Radioplane OQ-2
| Radioplane OQ-2 | |
|---|---|
 | |
| Тип | ДПЛА |
| Разработчик | Radioplane Corp. (США) |
| Производитель | Radioplane Corp. (США) |
| Главный конструктор | Дени Реджинальд, Walter Righter |
| Первый полёт | 1939 год |
| Начало эксплуатации | 1940 год |
| Статус | не эксплуатируется |
| Основные эксплуатанты | ВВС США |
| Единиц произведено | ~15 000 шт. |
| Стоимость единицы | дешёвый |
| Базовая модель | RP-1 |
| Варианты | OQ-1, OQ-2, OQ-3, OQ-7, OQ-13, и OQ-14 |
OQ-2 Radioplane — первый ДПЛА-мишень, появившийся в США, и поступивший в массовое производство. Является беспилотным радиоуправляемым самолётом-высокопланом нормальной схемы с поршневым двигателем. Предназначался для обучения зенитных расчетов.
История
История целенаправленной разработки и изготовления ДПЛА OQ-2 для военных применений связана с Дени Реджинальдом. Во время Первой мировой войны он служил в британской королевской авиации сухопутных войск. Затем эмигрировал в США для работы актёром в Голливуде. Преуспевая в актёрской деятельности Дени Реджинальд в тридцатых годах проявил интерес к радиоуправляемым авиамоделям. Совместно с другими коммерческими партнёрами, он создал компанию «Реджинальд Денни Индастриз» («Reginald Denny Industries»), а в 1934 году открыл магазин по продаже радиоуправляемых авиамоделей для хобби («Reginald Denny Hobby Shops»). [1]
Магазин развился в компанию «Radioplane Company». Дени Реджинальд полагал, что дешёвые радиоуправляемые самолёты будут весьма полезны для обучения расчётов зенитной артиллерии. В 1935 году он продемонстрировал армии США прототип радиоуправляемого самолёта-мишени RP-1. Затем, в 1938 году, Дени купил разработку Вальтера Райтера (Walter Righter) и начал изготавливать и продавать эти самолёты под торговой маркой «Dennymite». Данный БЛА под наименованием RP-3 был ещё раз продемонстрирован армии США, затем, в 1939 году, он представил модифицированный самолёт RP-4 .
В 1940 армия США заказала фирме «Radioplane Company» 53 ДПЛА RP-4, названных OQ-1, для использования в качестве радиоуправляемых самолётов-мишеней. В 1941 году армия США разместила значительно более крупный заказ на почти идентичный ДПЛА RP-5, названный в армии OQ-2. ВМФ США также закупили эти ДПЛА, назвав их TDD-1 (от англ. «Target Drone Denny» — самолёт-мишень Дени). Изготовлением тысяч ДПЛА был занят принадлежащий Radioplane завод, располагавшийся на территории аэропорта Van Nuys в пригороде Лос-Анджелеса.
На этом же заводе, в 1944 году, работала неизвестная тогда Норма Джин Мортенсен. Там же её приметил фотограф Дэвид Коновер, снимающий фоторепортаж для журнала «Янки». Сегодня она известна под именем Мэрилин Монро.
За время Второй мировой войны фирма Radioplane произвела около 15 тысяч ДПЛА серий OQ-2, OQ-3 и OQ-14. В 1952 фирма Radioplane была продана компании Northrop.
Характеристики
Мишени оснащёны двухтактным двухцилиндровым двигателем внутреннего сгорания мощностью 6 л.с. с двумя соосными пропеллерами. Скорость его достигала 85 км/ч. Система радиоуправления была разработана и производилась фирмой Bendix.
Взлёт производился стартовой катапульты, посадка (в случае, если мишень не была уничтожена на учениях) осуществлялась с помощью парашюта, автоматически выстреливающегося при потере контакта с станцией управления. Вопреки порой встречающимся утверждениям, OQ-2 не могла приземляться на летную полосу; установленное на некоторых образцах шасси служило только для смягчения удара о землю при приземлении с парашютом.
Спецификация OQ-2
- Длина 2,65 м
- Размах 3,73 м
- Взлётный вес 47 кг
- Двигатель — ДВС двухтактный двухцилиндровый «Righter O-15»
- мощность 5 кВт
- Максимальная скорость 137 км/ч
- Максимальное время полёта 1 час
Напишите отзыв о статье "Radioplane OQ-2"
Примечания
- ↑ [www.ctie.monash.edu.au/hargrave/dennyplane.html Reginald Denny Hobby Shops] (англ.)
Ссылки
- [www.vectorsite.net/twuav.html Unmanned Aerial Vehicles] (англ.)
Отрывок, характеризующий Radioplane OQ-2
Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
