Ram Trucks

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
RAM
Общие данные
Производитель: FCA US LLC
Годы пр-ва: 1981 — настоящее время
Сборка: США США
Класс: Полноразмерный пикап
Дизайн
Тип(ы) кузова: 2‑дв. пикап (2‑мест.)
2‑дв. пикап (4‑мест.)
4‑дв. пикап (6‑мест.)
Компоновка: переднемоторная, полноприводная
Колёсная формула: 4 × 4
На рынке
Сегмент: -
Ram TrucksRam Trucks

Ram Trucks или просто RAM — производитель полноразмерных пикапов, принадлежащий автоконцерну Fiat Chrysler Automobiles. В 2011 году выделен в отдельную компанию из состава Dodge.

Тип автомобиля — рамный, грузовой пикап. Подвеска — смешанная (передняя — торсионная, задняя — листовая рессора), либо передняя — пружинная на моделях третьего поколения и полностью пружинная на моделях четвёртого поколения. Тип привода — подключаемый полный привод или только задний.

Один из немногочисленных представителей полноразмерных пикапов, по сей день производится на заводах США и Мексики. Дебютировал в 1981 году. Основная линейка выпускаемых модификаций пикапа представлена тремя моделями — Dodge Ram 1500/2500/3500 (до 1994 года — 100/150/250/350). Градация проводится в соответствии с грузоподъемностью транспортного средства в фунтах. Исторически для полноразмерных пикапов это — полтонны, три четверти и тонна (реальная грузоподъемность растет с каждым поколением). C 2008 года линейка пикапов была продолжена в линии полноценных грузовых автомобилей Dodge Ram, выпущены грузовики Dodge Ram 4500/5500.

В Россию официально не поставляется.






Первое поколение

Dodge Ram (первое поколение)
Общие данные
Производитель: Chrysler Group LLC
Годы пр-ва: 19811993
Дизайн
Платформа: Chrysler AD
Двигатели
Трансмиссия


Модификации

Ram TrucksRam Trucks

Первое поколение пикапов Dodge Ram было представлено в 1981 году. Производитель придерживался обозначения «D» для заднеприводных и «W» для полноприводных версий автомобиля. Аналогично пикапам марки Ford, индекс грузоподъемности определялся одним из чисел — 150 (1/2 тонны), 250 (3/4 тонны) и 350 (1 тонна) в названии конкретной модификации.

С точки зрения внешнего вида первая модель Ram представляла фейслифтинг предыдущего поколения пикапов марки Dodge, которая носила обозначение D-Series и выпускалась с 1972 года. Новую модель характеризовали увеличенные задние фонари, одинарные квадратные фары и классический угловатый дизайн кузова. Кроме этого, был полностью переработан интерьер, включая сиденья и приборную панель.

D/W Ram комплектовался одним из трех возможных двигателей: Slant-6, объёмом 3.7 литра, V8, объёмом 5.2 литра и V8, объёмом 5.9 литра. На каждый из двигателей устанавливалось несколько различных моделей карбюраторов.

В 1984 году к модификациям пикапа добавилась версия с грузовым индексом 100. Она позиционировалась, как автомобиль для тех, кому необходимо перевозить объемные грузы, но не в повседневном режиме. Впоследствии, в 1990 году эта модель была снята с производства по причине выхода на рынок и начала успешных продаж пикапа Dodge Dakota.

В 1986 году дизайн кузова был несколько изменён. В 1988 года двигатели были обновлены — рядный Chrysler Slant-6 был заменён на Chrysler LA 239 V6 (рабочим объёмом 3,9 л) с впрыском топлива, двигатели рабочим объёмом 5,2 л получили электронный впрыск топлива, а в 1989 году двигатели V8 рабочим объёмом 5,9 л также получили впрыск топлива. Антиблокировочная система ABS стала стандартным оборудованием. Кроме того, Dodge представил новую автоматическую коробку передач с овердрайвом для снижения расхода топлива. Эта коробка передач имела индекс A500 и предлагалась с двигателями V6 3,9 л и V8 5,2 L. Для тяжелых условий эксплуатации предлагалась автоматическая коробка A727. В этом же году в список двигателей был добавлен дизельный Cummins серии B и продажи Dodge пошли вверх. Дизель Cummins мог комплектоваться автоматической A727 или 5-ступенчатой механической коробкой передач, он устанавливался на пикапы серии 250 и 350. Этот дизель резко отличается от двигателей Ford и GM - рядная шестёрка с непосредственным впрыском (у GM и Ford дизельные двигатели были V8).

