, видеосюжетам и онлайн-вещанию обеспечивается также через вебсайт и социальные сети[31], в частности Facebook.

14 сентября 2012 года новым директором Русской службы была назначена М. А. Гессен. 20 сентября интернет-редакция Русской службы радиостанции «Свобода» была уволена в полном составе. На следующий день были уволены и другие сотрудники Московского бюро, включая технический персонал. Тогда же было объявлено о предстоящем прекращении вещания в России на средних волнах[32].

С 10 ноября 2012 года «Радио Свобода», прекратив эфирное вещание в России, продолжила вещание в интернете. Решение было связано с вышедшим в России новым законом о СМИ, согласно которому компания, вещающая в российском радиоэфире, обязана иметь не более 48 % иностранного уставного капитала, в то время как учредители радио «Свобода» превышают этот лимит[33].

В течение нескольких месяцев работы нового директора московской службы Маши Гессен посещаемость сайта сократилась примерно вдвое. В декабре был уволен президент радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» Стивен Корн, которому вменили в вину развал московского бюро[34].

Бывшие сотрудники радио «Свобода» продолжают работу на созданном ими сайте «Новая Свобода». Ушедших журналистов поддержали Михаил Горбачев и правозащитники во главе с Людмилой Алексеевой[35].

30 апреля 2013 года Маша Гессен покинула пост директора русской службы радио «Свобода»[36].

С января 2016 года исполняющим обязанности директора Русской службы Радио «Свобода» является Андрей Шарый[37].

В июне 2016 года был открыт доступ к архивам Радио «Свобода», содержащим записи 1953—1995 годов. Архив специализируется на систематизации запрещенных документов[38].

Русская служба РСЕ/РС

Русская служба РСЕ/РС — одна из редакций Радио Свобода. Корреспондентская сеть русской службы включает в себя несколько десятков внештатных корреспондентов во всех регионах России и многих странах мира.

В советские годы, наряду с другими так называемыми «вражескими голосами»Голос Америки», BBC, «Немецкая волна» и др.), являлась одним из основных источников независимой от советского руководства информации о событиях в СССР и мире.

Позывными сигналами Русской службы радиостанции долгие годы служила мелодия Гимна свободной России, музыку к которому написал композитор Александр Гречанинов в период Февральской революции 1917 года.

Сайт Радио Свобода (www.svoboda.org) — мультимедийный портал, регистрирующий в 2015—2016 годах .ежемесячно 6,5-7 миллионов посещений. На сайте публикуются оригинальные материалы — тексты, фото, видеорепортажи, а также расшифровки радиопрограмм, предоставляется возможность слушать эфир в режиме онлайн и с помощью подкастов. Сайт специализируется на прямых видеотрансляциях с места событий и производстве видео ток-шоу (16,5 часов в неделю). У Радио Свобода есть аккаунты в социальных сетях — Facebook, Twitter, ВКонтакте, Youtube, LiveJournal. Для смартфонов разработаны приложения Радио Свобода, доступные на AppStore и Google Play

Информационное вещание

Информационное вещание Русской службы составляют выпуски новостей (в начале каждого часа с 10:00 утра до 0:00 ночи в прямом эфире и выпуск новостей о событиях минувшего дня в 1:00 ночи) и программы «Время Свободы»

  • «Время Свободы. Итоговый выпуск» — ведущие: Валентин Барышников, Александр Гостев, Ирина Лагунина, Андрей Шароградский, Ярослав Шимов. Эфир: ежедневно в 20:05, повторы в 0:05, 2:05 и 4:05.
  • «Время Свободы. Итоги Недели» — ведущий: Дмитрий Волчек. Эфир: суббота в 20:05 повтор: воскресенье в 0:05 и 4:05.

Ток-шоу

Ежедневная сетка вещания РС включает в себя ток-шоу:

  • «Грани времени» — ведущий: Владимир Кара-Мурза. Эфир по будням в 21:05.
  • «Лицом к событию» — ведущий: Михаил Соколов или Елена Рыковцева. Эфир по будням в 19:05.

Программы о культуре

  • Ведущими программы о культуре «Поверх барьеров» являются Иван Толстой, Игорь Померанцев, Александр Генис («Американский час») и Дмитрий Волчек («Культурный дневник»).

Другие программы

Еженедельно в эфире звучат программы:

Current time

Веб адрес www.currenttime.tv/ Настоящее Время – совместный медиапроект Радио Свобода/Свободная Европа и "Голоса Америки".

Известные сотрудники

Действующие

  • [www.svoboda.org/info/staff/298.html# см. официальный сайт «Радио Свобода» (сотрудники)]

