STS-122
| STS-122 | |
| Общие сведения | |
|---|---|
| Полётные данные корабля | |
| Название корабля | «Атлантис» |
| Полёт шаттла № | 121 |
| Полёт «Атлантис» № | 29 |
| Стартовая площадка |  мыс Канаверал 39-B
|
| Запуск | 7 февраля 2008 19:45 UTC |
| Стыковка | 9 февраля 2008 17:17 UTC |
| Расстыковка | 18 февраля 2008 9:25 UTC |
| Посадка | 20 февраля 2008 14:07 UTC |
| Длительность полёта | 12 суток 18 ч 21 мин |
| Количество витков | 202 |
| Пройденное расстояние | 9,8 млн км |
| Высота орбиты | 225 км (122 мили) |
| Наклонение | 51,6° |
| Период обращения | 91,6 мин |
| NSSDC ID | [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=2008-005A 2008-005A] |
| SCN | [www.n2yo.com/satellite/?s=32486 32486] |
| Полётные данные экипажа | |
| Членов экипажа | 7 |
| Предыдущая | Следующая |
|---|---|
STS-120  |
STS-123  |
</td></tr>
STS-122 — космический полёт MTKK «Атлантис» по программе «Спейс Шаттл», целью которого является продолжение сборки Международной космической станции. Это 24-й полёт по программе МКС.
Содержание
Экипаж
- Стивен Фрик (Stephen Frick) (2-й космический полёт), командир экипажа
- Алан Пойндекстер (Alan Poindexter) (1), пилот
- Рекс Уолхайм (Rex Walheim) (2), специалист полёта
- Стэнли Лав (Stanley Love) (1), специалист полёта
- Леланд Мелвин (Leland Melvin) (1), специалист полёта
- Ханс Шлегель (Hans Schlegel) (2), (Германия) специалист полёта, астронавт Европейского космического агентства
- Леопольд Эйартц (Leopold Eyharts) (2), (Франция) специалист полёта, бортинженер 16-й экспедиции на МКС, астронавт Европейского космического агентства
В экипаже «Атлантиса» — трое новичков космических полётов: Алан Пойндекстер, Стэнли Лав и Леланд Мелвин.
Параметры полёта
- Вес:
- Вес при старте: ?? кг
- Вес при приземлении: ?? кг
- Перигей: ?? км
- Апогей: ?? км
- наклонение: 51,6°
- Период обращения: 91,6 мин
Цель
Доставка на орбиту европейского исследовательского модуля «Коламбус» и монтаж его на Международной космической станции. Модуль «Коламбус» будет пристыкован к модулю «Гармония».
Подготовка к полёту
20 июля 2006 года НАСА назвал экипаж для миссии «Дискавери» STS-122, которая доставит на орбиту и европейский исследовательский модуль «Коламбус» и смонтирует его на Международной космической станции.
Командиром экипажа назначен Стефен Фрик (Stephen Frick), пилотом — Алан Пойндекстер (Alan Poindexter). Специалисты миссии: Рекс Вальхайм (Rex Walheim), Стэнли Лав (Stanley Love), Леланд Мелвин (Leland Melvin) и астронавт Европейского космического агентства Ханс Шлегель (Hans Schlegel) (Германия). Пойндекстер, Лав и Мелвин — новички космических полётов.
Для Стефена Фрика и Рекса Вальхайма это будет второй космический полёт, первый полёт они также совершили вместе на шаттле «Атлантис» STS-110 в 2002 году. Для Ханса Шлегеля это также второй космический полёт, первый полёт — «Колумбия» STS-55 в 1993 году.
16 апреля 2007 года, из-за задержки старта миссии «Атлантис» STS-117, руководство НАСА приняло решение о некоторых перестановках в очерёдности полётов шаттлов. Планировавшийся ранее для миссии STS-122 шаттл «Дискавери» заменён на шаттл «Атлантис». 10 ноября 2007 произведена установке шаттла «Атлантис» с топливным баком на стартовую позицию на площадке Pad 39A космодрома им Кеннеди на мысе Канаверал. Старт Атлантиса был намечен на начало декабря[1].
Описание полёта
Миссия STS-122 сопровождалась целым рядом поломок. Сначала вышло из строя два топливных датчика, в результате чего старт шаттла задержался на два месяца. На старте от корабля отвалились три куска монтажной пены, которые теоретически могли повредить теплоизоляцию. Наконец, после отстыковки от МКС произошёл сбой в системе отопления, в результате которого вышли из строя четыре небольших кормовых двигателя. При посадке эти двигатели не должны были использоваться, так что приземление проходило по намеченному графику.
Экипаж «Атлантиса» совершил три выхода в открытый космос, установив привезенную на МКС европейскую лабораторию «Коламбус» и заменив бак с азотом на ферме P1. Шаттл также привез на орбиту европейского астронавта — француза Леопольда Эартса (Leopold Eyharts), который заменит Дэниела Тани.
В 15:59 по московскому времени «Атлантис» включил двигатели на две минуты сорок секунд, чтобы получить импульс для схода с орбиты. Если бы диспетчеры сочли условия для посадки неблагоприятными, сход с орбиты и посадка были бы отложены (имелось три резервных варианта посадки). Шаттл «Атлантис» успешно приземлился во Флориде, в космическом центре «Кеннеди», в 17:07.
Галерея
- STS-122LaunchHighRes.jpg
Старт шаттла Атлантис STS-122.
- Columbus module delivered to KSC.jpg
Сборка модуля «Коламбус».
См. также
Напишите отзыв о статье "STS-122"
Примечания
- ↑ [www.cybersecurity.ru/it/35434.html Шаттл «Атлантис» установлен на стартовой площадке]
Ссылки
- [www.nasa.gov/home/hqnews/2006/jul/HQ_06283_STS-122_crew.html NASA Assigns Crew for Columbus Shuttle Mission]
- Infuture.ru: [infuture.ru/news.php?news_id=45 Старт Атлантиса запланирован на 24 января]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| Серия КА «Шаттл» | ||
| Предыдущий полёт: Дискавери STS-120 |
STS-122 | Следующий полёт: Индевор STS-123 |
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий STS-122
Анна Михайловна не послушалась его.– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.
В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
