Шиповник майский

Шиповник майский
Общий вид растения
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Растения Отдел:  Цветковые Класс:  Двудольные Надпорядок:  Rosanae Порядок:  Розоцветные Семейство:  Розовые Подсемейство:  Розановые Триба:  Roseae Lam. & DC., 1806 Род:  Шиповник Вид:  Шиповник майский
Международное научное название
Rosa majalis Herrm.
Синонимы
Шиповник коричный (Rosa cinnamomea sensu L. 1759, non 1753)
Систематика на Викивидах Поиск изображений на Викискладе </tr> GRIN   [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomydetail.aspx?id=32088 t:32088] IPNI   [www.ipni.org/ipni/simplePlantNameSearch.do?find_wholeName=Rosa+majalis&output_format=normal&query_type=by_query&back_page=query_ipni.html ???] TPL   [www.theplantlist.org/tpl1.1/search?q=Rosa+majalis ???]

Шипо́вник ма́йский, или Ро́за ма́йская (лат. Rósa majális) — кустарник семейства Розовые, один из наиболее обычных для России видов шиповника. Плоды богаты витамином C, используются в пищу, а также как лекарственное средство. Благодаря неприхотливости и зимостойкости используется в озеленении городов.

Биологическое описание

Ботаническая иллюстрация из книги О. В. Томе «Flora von Deutschland, Österreich und der Schweiz», 1885

Многолетний листопадный кустарник до 2 м высотой с тонкими прутьевидными ветвями, покрытыми блестящей коричнево-красной корой; старые ветви буровато-коричневые. Побеги усажены редкими твёрдыми, серповидно изогнутыми шипами с расширенным основанием, сидящими обычно попарно в основании листовых черешков, а также многочисленными (особенно в нижней части ветвей и на молодых нецветущих побегах) прямыми или слегка изогнутыми игольчатыми шипиками; цветоносные побеги обычно без шипов.

Листья сложные, непарноперистые, с тремя — семью парами эллиптических, по краю зубчатых листочков, общей длиной до 7 см. Черешки опушённые, нередко с желёзками, скрытыми под опушением. Прилистники у листьев бесплодных побегов узкие, с трубчатосходящимися краями, у листьев цветоносных побегов — широкие, плоские, с ушками. Листочки тонкие, сближенные, длиной 1,4—6 см, шириной 8—28 мм, яйцевидно-продолговатые, суженные к основанию, заострённые, с широкими зубцами, ярко- или сизо-зелёные, опушённые снизу.

Цветки крупные, одиночные или собраны по два — три, диаметром 3—7 см, с пятью лепестками и пятираздельной чашечкой; короткие цветоножки, длиной 5—17 мм, одеты ланцетовидными прицветниками. Чашелистики цельные, узкие, длиной до 3 см, с ланцетовидными придатками, направлены вверх; остаются при плодах после созревания. Лепестки от бледно-красных до тёмно-красных, широкообратнояйцевидные, на верхушке немного выемчатые. Тычинок и пестиков много; столбики образуют крупную, шерстистую головку. Зев гипантия широкий, до 2 мм в диаметре, диск узкий. Цветёт с мая по июль. Ветви цветут на второй год..

Плоды начинают созревать в августе. Плоды шаровидные, реже яйцевидные или эллиптические, гладкие, оранжевые или красные, мясистые, увенчанные остающимися вверх направленными чашелистиками. Внутри гипантия находятся многочисленные волосистые, твёрдые плодики-орешки, между которыми по внутренним стенкам цветоложа расположены многочисленные острые щетинистые волоски. Плоды шиповника образованы развившимся цветоложем и завязью и относятся к ложным плодам. Плоды созревают в августе — сентябре.

Слева направо: цветок, плоды, плоды крупным планом, шипы на нижней части побега

Ареал

Шиповник майский — широко распространённый вид с евросибирским типом ареала. Встречается от Скандинавии до Центральной Сибири (доходит примерно до озера Байкал), нигде не заходя в Арктику и лишь изредка спускаясь к зоне степей. Встречается в европейской части России, Западной Сибири, Восточной Сибири (бассейн верхнего и среднего течения Енисея, бассейн Ангары, южное Прибайкалье, юго-западное Забайкалье; Казахстане (Тарбагатай). На Алтае обычен в большинстве районов.

Экология

Шиповник майский растёт одиночно или группами в подлеске разреженных лесов, на опушках, полянах и вырубках, среди зарослей кустарников и по оврагам, чаще встречается на лугах и в пойменных лесах. Наиболее часто входит в состав кустарниковых зарослей в поймах рек и играет там доминантную или полидоминантную роль. Входит в кустарниковые ассоциации вместе с шиповником колючейшим, жимолостью татарской и другими. В лесотундре встречается среди редкостойных березняков. В лесостепи заселяет берёзовые, сосновые и дубовые колки, а в Западной Сибири отчасти и равнинную степь. В горных областях занимает преимущественно долины рек. Встречается также под пологом редких древесно-кустарниковых насаждений при низкой сомкнутости крон. Предпочитает аллювиальные почвы.