Бывшие

  • Вадим Белоцерковский (р. 1928) — активист российского правозащитного движения, публицист, комментатор в мюнхенской штаб-квартире РС[39].
  • Джованни Бенси — журналист, комментатор в мюнхенской штаб-квартире РС. Выступал под именем Фанческо Сартори[40].
  • Анри Волохонский — поэт, писатель, переводчик, редактор отдела новостей РС[41].
  • Гайто Газданов (1903—1971) — писатель, постоянный сотрудник РС в Мюнхене и Париже, в начале 1960-х возглавлял русскую редакцию РС[42].
  • Александр Галич — поэт, драматург, бард. Сотрудник РС в Мюнхене и парижского отделения[43].
  • Юрий Гендлер (1936—2011) — журналист, бывший политзаключённый, директор Русской службы РС.
  • Маша Гессен (р. 1967) — писатель, журналист, директор Русской службы с сентября 2012 по 30 апреля 2013.
  • Анатолий Гладилин — писатель, сотрудник парижского отделения РС в 1976—1986 гг.[44]
  • Молли (Риффель-) Гордин — журналистка, ведущая молодёжных и женских программ, еврейской программы «Шалом», создательница программы «Контакты». Пользовалась псевдонимом Инна Светлова. С сентября 1995 г. в Праге. (убита в 1997 г. в Пражском метро)[45].
  • Тенгиз Гудава (1953—2009) — писатель, журналист, редактор. Вёл программы по правозащитным и национальным темам. С сентября 1995-го в Праге[46][47].
  • Сергей Довлатов — русский писатель и журналист. Авторская передача нью-йоркского отделения РС[39].
  • Эрнст Зорин — актёр, диктор в мюнхенской штаб-квартире РС в 1980-е гг.[48] Ernest Zorin (англ.) на сайте Internet Movie Database.
  • Ирина Каневская (Хенкина) — журналист, на РС с середины 1970-х до 1995, ведущая программы «Аспекты» и др. Жена Кирилла Хенкина[49].
  • Михаил Коряков (1911—1977) — историк, основатель и ведущий программы «Россия вчера, сегодня, завтра»[50].
  • Геннадий Кацов (р. 1956) — поэт, писатель, журналист. Автор и ведущий передач по современной культуре в программе Петра Вайля «Поверх барьеров» (с 1989 по 1991 г.).
  • Эдуард Кузнецов (р. 1939) — писатель, публицист, политзаключенный, руководитель отдела новостей Русской службы в мюнхенской штаб-квартире РС в середине 1980-х гг.[51]
  • Владимир Кулистиков (р. 1952) — журналист, в 1993—1996 гг. сотрудник московского бюро РС, редактор программы «Либерти Лайв».
  • Евгений Кушев — поэт, журналист, сотрудничал с РС с начала 1970-х, заместитель главного редактора Русской службы РС в середине 1990-х[52].
  • Анатолий Лимбергер — журналист, ведущий общественно-политических программ РС в 1980—1990-е гг.[52]
  • Владимир Малинкович (р. 1940) — публицист, редактор и ведущий социально-политических программ РС; в 1980-е годы вёл программу «Советский Союз и национальный вопрос».
  • Владимир Матусевич (1937—2009) — киновед, журналист, в конце 80-начале 90-х — директор и главный редактор Русской службы РС.
  • Евгений Муслин — журналист, ведущий программ «Наука и техника наших дней» и «По следам Эскулапа»[53].
  • Юлиан Панич (р. 1931) — актёр, диктор, продюсер, режиссёр, ведущий культурных и общественных программ, создатель программы «Театральный зал Свободы». Первое время выступал на РС под именем Александр Виноградов. Julian Panich (англ.) на сайте Internet Movie Database.
  • Денис Пекарев (р. 1938) — диктор, продюсер и режиссёр в мюнхенской штаб-квартире РС. Создатель и ведущий программы "Из 15-й Студии «Радио Свобода» (1986)[54]. Denis Pekarev (англ.) на сайте Internet Movie Database.
  • Александр Перуанский — диктор, ведущий, один из руководителей русской службы РС в 1960-70-е гг. Выступал под именем Александр Воронин[55].
  • Лев Предтечевский — журналист, ведущий военных программ РС. Пользовался псевдонимом Михаил Карташов. Старший лейтенант советского военно-морского флота[56].
  • Леонид Пылаев (1916—1992, также Иван Октябрёв) — шансонье, ведущий развлекательных программ.
  • Глеб Рар — публицист, ведущий программ «Не хлебом единым», «Балтийский маяк», «Партнёр — Германия» и др. Пользовался псевдонимом Алексей Ветров[44].
  • Лев Ройтман — журналист, юрист, ведущий программ «Заметки юриста», «Советский Союз: события, проблемы, суждения», «Факты и мнения: Комментаторы за круглым столом»[57].
  • Евгений Рубин — спортивный журналист, редактор, постоянный участник передач нью-йоркского отделения РС[48].
  • Фатима Салказанова (1942—2015) — корреспондент «Радио Свобода» в Париже (1977—1990), редактор, и. о. директора Русской службы в Мюнхене (1990—1995).
  • Лариса Силницкая — журналистка, переводчица, редактор, сотрудница вашингтонского отделения РС в 1980—1990-е.
  • Аля (Рахель) Федосеева — журналистка, редактор и ведущая программ «Документы и люди» , «Писатели у микрофона»[39].
  • Виктор Федосеев — журналист, ведущий программы «Человек имеет право». Первые годы на радио выступал под именем Виктор Мартин[58].
  • Георгий фон Шлиппе — журналист, диктор. Выступал под именем Юрий Мельников[59].
  • Шрагин, Борис Иосифович — публицист, ведущий общественно-политических программ нью-йоркского отделения РС[44].
  • Савик Шустер (р. 1952) — полное имя и отчество Савелий Михайлович, журналист, военный репортер, ведущий информационных передач РС, создатель сети корреспондентов в СССР и России, шеф-редактор, затем директор московского бюро РС[60].
  • Владимир Юрасов (1914—1996) — писатель, публицист, сотрудник нью-йоркского отделения РС с первых дней работы радио[61].
  • Сергей Юрьенен (р. 1948), писатель, создатель и ведущий программ «Поверх барьеров» и «Экслибрис»[53].

Языки вещания

В настоящее время «Радио „Свобода“» вещает на следующих языках[62]:

В 2002 году на «Радио „Свобода“» было начато ежедневное часовое вещание на регионы Северного Кавказа[64]. Вещание включало в себя три 20-минутные программы на чеченском, аварском и черкесском языках (первоначально для программ на каждом из языков выделялось лишь по 15 минут, а оставшиеся 15 минут занимали русскоязычные программы для жителей Северного Кавказа).

31 мая 2016 года Северокавказская служба «Радио „Свобода“» была сокращена. Черкесская и аварская редакции были распущены. Чеченская редакция продолжит работу в расширенном формате. Соответственно вещание Северокавказской службы сократилось до ежедневной 20 минутной программы на чеченском языке утром и вечером[65].

В октябре 2009 года было начато вещание на русском языке на Абхазию и Южную Осетию. (программа «Эхо Кавказа»).

