Supergrass

Supergrass
Слева направо: Гэз Кумбс, Дэнни Гоффи, Микки Куинн
Основная информация
Жанры	альтернативный рок брит-поп инди-рок
Годы	c 1993 по 2010
Страна	Великобритания Великобритания
Откуда	Оксфорд, Англия
Лейбл	Parlophone Records
Состав	Гэз Кумбс Бобби Кумбс Дэнни Гоффи Микки Куинн
[www.supergrass.com/ www.supergrass.com]

SupergrassSupergrass

Это статья об альтернативной рок-группе. Об альбоме этой группы см. Supergrass (альбом)

Supergrass — британская группа альтернативного рока, образованная в 1993 году бывшими участниками инди-группы The Jennifers и получившая известность на волне брит-попа в 1995—1996 годах. Квартет с фронтменом Гэзом Кумбзом во главе начал своё восхождение с быстрых, запоминающихся поп-панк-синглов, соединив в своём раннем творчестве (согласно Allmusic) влияния — с одной стороны Buzzcocks, The Jam и Madness, с другой — мод-рока (The Kinks, The Small Faces) и глэма (T. Rex). В последующие годы музыка Supergrass усложнялась и смягчалась, наполянясь нео-психоделическими и позднебитловскими мотивами. Группа становилась лауреатом Ivor Novello и Mercury Prize, трижды получала Brit Awards.

Шесть альбомов группы входили в первую десятку UK Albums Chart; дебютный I Should Coco в 1995 году в течение трёх недель возглавлял списки. Из шести синглов, поднимавшихся в первую десятку UK Singles Chart наибольшего успеха (#2) достигали «Alright / Time» (1995) и «Richard III» (1997). Два первых альбома Supergrass вошли в список «1000 альбомов, которые ты должен успеть прослушать, прежде чем умрешь».

История группы

Гэз Кумбс и Дэнни Гоффи (сын известного журналиста Криса Гоффи, одного из ведущих телепрограммы «Top Gear») учились вместе в Уитли неподалеку от Оксфорда. Дэнни, будучи на два года старше, поначалу не обращал на Гэза никакого внимания. Родители последнего (мать — преподаватель английского, отец — руководитель фирмы, занимающейся химическим анализом продуктов) всегда считали мальчика вундеркиндом. Отец и брат Бобби неплохо играли на фортепиано, Гэз с детства был окружен пластинками, кассетами и музыкальными инструментами. Свою первую гитару он получил в 11 лет. К двенадцати у него уже появились демо-пленки, записанные с приятелем, подыгравшим ему на клавишных.

The Jennifers

В тринадцатилетнем возрасте Гэз Кумбс отказался от услуг клавишника, а взамен пригласил басиста и барабанщика — последним стал Дэнни Гоффи. Еще через полгода трио, назвавшее себя The Jennifers, появилось на концертных площадках Оксфорда с репертуаром, составленным из кавер-версий The Smiths, The Cure, Dinosaur Jr и одной собственной композиции. (Эта песня, «You Keep Punching Me», до сих пор у Гэза остается в числе любимых). Свой первый контракт, с Nude Records, группа подписала, когда Гэзу было 14 лет. Тут же изменился состав: сюда вошел Ник Гоффи (брат Дэнни) и очень замкнутый парень по имени Энди (бас), позже бросивший музыку и поступивший в Бристольский университет. На этом карьера The Jennifers завершилась.

Микки Куинн, выходец из среднего класса (отец — биолог, мать — работник социальных служб) по окончании школы сменил множество мест работы, много путешествовал, и наконец осел в местном «Харвестере». Все свободное время он проводил в спальне, экспериментируя я с заимствованным у друзей 4-канальным магнитофоном. Однажды в гости к нему зашел Гэз (брат Бобби Кумбса, с которым Микки был знаком по школе), который после распада The Jennifers репетировал с другой знаменитостью местного масштаба, Тарой Милтоном (экс — 5:30, Nubiles). Микки пришел на репетицию и квартет несколько раз сыграл в джэме: Дэнни Гоффи — на барабанах, Микки и Гэз — на гитарах, Тара Милтон — на басу. Ощутив диссонанс, Мик, Дэнни и Гэз несколько встретились втайне, без лидера коллектива. В ходе первого же джема возникло трио Supergrass.

Supergrass: 1994—1999

Свой первый сингл, автобиографический «Caught by the Fuzz» (о том, как Гэза поймали с «травой») группа выпустила летом 1994 на Backbeat Records (он был взят с демо-пленки, которую записал для группы продюсер Сэм Уильямс).

Первый тираж, выпущенный ограниченным тиражом, был распродан немедленно, во многом благодаря поддержке Джона Пила на Radio One. Parlophone Records, подписав с группой контракт, перевыпустили сингл осенью того же года, он поднялся лишь до 43-го места, но вызвал восторженные отзывы прессы (был объявлен «Синглом недели» в NME и Melody Maker одновременно, что случалось в истории крайне редко), а также многих музыкантов (Blur, Elastica). Второй сингл «Mansize Rooster», выпущенный весной 1995 года, поднялся до 20-го места в Британии, третий, «Lenny» — до 10-го. Дебютый альбом I Should Coco произвел фурор и о Supergrass заговорили как об открытии года.

На концертах Supergrass творится нечто невообразимое. Даже ветераны рекординг-бизнеса не припоминают подобного. Как только на сцене появляется Гэз, девочки принимаются дико визжать: наверное, даже их мамы на концертах «Битлз» вели себя сдержаннее. Ребята отплясывают бешеный «пого», не останавливаясь передохнуть, даже когда начинается что-нибудь сравнительно медленное, вроде блюзоподобной «Time». Билеты на все концерты группы раскупаются за несколько часов. Но стоит ли удивляться? Ведь на протяжении полутора последних десятилетий в Британии еще не было группы, которая создавала бы музыку столь мощную и талантливую, маниакальную, искреннюю и, главное, адресованную при этом исключительно поколению шестнадцатилетних.. — Тед Кесслер, New Musical Express, 1995.

Альбом немедленно поднялся в «десятку», а после успеха сингла «Alright/Time» (#2 UK Singles Chart) возглавил британские чарты. Группа сыграла на нескольких британских фестивалях, а после выступления на Hollywood Rock Festival в Рио в апреле 1996 года встретилась с легендарным грабителем Ронни Биггсом который (если верить участникам группы), сказал им: «Я до смерти перепугался, узнав, что где-то поблизости орудует суперграсс». Фотография Ронни и Гэза была включена в видеоклип к синглу «Going Out» того же года. Сингл поднялся в Британии до 5 места и разошелся 100-тысячным тиражом.

Взяв небольшой отпуск в 1996 году, Supergrass вернулись в Sawmills Studios для работы (c продюсером Джоном Корнфилдом) над альбомом In It For The Money, который вышел в апреле 1997 года, был тепло встречен критикой и стал впоследствии платиновым в Британии. Синглами из него вышли «Richard III» (#2), «Sun Hits the Sky» (#10) и «Late In The Day» (#18).

1999—2010

Группа вновь взяла паузу, после которой вернулась в 1999 году с синглом «Pumping on Your Stereo» (1999), за которым последовал третий альбом Supergrass (1999, в США — весной 2000). Альбом, записанный в Sawmills Studios с продюсером Корнфилдом, стал платиновым в Великобритании и получил хорошие рецензии, но в целом вызвал меньший интерес, чем предшественники. Синглы «Moving» и «Mary» также имели умеренный успех.

После трех лет относительного затишья группа вернулась с четвертым альбомом Life on Other Planets (сентябрь 2002): он достиг в списках 9-го места и стал впоследствии «золотым» в Британии. Здесь впервые Роб Кумбс был указан как официальный участник Supergrass. Следующие три года группа провела в гастролях. В 2004 году вышел сборник Supergrass Is 10, приуроченный к десятилетию со дня образования группы: он поднялся в Британии до 4-го места.

Для работы над пятым альбомом группа создала собственную студию во Франции, но вынуждена была несколько раз прерывать работу (в связи с кончиной матери братьев Кумбс). Road to Rouen вышел в августе 2005 года и поднялся до 9-го места в Британии (получив впоследствии серебряный статус). Синглами из альбома вышли «St. Petersburg» (#22 UK) «Low C» и «Fin», не вошедшие в Top 40. Группа провела всемирные гастроли, побывав в Японии, Южной Америке, США и Европе.

Шестой альбом Diamond Hoo Ha записывался с января по ноябрь 2007 года в Берлине и Нью-Йорке. В разгар работы над ним басист Мик Куинн (страдающий лунатизмом) оказался в больнице после того, как выпал ночью из окна, сломав позвонок и раздробив пятку. Альбом вышел в марте 2008 года, с синглами — «Diamond Hoo Ha Man» и «Bad Blood».

13 апреля 2010 года группа официально заявила о своем распаде. «Благодарим всех тех, кто поддерживал нас на протяжении этих долгих лет, — говорят вокалист Газ Кумбс, басист Мик Куинн, барабанщик Дэнни Гоффри и клавишник Роб Кумбс. — Мы продолжаем оставаться большими друзьями, но — как бы банально это ни звучало — музыкальные различия вынуждают нас разойтись. И мы искренне желаем друг другу успехов во всех начинаниях». Сообщается, что по завершении тура Гоффри и Газ Кумбс сосредоточатся на новом проекте The Hotrats. Перед расформированием группа провела прощальный мини-тур по Европе, состоящий из четырех дат. Музыканты отыграли в Глазго, Манчестере и Лондоне и завершили гастроли концертом 11 июня в Париже.

Дискография

Альбомы

• I Should Coco — (1995, #1 UK)
• In It for the Money (1997, #2 UK)
• Supergrass — (1999, #3 UK)
• Life on Other Planets (2002, #9 UK, #195 US)
• Road to Rouen — (2005, #9 UK)
• Diamond Hoo Ha — (2008, #19 UK)

Сборники

• Supergrass Is 10 (2004) #4 UK

Синглы

• «Caught By The Fuzz» (1994, #43)
• «Mansize Rooster» (1995, #20)
• «Lose It» (1995, #75)
• «Lenny» (1995, #10)
• «Alright/Time» (1995, #2)
• «Going Out» (1996, #5)
• «Richard III» (1997, #2)
• «Sun Hits the Sky» (1997, #10)
• «Late in the Day» (1997, #18)

См. также

• The Candyskins

Ссылки

• [www.supergrass.com/ Официальный сайт]
• [www.trouserpress.com/entry.php?a=supergrass Trouser Press: Supergrass]

Отрывок, характеризующий Supergrass

– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.