Т-72
Поделись знанием:
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
(перенаправлено с «T-72Б»)
 Т-72 в парке «Патриот». | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Т-72 (Объект 172М) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Классификация | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Боевая масса, т |
41,0[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Компоновочная схема |
классическая | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Экипаж, чел. |
3 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| История | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Разработчик | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Производитель |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Годы разработки | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Годы производства | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Годы эксплуатации |
с 1974 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Количество выпущенных, шт. |
около 30 000[5] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Основные операторы |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Размеры | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Длина корпуса, мм |
6670[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Длина с пушкой вперёд, мм |
9530[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Ширина корпуса, мм |
3460 (по бортовым экранам) / 3370 (по гусеницам) | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Высота, мм |
2190[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| База, мм |
4270[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Колея, мм |
2790 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Клиренс, мм | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Бронирование | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Тип брони |
катаная и литая стальная и стально-текстолито-стальная комбинированная | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Лоб корпуса, мм/град. |
От ОБПС(КС) = от 310 (450)до 750 (1100) в различных модификациях[6]. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Лоб корпуса (верх), мм/град. |
от суммарно 205 / 68° и второй слой 60°, комбинированная | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Лоб корпуса (низ), мм/град. |
85 / 60° | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Борт корпуса, мм/град. |
От ОБПС (КС) = 200 (400)[7] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Лоб башни, мм/град. |
От ОБПС (КС) = от 410 (500) до 800 (1200) в различных модификациях[7] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Вооружение | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Калибр и марка пушки |
125-мм 2А46 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Тип пушки | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Длина ствола, калибров |
48 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Боекомплект пушки |
39[1] (в т. ч. 22 выстр. в АЗ) | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Углы ВН, град. |
–6°13'…+13°47'[сн 3] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Углы ГН, град. |
360 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Дальность стрельбы, км | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Прицелы |
прицел-дальномер ТПД-2-49[1], перископический ночной ТПН-1-49-23[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Пулемёты | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Подвижность | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Тип двигателя |
В-46
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Мощность двигателя, л. с. |
780[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Скорость по шоссе, км/ч |
45-50[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Скорость по пересечённой местности, км/ч |
35–45[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Запас хода по шоссе, км |
500–700 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Запас хода по пересечённой местности, км |
320–650[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Ёмкость топливных баков, л |
1200+400 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Удельная мощность, л. с./т |
19[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Тип подвески |
индивидуальная торсионная | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Удельное давление на грунт, кг/см² |
0,83–0,87 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Преодолеваемый подъём, град. |
30[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Преодолеваемая стенка, м |
0,85[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Преодолеваемый ров, м |
2,6–2,8[1] | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Преодолеваемый брод, м | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Т-72 или «Урал» — Т-72 «Урал» — основной боевой танк СССР. Самый массовый основной боевой танк второго поколения[8]. Принят на вооружение в Вооружённых Силах СССР с 1973 года. Т-72 разработан и производился Уралвагонзаводом в Нижнем Тагиле. Главный конструктор машины — В. Н. Венедиктов. «Урал» состоит на вооружении стран СНГ, экспортировался в страны Варшавского договора, Финляндию, Индию, Иран, Ирак, Сирию. Модификации Т-72 выпускались по лицензии в Югославии (M84), Польше (PT-91), Чехословакии и Индии которые, в свою очередь, также их экспортировали.
Содержание
История создания и производства
Разработка Т-72 началась в 1967 году. В ходе дальнейшей работы, в 1968-69 годах, были проведены сравнительные испытания танков Т-64А с двигателем В-45 с эжекционной системой охлаждения (разработка Харьковского конструкторского бюро машиностроения) и образцов с двигателем В-45 с вентиляторной системой охлаждения (разработка конструкторского бюро в Нижнем Тагиле) и автоматом заряжания пушки на 22 выстрела. Последние показали более высокие результаты.
В ноябре 1969 года на эти машины стали устанавливать двигатели В-46 мощностью 573 кВт (780 л.с.) и ходовую часть новой конструкции. Изготовленному с указанными изменениями образцу был присвоен индекс «объект 172М».
7 августа 1973 г. совместным постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 554—172 на вооружение Советской Армии был принят танк Т-72. Производился в СССР и России в период с 1974 по 1992 годы на Уралвагонзаводе и Челябинском тракторном заводе[9].
В период с 1974 по 1990 годы только на Уралвагонзаводе было выпущено 20 544 танка Т-72 различных модификаций[10]. Всего выпущено около 30 000 танков[5].
Зарубежное производство
Кроме СССР Т-72 производился в Индии, Ираке, Польше, Чехословакии и Югославии:
-
Индия: всего около 500 единиц Т-72М1 было произведено по лицензии под обозначением Ajeya. Производство велось в период с 1988 по 1991 год, а затем было продолжено после распада СССР по российской лицензии[2]; -
Ирак: по разным данным от нескольких машин до 100 единиц Т-72М1 было произведено по лицензии под обозначением Asad babil в конце 1980-х годов[11]; -
Польша: 682 единицы Т-72М произведены по лицензии в период с 1979 по 1991 год[2]; -
Чехословакия: 815 единиц Т-72М произведено по лицензии в период с 1977 по 1991 год[2] на заводе ZTS в Мартине. -
Югославия — 390 единиц Т-72М1 произведены по лицензии (большинство в модификации М84) в период с 1981 по 1990 годы[2].
После распада СССР танк Т-72 производился по лицензии в Индии, Иране и Польше:
- Индия: Т-72М1 производились по лицензии под обозначением Ajeya в период с 1992 по 2000 год[2]; по другим данным производство велось до 2005 года до постановки на производство Т-90С[4];
-
Иран: 300 единиц Т-72С1 было собрано по лицензии в период с 1993 по 2001 год[2]; - Польша: 77 единиц Т-72 было произведено по лицензии в период с 1992 по 1995 год[2].
Модификации
Советские и российские
- Объект 172 (1968 г.) — опытный предсерийный образец с двигателем B-45K и массой в 39 т.
- Объект 172-2М (1972 г.) — опытный предсерийный образец с более мощным двигателем В-46Ф и массой в 42 т.
- Т-72 «Урал» (объект 172М; 1973 г.) — базовый образец.
- Объект 172МН — опытная модификация Т-72 с установкой 130-мм нарезной пушки 2А50 (ЛП-36Е)[12]. Проходил испытания в 1972—1974 годах. В середине октября 1975 года демонстрировался маршалу Гречко А. А. во время его посещения НИИ в Кубинке. На вооружение не принимался.
- Объект 172МД — опытная модификация Т-72 с установкой 125-мм гладкоствольной пушки 2А49 (Д-89Т)[11].
- Объект 172МП — опытная модификация Т-72 для проведения испытаний 125-мм гладкоствольной пушки 2А46М[11]. Изготовлен в мае-июле 1977 года с целью проведения приемосдаточных испытаний системы. По результатам этих испытаний пушка 2А46М была признана соответствующей заданным тактико-техническим требованиям и рекомендована для проведения дальнейших испытаний.
- Объект 175 — проект модификации Т-72, опытные образцы не изготавливались, впоследствии некоторые наработки по этой машине были использованы на серийных Т-72[11].
- Объект 177 — опытная модификация Т-72 с КУВ с лазерным наведением «Свирь».
- Объект 179 — опытная модификация Т-72 с СУО «Обь» и КУВ «Кобра».
- Объект 186 — опытная модификация Т-72, созданный в рамках второго этапа ОКР «Совершенствование Т-72А». На танке был установлен новый 16-и цилиндровый Х-образный дизельный двигатель 2В-16, мощностью 1000—1200 л.с. с вентиляторной системой охлаждения.
- Т-72К «Урал-К» (объект 172МК; 1973) — командирский вариант танка Т-72. Отличался наличием дополнительной навигационной аппаратуры, КВ радиостанции Р-130М и автономным агрегатом питания.
- Т-72К (Объект 172МК-Э) — экспортная модификация командирского варианта линейного танка
- Т-72 (Объект 172М-Э, 1975) — экспортный вариант, отличался конструкцией броневой защиты лобовой части башни, системой ПАЗ и комплектацией боеприпасов.
- Т-72А (объект 176; 1979) — модернизация танка Т-72. Основные отличия: лазерный прицел-дальномер ТПД-К1, ночной прицел наводчика ТПН-3-49 с осветителем Л-4, сплошные бортовые противокумулятивные экраны, пушка 2А46 (вместо пушки 2А26М2), система 902Б запуска дымовых гранат, система защиты от напалма, система дорожной сигнализации, ночной прибор ТВНЕ-4Б механика-водителя, увеличенный динамический ход катков, двигатель В-46-6.
- Т-72АК (объект 176К; 1979) — командирский вариант танка Т-72А. Отличался наличием дополнительной навигационной аппаратуры, КВ радиостанции и автономным агрегатом питания.
- Т-72М (1980) — экспортный вариант танка Т-72А. Он отличался броневой конструкцией башни, комплектацией боеприпасов и системой коллективной защиты.