География вещания

Вещание прекращено

(согласно [www.rferl.org/info/history/133.html информации о годах прекращения вещания в некоторых странах на официальном сайте])

Вещание запрещено

Вещание запрещено по политическим мотивам в Беларуси, Иране, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане.

По некоторым данным, согласно закону Смита — Мундта (англ.), радиостанциям, в финансировании которых частично участвуют государственные органы США, в том числе и некоммерческой международной радиокорпорации «Радио „Свобода“», запрещается осуществлять вещание непосредственно для американских граждан[69]. Противники РС/РСЕ считают целью этого желания оградить граждан США от пропагандистских заявлений своего собственного правительства, в то время как сторонники РС/РСЕ считают, что вещание радиостанции в США нецелесообразно, так как радиостанция изначально задумывалась как рупор идей демократии, свободы и прав человека именно в несвободных странах.

Вещание на русском языке

Передачи ведутся на средних волнах[70], в эфире партнёрских радиостанций, а также через спутник и Интернет. 26 июня 2016 года коротковолновое вещание прекращено.

«Радио „Свобода“» на русском языке вещает на территорию России, Эстонии, Латвии, Литвы, Молдовы и Грузии. В октябре 2009 года было открыто русскоязычное вещание для Абхазии и Южной Осетии.

Вещание в России

С 1998 года бюро «Радио „Свобода“» находится в Москве по адресу: Старопименовский пер., 18.

Программы Русской службы Радио «Свобода» можно слушать на средних волнах на частоте 1386 кГц (ежедневно с 21:00 до 22:00 и с 0:00 до 6:00 по московскому времени)[70], через спутники Hot Bird и AsiaSat, и в интернете на сайте svoboda.org. До 26 июня 2016 года станция также вещала в коротковолновом диапазоне[71].

Вещание в Молдове

Населённый пункт Частота Время вещания Дни вещания
Бессарабка 105,0 МГц 23:00-24:00 суббота
Бессарабка 105,0 МГц 22:00-24:00 воскресенье

Вещание в Грузии

Программы Русской службы Радио «Свобода» можно услышать в эфире радиостанции «Radio Green Wave» ежедневно с 23:05 до 0:00 по местному времени.[72]

Частоты Radio Green Wave: www.greenwave.ge/build_site.php?menu=show_other&rec=174

Вещание в Эстонии

Программы Русской службы Радио «Свобода» можно услышать в эфире радиостанции «Raadio 4» с понедельника по пятницу с 16:00 до 17:00 и с 22:05 до 23:00 по местному времени.[73]

Частоты Raadio 4: static.err.ee/gridfs/4ABA103DCB315B3C7DBD3983BCDC979A18C4F5C6D047C45755CDBAB3F81FA74C.jpg?width=420

Вещание в Латвии

Программы Русской службы Радио «Свобода» можно услышать в эфире радиостанции «Latvijas radio 4» с понедельника по пятницу с 21:05 до 22:00 и с субботы по воскресенье с 18:05 до 19:00 по местному времени.[74]

Частоты Latvijas radio 4: lr4.lsm.lv/lv/lr4/chastoti/

Вещание в Литве

Программы Русской службы Радио «Свобода» можно услышать в эфире радиостанции «Žinių radijas» ежедневно с 21:00 до 6:00 (в субботу и воскресенье до 7:00) по местному времени.[75]

Частоты Žinių radijas: www.ziniuradijas.lt/pages/5-dazniai

Также программы Русской службы Радио «Свобода» можно услышать в эфире радиостанции «Radio Baltic Waves» на частоте 1386 кГц ежедневно с 21:00 до 22:00 и с 0:00 до 6:00 (московское время). Радиостанцию можно услышать на Европейской части России.

Критика

В монографии «Новые технологии борьбы с российской государственностью» В. И. Якунин, В. Э. Багдасарян, С. С. Сулакшин заявляют, что радиостанция «Свобода» занимается «обычной антироссийской пропагандой». По мнению этих авторов, несмотря на то, что радиостанция была создана для идеологической борьбы НАТО с социалистическим альянсом и Советским Союзом, характер её деятельности после распада СССР по существу не изменился[76].

Главными направлениями деятельности [радио «Свобода»] являются дискредитация российской власти, а нередко и российской культуры, информационная поддержка проамерикански настроенных противников существующего режима и пропаганда американизма. Кроме этого, значимой формой является поощрение сепаратистских настроений нерусских народов. Этот факт, в частности, подтверждается и бывшими сотрудниками национальных редакций корпорации, которые открыто заявляют об огромной роли РСЕ-РС в пробуждении «национального сознания»[77].

А. А. Мухин. Медиа-империи России

См. также

Напишите отзыв о статье "Радио «Свобода»"