Решетка радиатора была вновь изменена в 1991 году, она сохранила большие прямоугольные фары и вид перекладины. Двигатели были существенно обновлены в 1992 (3.9L и 5.2L) и 1993 году (5,9 L), эти двигатели имели приставку «Magnum». с 5,2 л и 5,9 л двигателями обыла предложена автоматическая коробка передач с овердрайвом Torqueflite A518. В 1992 году Chrysler переименовал коробки A500 и A518 в 42RH и 46RH соответственно. Первая цифра «4» означает 4-ступенчатую коробку передач, вторая цифра относительный крутящий момент, «R» на третьем месте обозначает задние ведущие колеса, а последняя буква «Н» означает гидравлическое управление. 3-ступенчатая автоматическая A727 была переименована в 36RH, а A904, A998 и А999 стали называться 30RH, 31RH и 32RH. В течение этого времени Dodge выпустил кабины «Club Cab», которые были оснащены дополнительными откидными сиденьями. Хотя это добавляло мест в кабине, откидные сиденья были не очень удобными, а для доступа к ним не было никаких дверей.

Двигатели

Годы Двигатель Мощность Момент (ft*lbf)
1981-1987 3.7 L Chrysler Slant-6 152 л.с. (71 КВт)
1981-1987 5.2 л Chrysler LA V8 125 л.с. (104 КВт) 250
1981-1988 5.9 л Chrysler LA V8 170 л.с. (127 КВт) 270
1988-1991 5.2 л Chrysler LA 318 V8
1988-1991 5.9 л LA V8 140 л.с. (104 КВт) 260
1989-1991 3.9 л Chrysler LA V6 125 л.с. (93 КВт) 195
1991-1993 Chrysler LA 3.9 Magnum V6
1992-1993 Chrysler LA 5.2 Magnum V8
1989-1992 5.9 л Chrysler LA V8 190 л.с. (142 КВт) 140
1992-1993 5.2 л Magnum V8 235 л.с. (172 КВт) 140
1993 5.9 л Chrysler LA Magnum V8 230 л.с. (172 КВт) 335
1989-1993 Cummins diesel B 5.9 160л.с.


Второе поколение

Dodge Ram 1500/2500/3500 (второе поколение)
Общие данные
Производитель: Chrysler Group LLC
Годы пр-ва: 19942001(1500)
19942002(2500 и 3500)
Сборка: США
Дизайн
Трансмиссия
автомат 4х ступенчатый
механика 5 и 6-и ступенчатая
Ram TrucksRam Trucks

В 1994 году линейка пикапов Dodge RAM претерпела серьёзные изменения, которые касались всего: от внешнего вида, до ключевых технических узлов. Анализ пожеланий покупателей демонстрировал их стремление сделать автомобиль внешне походящим на самый настоящий грузовик. В итоге, новая модель приобрела увеличенные размеры, огромную решетку радиатора и свой собственный имидж, более не похожий на аналогичные автомобили марок Chevrolet и Ford.

Индекс грузоподъемности стал четырёхзначным, теперь грузоподъемность стала обозначаться как 1500, 2500 и 3500 (такая нумерация действует и до сих пор). Модификация 3500 оснащалась сдвоенными колесами заднего моста, а для 2500 существовали два варианта: Heavy Duty и Light Duty. Первая из них также комплектовалась сдвоенными колесами задней оси. Каждая из модификаций предлагалась как в заднеприводном, так и в полноприводном исполнении.

Новый RAM комплектовался следующими бензиновыми двигателями: 3.9L V6, 5.2l V8, 5.9L V8 и турбо-дизелем Cummins. Кроме этого, в линейку вскоре был добавлен двигатель 8.0L V10, который позиционировался, как выбор для тех, кто нуждается в высоких мощностных характеристиках, но не желает связываться с дизельным мотором, которые до сих пор не слишком популярны в США. Двигатель V10 и дизель Cummins устанавливались на пикапы с индексом грузоподъемности 2500 и выше.

