Russian General Oil Corporation
Russian General Oil Corporation (Российская генеральная нефтяная корпорация) — Российская нефтепромышленная корпорация, созданная Степаном Лианозовым.
Содержание
История
28 июля 1912 года Степаном Лианозовым в Лондоне была создана «Русская генеральная нефтяная корпорация» («Russian General Oil Corporation», сокращенно «Ойль») с основным капиталом в 2,5 млн фунтов стерлингов. В состав корпорации вошли три армянские и одна русская нефтепромышленные фирмы, элита русского банковского капитала и представители высшего света английского общества.
Производственно-экономической опорой корпорации «Ойль» являлось Нефтепромышленное и торговое общество «А. И. Манташев и К°», которое послужило своего рода гарантией создания корпорации. Так после смерти Ал. Манташева, уже в июле 1912 года его сыновья заключили договор, по которому большую часть своих акций они продали петербургским банкам, штаб-квартиру управления из Баку перевели в столицу, после чего была рождена корпорация.
С момента образования корпорации дела составляющих её компаний пошли в «гору», в разы увеличивался их основной капитал. Корпорация разрасталась, результатом чего стало поглощение ею более мелких компаний. Так, были поглощены такие фирмы, как «Мирзоевы бр. и Ко», «Меликов А. С. и компания», «Шихово» (А. Цатурян, Г. Цовианян, К. и Д. Быховские, Л. Лейтес), «И. Е. Питоев и Ко», «Красильниковы бр.», «Арамазд» и другие.[1]
Одна из особенностей корпорации заключалась в том, что она давала возможность централизованно осуществлять реализацию нефти совместными силами как в России, так и за рубежом.[1]
Как отмечал известный экономист того времени В. Зив:
|
Этот трест произвел полный переворот в русской нефтяной промышленности[1] | 
|
С созданием «Ойля» мировая нефтяная промышленность преобразилась, поляризировалась, вызвав появление похожих корпораций. Акции «Ойля» в период её деятельности высоко котировались на биржах Парижа, Лондона, Амстердама, Брюсселя и Петербурга[1]
Состав правления
- А. Путилов (председатель) — председатель правления «Русско-Азиатского банка»
- С. Лианозов (директор-распорядитель) — председатель правления фирм «Лианозов Г. М. и сыновья» и «А. И. Манташев и Ко»
- П. Гукасов — председатель правления «Каспийского товарищества»
- А. Вышнеградский — директор Петербургского международного коммерческого банка
- И. Радин — директор парижского филиала Петербургского международного коммерческого банка
- А. Давидов — председатель правления Петербургского частного коммерческого банка
- виконт де Бретель — член правления Петербургского частного коммерческого банка
- М. Соловейчик — председатель правления Сибирского торгового банка
- Я. Утин — председатель правления Петербургского учетного и ссудного банка
- А. Рафалович — председатель правления Русского для внешней торговли банка
- И. Кон — директор-распорядитель Русского торгово-промышленного банка
- сэр Ничбольд — директор лондонского филиала «Русско-Азиатского банка»
- Н. Глазберг — председатель правления компании «Нефть»
- виконт Каррик — член парламента Англии.
Напишите отзыв о статье "Russian General Oil Corporation"
Литература
- С.В. Калмыков // [www.hist.msu.ru/Banks/papers/kalmykov.htm#sdfootnote1sym Российские компании и западноевропейский фондовый рынок в начале ХХ в.]
Примечания
Отрывок, характеризующий Russian General Oil Corporation
«Князь Михаил Иларионович! – писал государь от 2 го октября в письме, полученном после Тарутинского сражения. – С 2 го сентября Москва в руках неприятельских. Последние ваши рапорты от 20 го; и в течение всего сего времени не только что ничего не предпринято для действия противу неприятеля и освобождения первопрестольной столицы, но даже, по последним рапортам вашим, вы еще отступили назад. Серпухов уже занят отрядом неприятельским, и Тула, с знаменитым и столь для армии необходимым своим заводом, в опасности. По рапортам от генерала Винцингероде вижу я, что неприятельский 10000 й корпус подвигается по Петербургской дороге. Другой, в нескольких тысячах, также подается к Дмитрову. Третий подвинулся вперед по Владимирской дороге. Четвертый, довольно значительный, стоит между Рузою и Можайском. Наполеон же сам по 25 е число находился в Москве. По всем сим сведениям, когда неприятель сильными отрядами раздробил свои силы, когда Наполеон еще в Москве сам, с своею гвардией, возможно ли, чтобы силы неприятельские, находящиеся перед вами, были значительны и не позволяли вам действовать наступательно? С вероятностию, напротив того, должно полагать, что он вас преследует отрядами или, по крайней мере, корпусом, гораздо слабее армии, вам вверенной. Казалось, что, пользуясь сими обстоятельствами, могли бы вы с выгодою атаковать неприятеля слабее вас и истребить оного или, по меньшей мере, заставя его отступить, сохранить в наших руках знатную часть губерний, ныне неприятелем занимаемых, и тем самым отвратить опасность от Тулы и прочих внутренних наших городов. На вашей ответственности останется, если неприятель в состоянии будет отрядить значительный корпус на Петербург для угрожания сей столице, в которой не могло остаться много войска, ибо с вверенною вам армиею, действуя с решительностию и деятельностию, вы имеете все средства отвратить сие новое несчастие. Вспомните, что вы еще обязаны ответом оскорбленному отечеству в потере Москвы. Вы имели опыты моей готовности вас награждать. Сия готовность не ослабнет во мне, но я и Россия вправе ожидать с вашей стороны всего усердия, твердости и успехов, которые ум ваш, воинские таланты ваши и храбрость войск, вами предводительствуемых, нам предвещают».Но в то время как письмо это, доказывающее то, что существенное отношение сил уже отражалось и в Петербурге, было в дороге, Кутузов не мог уже удержать командуемую им армию от наступления, и сражение уже было дано.
2 го октября казак Шаповалов, находясь в разъезде, убил из ружья одного и подстрелил другого зайца. Гоняясь за подстреленным зайцем, Шаповалов забрел далеко в лес и наткнулся на левый фланг армии Мюрата, стоящий без всяких предосторожностей. Казак, смеясь, рассказал товарищам, как он чуть не попался французам. Хорунжий, услыхав этот рассказ, сообщил его командиру.
Казака призвали, расспросили; казачьи командиры хотели воспользоваться этим случаем, чтобы отбить лошадей, но один из начальников, знакомый с высшими чинами армии, сообщил этот факт штабному генералу. В последнее время в штабе армии положение было в высшей степени натянутое. Ермолов, за несколько дней перед этим, придя к Бенигсену, умолял его употребить свое влияние на главнокомандующего, для того чтобы сделано было наступление.
– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бенигсен.
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.