- Т-72М1 (1982) — модернизация танка Т-72М. Он отличался дополнительным 16-мм броневым листом на верхней лобовой детали корпуса и комбинированной броней башни с песчаными стержнями в качестве наполнителя.
- Т-72М1М (Т-72М1К; объект 172М2, не путать с объектом 172-М2/172М-2М «Буйвол») — экспортная модернизация танка Т-72М1 оборудованная ДЗ,новой СУО, спутниковой навигационной системой сопряженной с ТИУС. Изначально оборудовалась КАЗТ «Арена» и смешанным комплексом ДЗ, «Контакт 5» на ВЛД, и «Реликт» на башне (тогда танк возможно являлся лишь ходовым макетом), позже был установлен полный комплекс ДЗ «Реликт», и убран КАЗТ «Арена». Имеется также автомат сопровождения цели. Установлен КУВ 9К119 «Рефлекс» и СЭМЗ. Двигатель заменен на В92С2 мощностью 1000 л. с.
- Т-72АВ (объект 176В; 1985) — вариант танка Т-72А с навесной динамической защитой «Контакт».
- Т-72Б (объект 184; 1985) — модернизированный вариант танка Т-72А с комплексом управляемого вооружения 9К120 «Свирь», динамической защитой «Контакт», двигателем В-84 и СУО 1А40, замена пушки 2А46 на пушку-пусковую установку 2А46М.
- Т-72Б обр. 1989 (1989; также распространено неофициальное и неправильное название Т-72БМ) — модернизированный вариант танка Т-72Б со встроенной динамической защитой «Контакт-V», аналогичной устанавливаемой на танк Т-80У.
- Т-72БК (объект 184К; 1987) — командирский вариант танка Т-72Б. Отличался наличием дополнительной навигационной аппаратуры, КВ радиостанции и автономным агрегатом питания.
- Т-72Б1 (объект 184-1; 1985) — вариант танка Т-72Б без монтажа некоторых элементов комплекса управляемого вооружения. От Т-72Б отличается используемым ночным прицелом ТПН-3-49 «Кристалл-ПА» вместо 1К13.
- Т-72Б1К (объект 184К-1) — командирский вариант танка Т-72Б1. Отличался наличием дополнительной навигационной аппаратуры, КВ радиостанции и автономным агрегатом питания.
- Т-72С (1987) — экспортный вариант танка Т-72Б. Первоначальное наименование — танк Т-72М1М. Основные отличия: 155 контейнеров навесной динамической защиты (вместо 227), отсутствие надбоя на башне, бронирование корпуса и башни сохранено на уровне танка Т-72М1, другая комплектация боеприпасов к пушке. Попали на вооружение Российской армии в 1993 году после срыва ряда экспортных поставок.
- Т-72БУ (1992) — модернизация Т-72Б, принятая на вооружение под индексом Т-90.
- Т-72БА (объект 184А) \ Т-72БА1 (объект 184А1). Модернизация во время капитального ремонта Т-72Б на УВЗ. Первые партии модернизированных машин были сданы ещё в 1999—2000 годах. Модернизация предполагала усовершенствование до уровня самых поздних Т-72Б выпуска 1991 г. СУО 1А40-1 (позже 1А40-1М, а с 2005 г. — 1А40-М2), установку нового стабилизатора вооружения 2Э42-4 «Жасмин», усиление противоминной стойкости днища дополнительной бронеплитой в районе сиденья механика-водителя, замена ходовой части и двигателя на те, что применялись на первых сериях Т-90 (образца 1993 г., двигатель В-84МС), или от Т-90А (с 2003 г. — В-92С2) и установка ВДЗ «Контакт-5» (первые серии Т-72БА частично сохраняли «Контакт-1»). Кроме гусениц и ВДЗ, внешне машину от обычной модификации «Б» отличает хорошо заметный на башне датчик ветра, установка которого позволила усовершенствовать прицельное оборудование танка.
- Т-72Б2 «Рогатка» (также Т-72БМ по другим документам; объект 184М) — модификация с модернизированным орудием 2А46М5, повысившим точность огня; также установлено устройство для повышения точности стрельбы артиллерийского вооружения, многоканальный (визирный, дальномерный, тепловизионный каналы и совмещённый с ними канал для наведения управляемых ракет) прицел наводчика «Сосна» производства белорусского ОАО «Пеленг» оснащён тепловизионной камерой второго поколения французского производства CATHERINE фирмы Томсон-CSF, на танке установлена ВДЗ модульного типа «Реликт», новый двигатель В-92С2 мощностью 1000 л. с., кроме того танк оснащён и вспомогательной силовой установкой (ВСУ), системой электромагнитной защиты, обеспечивающей защиту от противотанковых мин с магнитными взрывателями.
- Т-72Б3 (2011) — модернизированная версия Т-72; начал поставляться в РА в 2012 г.[13] На танке установлена новейшая СУО, ВДЗ «Контакт-5», двигатель В-84-1 мощностью 840 л.с., ЦБВ, многоканальный прицел «Сосна-У», датчик ветра, новейшие средства связи, усовершенствованный стабилизатор вооружения и комплекс защиты от оружия массового поражения. Доработан автомат заряжания пушки под новые боеприпасы и усовершенствована ходовая часть, получившая гусеничные ленты с параллельным шарниром. С 2014 года на модификации T-72Б3 для танкового биатлона ставится двигатель мощностью в 1130л.с.[14].
- Т-72Б3М (2014) — модернизированная версия Т-72Б3 для танкового биатлона. Отличается наличием панорамного тепловизионного прибора командира, двигателем мощностью 1130л.с., автоматом переключения передач и системой управления движения с речевым информатором критических режимов работы узлов.
Зарубежные
- Т-72АГ (T-72AG; Украина) — экспортный вариант модернизации танка. Использованы основные узлы и агрегаты танков Т-80УД и Т-84. На танке установлен двигатель 6ТД (6ТД-1 мощностью 1000 л. с. или 6ТД-2 мощностью 1200 л. с.), новое СУО, новая встроенная динамическая защита, изменено МТО. Возможна установка пушки КБМ-1М.
- Т-72-120 (Украина) — вариант модернизации танка, предлагаемый на экспорт для стран НАТО. На танке установлена 120-мм гладкоствольная танковая пушка КБМ-2 (возможна установка пушки калибром 140 мм). В задней части башни установлена ниша, в которой располагается автомат заряжания с 22 унитарными выстрелами, остальной боекомплект (20 снарядов) располагается в кормовой части боевого отделения. Используемые выстрелы соответствуют стандартам НАТО. Зенитный 12,7-мм пулемёт получил дистанционное управление, аналогичное как на танке Т-80УД. Система управления огнём, вспомогательное вооружение, силовая установка и защита Т-72-120 полностью аналогичны танку Т-72АГ.
- Т-72МП (Т-72-МР; Украина) — экспортный вариант модернизации танка, разработанный при участии чешской компании «Богемия» и французской «SAGEM»[15]. Дальнейшее совершенствование Т-72АГ в соответствии со стандартами НАТО. На танк установлен совмещённый дневной-ночной лазерный прицельный комплекс со стабилизацией в двух плоскостях SAVAN 15MP французской фирмы SAGEM и панорамный прицел французской фирмы SFIM (аналогичные установленным на танке «Леклерк»). По желанию заказчика предусмотрена установка системы защиты от ПТРК типа «Штора-2», современного радио и навигационного оборудования, компьютерной системы боевого управления с дисплеем тактической обстановки и другим электронным оборудованием ведущих западных фирм. Возможна установка пушки КБМ-1М.
- Т-72Е (Украина) — вариант модернизации танка, создан на Харьковском бронетанковом ремонтном заводе в сотрудничестве с ХКБД, предлагаемый на экспорт. Установлен двигатель 5ТДФЕ мощностью 900 л.с. (5ТДФМА-1 мощностью 1050 л. с. на вариант Т-72Е1), с сохранением старой системы охлаждения и без значительной доработки корпуса, автономный электроагрегат ЭА-10 мощностью 10 кВт, кондиционер, трансмиссия с повышенным КПД, встроена ДЗ «Нож» на башне и навесная на корпусе.
- Т-72УА1 (Украина) — вариант модернизации танка Киевского ремонто-механического завода, предлагаемый на экспорт. Установлен двигатель 5ТДФМА-1 мощностью 1050 л.с., с сохранением старой системы охлаждения и без значительной доработки корпуса, трансмиссия с повышенным КПД, 12,7-мм зенитный пулёмёт ДШКМ, встроенна ДЗ «Нож» на башне и навесная на корпусе. Возможна установка вспомогательной силовой установки ЭА-10-2 мощностью 10 кВт.
- Т-72УА4 (T-72UA4; Украина) — вариант модернизации танка аналогичный Т-72УА1, предлагаемый для Казахстана. Машина имеет усовершенствованный прицельно-наблюдательный комплекс командира с зенитной пулемётной установкой закрытого типа, комплекс оптико-электронного противодействия «Варта».
- Т-72KZ (Казахстан) — совместно казахстанско-израильский вариант модернизации танка. На нём была установлена динамическая защита и СУО израильского производства.