Светолюбивый кустарник, но выносит затенение.

Насекомые посещают цветы шиповника ради пыльцы, ориентируясь по их сильному запаху и яркой окраске. Приспособлений для хранения нектара и самого нектара в цветках шиповника нет. Опылителями являются пчёлы, жуки, бабочки, бронзовки и дровосеки.

Яркие плоды привлекают таких птиц, как рябчики, вороны, галки, овсянки. Птицы поедают мякоть плодов, а семена вместе с экскрементами попадают на землю и таким образом распространяются на большие расстояния.

Молодые побеги — лакомое блюдо для травоядных животных. Шиповник защищается от них шипами. На одеревеневших побегах шипов меньше, так как побеги защищает кора, но шипы становятся крупнее и загибаются вниз, что не даёт возможности мышам пробраться к плодам.

Продолжительность цветения растения — 20, а отдельных цветков — 2—5 дней. В среднем один стволик (надземная ось) живёт 4—5, а корневище — от 8 до 13 лет.

Размножается семенами и вегетативно — отпрысками и зелёными черенками. Вегетативное размножение обеспечивает наиболее дешёвое и быстрое получение урожая плодов шиповника, а также позволяет проводить отбор его высокопродуктивных форм.

Химический состав плодов

Плоды шиповника майского — природный концентрат многих витаминов. Мякоть плодов содержит аскорбиновую кислоту (витамин С), рибофлавин (витамин В2), β-каротин (провитамин А), филлохинон (витамин К) и биофлавоноиды (витамин Р), а семена — токоферолы (витамин Е) и жирное масло.

Хозяйственное значение

Шиповник майский — важнейшее витаминное растение русской флоры. Его плоды (вернее сочная мякоть, окружающая подлинные плоды — орешки) содержат в 10 раз больше витамина C, чем корки апельсина и лимона. В качестве лекарственного сырья используют плод шиповника (лат. Fructus Rosae). Плоды собирают в августе — октябре, до заморозков, когда они приобретают ярко-красную или оранжевую окраску, быстро (не позже чем через 12 часов после их сбора) сушат при температуре 80—90 °C в сушилках, печах, рассыпав плоды тонким слоем и перемешивая их. Нельзя сушить плоды на солнце, иначе произойдёт частичное разрушение витаминов. Сбору не подлежат плоды сгнившие, почерневшие, повреждённые насекомыми и т. д. Кондиционные сушёные плоды шиповника должны быть красного или буровато-красного цвета, цельные, не плесневелые, без сора и посторонних примесей, без запаха, кисловато-сладкого, слегка вяжущего вкуса, влажностью не выше 16 %.

Плоды шиповника майского заготавливают в промышленных масштабах; из них изготовляют экстракты, сиропы, пилюли, таблетки, конфеты и другие медицинские препараты. Из плодов шиповника майского получается сильнейшее противоцинготное средство. Плоды входят в состав витаминных и поливитаминных сборов и противоастматической микстуры Траскова. Препараты используют как поливитаминное средство при гипо- и авитаминозах (особенно при авитаминозе-С) и при заболеваниях, сопровождающихся повышенной потребностью организма в витаминах. Из плодов, кроме того, получают масло шиповника, богатое витамином E и каротиноидами, и каротолин (содержащий каротиноиды, витамин Е и линолевую кислоту), применяемые как ранозаживляющие средства.

Предок культурных сортов розы, «царицы цветов». Роза ценится за красоту цветов, разнообразие их окраски и исключительный аромат, который зависит от присутствия в лепестках эфирного масла. Сорта роз получены в результате тщательного отбора лучших экземпляров, тщательного ухода и селекции, причём часто культурные сорта прививают на шиповник.

Благодаря переплетению ветвей и колючкам образует непроходимые заросли и рекомендуется для живых изгородей.

Отваром плодов шиповника раньше окрашивали ткани в оранжевый цвет.

Из лепестков варят варенье, а также получают розовый уксус.

Литература

• Губанов, И. А. и др. 761. Rosa majalis Herrm. (R. cinnamomea L.) — Шиповник майский, или коричный // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/gubanov2003_illustr_opred_rast_sred_rossii_2.djvu Иллюстрированный определитель растений Средней России. В 3 т]. — М.: Т-во науч. изд. КМК, Ин-т технолог. иссл., 2003. — Т. 2. Покрытосеменные (двудольные: раздельнолепестные). — С. 397. — ISBN 9-87317-128-9.
• [flowerlib.ru/books/item/f00/s00/z0000002/st136.shtml Атлас ареалов и ресурсов лекарственных растений]

Ссылки

• [travamed.ru/archives/711 Шиповник майский (коричный) (Rosa cinnamomea L.). Применение в медицине.]
• [g-altay.ru/ShowArticle.aspx?ID=27 Шиповник майский (роза коричная)] во флоре [g-altay.ru/ Горного Алтая]
• [www.ecosystema.ru/08nature/trees/79.htm Шиповник майский] на сайте www.ecosystema.ru

Отрывок, характеризующий Шиповник майский

Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.