STS-41C

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Эмблема</th></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">
</td></tr> <tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Фотография экипажа</th></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">
</td></tr> <tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Связанные экспедиции</th></tr> <tr><td colspan="2">
STS-41С
Общие сведения
Полётные данные корабля
Название корабля «Челленджер»
Полёт шаттла № 11
Стартовая площадка 39-A
Запуск 6 апреля 1984 13:58:00 UTC
Посадка 13 апреля 1984 13:38:07 UTC
Количество витков 108
Пройденное расстояние 4 620 000 км
Апогей 468 км
Перигей 222 км
Наклонение 28,5°
Период обращения 91,4 мин
Масса 115 361 кг
NSSDC ID [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1984-034A 1984-034A]
Полётные данные экипажа
Членов экипажа 5
Предыдущая Следующая
STS-41B STS-41D

</td></tr>


STS-41С — пятый космический полёт МТКК «Челленджер», одиннадцатый полёт по программе «Спейс шаттл».





Задачи полёта

Одной из основных задач полёта было размещение на орбите модуля «Исследования длительной экспозиции» LDEF[en], предназначенного для изучения длительного воздействия космической среды (в рамках исследования проводилось 57 научных экспериментов). Модуль был выпущен на второй день полёта. Возвращение LDEF на Землю планировалось в марте[en] 1985 года, в дальнейшем изменённой миссией STS-51D «Дискавери», но после катастрофы «Челленджера» STS-51L было осуществлено только в 1990 году миссией STS-32.

Второй основной задачей был ремонт находящегося на орбите спутника для исследования Солнца Solar Maximum Mission (SMM) запущенного в феврале 1980 года. В предыдущей миссии «Челленджера» STS-41B, выполненой за два месяца до этого; была произведена отладка операций по предстоящему ремонту. Сначала «Челленджер» сблизился со спутником, их разделяло 60 метров. Затем, 8 апреля в 14:18, Нельсон и ван Хофтен совершили выход в открытый космос, и Нельсон в установке MMU «летающем кресле» приблизился к спутнику. Однако состыковаться со спутником не удалось, как и остановить его вращение — оно лишь ускорилось. Также не получилось поймать спутник манипулятором, которым управляли Криппен и Харт[1]. Замедлить вращение спутника удалось 9 апреля с помощью подаваемых ему с Земли команд на пропускание тока через его систему ориентации. После этого Харт смог захватить его манипулятором корабля. Затем, 11 апреля в 8:58, Нельсон и ван Хофтен во второй раз вышли в открытый космос для ремонта захваченного спутника. Они починили систему ориентации спутника и один из его научных аппаратов[2].

В миссию так же включены лётные испытания установки MMU «летающего кресла» во время двух выходов в открытый космос.

Основные этапы миссии были сняты с использованием IMAX кинокамеры и в 1985 году был выпущен IMAX кинофильм Мечты сбываются[en]

Экипаж

Параметры полёта

Галерея

См. также

Напишите отзыв о статье "STS-41C"

Примечания

Литература

Ссылки

  • [science.ksc.nasa.gov/shuttle/missions/41-c/mission-41-c.html NASA mission summary]
  • [us.imdb.com/title/tt0089050/ The Dream is Alive] IMAX film with footage from STS-41-C
Серия КА «Спейс шаттл»
Предыдущий полёт:
STS-41B
STS-41C Следующий полёт:
STS-41-D

Отрывок, характеризующий STS-41C

То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l'egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m'attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C'est un homme qui a ete plus qu'un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un pere, mais ce n'est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.
– Mais ecoutez moi, au nom de Dieu. [Но выслушайте меня, ради бога.]
– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]
– Mais c'est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu'a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.