- Т-72KZ «Шыгыз» (Казахстан) — вариант модернизации, при участии фирм Казахстана, Израиля и Украины. Впервые представленный в 2012 году. На танке установлена усовершенствованная СУО TISAS с тепловизионными прицеламии израильского производства, ТИУС, навигационная система на базе GPS и радиостанции Tadiran. На башне смонтированна встроенная, а на корпусе навесная ДЗ, на бортовые проекции установлены противокумулятивные решётки. Гусеницы оснащёны асфальтоходными накладками.
- Т-72 Aslan (Азербайджан) — вариант модернизации, разработан израильской компанией Elbit Systems. На танке установлена компьютеризированная СУО, навигационная система на базе GPS, система определения «свой-чужой», тепловизоры командира и наводчика, навесная ДЗ.
- T-72M2 Moderna (Словакия) — не пошедшая в серию, по финансовым причинам, модернизация Т-72М 1993 года от фирмы ZTS-OTS, спроектированной совместно с французской компанией SFIM и бельгийским производителем авиационного электронного оборудования SABCA. На танке установлена новая компьютеризированная СУО VEGA, прицел VS-580 (как у танков «Леклерк») мощность двигателя В-46 была доведена до 850 л. с. и присвоено название S-12U, на танке также были установлены две автоматические 20-мм зенитные пушки КАА-200 (на ранних версиях), позже их заменили одной 30-мм пушкой (2А42), также на танке установлена новая динамическая защита Dynas.
- Т-72 T 21 (Словакия, Франция) — совместный словацко-французский проект модернизации танка DMD Holding a.s. На танке установлена новая французская башня T 21, оборудованная 120-мм пушкой Model F1 (CN-120-24 Lisse) с автоматом заряжания аналогичным AMX-56 «Леклерк», СУО аналогична Т-72М2.
- Т-72М4 CZ (Чехия) — чешский вариант комплексной модернизации Т-72М и Т-72М1 проведённый компанией VOP CZ. От базового Т-72М отличает установка британского двигателя CV-12 от фирмы Perkins Engines, американской трансмиссии XTG 4II-6 от фирмы Allison Transmission, динамическая защита DYNA-72 производства VOP CZ, система управления огнём TURMS-T от итальянской компании Officine Galileo.
- T-72M4 CZ-W (Чехия) — командирский вариант Т-72М4CZ.
- PT-91 Twardy (Польша) — польская модернизация Т-72М1.
- PT-72U (Польша) — польская модернизация Т-72. Также пакет модернизации может быть установлен на PT-91 Twardy. Установлена динамическая защита наподобие PT-91 Twardy, а на не прикрытой поверхности танка установлены решетчатые защитные экраны. Улучшена противоминная защита, установлен кондиционер, новый дистанционно наводимый зенитный пулемёт ZSMU-127 Kobuz, новая электроника. Сокращён боекомплект (кормовую нишу занял кондиционер).
- M84 (Югославия) — югославская модернизация Т-72М. Основные отличия М-84 от прототипа обусловлены использованием комплектующих собственной разработки. Прицел-дальномер ТПД-2-49 и ночной прицел наводчика ТПН-1 заменены на комбинированный прицел-дальномер наводчика DNNS-2, вместо командирского прибора ТКН-3 установлен командирский прибор DNKS-2. В отделении управления установлен ночной бесподсветочный перископический прибор механика-водителя PPV-2. Установлена система коллективной защиты DRHT, система управления огнём SUV-M84, средства связи и внутренней коммутации югославского производства. Мощность двигателя доведена до 1000 л. с.
- M-84АВ1 (Сербия) — сербский вариант модернизации танка М84, под наименованием M2001.
- М-84D (Хорватия) — хорватский вариант модернизации танка М84, под наименованием М-95 Degman.
- TR-125 (Румыния) — румынская версия T-72. Семикатковая ходовая часть, полностью переработанное МТО с немецким двигателем, масса танка 50 тонн.
- T-72SIM-1 (Израиль) — вариант модернизации грузинских Т-72М израильской фирмы Elbit Systems. Установлены новые радиостанции FALCON фирмы Harris, навигационная система на базе GPS, система определения «свой-чужой», тепловизоры командира и наводчика, навесная ДЗ.
- Tank EX (Индия) — шасси Т-72 с установленной башней от танка Арджун; масса 48 тонн; построено 2 прототипа.
Описание конструкции
Т-72 имеет классическую компоновку, с размещением моторно-трансмиссионного отделения в кормовой, боевого — в средней, а отделения управления — в лобовой части машины. Экипаж танка состоит из трёх человек: механика-водителя, наводчика и командира, который также выполняет функции заряжающего после расходования боезапаса в автомате заряжания. После выстрела автоматически проводится очистка воздуха от газов в боевом отделении и выброс поддонов от гильз через люк в башне[16][17].
Броневой корпус и башня
Т-72 имеет дифференцированную противоснарядную броневую защиту. Броневой корпус танка представляет собой жёсткую коробчатую конструкцию, собираемую из листов и плит катаной гомогенной броневой стали и комбинированной брони. Лобовая часть танка состоит из двух сходящихся клином бронеплит: верхней, расположенной под наклоном в 68° к вертикали и нижней, расположенной под наклоном в 60°. На Т-72 верхняя плита выполняется из комбинированной брони, состоящей из 80-мм стального наружного, 105-мм стеклотекстолитового и 20-мм стального внутреннего слоёв, а нижняя плита — из катаной 85-мм гомогенной броневой стали[18]. Приведённая толщина верхней лобовой детали составляет 550 мм, а её защитная способность, по разным данным, эквивалентна от 305[19] до 410 мм (показатель стойкости американского танка М1"Абрамс" против подкалиберных снарядов, по лбу башни 400мм)[20] катаной гомогенной броневой стали против подкалиберных и от 450[19][20] до 600 мм[18] против кумулятивных снарядов. Остальная часть корпуса выполняется полностью из катаной гомогенной брони. Вертикальные борта корпуса имеют толщину 80 мм в районе отделения управления и боевого отделения и 70 мм — в районе моторно-трансмиссионного, корма корпуса состоит из верхней и нижней бронеплит и двух штампованных картеров коробок передач. Крыша корпуса состоит из двух бронелистов, а днище имеет корытообразную форму и состоит из трёх штампованных деталей, имеющих ряд выштамповок для повышения жёсткости. Моторно-трансмиссионное отделение отделяется от боевого поперечной броневой перегородкой. На каждом борту танка для защиты от кумулятивных боеприпасов установлены по четыре поворотных экрана из 3-мм штампованных листов алюминиевого сплава. Экраны закрепляются на надгусеничных полках и в боевом положении разворачиваются под углом 60°, а в походном, для сохранности, прижимаются к пылевым щиткам[21]. Бронирование башен танков первых серий монолитное. Монолитное бронирование башни Т-72 считалось его главным недостатком, поэтому в 1979 году принимается на вооружение танк Т-72А с комбинированной бронёй башни.
В ходе серийного производства танка его бронирование неоднократно усиливалось. На Т-72А с 1980 года были перераспределены толщины слоёв верхней лобовой детали, составившие 60+100+50 мм, помимо этого деталь была усилена приваркой 30-мм броневой плиты[22]. Верхняя лобовая деталь корпуса Т-72А эквивалентна, по разным данным, от 360[23] до 420 мм[20] броневой стали против подкалиберных снарядов и от 490[20] до 500[23] мм против кумулятивных боеприпасов. Откидные противокумулятивные щитки были заменены сплошным резинотканевым экраном на всю длину борта[22]. На Т-72Б лобовое бронирование было вновь усилено, в том числе путём добавления 20-мм броневого листа. Кроме этого, Т-72Б получил комплект динамической защиты «Контакт», состоявший из 227 контейнеров, устанавливавшихся на верхней лобовой детали корпуса, лбу башни и передней половине бортов корпуса, башни и крыши башни. Аналогичная динамическая защита, отличавшаяся расположением элементов на башне (клином, как на других отечественных танках с индексом «В» в обозначении), с 1985 года устанавливалась на Т-72А в ходе их ремонта, после чего модернизированные танки получали обозначение Т-72АВ[24]. Бронестойкость верхней лобовой детали корпуса Т-72Б западными специалистами оценивается как равная 530 мм броневой стали против подкалиберных снарядов и 1100 мм против кумулятивных боеприпасов с учётом навесной ДЗ типа Контакт[20][25]. На модификации Т-72БА устанавливалась более совершенная встроенная динамическая защита[26].
На Т-72А в башню также были внесены изменения, появился наполнитель из термообработанного кварца («песчаные стержни»), алюминиевые щитки были заменены на сплошные резинотканевые бортовые экраны, на Т-72Б наполнитель башни заменили на блоки с отражающими элементами.
