Silver bells

Silver bells, «Серебряные колокола» (латыш. Starptautiskais garīgās mūzikas festivāls «Sudraba zvani») — международный фестиваль духовной музыки, проходящий в Даугавпилсе (Латвия). Первый фестиваль состоялся в 2000 году и был приурочен к 725-летию города. Затем фестиваль проводился раз в два года. Следующий фестиваль пройдет в январе 2017 года. В 12-ом фестивале планирует принять участие более 90 коллективов.

В фестивале принимают участие хоры, вокальные ансамбли, оркестры и солисты. В рамках фестиваля проходят концерты, мероприятия и конкурс коллективов и солистов. Концерты проходят в храмах и концертных залах Даугавпилса и Латгалии (Латгалия). В одинадцати фестивалях участвовало более 15 тысяч участников из Латвии, Литвы, Эстонии, Белоруссии, России, Венгрии, с Украины, из Польши, Германии, Дании, Италии. Призовой фонд конкурса составляет около 5000 евро. Особенностью фестиваля является его межконфессиональный характер:

Только в Даугавпилсе есть Святая горка, где рядом стоят храмы всех традиционных конфессий. И одна из традиций фестиваля — шествие хоров из храма в храм, в каждом из которых исполняется своё произведение. На сей раз этот необычный крестный ход начнется 10 января в 18.00 в православном Борисоглебском кафедральном соборе. Затем сотни хористов перейдут в старообрядческий храм. Их маршрут продолжится в католическом костеле Девы Марии и завершится в кирхе Мартина Лютера.

Фестиваль организует Даугавпилсская городская дума. Автор проекта и художественный руководитель фестиваля — Евгений Устинсков.

Ссылки

• [www.silverbells.narod.ru/ Сайт фестиваля]  (рус.) (латыш.) (англ.)
• [www.latgaleslaiks.lv/ru/2009/1/13/41483 Даугавпилс несколько дней побыл столицей духовной музыки]  (рус.)

Отрывок, характеризующий Silver bells

Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула: