Sight & Sound
«Sight & Sound» («Зрение и звучание») — ежемесячный британский журнал о кино, который издаётся с 1932 года, с 1934 — под эгидой Британского института кино. До 1991 года выходил раз в квартал.
«Sight & Sound» традиционно публикует рецензии на все фильмы, выходящие в Великобритании, с указанием полного состава съёмочной группы. В преддверии больших премьер выходят развёрнутые интервью с режиссёрами и актёрами.
Опросы
Журнал раньше своих конкурентов (вроде французского «Positif») стал публиковать списки величайших фильмов всех времён, которые обновляются каждое десятилетие. Списки составляются по результатам опроса профессионалов в области кино со всего мира. Несмотря на то, что вслед за «Sight & Sound» такие перечни стали составлять и другие издания, список Sight & Sound по-прежнему сохраняет свою авторитетность. По словам Роджера Эберта, среди всех рейтингов это единственный, который кинопрофессионалы воспринимают всерьёз[1].
По результатам опроса 1952 года величайшими фильмами были названы «Похитители велосипедов», «Золотая лихорадка» и «Огни большого города». Через 10 лет первое место занял «Гражданин Кейн», который сохранял лидерство на протяжении полувека. За ним долгое время следовали «Правила игры» Жана Ренуара — величайший из фильмов, снятых в Европе. По итогам [explore.bfi.org.uk/sightandsoundpolls/2012/critics/ опроса 2012 года], в котором приняли участие 846 кинокритиков, «Гражданина Кейна» впервые обошел хичкоковский триллер «Головокружение»[2]. Из 358 опрошенных в 2012 году режиссёров наибольшее число назвало лучшим фильм Ясудзиро Одзу «Токийская повесть»[3].
Опрос 2012 года
Чаще всего среди лучших назывались фильмы Брессона (7), Годара, Хоукса, Пауэлла, Бунюэля (по 6), Дрейера, Альфреда Хичкока, Кубрика, Антониони и Бергмана (по 5). Среди 50 лучших фильмов больше всего работ Годара (4), Дрейера, Тарковского и Копполы (по 3).
Из фильмов советского производства выше всего котируются «Сталкер», «Андрей Рублёв» и «Зеркало» Тарковского (№ 29, 26 и 19 соответственно), «Броненосец „Потёмкин“» Эйзенштейна (№ 11) и «Человек с киноаппаратом» Дзиги Вертова (№ 8)[4].
Из фильмов последнего десятилетия наибольшим авторитетом пользуются «Любовное настроение» (№ 24), «Малхолланд Драйв» (№ 28), «Один и два» (№ 100), «Древо жизни» (№ 102), «Тропическая болезнь» (№ 127), «Скрытое» (№ 154), «Смерть господина Лазареску», «Нефть», «ВАЛЛ-И», «Русский ковчег», «Тесицюй», «Унесённые призраками», «Дядюшка Бунми», «Туринская лошадь», «Меланхолия» и «Белая лента».
Рейтинг документальных фильмов
Летом 2014 года был впервые проведён опрос для составления рейтинга документальных фильмов. Лучшим документальным фильмом всех времён был назван «Человек с киноаппаратом» Дзиги Вертова[5][6][7].
Напишите отзыв о статье "Sight & Sound"
Примечания
- ↑ [www.gazeta.ru/culture/2012/08/02/a_4707449.shtml «Головокружение» Альфреда Хичкока признано величайшим фильмом всех времен — Газета. Ru | Культура]
- ↑ [explore.bfi.org.uk/sightandsoundpolls/2012/critics/ Результаты опроса 2012 года]
- ↑ [www.bfi.org.uk/news/sight-sound-2012-directors-top-ten The 2012 Sight & Sound Directors’ Top Ten]
- ↑ В расширенном списке из 250 фильмов также значатся «Цвет граната» Параджанова, «Иван Грозный» Эйзенштейна, «Иди и смотри» Э. Климова, «Солярис» Тарковского, «Земля» Довженко и «Сказка сказок» Норштейна. Режиссёры чаще всего называли «Сталкер», «Иди и смотри» (по 14 голосов), «Андрей Рублёв» (25) и «Зеркало» (30 голосов, № 9 в итоговом списке).
- ↑ [www.bbc.co.uk/news/entertainment-arts-28602506 Silent film tops documentary poll]. BBC News (1 August 2014). Проверено 1 августа 2014.
- ↑ [www.bfi.org.uk/sight-sound-magazine/greatest-docs The Greatest Documentaries of All Time]
- ↑ [www.bfi.org.uk/sight-sound-magazine/filmmakers-greatest-docs Filmmakers’ Greatest Documentaries of All Time]
Ссылки
- [www.bfi.org.uk/sightandsound/ Сетевая версия журнала]
Отрывок, характеризующий Sight & Sound
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