Вооружение
Основным вооружением Т-72 являлась 125-мм гладкоствольная пушка Д-81ТМ (индекс ГРАУ — 2А26М). Длина ствола орудия — 48 (50,6 2А46м) калибров. С пушкой спарен 7.62-мм пулемёт ПКТ, в качестве зенитного пулемёта используется НСВТ-12,7 «Утёс» на открытой турельной установке, при этом по сравнению с аналогичной установкой танка Т-64 было произведено существенное упрощение — был исключён дистанционный привод зенитного пулемёта и упразднён оптический зенитный прицел ПЗУ-5, таким образом командир машины может вести огонь из зенитной установки только при открытом люке, наводя установку вручную, используя открытый прицел, хранящийся «по походному» в специальной укладке на турели. На Т-72А установлено орудие 2А46, по сравнению с 2А26М повышена точность и живучесть ствола. На Т-72Б введён КУВ (комплекс управляемого вооружения) 9К120 «Свирь», который устанавливался не на все танки.
Средства наблюдения и связи
- Т-72 — комплектовался радиостанцией Р-123М (собрана по трансиверной схеме, диапазон рабочих частот радиостанции разбит на два поддиапазона: 20.0 — 36.0 МГц и 36.0 — 51.0 МГц, возможна настройка радиостанции на 4 заранее подготовленные частоты (ЗПЧ)), переговорным устройством Р-124, на четыре абонента, аппаратом ТПУ-А, и аппаратом А-4 для подключения наружной розетки десанта. В командирской башенке находятся два прибора ТНП-160, и командирский прибор наблюдения ТКН-3, ночной прицел ТПН-1-49-23, дневной прицел дальномер ТПД-2-49, в качестве источника ИК света используется осветитель Л-2АГ «Луна» с ИК фильтром. НСВТ оборудован коллиматорным прицелом К10-Т.
- Т-72А — установлен дневной прицел дальномер ТПД-К1, ночной прицел ТПН-1-49-23 (позже заменён на ТПН-3-49, весь прицельный комплекс на 1А40), осветитель заменён на Л-4"Луна-4".
- Т-72Б — установлена радиостанция Р-173 (диапазон рабочих частот 30 — 75.9 МГц), на командирской версии дополнительно, как и раньше, ставилась КВ станция Р-130; установлен прицельный комплекс 1А40-1, в состав которого входят дневной прицел дальномер ТПД-К1, комплекс 1К13-49 (введение КУВ 9К120 «Свирь», наведение ракеты по лучу лазера, Т-72Б довольно просто отличить от Т-72Б1 именно по ночному прицелу, на Т-72Б1 шахты для излучателя нет).
- Модернизация завода производителя для СУО.
Основной прицел наводчика — многоканальный комбинированный с оптическим каналом, тепловизионным каналом, лазерным дальномером и лазерным каналом управления ракетой, стабилизация независимая двухплоскостная, ТПДК-1 прицел дублер Ночной прицел наводчика по тепловизионному каналу основного прицела ночью опознаёт цель, 3000 … 3500 метров.
Прибор командира — дневно-ночной прицельно-наблюдательный комплекс типа ПНК-4СР или Т01-04 Дальность опознавания, днем 4000, ночью 1000, метров.[27]
Двигатель и трансмиссия
На Т-72 устанавливались различные модели V-образных 12-цилиндровых многотопливных четырёхтактных дизельных двигателей жидкостного охлаждения семейства, являющегося развитием В-2. На Т-72 устанавливался двигатель В-46 с приводным центробежным нагнетателем, развиваюший максимальную мощность в 780 л. с. при 2000 об/мин[28]. На Т-72А устанавливался двигатель В-46-6, а с 1984 года — двигатель В-84 мощностью 840 л. с.[24]. На Т-72Б устанавливался двигатель модели В-84-1[26].
Двигатель устанавливается в моторном отделении в кормовой части танка поперёк его продольной оси, на приваренном к днищу фундаменте. Топливная система включает в себя четыре внутренних и пять наружных топливных баков. Один из внутренних баков размещается на полу в кормовой части боевого отделения, тогда как остальные три — в отделении управления, по обеим сторонам от механика-водителя. Все пять внешних баков размещаются на правой надгусеничной полке. Ёмкость внутренних баков составляет 705 л, тогда как наружных — 495 л. Помимо них, к топливной системе могут подключаться две дополнительные бочки, закрепляемые на корме танка, общим объёмом 400 или 500 л в зависимости от объёма бочки. В качестве топлива может использоваться дизельное топливо марок ДЛ, ДЗ и ДА, бензины А-66 и А-72 и керосины Т-1, ТС-1 и ТС-2[28].
В состав трансмиссии Т-72 входят[29]:
- Мультипликатор, передающий крутящий момент от двигателя к коробке передач («гитара»);
- Две механические семиступенчатые (7+1) планетарные коробки передач с фрикционным включением и управлением при помощи гидравлических приводов, одновременно выполняющие функции механизма поворота;
- Бортовые одноступенчатые планетарные передачи.
Ходовая часть
Подвеска катков независимая, торсионная. Ходовая часть каждого борта состоит из 3-х поддерживающих катков и 6 обрезиненных опорных катков с балансирами и лопастными амортизаторами на первом, втором и шестом, направляющего катка и ведущего колеса заднего расположения. Танк оборудован устройством самоокапывания, которое приводится в рабочее положение за 2 минуты.
Машины на базе Т-72
Советские и российские
- Объект 033 — машина управления инженерного роботизированного комплекса «Клин-1» для действий в зонах радиационного заражения
- Объект 187 — советский опытный основной боевой танк.
- Объект 188 — (он же Т-72БУ) советская глубокая модернизация Т-72Б , после принятия на вооружение — российский основной боевой танк Т-90.
- Объект 190 — опытная установка разминирования УР-88 «Гобой».
- Объект 196 — советская инженерная машина разграждения ИМР-2МА.
- Объект 316 — шасси советской и российской 152-мм самоходной гаубицы 2С19 «Мста-С». Моторно-трансмиссионная установка унифицирована с танком Т-72. Корпус отличается более слабым бронированием[30].
- Объект 327 — опытная советская 152-мм самоходная пушка.
- Объект 350 — шасси российской 152-мм самоходной гаубицы 2С19М1.
- Объект 563 — российская тяжёлая транспортно-заряжающая машина ТЗМ-Т из состава тяжёлой огнемётной системы ТОС-1А «Солнцепёк».
- Объект 564 — российская тяжёлая боевая машина огнемётчиков БМО-Т.
- Объект 608 — советская бронированная ремонтно-эвакуационная машина БРЭМ-1.
- Объект 632 — советский танковый мостоукладчик МТУ-72.
- Объект 634 — советская и российская боевая машина тяжёлой огнемётной системы ТОС-1 «Буратино».
- Объект 634Б — российская боевая машина БМ-1 из состава тяжёлой огнемётной системы ТОС-1А «Солнцепёк».
- Объект 637 — советская инженерная машина разграждения ИМР-2.
- Объект 781 — опытная боевая машина поддержки танков.
- Объект 782 — опытная боевая машина поддержки танков.
- Объект 787 — опытная боевая машина поддержки танков.
- БМР-3 — российская бронированная машина разминирования.
- РХМ-7 — российская машина радиационной и химической разведки «Берлога-1»
ГДР
- BLP-72 — восточногерманский проект танкового мостоукладчика
- FAB-172M — восточногерманский ходовой тренажёр для обучения механиков-водителей Т-72
- FAB-172U — восточногерманский ходовой тренажёр для обучения механиков-водителей Т-72
Индийские
- BLT T-72 (он же BLT-T-72 AVLB) — индийский танковый мостоукладчик на шасси Т-72М1. Несёт 20-метровый мост MLC 60 (60-тонного класса) или 22-метровый мост MLC 70 (70-тонного класса)
- ESAB — индийский опытный танковый мостоукладчик на шасси Т-72М1
- MHAB — индийский опытный танковый мостоукладчик на шасси Т-72М1
Польские
- PZA «Loara» — польская зенитная самоходная установка
- SJ-09 — польский ходовой тренажёр для обучения механиков-водителей
- WZT-3 — польская бронированная ремонтно-эвакуационная машина
- MG-20 Daglezja-G — польский танковый мостоукладчик на удлинённом шасси Т-72 (7 опорных катков на борт). Мост MLC-70.
Словацкие
- ShKH «Himalaya» — словацкая 155-мм опытная самоходная гаубица
- VT-72C — словацкая модернизация БРЭМ VT-72B, использует польский дизель S-12U.
Украинские
- БТС-5Б — украинская модификация БРЭМ-1. В отличие от базовой модели, БТС-5Б изготавливаются не вновь, а путём переделки шасси танков Т-72А в процессе капитального ремонта. Стоимость одного экземпляра БТС-5Б составляет 1 100 000 руб[31].
- БМТ-72 — украинская боевая тяжёлая машина пехоты.
Чехословацкие
- MT-72 — чехословацкий танковый мостоукладчик
- VT-72 (BRAM-72) — чехословацкая бронированная ремонтно-эвакуационная машина
- VT-72B (BRAM-72B) — чехословацкая бронированная ремонтно-эвакуационная машина, вариант БРЭМ-1
Чешские
- VT-72M4 — чешская модернизация VT-72 (BRAM-72) с силовой установкой и средствами связи, использованными на T-72M4CZ.
Операторы
Современные
|
|
Бывшие
-
ГДР — 551 единица Т-72M/M1 Чехословацкого и Польского производства поставлены из СССР в период с 1979 по 1989 годы[2], перешли к ФРГ -
СР Румыния — 30 единиц Т-72 поставлены из СССР в 1979 году[2]. Сняты с вооружения[81]. - Югославия — 390 единиц Т-72М1 произведены по лицензии (большинство в модификации М84) в период с 1981 по 1990 годы[2].
- Чехословакия — 815 единиц Т-72М/M1 произведены по лицензии в период с 1977 по 1991 годы[2], перешли к образовавшимся после распада государствам
-
Финляндия — 70 единиц поставлены из СССР в период с 1985 по 1990 годы[2], сняты с вооружения[82]
Боевое применение
- Ирак — Ирано-иракская война (1980—1988)[83]
- Сирия — Ливанская война (1982)[83][84]
- Ливия — Чадско-ливийский конфликт (1987—1990)[83]
- Индия — миротворческая миссия на Шри-Ланке (1987—1990)[83]
- Индия — Миротворческая операция ООН в Сомали[83]
- Ирак, Кувейт (M84) — «Война в заливе» (1990—1991)[83]
- СССР — Путч 19-21 августа (1991)
- Армения, Азербайджан — Нагорно-Карабахский конфликт (1991—1994)[83][85]
- Боснийская война (1992—1995)[86]
- Россия, Таджикистан — Гражданская война в Таджикистане (1992—1995)[83]
- Россия, Чечня — Чеченские войны (1994—1996, 1999—2002)[83]
- Конфликт в Косово (1998—1999)
- Ирак — Иракская война[87] (2003)[83]
- Террористический акт в Беслане — Штурм 3 Сентября (2004)[88][89]
- Россия, Грузия — война в Южной Осетии (2008)[83]
- Гражданская война в Ливии (2011)[83]
- Гражданская война в Сирии (2011-продолжается)[83]
- Судан, Южный Судан — Пограничный конфликт между Суданом и Южным Суданом (2012)[83]
- Украина — Вооружённый конфликт на востоке Украины, используется обеими сторонами конфликта[90][нет в источнике 2896 дней]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Сирия
Впервые Т-72 применили при боевых действиях в 1982 году в Ливане, в долине Бекаа. 9 июня 76-я и 91-я сирийские танковые бригады, вооружённые Т-62 попали в окружение на юге от озера Карун. Сирийское командование решило отправить из Дамаска элитные части 1-й бронетанковой дивизии, на вооружении которых, по одной версии, находились танки Т-72 (по другой версии, Т-72 в этой дивизии не было[91]), чтобы контратаковать израильтян на правом фланге. К северу от города Рашая, сирийские Т-72 вступили в бой с несколькими ротами израильских M60, уничтожив часть из них, дивизия без потерь прорвала кольцо окружения. После этого элитные части вернулись на границу Сирии, перегруппировались и продолжили движение к Захле[92].
Сирийские источники утверждают, что израильским танкистам не удалось подбить ни один сирийский Т-72. По оценке российского танкового эксперта Михаила Барятинского, сирийцы потеряли 11—12 танков Т-72, один из них поражён предположительно танком «Шот-Каль» («Центурион»)[93]. Вопреки мифу о боевом крещении Т-72, которое произошло в бою с танками «Меркава», если внимательно проследить боевой путь сирийских танков Т-72 и израильских «Меркава», будет представляться сомнительной сама возможность их встречи в бою[94]. Барятинский пришёл к выводу, что «ни одна „Меркава“ не подбила ни одного Т-72 и ни один Т-72 не подбил ни одну „Меркаву“, потому что они просто не встретились в бою»[95].
После этого Израиль и Сирия договорились о прекращении огня в полдень 11 июня. Обе стороны ринулись в атаку, чтобы захватить как можно больше территории. Ранним утром сирийские Т-72 81-й бригады достигли Штавраха, а затем повернули на юг по двум параллельным дорогам, прямо на позиции 409-го противотанкого батальона и M60 767-й бригады (по израильским данным, 767-я бригада в последующем бою не участвовала). Сирийские танкисты, вдохновленные успехами 9 июня пошли в наступление без проведения разведки. В результате они попали в засаду, всего 9-12 Т-72 было поражено ракетами TOW. Сирийцы заявляли о поражении в этом бою до 10 израильских танков M60. Все подбитые Т-72 сирийцам удалось отбуксировать, после этого они вернулись на шоссе Бейрут-Дамаск.
Ирак
Ещё одной страной, активно использовавшей Т-72, стал Ирак. Первые 100 машин советского производства были получены Ираком в 1979-80 годах. Экспортные модификации отличались конструкцией броневой защиты лобовой части башни, а также системой противоатомной защиты и комплектацией боеприпасов. После начала войны с Ираном советское руководство перестало оказывать военную помощь Ираку. Но уже в январе 1982 года Польша поставила 250 танков Т-72М. В сентябре этого же года Советский Союз снял эмбарго на поставки техники. Всего за годы Ирано-Иракской войны было поставлено 1038 танков Т-72, которые себя хорошо показали в бою против иранских танков.[96] В начале конфликта иракский танковый батальон, вооружённый танками Т-72, в скоротечном бою в районе Кесре-Ширин полностью разгромил танковый батальон иранцев на танках «Чифтен», не понеся при этом потерь. В 1982 году он успешно использовался в июльских боях под Басрой. Северо-восточнее Басры 10-я бригада Ирака танками Т-72 ударила во фланг иранской дивизии, в результате иранцы оставили на поле боя несколько десятков танков западного производства.[97][98] Всего в результате сражения Иран захватил 101 танк (в том числе 12 Т-72, которые впервые попали в руки к иранцам), иракцы захватили 200 танков и такое же количество бронемашин и САУ.[99][100] Последним крупным сражением Ирано-Иракской войны, где участвовал Т-72, стал захват острова Маджнун иракской армией в 1988 году. Остров обороняли 60 танков «Чифтен» и «Скорпион», с иракской стороны в операции были задействованы 2000 танков. Успех иракской армии оказался абсолютным — остров был освобожден, все иранские танки уничтожены или захвачены в качестве трофеев[101]. Потери за восемь лет войны составили 60 танков Т-72[102][103]. Из 1100 Т-72, поставленных в ходе войны, к концу боевых действий в строю оставалось 800[104].
В послевоенном интервью, иранский командир танка «Чифтен» Адар Форузян, считал Т-72 самым грозным противником на поле боя. В первом своем сражении он чудом остался жив, когда снаряд Т-72 попал в двигатель его танка и экипажу пришлось бросить машину. Во время последнего сражения, в октябре 1982, его рота захватила контрольный пункт на границе Ирака. Для контратаки на следующий день, иракцы задействовали танки Т-72. Танк Адара получил попадание и вышел из строя. Иракские танки атаковали волонтеры из «живых волн». Адар отмечал, что волонтеры были готовы на все, даже зачистить минное поле своими телами. 70 процентов из них погибло в этом сражении, 5 танков из его роты были подбиты, остальные не стреляли. Его рота имела хорошую поддержку артиллерии и под её ураганным огнём, иракцы все таки отступили. Адар отмечал высокую мобильность иракских «семьдесятдвоек», когда собственному «Чифтену» приходилось длительное время охлаждаться из-за недостаточной мощности двигателя.[105]
После войны Ирак начал собственное производство танков Т-72 под названиями «Саддам» и «Вавилонский лев», качество сборки которых оставляло желать лучшего. Иран также начал собственное производство этого танка.
- Вторжение в Кувейт
Следующей войной, где участвовали иракские танки Т-72, стал захват Кувейта в 1990 году. Кувейт тоже располагал такими танками югославского производства. Кувейтская армия была разгромлена и бежала в Саудовскую Аравию. Всего лишь немногие кувейтские силы смогли оказать достойное сопротивление. Так, например, произошло во время «битвы за мосты» в южном пригороде Кувейт-Сити. Танковая дивизия Национальной гвардии Ирака «Хаммурапи», оснащённая танками Т-72 и БМП, вошла в Кувейт-Сити. Иракцы двигались в походной колонне, и встреча с 35-й танковой бригадой Кувейта стала для них неожиданностью. Наступление иракских сил на этом участке было остановлено. Потери бронетехники неизвестны.[106] К концу второго дня, кувейтская армия была практически полностью уничтожена.[107] Организация Объединённых Наций осудила действия Ирака и начала подготовку военного вмешательства. Была собрана коалиция из 28-ми стран во главе с США.