Примечания

  1. [www.svoboda.org/info/about_us/328.html О Радио Свобода]
  2. [www.rferl.org/section/FAQ/777.html#section8 RFE/RL FAQ (How is RFE/RL funded and managed?)] // RFE/RL: «RFE/RL is funded by the U.S. Congress through the Broadcasting Board of Governors (BBG).»
  3. [www.rferl.org/info/mission/169.html RFE/RL Mission Statement]
  4. [www.rferl.org/section/FAQ/777.html Fast Facts]
  5. [www.newsru.com/russia/07jul2006/svoboda.html В России запрещена ретрансляция «Голоса Америки» и «Радио Свобода»] // NEWSru.com, 07.07.2006
  6. 1 2 3 4 5 Вячеслав Широнин. Агенты перестройки. Рассекреченное досье КГБ
  7. 1 2 3 4 5 [www.rferl.org/info/history/133.html Then And Now: Free Media In Unfree Societies]
  8. 1 2 3 [docs.google.com/spreadsheets/d/1yUW6kU39NYz7YmloZB_wJS9Umv3qA5NynJ-abfgiPhw/edit#gid=0 RFE/RL languages and language services]
  9. [www.thirdworldtraveler.com/Fascism/BareFists_B_CS.html Christopher Simpson. Blowback. America’s recruitment of Nazis, and its disastrous effect on our domestic and foreign policy. Collier / Macmillan, 1988]
  10. [archive.svoboda.org/programs/cicles/rl50/rl50-1953.asp Полвека в эфире. 1953]
  11. [www.rferl.org/info/chronology/538.html RFE/RL Chronology]
  12. 1 2 [www.radio.hobby.ru/glushilka.html Римантас Плейкис РАДИОЦЕНЗУРА]
  13. 1 2 3 [web.archive.org/web/20070930211728/www.accessmylibrary.com/coms2/summary_0286-9144136_ITM Miller, Stephen. Inside Radio Free Europe/Radio Liberty. Partisan Review Publication Date: 01-JAN-03]
  14. Панфилов, 1974, с. 106-109.
  15. Nelson L.E. Dateline Washington: Anti-Semitism and the Airwaves // Foreign Policy, No. 61 (Winter, 1985—1986), pp. 180—196
  16. [www.radio.hobby.ru/RE/re1.html Российский эфиролов № 1 январь 1997 г.]
  17. Напр.: Телеинтервью с конгрессменом Лебутийе о радиовещании на СССР (12.10.1981); Соображения об американском радиовещании на русском языке (23.10.1981) // Солженицын А. И. Собр. соч. Вермонт-Париж. 1981. Т. 10.)
  18. Был опубликован сборник таких материалов: Радио «Свобода» в борьбе за мир… Сборник полемических статей. Сост. М. В. Назаров. Москва-Мюнхен, 1992.
  19. [www.rferl.org/content/pressrelease/1105675.html Dine Thanks Broadcasters for 'Job Well-Done' ]
  20. [www.rferl.org/info/balkan/193.html RFE/RL’s Balkan Service]
  21. Джин Сосин «Искры Свободы» Воспоминания ветерана радио
  22. [www.radio.cz/ru/statja/70596 «Радио „Свобода“» переехало из Мюнхена в Прагу, не потеряв ни одной минуты своего круглосуточного вещания] — интервью главного редактора русской службы «Радио „Свобода“» Петра Вайля, радиостанция «Прага», 13 сентября 2005
  23. [www.rferl.org/content/RFERL_Celebrates_New_Prague_HQ/1730371.html RFE/RL Celebrates New Headquarters ]
  24. [www.utro.ru/articles/politics/2000/02/25/200002250337142152.shtml Андрей Бабицкий арестован в Дагестане] // utro.ru, 27.02.2000
  25. Юрий Щекочихин. [2000.novayagazeta.ru/nomer/2000/04d/n04d-s18.shtml Что происходит с «Делом» Андрея Бабицкого?]. «Новая газета». [www.webcitation.org/61BqQSAP4 Архивировано из первоисточника 25 августа 2011]. 03.01.2000
  26. Владимир Максимов. [2000.novayagazeta.ru/nomer/2000/05d/n05d-s00.shtml Родине нужны 400 000 сапог]. «Новая газета». [www.webcitation.org/61BqRiz8M Архивировано из первоисточника 25 августа 2011]. 10.02.2000
  27. [www.svoboda.org/programs/FTF/2000/FTF.021300.asp Пётр Вайль, Савик Шустер: О том, что происходит с Андреем Бабицким и с Россией] // 13.02.2000
  28. [kompromat.flb.ru/material.phtml?id=1618 Паспорт Рушайло] // «Компромат.ru»
  29. Peter Finn. [www.washingtonpost.com/wp-dyn/content/article/2006/07/06/AR2006070601760.html Russia’s Signal to Stations Is Clear: Cut U.S. Radio] (англ.). [www.webcitation.org/61BqTbdjl Архивировано из первоисточника 25 августа 2011].
  30. Екатерина Власова. [www.rg.ru/2006/07/11/radio.html Нарушение закона в прямом эфире]. «Российская газета». 11.07.2006
  31. [www.rferl.org/info/russian/192.html RFE/RL’s Radio Svoboda]
  32. об этом объявила глава представительства корпорации «Радио Свободная Европа» Елена Глушкова
  33. [www.bbc.co.uk/russian/russia/2012/09/120921_gessen_svoboda.shtml Радио «Свобода» прекратит вещание в эфире с ноября]. Русская служба Би-би-си (21 сентября 2012). Проверено 24 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BSx74Xq4 Архивировано из первоисточника 17 октября 2012].
  34. [www.itar-tass.com/c1/609247.html?utm_medium=twitter&utm_source=ITAR-TASS Президент радиостанции «Свобода» Стивен Корн уволен после развала московской редакции] — ИТАР-ТАСС, 25/12/2012
  35. [www.snob.ru/selected/entry/56150 Леонид Бершидский: Почему Гессен уволят со «Свободы»] — «Сноб», 27.12.12
  36. [www.svoboda.org/content/article/24972827.html Изменения на Радио Свобода]. // svoboda.org. Проверено 30 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GWI8nhUN Архивировано из первоисточника 11 мая 2013].
  37. [www.svoboda.org/author/203.html Андрей Шарый — Информация об авторе — Радио Свобода]
  38. [www.svoboda.org/content/article/27778499.html Радио Свобода открывает свои архивы для всех интересующихся историей] Радио «Свобода», 04.06.2016
  39. 1 2 3 [archive.svoboda.org/50/Files/1981.html#1981-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1981]
  40. [archive.svoboda.org/50/Files/1977.html#1977-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1977]
  41. [archive.svoboda.org/50/Files/1995.html#1995-2 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1995]
  42. [archive.svoboda.org/50/Files/1954.html#1954-2 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1954]
  43. [archive.svoboda.org/50/Files/1968.html#1968-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1968]
  44. 1 2 3 [archive.svoboda.org/50/Files/1979.html#1979-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1979]
  45. [archive.svoboda.org/50/Files/1972.html#1972-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1972]
  46. [archive.svoboda.org/staff/Gudava.asp Тенгиз Гудава на «Радио Свобода»]
  47. [grani.ru/Society/m.150299.html В Праге погиб журналист и правозащитник Тенгиз Гудава]
  48. 1 2 [archive.svoboda.org/50/Files/1986.html#1986-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1986]
  49. [archive.svoboda.org/50/Files/1985.html#1985-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1985]
  50. [archive.svoboda.org/50/Files/1955.html#1955-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1955]
  51. [archive.svoboda.org/50/Files/1988.html#1988-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1988]
  52. 1 2 [archive.svoboda.org/50/Files/1993.html#1993-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1993]
  53. 1 2 [archive.svoboda.org/50/Files/1978.html#1978-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1978]
  54. [archive.svoboda.org/50/Files/1992.html#1992-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1992]
  55. [archive.svoboda.org/50/Files/1963.html#1963-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1963]
  56. [archive.svoboda.org/50/Files/1958.html#1958-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1958]
  57. [archive.svoboda.org/50/Files/1980.html#1980-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1980]
  58. [archive.svoboda.org/50/Files/1976.html#1976-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1976]
  59. [archive.svoboda.org/50/Files/1959.html#1959-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1959]
  60. [archive.svoboda.org/50/Files/1987.html#1987-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1987]
  61. [archive.svoboda.org/50/Files/1971.html#1971-1 Радио Свобода: Полвека в эфире — Люди-1971]
  62. [www.svoboda.org/section/about_us/328.html Информация с официального сайта русской службы]
  63. 1 2 [www.rferl.org/info/Tatar-Bashkir/195.html RFE/RL’s Tatar-Bashkir Service]
  64. 1 2 [www.rferl.org/info/north_caucasus2/190.html RFE/RL’s North Caucasus Service]
  65. www.natpressru.info/index.php?newsid=10488
  66. каждый рабочий день на 1 час ведётся прямое вещание на русском языке
  67. каждый день на 1 час ведётся прямое вещание на русском языке
  68. прекрщено — на лит. языке; на рус. языке вещание продолжается, в вечернее-ночное время
  69. mountainrunner.us/files/s-m/Smith-Mundt_Symposium_Final_Report.pdf
  70. 1 2 [www.rferl.org/howtolisten/RU/ondemand.html Radio Free Europe / Radio Liberty]
  71. [www.svoboda.org/content/article/27769319.html Радио Свобода 26 июня прекращает вещание на коротких волнах] «Радио Свобода», 31.05.2016
  72. [www.greenwave.ge/build_site.php?menu=show_schedule Greenwave]
  73. [r4.err.ee/l/saatekava Saatekava | Радио 4 / Raadio 4 | ERR]
  74. [lr4.lsm.lv/lv/lr4/programma/ Программа / Latvijas Radio]
  75. [www.ziniuradijas.lt/2015/12/04/laidu-tinklelis Laidų tinklelis]
  76. Якунин, Багдасарян, Сулакшин, 2013, с. 282-283.
  77. Мухин А. А. Медиа-империи России. — М.: Алгоритм, 2005. — С. 183.

