Symbian S60
S60 (Series 60) — программная платформа для смартфонов, которая использует Symbian OS. В середине 2000-х S60 являлась лидером среди платформ для смартфонов в мире. Была разработана прежде всего корпорацией Nokia, и впоследствии лицензирована другим компаниям, таким, как Lenovo, LG Electronics, Panasonic, Sony Ericsson и Samsung. Также в разработку входят компании, интегрирующие программное обеспечение Elektrobit, Teleca, Digia, Mobica, Texas Instruments, STMicroelectronics, Broadcom, Renesas, Freescale, и операторы мобильной связи Vodafone и Orange, которые разрабатывают и поставляют мобильные приложения и услуги для S60.
Программное обеспечение S60 — это торговый стандарт для смартфонов, который поддерживает приложения, разработанные на языках Java MIDP, C++, и Python. Особенностью является возможность установки дополнительных приложений.
S60 состоит из набора библиотек и стандартных приложений, таких, как: телефония, инструменты PIM, мультимедийные проигрыватели.
Содержание
Технические характеристики
- Операционная система: Symbian OS.
- Версия Series 60 — Edition (1st (2001 г.), 2nd (2004 г.), 3rd (2005 г.)); расширения возможностей Series 60 x Edition — Feature Pack (1, 2, 3).
- Размер экрана: 176×208. Встречаются модели с другим размером экрана (например, Siemens SX1 и Sendo X имели размер 176×220), но прикладным программам в них так же выделялось окно 176×208. Начиная от Series 60 2nd Edition, Feature Pack 3 ОС поддерживает экраны размера 240×320, и более высокого разрешения (352×416) (например, Nokia N90, работающая на Series 60 2nd Edition, Feature Pack 3 или Nokia N80, но уже на Series 60 3rd Edition), а также поддержка горизонтальной ориентации экрана (208×176, 320×240, 416×352), а также 360*640 и выше на S1, S2, S3.
- Поддержка приложений, разработанных на Java (J2ME MIDP), Symbian C++.
- Series 60 3rd Edition бинарно несовместима с предыдущими версиями Series 60, так как использует новую версию Symbian OS (v9.1).
- В 2006 году был создан логотип «Разработан для устройств S60», который использовался для обозначения совместимости приложений (Symbian или Java) с Symbian OS.
- В 2008 году произошли небольшие изменения в развитии платформы, основное изменение — поддержка управления приложениями при помощи сенсорного экрана. Новая платформа получила название «S60 5th Edition». (На современных смартфонах Nokia с сенсорным экраном, под управлением S60, используется ОС Symbian 9.4 Touch, а также S² и S³).
Разработка приложений
Разработку проводят на компьютере и изредка на смартфоне с помощью Python. На компьютере, используя программный эмулятор телефона, производят тестирование или отладку. При наличии соответствующего оборудования отлаживают и непосредственно и на устройстве (смартфоне). Могут быть необходимы: компилятор С++, SDK. SDK распространяется Nokia и доступен для [www.developer.nokia.com/info/sw.nokia.com/id/ec866fab-4b76-49f6-b5a5-af0631419e9c/S60_All_in_One_SDKs.html загрузки]. В состав входят: документация, эмулятор для Windows, заголовочные файлы.
Из сред разработки наиболее известны Qt Creator, Python, Carbide и CodeWarrior.
Русскоязычную информацию можно найти на [forum.nokia.ru официальном форуме Forum Nokia], [wiki.forum.nokia.com/index.php/Category:Lang-RU WIKI Nokia], а также на специальных [www.symbianportal.msk.ru/develop.html сайтах].
Ограничения Symbian 9
Особенностью операционной системы Symbian 9 (платформы от S60 3rd edition до Nokia Belle FP1) является механизм сертификации приложений. Существует несколько видов сертификатов, в зависимости от вида сертификата, которым подписан установочный пакет приложения, определяются его полномочия в системе. В результате оказывается затруднительной установка нелицензионных и даже многих бесплатных приложений. Также пользовательским приложениям запрещен доступ ко многим системным каталогам файловой системы. Однако имеется возможность бесплатно получить сертификат разработчика для своего устройства (привязан к конкретному аппарату), позволяющий устанавливать подавляющее большинство приложений, предварительно "подписав" их пакеты. Кроме того, для Symbian 9 и ^3 существует кустарная процедура[1], аналогичная Jailbreak, заключающаяся в получении доступа к системной памяти и подмене оригинального installserver на модифицированный. Стоит отметить, что в случае непредвиденных обстоятельств после взлома телефон можно обратно сбросить на заводские настройки с оригинальным installserver. Для восстановления имеется специальная область памяти только для чтения, где находится копия системы с заводскими настройками.
Модели телефонов
Напишите отзыв о статье "Symbian S60"
Литература
- Труфанов Александр Николаевич. Symbian C++. Программирование для мобильных телефонов. — М.: «Вильямс», 2010. — 464 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-8459-1629-7.
Примечания
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Это заготовка статьи о сотовых телефонах. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
Отрывок, характеризующий Symbian S60
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
Бенигсен, выбрав позицию, горячо выставляя свой русский патриотизм (которого не мог, не морщась, выслушивать Кутузов), настаивал на защите Москвы. Кутузов ясно как день видел цель Бенигсена: в случае неудачи защиты – свалить вину на Кутузова, доведшего войска без сражения до Воробьевых гор, а в случае успеха – себе приписать его; в случае же отказа – очистить себя в преступлении оставления Москвы. Но этот вопрос интриги не занимал теперь старого человека. Один страшный вопрос занимал его. И на вопрос этот он ни от кого не слышал ответа. Вопрос состоял для него теперь только в том: «Неужели это я допустил до Москвы Наполеона, и когда же я это сделал? Когда это решилось? Неужели вчера, когда я послал к Платову приказ отступить, или третьего дня вечером, когда я задремал и приказал Бенигсену распорядиться? Или еще прежде?.. но когда, когда же решилось это страшное дело? Москва должна быть оставлена. Войска должны отступить, и надо отдать это приказание». Отдать это страшное приказание казалось ему одно и то же, что отказаться от командования армией. А мало того, что он любил власть, привык к ней (почет, отдаваемый князю Прозоровскому, при котором он состоял в Турции, дразнил его), он был убежден, что ему было предназначено спасение России и что потому только, против воли государя и по воле народа, он был избрал главнокомандующим. Он был убежден, что он один и этих трудных условиях мог держаться во главе армии, что он один во всем мире был в состоянии без ужаса знать своим противником непобедимого Наполеона; и он ужасался мысли о том приказании, которое он должен был отдать. Но надо было решить что нибудь, надо было прекратить эти разговоры вокруг него, которые начинали принимать слишком свободный характер.
Он подозвал к себе старших генералов.
– Ma tete fut elle bonne ou mauvaise, n'a qu'a s'aider d'elle meme, [Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого,] – сказал он, вставая с лавки, и поехал в Фили, где стояли его экипажи.
В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