Первое боестолкновение иракских Т-72 с войсками коалиции могло произойти во время битвы за Хафджи. Группировка вторжения имела небольшое количество этих танков, однако данных непосредственно о столкновениях и потерях Т-72 нет.[108][109][110]. Основным соперником иракского Т-72 стал американский основной боевой танк М1A1 Абрамс(«Абрамсы» первых модификаций в бой с «семдесятдвойками» не вступали, эта роль отводилась модернизированным машинам с немецкими 120 мм орудиями). Зачастую встречи между американскими и иракскими танками заканчивались победой первых. Известен случай, когда один «Абрамс», увязший в грязи и оставленный в ожидании эвакуационной машины, был атакован тремя Т-72. В ходе завязавшегося боя «Абрамс» получил три попадания снарядов (2 ОФ и 1 БПС) с минимальными повреждениями; все три Т-72 были уничтожены. Прибывшие на помощь «Абрамсы» решили расстрелять окончательно увязшую в грязи машину, они выпустили по ней три 120 мм снаряда (3 УБПС), которые также причинили танку лишь поверхностные поврежедения. После эвакуации машины башня была заменена, и танк вернулся в строй.[111]. По официальным американским данным иракские Т-72 сумели поразить только около 10 танков M1A1[112], из которых 1-3 были подбиты[113]. Также имели место бои Т-72 с более старыми M60, в которых было уничтожено не менее 5 иракских танков[114]. 26 февраля рота «Бредли», поддерживаемая танками M1 «Абрамс», вступила в бой с вкопанными иракскими Т-72 и БМП; в течение двух часов американская бронетехника была разбита и отступила(все «Брэдли» роты были поражены огнём), обороняющиеся иракцы потеряли шесть Т-72.[115][116]. Общее количество потерянных иракских Т-72 оценивается в 250 единиц, по другим данным 14 единиц(многие из которых брошены экипажем или уничтожены с воздуха, на которые приходится львиная доля иракских танков).
Значительную роль сыграло отсутствие у Ирака современных бронебойных снарядов (имевшиеся на вооружении были 1960-х годов; в СССР такие снаряды ещё в 73 году были сняты с вооружения)[117][118][119]. Также, все танки Т-72 армии Ирака относились к экспортным модификациям (Т-72М) и многослойного бронирования башни не имели[120] В качестве элементов защиты использовались французские автоматические огнетушители и китайские генераторы оптических помех. Последние неоднократно защищали танки от огня управляемых ракет.[121][122]
Иракские Т-72 использовались во время интервенции Многонациональных сил в Ирак в 2003 году. 24 марта американское командование подготовило для атаки частей 2-й танковой дивизии «Медина» в городе Кербела 31 вертолёт AH-64 «Апач» 11-го авиационного полка Армии США. Иракская разведка вскрыла планы американцев. Во время взлёта один «Апач» разбился. При подлёте к цели вертолёты были встречены мощным заградительным огнём танков, зениток и крестьян с винтовками. После получасового боя один «Апач» был сбит огнём с земли (его экипаж попал в плен), все остальные были повреждены и стали возвращаться на базу. Иракцы потеряли 12 танков, вероятно по большей части или все Т-72, и несколько зенитных установок. Из 29 вернувшихся вертолётов только 7 оставались полётпригодными, 2 повреждённых было списано[123][124][125][126].
3 апреля возле Махмудии Т-72 встретились с американскими «Абрамсами». Бой завершился в пользу американцев, без потерь уничтоживших 7 иракских танков[127]. Общее число потерянных Т-72 в войне 2003 года не было опубликовано. Предполагается, что в ходе продвижения к Багдаду войска США уничтожили около 200 танков этого типа[128].
Конфликты на постсоветском пространстве
По мнению авторов книги «Боевые машины Уралвагонзавода. Танк Т-72» тот факт, что танки Т-72 плохо зарекомендовали себя в азербайджанской и грузинской армиях связан не с их конструктивными особенностями, а с низкой квалификацией обслуживающего персонала, а также некачественными запчастями и ГСМ.[129]
Танки Т-72, полученные чеченской оппозицией из России и управляемые российскими экипажами, в ноябре 1994 года участвовали в неудачном штурме Грозного. В операции участвовали 35 танков Т-72А, только четырём из них удалось покинуть город после провала штурма, остальные были уничтожены или брошены. Среди сдавшихся в плен танкистов оказались участники разгона Верховного Совета России. Часть подбитых танков была отремонтирована и введена чеченцами в строй[130][131]. Т-72 наряду с небольшим числом Т-62 состояли на вооружении Шалинского танкового полка вооружённых сил ЧРИ[83][132]. 23 ноября, ещё до официального начала Первой чеченской войны, российские Ми-24 и Су-25 совершили налёт на позиции полка, уничтожив 21 танк[133]. Во время штурма Грозного российской армией с декабря 1994 по февраль 1995 года было задействовано около 230 танков Т-72 и Т-80. Им противостояло до 25 дудаевских танков и до 80 артиллерийских орудий, не считая других средств. В боях использовались все возможности танкового вооружения, включая управляемые ракеты, поражавшие цели на дальности около 4 километров. Всего за 3 месяца боев были безвозвратно потеряны не менее 33 танков Т-72, включая 15 Т-72Б и не менее 18 Т-72А[134]. Общие потери в российских танковых подразделениях были довольно тяжелыми, например, в танковом батальоне 74 гв. омсбр из 31 Т-72 к концу боёв в центре Грозного в боеспособном состоянии осталось 4 танка. Больше 10 дудаевских танков достались в качестве трофеев.[135] Из 80 танков Северо-Кавказского военного округа типа Т-72, динамическая защита была установлена только на 14 машинах, при этом сами контейнеры не были снаряжены элементами взрывчатых веществ. Из-за ошибок в тактическом использовании танковых подразделений, когда бронированная техника применялась в неразумных количествах и без прикрытия мотострелками, — на один танк могло приходится до 6-7 гранатомётчиков. Случаев пробития лобовой брони неизвестно.[136][137][138]
В марте 1996 года в освобождении посёлка Гойское, который обороняли более 400 хорошо вооружённых боевиков, принимала участие танковая рота Т-72Б одного из мотострелковых полков Уральского военного округа. В ходе атаки противник пытался отразить танковую атаку огнём из ПТРК. Всего произведено 14 пусков ПТУР, из 12 ракет попавших в танки, только 1 смогла пробить броню попав в область люка наводчика, лёгкие ранения получил один член экипажа. Все танки сохранили боеспособность. Огнём из танковых пушек пусковые установки ПТУР и их расчеты были уничтожены.[122]
В ходе нападения боевиков Хаттаба на городок 136-й мотострелковой бригады в Буйнакске (1997) были уничтожены два танка Т-72.[139].[уточнить][140]
Во время Второй чеченской войны, танк зарекомендовал себя значительно лучше, в 2003 году главнокомандующий сухопутными войсками РФ Н. В. Кормильцев назвал Т-72 наиболее эффективным образцом бронетанковой военной техники в реальных боевых условиях, держащего несколько попаданий РПГ и продемонстрировавший высокую огневую эффективность. Отмечалось, что при маршах в горных условиях танки работали практически безотказно.[141]
В ходе войны в Южной Осетии (2008) Т-72 применялись с обеих сторон, находясь на вооружении грузинских и российских войск. За время конфликта с российской стороны было потеряно 2 танка Т-72[142], с грузинской — 18 танков Т-72, из них 8 танков были захвачены в качестве трофеев. Утром 9 августа произошёл танковый бой между группой российских Т-72 и численно-превосходящих сил грузинской бронетехники. Бой продолжался вплоть до отхода грузинских войск из Цхинвала. Танк под командованием Яковлева уничтожил не менее 7 единиц вражеской бронетехники, другой танк под командованием Мыльникова уничтожил 8 единиц бронетехники. Из группы четырёх российских Т-72, был потерян один танк.[143][144][145]. Сорванная взрывом башня одного из грузинских Т-72 была установлена в качестве памятника.[146]
Танки Т-72 используются обеими сторонами[147][148][149] (по другим данным, только ДНР и ЛНР[150]) в Вооружённом конфликте на востоке Украины. Вооруженными силами ДНР и ЛНР используются танки Т-72Б обр. 1989 года, Т-72Б3[151] Т-72БА и T-72Б1[152],. В октябре 2014 года журналисты Reuters опубликовали снимки сгоревших Т-72 нескольких модификаций, найденных ими на территории Украины, в 40 километрах от Донецка. Несмотря на то, что танк Т-72 был снят с вооружения ВСУ нехватка бронетехники вследствие потерь украинской армии, министерство обороны Украины выдало заказ на возвращение в строй находившихся на хранении единиц[153].
Другие конфликты
Индия применяла Т-72 в ходе миротворческой операции на Шри-Ланке. Точные потери танков неизвестны; существует фотография, на которой изображены два Т-72 с оторванными башнями, подорвавшиеся на минах[154].
Т-72 ливийской армии участвовали в гражданской войне 2011 года. Британская авиация использовала против них новейшие ракеты Brimstone; в ходе первого удара этими ракетами было уничтожено три Т-72 в районе Адждабии[155].
Суданские Т-72, по-видимому, используются в операциях против повстанческой группировки Движение за справедливость и равенство; это подтверждается опубликованными группировкой фотографиями Т-72 с динамической защитой, уничтоженного в январе 2014 года[156].
Оценка проекта
 |
Нейтральность этого раздела поставлена под сомнение. На странице обсуждения должны быть подробности.
|
В 1982 году по результатам боевых действий в Ливане, Хафез Асад охарактеризовал Т-72 как лучший танк в мире, подчеркнув, что ни один Т-72 в ходе боёв с израильтянами уничтожен не был[157], при этом на экспорт поставлялась модификация с оптическим дальномером и механическим баллистическим вычислителем[158]. По оценке российского эксперта Михаила Барятинского, за полдня участия Т-72 в войне было потеряно 11—12 танков этого типа[159].
