Ringo’s Rotogravure

</td></tr>

Ringo's Rotogravure
Студийный альбом Ринго Старра
Дата выпуска	17 сентября 1976
Записан	апрель — июль 1976
Жанр	рок
Длительность	34:23
Продюсер	Ариф Мардин
Язык песен	английский
Лейблы	Polydor (Британия) Atlantic (США)
Профессиональные рецензии
Allmusic [www.allmusic.com/album/ringos-rotogravure-r18903 ссылка]
Хронология Ринго Старра
Blast From Your Past (1975) Ringo's Rotogravure (1976) Ringo the 4th (1977)

К:Альбомы 1976 года

Ringo’s Rotogravure (Ротогравюра Ринго) — пятый студийный альбом Ринго Старра, выпущенный в 1976 году.

Об альбоме

После окончания его контракта с EMI, Ринго подписал контракт с Atlantic Records в США и с Polydor Records в остальных странах мира. Спустя два года после выпуска Goodnight Vienna Ринго вновь использовал свою проверенную формулу: писать и записывать песни с именитыми друзьями. На этот раз Ринго помогали Эрик Клэптон, Питер Фрэмптон, Меллиса Манчестер, Доктор Джон, Джон Леннон, Пол Маккартни и Джордж Харрисон. Выигрышная формула Старра на этот раз не помогла. Альбом занял 28 место в США и не попал в чарты в Англии. Сингл с песней «Hey! Baby» занял в хит-параде США только 74 место.

Список композиций

1. «A Dose of Rock 'n' Roll» (Карл Гроссманн) — 3:24
2. «Hey! Baby» (Кобб/Шаннель) — 3:11
3. «Pure Gold» (Пол Маккартни) — 3:14
4. «Cryin'» (Вини Понция/Старки) — 3:18
5. «You Don’t Know Me At All» (Дэйв Джордан) — 3:16
6. «Cookin' (In the Kitchen Of Love)» (Джон Леннон) — 3:41
7. «I’ll Still Love You» (Джордж Харрисон) — 2:57
8. «This Be Called A Song» (Эрик Клэптон) — 3:14
9. «Las Brisas» (Эндрюз/Старки) — 3:33
10. «Lady Gaye» (Понция/Старки/Уорд) — 2:57
11. «Spooky Weirdness» — 1:26

Ссылки

• [www.jpgr.co.uk/p2302040.html JPGR’s Ringo’s Rotogravure site]

Отрывок, характеризующий Ringo’s Rotogravure

Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.