Радио «Свобода» в мемуарах

Литература

Ссылки

  • [www.rferl.org/ Официальный сайт «Radio Free Europe / Radio Liberty»]
  • [www.svoboda.org/ Официальный сайт Русской службы]
  • [www.svobodanew.com/ Новая «Свобода»] Сайт созданный уволенными с радио «Свобода» журналистами.
  • [archive.svoboda.org/ Архив программ Русской службы до 16 января 2006 года]
  • [svoboda.org/ProgramIndex.aspx Передачи Русской службы «Радио Свобода»]
  • [mfile.akamai.com/10623/live/reflector:31074.asx Прямой эфир Русской службы «Радио Свобода» в формате Windows Media]
  • [www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/2007_2/03/03_3/&searched=1 Статья о Татаро-башкирской службе «Радио Свобода»]
  • [www.radio.cz/ru/rubrika/radiogazeta/delo-o-podgotovke-vzryva-na-radio-svobodnaya-evropa-v-myunxene-vnov-peredano-v-sud Радио Прага. Дело о подготовке взрыва на Радио Свободная Европа в Мюнхене вновь передано в суд]
  • [live.digicast.ru/embed/1484 Видеозапись встречи американского руководства РС и М. А. Гессен с правозащитниками, недовольными увольнениями в Московского бюро, и представителями уволенных журналистов]
  • [www.svobodanew.com/в-москве-отметили-60-летний-юбилей-радио-свобода-полный-видеоотчет/ В Москве отметили 60-летний юбилей Радио Свобода — полный видеоотчет — «Новая Свобода», 03.03.2013]
  • [www.svobodanew.com/от-радио-свобода-к-радио-гессен-все-ниже-и-ниже/ От Радио Свобода — к Радио Гессен: все ниже и ниже…]
  • [www.colta.ru/articles/specials/7552 Как «Радио Свобода» сохранило запрещенную литературу] // «Colta.ru», 04.06.2015

Отрывок, характеризующий Радио «Свобода»