Именно высокие надёжность и огневая мощь танков Т-72, а также большое их количество на вооружении многих стран подталкивают конструкторов Чехии, Словакии, Польши, Румынии, Украины, Франции и Бельгии, а также и ряда других стран разрабатывать проекты глубокой модернизации этой замечательной машины и довести её боевые характеристики до уровня танков НАТО последних разработок.— С. Суворов. Танк Т-72. Вчера, сегодня, завтра
Здесь уместно отметить, что некоторые наши «специалисты» считают танк Т-72 всего лишь модификацией Т-64А, что, мягко выражаясь, не корректно. На самом деле у этих танков одинаковы только орудия. Танк Т-72, принятый на вооружение Советской Армии 7 августа 1973 г., предназначался для массового производства на существующих заводах и оборудовании. В нём была реализована идея надёжности машины в целом, внедрены улучшенные условия обитаемости для экипажа. В конструкции Т-72 удалось заложить значительный резерв для модернизации и создания на его базе специальных машин. Этот танк был создан для боя. Неоспоримые достоинства Т-72 по достоинству оценили специалисты всего мира — эта боевая машина признана лучшим и самым массовым танком второй половины XX века.— Карцев Л.Н. «Воспоминания Главного конструктора танков»[160]
Фотогалерея
- Object 172 (T-72 prototype on the basis of T-64).jpg
Прототип Т-72 (объект 172) на базе Т-64. Музей БТВТ в Кубинке.
- T-72A tank on parade.jpg
T-72А на параде. Вид сверху.
- T-72M bok RB.jpg
T-72M в Музее Польской армии, Познань.
- T-72 2005 2.jpg
T-72 на колёсном тягаче.
- T72 Georgia.jpg
Грузинский T-72Б1, видна установленная на корпусе и башне динамическая защита.
- T72monumentTagil.jpg
Памятник T-72, установленный на месте их производства, в Нижнем Тагиле.
- T-72 ATE South Africa.jpg
T-72, Южная Африка.
- Upgraded T-72 01 copy.jpg
Т-72 модернизированный:[161]
- Upgraded T-72 02.jpg
- Upgraded T-72 03.jpg
- Upgraded T-72 04.jpg
- T-72 2.jpg
Сербская модернизация Т-72М
- T-72 1.jpg
- SER mod T72.jpg
См. также
Напишите отзыв о статье "Т-72"
Примечания
Сноски
- ↑ по выштамповкам
- ↑ по основному днищу
- ↑ При стрельбе с башней повёрнутой на корму угол вертикального наведения орудия составляет –3°47'…+17°
- ↑ осколочно-фугасным снарядом с использованием бокового уровня
Источники
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 2. Боевая техническая характеристика танка // Танк "Урал". Техническое описание и инструкция по эксплуатации. — М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1975. — Т. Книга первая. — С. 19—37. — 299 с.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 [armstrade.sipri.org/armstrade/page/trade_register.php Stockholm Internation Peace Research Institute — Arms Transfers Database]
- ↑ Устьянцев, Колмаков, 2004, с. 78.
- ↑ 1 2 [www.waronline.org/mideast/general-info/armament/t-72/export.php Т-72 в мире] (рус.). waronline.org. Проверено 1 декабря 2011. [www.webcitation.org/65NbH9l3w Архивировано из первоисточника 11 февраля 2012].
- ↑ 1 2 [www.militaryparitet.com/nomen/russia/bron/tanki/data/ic_nomenrussiabrontanki/13/ Военный паритет: Основные боевые танки]
- ↑ [btvt.narod.ru/5/rogatka/rogatka.htm Т-72Б «Рогатка»]
- ↑ 1 2 [www.waronline.org/mideast/general-info/armament/t-72/characteristics.php Т-72 бронирование]
- ↑ М. Барятинский. Советская бронетанковая техника 1945—1995. — М.: Бронеколлекция, выпуск № 3, 2000, стр.15
- ↑ [otvaga2004.ru/tanki/istoriya-sozdaniya/tank-t72ba/ Танк Т-72БА – описание, фоторепортаж и фотодетализация]. Военно-патриотический сайт «Отвага» (2008). Проверено 27 сентября 2013.
- ↑ [www.armstrade.org/includes/periodics/news/2013/0927/162520530/detail.shtml ЦАМТО / Новости / С 1974 по 1990 гг. на «Уралвагонзаводе» было произведено более 20,5 тыс. ОБТ Т-72]
- ↑ 1 2 3 4 [www.otvaga2004.narod.ru/otvaga2004/caleidoscope/iraq-tanks.htm Танки иракской армии]
- ↑ [otvaga2004.narod.ru/publ_w7_2010/0070_t72.htm средний танк Т-72 «УРАЛ»]
- ↑ В общей сложности в соединения 20-й гвардейской общевойсковой армии в текущем году поступит более 150 новых танков Т-72Б3.
- ↑ [www.military-informant.com/index.php/army/5486-1-sp-286826957.html На Уралвагонзаводе показали новейшую модификацию танка Т-72-Б3]
- ↑ [gazeta.zn.ua/ECONOMICS/imya_i_dengi_ukraine_prinesut_tanki.html Имя и деньги Украине принесут танки] // «Зеркало недели» от 12 июня 1998
- ↑ [www.plam.ru/transportavi/tehnika_i_vooruzhenie_2002_07/p2.php Уралвагонзавод — флагман мирового танкостроения / Техника и вооружение 2002 07]
- ↑ [armor.kiev.ua/Tanks/Modern/T72/T72_90.php Основной танк Т-72/Т-90]
- ↑ 1 2 М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — С. 20. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- ↑ 1 2 С. Устьянцев, Д. Колмаков. Т-72. — Нижний Тагил: Уралвагонзавод / Медиа-Принт, 2004. — С. 163. — (Боевые машины Уралвагонзавода № 1). — 5000 экз. — ISBN 5-98485-003-6.
- ↑ 1 2 3 4 5 S. Zaloga, M. Jerchel, S. Sewell. T-72 Main Battle Tank 1974—1993. — London: Osprey Publishing, 1993. — С. 39. — 48 с. — (New Vanguard № 6). — ISBN 1-85532-338-9.
- ↑ М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — С. 25. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- ↑ 1 2 М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — С. 52. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- ↑ 1 2 С. Устьянцев, Д. Колмаков. Т-72. — Нижний Тагил: Уралвагонзавод / Медиа-Принт, 2004. — С. 167. — (Боевые машины Уралвагонзавода № 1). — 5000 экз. — ISBN 5-98485-003-6.
- ↑ 1 2 М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — С. 54. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- ↑ [btvt.narod.ru/4/kontakt5_.htm Контакт 5]
- ↑ 1 2 М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — С. 56. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- ↑ [www.uvz.ru/product/70/16 УралВагонЗавод]
- ↑ 1 2 М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — С. 35. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- ↑ М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — С. 38. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- ↑ [utm.nichost.ru/index.php/produktsiya/spetsproduktsiya/msta-s-152mm 152 мм Самоходная гаубица 2С19М1 с автоматизированной системой управления наведением и огнём АСУНО] (рус.). Проверено 21 июля 2012. [www.webcitation.org/69gnzbUcg Архивировано из первоисточника 5 августа 2012].
- ↑ [www.specstroytex.ru/catalog/a-30.html Универсальный многоцелевой тягач БТС - 5Б] (рус.). СпецСтройТех. Проверено 6 мая 2012. [www.webcitation.org/68gccRBNe Архивировано из первоисточника 25 июня 2012].
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 190.
- ↑ [ria.ru/defense_safety/20160909/1476498530.html Вооруженные силы получат более 300 модернизированных танков Т-72-Б3 | РИА Новости]
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 194.
- ↑ [www.gazeta.ru/politics/2008/08/10_a_2806921.shtml?incut3 Численность и вооружения армий Грузии, Южной Осетии и Абхазии] (рус.). Газета.Ру. Проверено 2 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BcckW7EC Архивировано из первоисточника 23 октября 2012].
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 180.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.army-guide.com/rus/product17.html Army Guide: Т-72АГ, Модернизация бронетехники]
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 320.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 429.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 178.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 182.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 82.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 107.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 416.
- ↑ The Military Balance 2013. — P. 476.
- ↑ 1 2 3 [www.kommersant.ru/private/pdoc?docsid=2094084 Экспорт танков из России в 1992—2012 годах] (рус.). Business Guide (Военно-промышленный комплекс). Приложение, №62 (193) (25 декабря 2012). Проверено 25 декабря 2012.
- ↑ The Military Balance 2009. — P. 424.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 184.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 441.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 251.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 332.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 328.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 492.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 360.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 185.
- ↑ The Military Balance 2010. — P. 312.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 187.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 342.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 119.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 274.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 345.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 276.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 461.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 127.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 134.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 354.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 137.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 471.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 202.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 203.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 475.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 208.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 205.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 206.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 491.
- ↑ The Military Balance 2012. — P. 100.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 87.
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 445.