Модель 1994 года продемонстрировала успешные продажи за все годы своего существования, пик которых пришёлся на 1999 год, когда было реализовано более 400 000 автомобилей. Однако после обновления модельного ряда пикапов Chevrolet в 1999 году продажи несколько снизились.

В 2002 году был анонсирован новый Dodge RAM 1500 и даже тогда, как началось его производство, модификации 2500 и 3500 продолжали выпускаться в старом кузове вплоть до 2003 модельного года. Это было связано с тем, что ожидался выход нового двигателя 5.7L V8 HEMI на смену популярного 5.9L V8.

Двигатели

Годы Двигатель Мощность Момент (ft*lbf)
1994 — 2001 3.9 L Magnum V6 175 л.с. (131 КВт) 220-225
1994 — 2001 5.2 л Magnum V8 220 л.с. (172 КВт) 300
1994 — 1997 5.9 л Magnum V8 230 л.с. (127 КВт) 330
1994 — 1995 5.9 л Magnum 12 Valve Diesel I6 300 л.с. (224 КВт)
1994 — 2001 8.0 л Ram Tough V10 310 л.с. (230 КВт) 450
1998 — 2001 5.9 л Magnum V8 250 л.с. (142 КВт) 345


Третье поколение

Dodge Ram (третье поколение)
Общие данные
Производитель: Chrysler Group LLC
Годы пр-ва: 20022008 (1500)
20032009 (2500/3500)
20082009 (4500/5500)
Дизайн
Платформа: Chrysler DR platform
Двигатели
Трансмиссия
4-ступенчатая автоматическая 45RFE/46RE/47RE/48RE

5-ступенчатая автоматическая 545RFE 5-ступенчатая механическая

6-ступенчатая механическая
Модификации кузова
2-дверный (Regular Cab)
4-дверный (Quad cab)
4-х дверный, удлинённая кабина (Mega Cab)
для каждого варианта — 6- и 8-футовый кузов
На рынке
Похожие модели: Ford f-150
Cadillac Escalade EXT
Chevrolet Silverado 1500
GMC Sierra 1500
Lincoln Mark LT
Toyota Tundra
Nissan Titan
Модификации
1500/2500/3500/4500/5500
2wd/4wd
Ram TrucksRam Trucks

Dodge Ram третьего поколения выпускался с 2002 по 2008 года (модели 2500 и 3500 — с 2003-го по 2009-й модельные года).

Как и на ранних моделях, выпускались модификации с полным приводом (жёстко подключаемая передняя ось, part-time 4WD, без межосевого дифференциала) и только задним приводом.

Раздаточная коробка у большинства выпускаемых полноприводных машин управляется механически – рычагом (она также считается более надёжной в эксплуатации), но есть комплектации и с электроуправлением. Положения переключателя — 4wd пониженная/нейтраль/2wd/4wd повышенная. Подключение передних колес в режим (4wd hi) возможно производить на ходу на скорости до 80 км/ч. По причине конструктивной особенности полного привода посредством жёсткого подключения передней оси не рекомендуется использовать его на покрытии с хорошим сцеплением.

Автоматическая коробка переключения передач 45RFE устанавливалась на модели до фэйслифтинга, после устанавливалась 5-ступенчатая 545RFE. Присутствует возможность ограничить верхнюю передачу коробки любым доступным числом. На дизельные и грузовые модели ставились другие, усиленные АКПП, в частности 68RFE. Помимо них устанавливались также АКПП — 46RE/47RE/48RE

Устанавливаемая линейка двигателей приведена в карточке модели справа. Наибольшую популярность имеют двигатели 4.7 Magnum и 5.7 HEMI из бензиновых и 5.9 Cummins из дизельных. Бензиновый двигатель объёмом 5,9 литра перешёл в третье поколение с прошлого кузова и устанавливался лишь один год и только на модель с индексом 1500.