Кроме этих поименованных лиц, русских и иностранных (в особенности иностранцев, которые с смелостью, свойственной людям в деятельности среди чужой среды, каждый день предлагали новые неожиданные мысли), было еще много лиц второстепенных, находившихся при армии потому, что тут были их принципалы.
В числе всех мыслей и голосов в этом огромном, беспокойном, блестящем и гордом мире князь Андрей видел следующие, более резкие, подразделения направлений и партий.
Первая партия была: Пфуль и его последователи, теоретики войны, верящие в то, что есть наука войны и что в этой науке есть свои неизменные законы, законы облического движения, обхода и т. п. Пфуль и последователи его требовали отступления в глубь страны, отступления по точным законам, предписанным мнимой теорией войны, и во всяком отступлении от этой теории видели только варварство, необразованность или злонамеренность. К этой партии принадлежали немецкие принцы, Вольцоген, Винцингероде и другие, преимущественно немцы.
Вторая партия была противуположная первой. Как и всегда бывает, при одной крайности были представители другой крайности. Люди этой партии были те, которые еще с Вильны требовали наступления в Польшу и свободы от всяких вперед составленных планов. Кроме того, что представители этой партии были представители смелых действий, они вместе с тем и были представителями национальности, вследствие чего становились еще одностороннее в споре. Эти были русские: Багратион, начинавший возвышаться Ермолов и другие. В это время была распространена известная шутка Ермолова, будто бы просившего государя об одной милости – производства его в немцы. Люди этой партии говорили, вспоминая Суворова, что надо не думать, не накалывать иголками карту, а драться, бить неприятеля, не впускать его в Россию и не давать унывать войску.
К третьей партии, к которой более всего имел доверия государь, принадлежали придворные делатели сделок между обоими направлениями. Люди этой партии, большей частью не военные и к которой принадлежал Аракчеев, думали и говорили, что говорят обыкновенно люди, не имеющие убеждений, но желающие казаться за таковых. Они говорили, что, без сомнения, война, особенно с таким гением, как Бонапарте (его опять называли Бонапарте), требует глубокомысленнейших соображений, глубокого знания науки, и в этом деле Пфуль гениален; но вместе с тем нельзя не признать того, что теоретики часто односторонни, и потому не надо вполне доверять им, надо прислушиваться и к тому, что говорят противники Пфуля, и к тому, что говорят люди практические, опытные в военном деле, и изо всего взять среднее. Люди этой партии настояли на том, чтобы, удержав Дрисский лагерь по плану Пфуля, изменить движения других армий. Хотя этим образом действий не достигалась ни та, ни другая цель, но людям этой партии казалось так лучше.
Четвертое направление было направление, которого самым видным представителем был великий князь, наследник цесаревич, не могший забыть своего аустерлицкого разочарования, где он, как на смотр, выехал перед гвардиею в каске и колете, рассчитывая молодецки раздавить французов, и, попав неожиданно в первую линию, насилу ушел в общем смятении. Люди этой партии имели в своих суждениях и качество и недостаток искренности. Они боялись Наполеона, видели в нем силу, в себе слабость и прямо высказывали это. Они говорили: «Ничего, кроме горя, срама и погибели, из всего этого не выйдет! Вот мы оставили Вильну, оставили Витебск, оставим и Дриссу. Одно, что нам остается умного сделать, это заключить мир, и как можно скорее, пока не выгнали нас из Петербурга!»
Воззрение это, сильно распространенное в высших сферах армии, находило себе поддержку и в Петербурге, и в канцлере Румянцеве, по другим государственным причинам стоявшем тоже за мир.
Пятые были приверженцы Барклая де Толли, не столько как человека, сколько как военного министра и главнокомандующего. Они говорили: «Какой он ни есть (всегда так начинали), но он честный, дельный человек, и лучше его нет. Дайте ему настоящую власть, потому что война не может идти успешно без единства начальствования, и он покажет то, что он может сделать, как он показал себя в Финляндии. Ежели армия наша устроена и сильна и отступила до Дриссы, не понесши никаких поражений, то мы обязаны этим только Барклаю. Ежели теперь заменят Барклая Бенигсеном, то все погибнет, потому что Бенигсен уже показал свою неспособность в 1807 году», – говорили люди этой партии.
Шестые, бенигсенисты, говорили, напротив, что все таки не было никого дельнее и опытнее Бенигсена, и, как ни вертись, все таки придешь к нему. И люди этой партии доказывали, что все наше отступление до Дриссы было постыднейшее поражение и беспрерывный ряд ошибок. «Чем больше наделают ошибок, – говорили они, – тем лучше: по крайней мере, скорее поймут, что так не может идти. А нужен не какой нибудь Барклай, а человек, как Бенигсен, который показал уже себя в 1807 м году, которому отдал справедливость сам Наполеон, и такой человек, за которым бы охотно признавали власть, – и таковой есть только один Бенигсен».
Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.

Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.
В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.
Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.
Паулучи, не знавший по немецки, стал спрашивать его по французски. Вольцоген подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что все, все, не только то, что случилось, но все, что только могло случиться, все было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности все исполнено. Он беспрестанно иронически смеялся, доказывал и, наконец, презрительно бросил доказывать, как бросает математик поверять различными способами раз доказанную верность задачи. Вольцоген заменил его, продолжая излагать по французски его мысли и изредка говоря Пфулю: «Nicht wahr, Exellenz?» [Не правда ли, ваше превосходительство? (нем.) ] Пфуль, как в бою разгоряченный человек бьет по своим, сердито кричал на Вольцогена:
– Nun ja, was soll denn da noch expliziert werden? [Ну да, что еще тут толковать? (нем.) ] – Паулучи и Мишо в два голоса нападали на Вольцогена по французски. Армфельд по немецки обращался к Пфулю. Толь по русски объяснял князю Волконскому. Князь Андрей молча слушал и наблюдал.
Из всех этих лиц более всех возбуждал участие в князе Андрее озлобленный, решительный и бестолково самоуверенный Пфуль. Он один из всех здесь присутствовавших лиц, очевидно, ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а желал только одного – приведения в действие плана, составленного по теории, выведенной им годами трудов. Он был смешон, был неприятен своей ироничностью, но вместе с тем он внушал невольное уважение своей беспредельной преданностью идее. Кроме того, во всех речах всех говоривших была, за исключением Пфуля, одна общая черта, которой не было на военном совете в 1805 м году, – это был теперь хотя и скрываемый, но панический страх перед гением Наполеона, страх, который высказывался в каждом возражении. Предполагали для Наполеона всё возможным, ждали его со всех сторон и его страшным именем разрушали предположения один другого. Один Пфуль, казалось, и его, Наполеона, считал таким же варваром, как и всех оппонентов своей теории. Но, кроме чувства уважения, Пфуль внушал князю Андрею и чувство жалости. По тому тону, с которым с ним обращались придворные, по тому, что позволил себе сказать Паулучи императору, но главное по некоторой отчаянности выражении самого Пфуля, видно было, что другие знали и он сам чувствовал, что падение его близко. И, несмотря на свою самоуверенность и немецкую ворчливую ироничность, он был жалок с своими приглаженными волосами на височках и торчавшими на затылке кисточками. Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, он был в отчаянии оттого, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.
Прения продолжались долго, и чем дольше они продолжались, тем больше разгорались споры, доходившие до криков и личностей, и тем менее было возможно вывести какое нибудь общее заключение из всего сказанного. Князь Андрей, слушая этот разноязычный говор и эти предположения, планы и опровержения и крики, только удивлялся тому, что они все говорили. Те, давно и часто приходившие ему во время его военной деятельности, мысли, что нет и не может быть никакой военной науки и поэтому не может быть никакого так называемого военного гения, теперь получили для него совершенную очевидность истины. «Какая же могла быть теория и наука в деле, которого условия и обстоятельства неизвестны и не могут быть определены, в котором сила деятелей войны еще менее может быть определена? Никто не мог и не может знать, в каком будет положении наша и неприятельская армия через день, и никто не может знать, какая сила этого или того отряда. Иногда, когда нет труса впереди, который закричит: „Мы отрезаны! – и побежит, а есть веселый, смелый человек впереди, который крикнет: «Ура! – отряд в пять тысяч стоит тридцати тысяч, как под Шепграбеном, а иногда пятьдесят тысяч бегут перед восемью, как под Аустерлицем. Какая же может быть наука в таком деле, в котором, как во всяком практическом деле, ничто не может быть определено и все зависит от бесчисленных условий, значение которых определяется в одну минуту, про которую никто не знает, когда она наступит. Армфельд говорит, что наша армия отрезана, а Паулучи говорит, что мы поставили французскую армию между двух огней; Мишо говорит, что негодность Дрисского лагеря состоит в том, что река позади, а Пфуль говорит, что в этом его сила. Толь предлагает один план, Армфельд предлагает другой; и все хороши, и все дурны, и выгоды всякого положения могут быть очевидны только в тот момент, когда совершится событие. И отчего все говорят: гений военный? Разве гений тот человек, который вовремя успеет велеть подвезти сухари и идти тому направо, тому налево? Оттого только, что военные люди облечены блеском и властью и массы подлецов льстят власти, придавая ей несвойственные качества гения, их называют гениями. Напротив, лучшие генералы, которых я знал, – глупые или рассеянные люди. Лучший Багратион, – сам Наполеон признал это. А сам Бонапарте! Я помню самодовольное и ограниченное его лицо на Аустерлицком поле. Не только гения и каких нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших высших, человеческих качеств – любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения. Он должен быть ограничен, твердо уверен в том, что то, что он делает, очень важно (иначе у него недостанет терпения), и тогда только он будет храбрый полководец. Избави бог, коли он человек, полюбит кого нибудь, пожалеет, подумает о том, что справедливо и что нет. Понятно, что исстари еще для них подделали теорию гениев, потому что они – власть. Заслуга в успехе военного дела зависит не от них, а от того человека, который в рядах закричит: пропали, или закричит: ура! И только в этих рядах можно служить с уверенностью, что ты полезен!“
Так думал князь Андрей, слушая толки, и очнулся только тогда, когда Паулучи позвал его и все уже расходились.
На другой день на смотру государь спросил у князя Андрея, где он желает служить, и князь Андрей навеки потерял себя в придворном мире, не попросив остаться при особе государя, а попросив позволения служить в армии.


