Remember a Day
Поделись знанием:
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
| Remember a Day | ||||
 | ||||
| Исполнитель | ||||
|---|---|---|---|---|
| Альбом | ||||
| Дата выпуска |
29 июня 1968 (Великобритания) | |||
| Дата записи | ||||
| Жанр | ||||
| Язык песни |
английский | |||
| Длительность |
4:33 (альбом) | |||
| Лейбл |
Columbia / EMI (Великобритания) | |||
| Автор | ||||
| Продюсер | ||||
| Трек-лист альбома «A Saucerful of Secrets» | ||||
| ||||
«Remember a Day» (рус. Вспомни день) — песня группы Pink Floyd с альбома 1968 года A Saucerful of Secrets. Представлена на первой стороне LP вторым по счёту треком[1][2][3]. Автором музыки и слов песни является Ричард Райт[~ 1]. «Remember a Day» была выпущена в 1968 году в США и Японии на второй стороне сингла «Let There Be More Light»[4], а также вошла в сборник 1971 года Relics[5].
Содержание
История создания
Энди Маббетт в книге «Полный путеводитель по музыке Pink Floyd» отмечает, что «Remember a Day», возможно, предназначалась для The Piper at the Gates of Dawn (но не вошла в этот альбом) и была записана в то время под названием «Sunshine»[~ 2][5]. Партия гитары в «Remember a Day» исполнена Сидом Барреттом[6], хотя запись песни была закончена уже после его ухода из группы[7]. Вокал в «Remember a Day» принадлежит автору песни, Ричарду Райту. Особенностью песни является запись ритм-секции. Чтобы обеспечить нужное звучание ударных, отличное от привычного стиля Pink Floyd, Ник Мейсон предложил сыграть на ударной установке продюсеру Норману Смиту, также Смит отметился на этом треке как бэк-вокалист[8].
Исполнение на концертах
Песня очень редко исполнялась группой на концертах, одними из таких редких исполнений в 1968 году были: выступление на музыкальном фестивале First European International Pop Festival в Риме 6 мая[9] и запись для французского телеканала ORTF 5 сентября[10]. Спустя 40 лет исполнение на сцене «Remember a Day» записано в телевизионной программе BBC Later… with Jools Holland 23 сентября 2008 года — песню в этом шоу спел Дэвид Гилмор через восемь дней после смерти Ричарда Райта.
Участники записи
- Ричард Райт — piano, орган Farfisa, основной вокал
- Сид Барретт — слайд-гитара, акустическая гитара, вокальные гармонии
- Роджер Уотерс — бас-гитара;
- Норман Смит — ударные, бэк-вокал;
Напишите отзыв о статье "Remember a Day"
Примечания
- Комментарии
- ↑ Помимо «Remember a Day» на альбоме A Saucerful of Secrets авторству Ричарда Райта принадлежит песня «See-Saw».
- ↑ В то же время Энди Маббетт предполагает, что «Sunshine» было первоначальным названием песни «Matilda Mother», а не «Remember a Day».
- Источники
- ↑ [www.discogs.com/Pink-Floyd-A-Saucerful-Of-Secrets/release/450952?ev=rr Discogs.com] (англ.). — Pink Floyd. A Saucerful of Secrets. Tracklist. (Проверено 27 мая 2012)
- ↑ [www.allmusic.com/album/a-saucerful-of-secrets-r15245 Allmusic.com] (англ.). — Pink Floyd. A Saucerful of Secrets. Tracks. [www.webcitation.org/6AsWPfJuY Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012]. (Проверено 27 мая 2012)
- ↑ [www.pinkfloyd.com/music/albums.php Pink Floyd. The Official Site] (англ.). — Music. Recorded. Discography. Studio albums. A Saucerful of Secrets. [www.webcitation.org/6AQDutu0q Архивировано из первоисточника 4 сентября 2012]. (Проверено 27 мая 2012)
- ↑ [www.pinkfloyd.com/music/singles.php Pink Floyd. The Official Site] (англ.). — Music. Recorded. Discography. Singles. [www.webcitation.org/6AQKqhMQk Архивировано из первоисточника 4 сентября 2012]. (Проверено 27 мая 2012)
- ↑ 1 2 Маббетт, 1997, с. 28.
- ↑ Шэффнер, 1998, с. 155.
- ↑ [pfco.neptunepinkfloyd.co.uk/disco/saucer/saucer_trivia.html Pink Floyd & Co] (англ.). — A Saucerful of Secrets. Trivia & Quotes. [www.webcitation.org/6AsWQ7NEH Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012]. (Проверено 27 мая 2012)
- ↑ Мейсон, 2009, с. 161—162.
- ↑ Povey, Glenn, 2007, с. 94.
- ↑ Povey, Glenn, 2007, с. 101.
Литература
- Маббетт, Энди. [lib.ru/SONGS/pinkfloyd/pf.txt Полный путеводитель по музыке Pink Floyd] = The Complete Guide to the Music of Pink Floyd. — М.: Евразийский регион, Локид, 1997. — ISBN 5-86217-026-X.
- Шэффнер, Николас. Блюдце, полное чудес. Одиссея Pink Floyd = Saucerful of Secrets. The Pink Floyd Odyssey. — М.: Издательство Сергея Козлова, 1998. — ISBN 5-901013-01-8.
- Mason, Nick. Вдоль и поперёк: Личная история Pink Floyd = Inside Out: A Personal History of Pink Floyd. — 3-е изд., испр. — СПб.: Амфора, 2009. — ISBN 978-5-367-00721-3.
- Povey, Glenn. [books.google.com/books?id=qnnl3FnO-B4C&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Echoes: The Complete History of Pink Floyd]. — Mind Head Publishing, 2007. — ISBN 978-0-9554624-0-5.
Ссылки
- [pink-floyd.ru/albums/saucerful/ Pink-Floyd.ru]. — Дискография. A Saucerful Of Secrets. [www.webcitation.org/6AsWQmgMv Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012]. (Проверено 27 мая 2012)
- [pink-floyd.ru/albums/saucerful/remember_a_day.html Pink-Floyd.ru]. — Дискография. A Saucerful Of Secrets. Remember a Day. [www.webcitation.org/6AsWRfpDV Архивировано из первоисточника 23 сентября 2012]. (Проверено 27 мая 2012)
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Remember a Day
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