Стандартные комплектации: ST, SLT, SLT Laramie. Длина кузова: 6,5 или 8 футов (1,97/2,43 м). В 2004 году были выпущены версии с двигателем V10 от Dodge Viper 8.3L, они получили индекс SRT-10. Была выпущена версия как с 2-дверной кабиной, так и с 4-дверной. На машинах был только задний привод и 6-ступенчатая МКПП (позднее была версия и с АКПП).

В 2006 году была представлена обновлённая версия Dodge RAM. В целом, её можно охарактеризовать как фэйслифтинг предыдущей, изменились: фары, задние фонари и салон. Появилась версия кабины Mega Cab, которая сочетает двухметровый (6-футовый) кузов и дополнительные 20 дюймов длины кабины, которые позволяют с комфортом расположиться трём пассажирам на заднем диване, отрегулировав наклон спинки. В качестве опции теперь предлагалась система навигации, а передние фары доработаны для лучшей эффективности. Позднее этот же фэйслифтинг коснулся и моделей 2500/3500.

Кроме этого в 2006 году, базовый двигатель V8 5.7 HEMI на обновлённых пикапах с индексом 1500 обзавёлся системой отключения цилиндров, которая уже устанавливалась на седаны Chrysler/Dodge с 2004 года. Данный двигатель позволяет экономить топливо при езде, как в городе, так и по трассе.

В 2007 году Chrysler анонсировал выпуск новых модификаций тяжёлых моделей пикапов 2008 года с грузовыми индексами 4500 (полная масса 7500 кг) и 5500 (полная масса 8800 кг). Комплектуются дизельными двигателями Cummins 6,7 л. Машины поступили в продажу с комплектацией кузова — Chassis Cab (шасси), что позволяет устанавливать на раму любой необходимый кузов или оборудование. Такой же вид комплектации кузова – шасси – стал доступен и для модели 3500.

С 2008 года на Dodge RAM 1500 с объёмом двигателя 4,7 л стали устанавливать обновлённую версию ДВС мощностью 313 л. с.

В традициях Dodge, было выпущено много спец-комплектаций адаптированных для спорта (Rumble Bee, Daytona, Hemi Sport), для бездорожья (Power Wagon). Отдельно стоит упомянуть версии с громким звуковым сигналом. Все они выпущены в ограниченном количестве.


Четвёртое поколение

Dodge Ram 1500 (четвёртое поколение)
Общие данные
Производитель: Chrysler Group LLC
Годы пр-ва: 2008 — настоящее время (1500)
Дизайн
Трансмиссия
автомат 5- и 6-ступенчатый,
механика 6-ступенчатая
Ram TrucksRam Trucks

Dodge Ram четвёртого поколения дебютировал в 2008 году на Североамериканском международном автосалоне в Детройте. Презентация была организована с участием целого стада крупного рогатого скота. Шоу зрителям особо запомнилось не самим автомобилем, а естественными потребностями животных.

Новый пикап сделал ещё один шаг на пути адаптации грузового автомобиля для повседневного использования. Появились багажные ниши в задних крыльях, была усовершенствована подвеска, добавлен блок курсовой устойчивости и преображён салон (значительно улучшилась отделка салона, применён пластик высокого качества, заменены приборы подсветки и регуляторы). Внешний облик пикапа определили современные тенденции и веяния внутри марки. По-прежнему Ram обладает индивидуальностью.

В модельной линии Dodge Ram с 2009 года получили новый облик лишь версии с индексом грузоподъёмности 1500, с 2010 года (модельного) планируется выпуск – 2500 и 3500.

На Нью-йоркском автосалоне в 2012 году был представлен модернизированный Ram 1500 с изменённой внешностью, улучшенной аэродинамикой, пересмотренной моторной линейкой и новым 8-ступенчатым автоматом TorqueFlite.

Напишите отзыв о статье "Ram Trucks"

Ссылки

  • [www.ramtrucks.com/ Официальный сайт Ram Trucks] (англ.)
  • [www.motornovosti.ru/page.php?al=20120405_ram_1500_2013 Премьера Нью-Йорка 2012: Ram 1500]

Отрывок, характеризующий Ram Trucks

– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.