Ростов перед открытием кампании получил письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом и что он сделает все возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно.
«Обожаемый друг души моей, – писал он. – Ничто, кроме чести, не могло бы удержать меня от возвращения в деревню. Но теперь, перед открытием кампании, я бы счел себя бесчестным не только перед всеми товарищами, но и перед самим собою, ежели бы я предпочел свое счастие своему долгу и любви к отечеству. Но это последняя разлука. Верь, что тотчас после войны, ежели я буду жив и все любим тобою, я брошу все и прилечу к тебе, чтобы прижать тебя уже навсегда к моей пламенной груди».
Действительно, только открытие кампании задержало Ростова и помешало ему приехать – как он обещал – и жениться на Соне. Отрадненская осень с охотой и зима со святками и с любовью Сони открыли ему перспективу тихих дворянских радостей и спокойствия, которых он не знал прежде и которые теперь манили его к себе. «Славная жена, дети, добрая стая гончих, лихие десять – двенадцать свор борзых, хозяйство, соседи, служба по выборам! – думал он. Но теперь была кампания, и надо было оставаться в полку. А так как это надо было, то Николай Ростов, по своему характеру, был доволен и той жизнью, которую он вел в полку, и сумел сделать себе эту жизнь приятною.
Приехав из отпуска, радостно встреченный товарищами, Николай был посылал за ремонтом и из Малороссии привел отличных лошадей, которые радовали его и заслужили ему похвалы от начальства. В отсутствие его он был произведен в ротмистры, и когда полк был поставлен на военное положение с увеличенным комплектом, он опять получил свой прежний эскадрон.
Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть.
Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам. Каждый шаг отступления сопровождался сложной игрой интересов, умозаключений и страстей в главном штабе. Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом. Унывать, беспокоиться и интриговать могли в главной квартире, а в глубокой армии и не спрашивали себя, куда, зачем идут. Если жалели, что отступают, то только потому, что надо было выходить из обжитой квартиры, от хорошенькой панны. Ежели и приходило кому нибудь в голову, что дела плохи, то, как следует хорошему военному человеку, тот, кому это приходило в голову, старался быть весел и не думать об общем ходе дел, а думать о своем ближайшем деле. Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам.
13 го июля павлоградцам в первый раз пришлось быть в серьезном деле.
12 го июля в ночь, накануне дела, была сильная буря с дождем и грозой. Лето 1812 года вообще было замечательно бурями.
Павлоградские два эскадрона стояли биваками, среди выбитого дотла скотом и лошадьми, уже выколосившегося ржаного поля. Дождь лил ливмя, и Ростов с покровительствуемым им молодым офицером Ильиным сидел под огороженным на скорую руку шалашиком. Офицер их полка, с длинными усами, продолжавшимися от щек, ездивший в штаб и застигнутый дождем, зашел к Ростову.
– Я, граф, из штаба. Слышали подвиг Раевского? – И офицер рассказал подробности Салтановского сражения, слышанные им в штабе.
Ростов, пожимаясь шеей, за которую затекала вода, курил трубку и слушал невнимательно, изредка поглядывая на молодого офицера Ильина, который жался около него. Офицер этот, шестнадцатилетний мальчик, недавно поступивший в полк, был теперь в отношении к Николаю тем, чем был Николай в отношении к Денисову семь лет тому назад. Ильин старался во всем подражать Ростову и, как женщина, был влюблен в него.
Офицер с двойными усами, Здржинский, рассказывал напыщенно о том, как Салтановская плотина была Фермопилами русских, как на этой плотине был совершен генералом Раевским поступок, достойный древности. Здржинский рассказывал поступок Раевского, который вывел на плотину своих двух сыновей под страшный огонь и с ними рядом пошел в атаку. Ростов слушал рассказ и не только ничего не говорил в подтверждение восторга Здржинского, но, напротив, имел вид человека, который стыдился того, что ему рассказывают, хотя и не намерен возражать. Ростов после Аустерлицкой и 1807 года кампаний знал по своему собственному опыту, что, рассказывая военные происшествия, всегда врут, как и сам он врал, рассказывая; во вторых, он имел настолько опытности, что знал, как все происходит на войне совсем не так, как мы можем воображать и рассказывать. И потому ему не нравился рассказ Здржинского, не нравился и сам Здржинский, который, с своими усами от щек, по своей привычке низко нагибался над лицом того, кому он рассказывал, и теснил его в тесном шалаше. Ростов молча смотрел на него. «Во первых, на плотине, которую атаковали, должна была быть, верно, такая путаница и теснота, что ежели Раевский и вывел своих сыновей, то это ни на кого не могло подействовать, кроме как человек на десять, которые были около самого его, – думал Ростов, – остальные и не могли видеть, как и с кем шел Раевский по плотине. Но и те, которые видели это, не могли очень воодушевиться, потому что что им было за дело до нежных родительских чувств Раевского, когда тут дело шло о собственной шкуре? Потом оттого, что возьмут или не возьмут Салтановскую плотину, не зависела судьба отечества, как нам описывают это про Фермопилы. И стало быть, зачем же было приносить такую жертву? И потом, зачем тут, на войне, мешать своих детей? Я бы не только Петю брата не повел бы, даже и Ильина, даже этого чужого мне, но доброго мальчика, постарался бы поставить куда нибудь под защиту», – продолжал думать Ростов, слушая Здржинского. Но он не сказал своих мыслей: он и на это уже имел опыт. Он знал, что этот рассказ содействовал к прославлению нашего оружия, и потому надо было делать вид, что не сомневаешься в нем. Так он и делал.
– Однако мочи нет, – сказал Ильин, замечавший, что Ростову не нравится разговор Здржинского. – И чулки, и рубашка, и под меня подтекло. Пойду искать приюта. Кажется, дождик полегче. – Ильин вышел, и Здржинский уехал.
Через пять минут Ильин, шлепая по грязи, прибежал к шалашу.
– Ура! Ростов, идем скорее. Нашел! Вот тут шагов двести корчма, уж туда забрались наши. Хоть посушимся, и Марья Генриховна там.
Марья Генриховна была жена полкового доктора, молодая, хорошенькая немка, на которой доктор женился в Польше. Доктор, или оттого, что не имел средств, или оттого, что не хотел первое время женитьбы разлучаться с молодой женой, возил ее везде за собой при гусарском полку, и ревность доктора сделалась обычным предметом шуток между гусарскими офицерами.
Ростов накинул плащ, кликнул за собой Лаврушку с вещами и пошел с Ильиным, где раскатываясь по грязи, где прямо шлепая под утихавшим дождем, в темноте вечера, изредка нарушаемой далекими молниями.
– Ростов, ты где?
– Здесь. Какова молния! – переговаривались они.


В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
Стаканов было только три; вода была такая грязная, что нельзя было решить, когда крепок или некрепок чай, и в самоваре воды было только на шесть стаканов, но тем приятнее было по очереди и старшинству получить свой стакан из пухлых с короткими, не совсем чистыми, ногтями ручек Марьи Генриховны. Все офицеры, казалось, действительно были в этот вечер влюблены в Марью Генриховну. Даже те офицеры, которые играли за перегородкой в карты, скоро бросили игру и перешли к самовару, подчиняясь общему настроению ухаживанья за Марьей Генриховной. Марья Генриховна, видя себя окруженной такой блестящей и учтивой молодежью, сияла счастьем, как ни старалась она скрывать этого и как ни очевидно робела при каждом сонном движении спавшего за ней мужа.
Ложка была только одна, сахару было больше всего, но размешивать его не успевали, и потому было решено, что она будет поочередно мешать сахар каждому. Ростов, получив свой стакан и подлив в него рому, попросил Марью Генриховну размешать.
– Да ведь вы без сахара? – сказала она, все улыбаясь, как будто все, что ни говорила она, и все, что ни говорили другие, было очень смешно и имело еще другое значение.
– Да мне не сахар, мне только, чтоб вы помешали своей ручкой.
Марья Генриховна согласилась и стала искать ложку, которую уже захватил кто то.
– Вы пальчиком, Марья Генриховна, – сказал Ростов, – еще приятнее будет.
– Горячо! – сказала Марья Генриховна, краснея от удовольствия.
Ильин взял ведро с водой и, капнув туда рому, пришел к Марье Генриховне, прося помешать пальчиком.
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.


В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.