Rhynchotermes bulbinasus
| Rhynchotermes bulbinasus | ||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Научная классификация | ||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||||||||||
| Rhynchotermes bulbinasus Scheffrahn, 2010 | ||||||||||||||||||||
|
Rhynchotermes bulbinasus (лат.) — вид носатых термитов. Эндемик Колумбии.
Распространение
Южная Америка: Колумбия (Buenavista, Clemencia, Lomas La Querella, Sabanalurga, Sincelejo; Departamento de Sucre)[1].
Описание
От прочих термитов отличаются бульбовидным «носом» (nasus), трубковидным выступом на головной капсуле солдат, который утолщается к концу (у других носатых термитов он утоньшается к вершине) и длинными сильно изогнутыми серповидными мандибулами (~160-190°). Каста солдат диморфична, есть мелкие и крупные формы; усики длинные, почти вдвое превышают длину «носа» и состоят из 14 члеников. Рабочие мономорфные, слегка крупнее солдат (максимальная ширина головы 1,06-1,15 мм). Голова оранжевая, брюшко беловато-желтоватое[1].
Крупные солдаты (в мм): длина головы с «носом» 1,93-2,20; максимальная ширина головы 0,89-1,09; максимальная длина левой мандибулы 0,74-0,84; длина «носа» 1,11-1,26; минимальная ширина носа (базальный диаметр) 0,12-0,15; максимальная ширина носа (апикальный диаметр) 0,17-0,22; максимальная ширина пронотума 0,52-0,62; длина передней голени 0,96-1,11; длина задней голени 1,21-1,36[1].
Мелкие солдаты (в мм): длина головы с «носом» 1,74-1,93; максимальная ширина головы 0,75-0,99; максимальная длина левой мандибулы 0,64-0,81; длина «носа» 1,06-1,16; минимальная ширина носа (базальный диаметр) 0,10-0,12; максимальная ширина носа (апикальный диаметр) 0,16-0,20; максимальная ширина пронотума 0,48-0,53; длина передней голени 0,93-1,01; длина задней голени 1,14-1,21[1].
Все собранные экземпляры Rhynchotermes bulbinasus были найдены на пастбищах рогатого скота и в биотопах на границе с пастбищами, в местах с крайней степенью нарушения естественной растительности. В этих сообществах из термитов доминирует вид Amitermes foreli, который строит термитники в виде конических глиняных насыпей. Некоторые виды родов Heterotermes, Microcerotermes, и Nasutitermes, являются также симпатрическими с Rhynchotermes bulbinasus. Это вид стал первым новым для науки видом термитов, сразу же зафиксированным с помощью цифровой макрофотографии[1].
Вид Rhynchotermes bulbinasus стал седьмым в составе рода Rhynchotermes Holmgren, 1912 (подсемейство Syntermitinae Engel and Krishna, 2004). Ранее в нём были описаны R. nasutissimus, R. perarmatus, R. nyctobius, R. diphyes, R. guarany и R. piauy. Их можно различать по форме носа: бульбовидному у R. bulbinasus, цилиндрическому у R. perarmatus и коническому у остальных видов рода[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Rhynchotermes bulbinasus"
Примечания
Литература
- Cancello, E. M. Rhynchotermes guarany, new species and Rhynchotermes piauy, new species (Isoptera: Termitidae: Nasutitermitinae) from Brazil (англ.) // Papéis Avulsos de Zoologia : Журнал. — 1997. — Vol. 40. — P. 147—159.
- Fontes, L. R. New genera and new species of Nasutitermitinae from the Neotropical Region (Isoptera, Termitidae) (англ.) // Revista Brasileira de Zoologia, São Paulo : Журнал. — 1985. — Vol. 3. — P. 7-25.
- Sands, W. A. A revision of the termite subfamily Nasutitermitinae (Isoptera, Termitidae) from the Ethiopian Region (англ.) // Bulletin of the British Museum (Natural History). Entomology (Suppl.) : Журнал. — 1965. — Vol. 4. — P. 1-172.
Ссылки
- [www.termiteweb.com/ TermiteWeb] (англ.). termiteweb.com. Проверено 20 февраля 2015.
Отрывок, характеризующий Rhynchotermes bulbinasus
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