- ↑ [osradio.ru/politika/250-vooruzhennye-sily-juzhnojj-osetii..html Осетинское радио и телевидение: Вооруженные силы Южной Осетии]
- ↑ The Military Balance 2016. — P. 469.
- ↑ The Military Balance 2009. — P. 147.
- ↑ The Military Balance 2009. — P. 175.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 [vestnik-rm.ru/news-4-6143.htm Не стареют броней ветераны: Т-72 — самый воюющий танк современности]
- ↑ С. Шумилин. [otvaga2004.narod.ru/otvaga2004/wars0/wars_09_2.htm Боевое применение танков серии Т-54/55] (рус.). Военно-патриотический сайт «Отвага». Проверено 6 мая 2012. [www.webcitation.org/687AbY8Rh Архивировано из первоисточника 2 июня 2012].
- ↑ С. Шумилин. [otvaga2004.narod.ru/otvaga2004/wars0/wars_09.htm Боевое применение танков серии Т-54/55] (рус.). Военно-патриотический сайт «Отвага». Проверено 6 мая 2012. [www.webcitation.org/687AdEbW7 Архивировано из первоисточника 2 июня 2012].
- ↑ [otvaga2004.narod.ru/publ_w4/052_t34afterwar.htm Т-34 В БОЯХ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ]
- ↑ [btvt.narod.ru/spec/iraq/2003_poteri_iraq.htm Потери бронетехники Ирака 2003 год]
- ↑ [korrespondent.net/world/137052-po-shkole-v-beslane-strelyali-tanki По школе в Беслане стреляли танки] (Проверено 21 октября 2011)
- ↑ [www.agentura.ru/timeline/2004/zahvat/?id=1166779320 Комиссия по Беслану представила окончательный вариант доклада] (Проверено 21 октября 2011)
- ↑
- ↑ [vpk-news.ru/articles/6240 Михаил Барятинский. Бой, которого не было]
- ↑ [warspot.ru/2129-samyy-sportivnyy-tank-v-mire Самый спортивный танк в мире]
- ↑ Тщательное изучение различных источников, ссылок и воспоминаний позволяет утверждать, что в Ливане было потеряно 11-12 танков Т-72. Большая часть — в описанном выше бою. По-видимому, только одну машину подбили из 105-мм пушки подкалиберным снарядом в борт и стрелял скорее всего «Шот-Каль», то есть «Центурион». [topwar.ru/1230-boj-kotorogo-ne-bylo.html Бой, которого не было]
- ↑ [www.waronline.org/IDF/Articles/t72-myth/index.html waronline.org Два мифа одного боя: сирийские Т-72 в Ливанской войне 1982 года]
- ↑ [topwar.ru/1230-boj-kotorogo-ne-bylo.html Бой, которого не было]
- ↑ [novostim.ru//11492-rossiya-nashla-sposob-ekstrenno-postavit-iraku-oruzhie.html Россия нашла способ экстренно поставить Ираку оружие]
- ↑ Персия — Иран. Империя на Востоке (2010). Широкорад Александр Борисович. стр.93
- ↑ [www.acig.info/CMS/index.php?option=com_content&task=view&id=63&Itemid=47 I Persian Gulf War: Iraqi Invasion of Iran, September 1980]
- ↑ Zabih, S. (1988). The Iranian Military in Revolution and War. New York: Routledge. стр.181
- ↑ O’Ballance, E. (1988). The Gulf War. Brassey’s. стр.95
- ↑ [armor.kiev.ua/Tanks/Modern/chieftain/bk1_06.php Танк «ЧИФТЕН»]
- ↑ [btvt.narod.ru/2/iraqarmy2.htm Танки Иракской армии]
- ↑ [army.lv/ru/Zabitaya-voyna-irano-irakskiy-konflikt/2640/4272 Забытая война: ирано-иракский конфликт]
- ↑ Steven Zaloga,Peter Sarson. T-72 Main Battle Tank 1974-93. стр.37
- ↑ Interview — Iranian Tank Commander,McCaul ED, Apr-2004, Military History Vol. 21 No. 1
- ↑ [www.benning.army.mil/armor/armormagazine/content/Issues/1995/ArmorSeptemberOctober1995web.pdf Battle of Bridges]
- ↑ [www.country-data.com/cgi-bin/query/r-14243.html United Arab Emirates]
- ↑ Zaloga, Steven J. (1993). T-72 Main Battle Tank 1974-93. Oxford, United Kingdom: Osprey. стр.28
- ↑ Clodfelter M. Warfare and Armed Conflict. V. 2. P. 1083.
- ↑ [ru.scribd.com/doc/48253515/U-S-Marines-in-Battle-Al-Khafji U.S. Marines in Battle Al-Khafji]
- ↑ Armored Cav (Tom Clancy’s Military Reference),Paperback, Tom Clancy, 1994
- ↑ Fahey, Dan: Collateral Damage…"During the ground war, only seven M1A1’s were hit by rounds fired from the Iraqi’s T-72 tanks, with none being seriously damaged." See also: George F. Hofmann & Donn A. Starry, pag.9
- ↑ [/assets/220/215553.pdf Early performance assessment of Bradleys and Abrams]. — «CALL cites one incident in which an Abrams was reportedly struck twice by a T-72 tank firing from 2,000 meters.» [/6GwQC8fUB Архивировано из первоисточника 28 мая 2013].
- ↑ David Isby, Lon Nordeem. M60 vs T-62. — Osprey Publishing, 2010. — P. 73.
- ↑ Conduct of the Persian Gulf Conflict: An Interim Report to Congress, P-2 — P-3.
- ↑ Crusade, The untold story of the Persian Gulf War. Houghton Mifflin Company (1993). Rick Atkinson. стр. 431—433
- ↑ [www.modernarmy.ru/article/181 Танки и БМП в бою: опыт современных войн]
- ↑ [btvt.narod.ru/2/t72istoria.htm Танк Т-72: вчера, сегодня, завтра]
- ↑ [artofwar.ru/w/wechkanow_i_w/vivboewyetanki-semejstwot-72t-80t-90wtoroeizdanie19122011.shtml ArtOfWar. Viv. Танки — Т-72, Т-80, Т-90. (Второе издание 19.12.2011)]
- ↑ [techno-story.ru/books/102-osnovnoj-boevoj-tank-abrams/418-abrams-v-persidskom-zalive-zvjozdnyj-chas ABRAMS в Персидском заливе. Звёздный час]
- ↑ [www.globalsecurity.org/military/world/iraq/ground-equipment-intro.htm Baath Ground Forces Equipment]
- ↑ 1 2 «Танк Т-72: вчера, сегодня, завтра»,С. Суворов, 2001
- ↑ [www.slate.com/articles/news_and_politics/war_stories/2003/04/chop_the_chopper.html Chop the Chopper The Army’s Apache attack-helicopter had a bad war.]
- ↑ Apache Operation a lesson in defeat The Washington Times, April 22, 2003. Rowan Scarborough
- ↑ In the Company of Soldiers. Paw Prints. Рик Аткинсон. 2008. стр.147-153
- ↑ AH-64 Apache Units of Operations Enduring Freedom and Iraqi Freedom. Osprey Publishing. Джонатан Берштейн. 2005. стр.51
- ↑ Jason Conroy, Ron Martz. Heavy Metal: A Tank Company’s Battle To Baghdad. — Potomac Books, 2005. — P.158.
- ↑ Thomas R. Mockaitis. The Iraq War Encyclopedia, с. 411.
- ↑ Устьянцев, Колмаков, 2004, с. 112.
- ↑ Владислав Белогруд. Танки в боях за Грозный. Часть 1. — Фронтовая иллюстрация, № 9, 2007. — С. 4.
- ↑ «Анафема», И.Иванов, 1995
- ↑ [www.memo.ru/hr/hotpoints/caucas1/msg/2008/06/m140120.htm Старый конь борозды не портит: танки Т-62 в боях на Северном Кавказе]
- ↑ [www.airwar.ru/history/af/ichkeria/ichkeria.html История ВВС Ичкерии]
- ↑ В. Белогруд. Танки в боях за Грозный. Часть 2. Фронтовая иллюстрация, № 1, 2008, стр.48,50
- ↑ [btvt.narod.ru/2/tanks_in_grozny.htm Грозный. Танки. Как это было]
- ↑ Действия соединений, частей и подразделений СВ при проведении специальной операции по разоружению НВФ в 1994-96 гг. на территории Чеченской республики. Доклад бывшего начальника штаба СКВО генерал-лейтенанта В. Потапова, стр. 18
- ↑ Устьянцев, Колмаков, 2004, с. 114.
- ↑ [www.rpw.ru/kb3/1.html О РАЗВИТИИ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ТАНКОСТРОЕНИЯ]
- ↑ [kommersant.ru/doc/336884/ Рейды чеченских боевиков] (Проверено 26 ноября 2013)
- ↑ Танки участвовали в бою или просто их подожгли на стоянке?
- ↑ Фаличев О Армия ХХI века/ Интервью с главнокомандующим сухопутными войсками РФ Н. Кормильцевым // Военно-промышленный курьер. — 2003. — № 9.
- ↑ [lenta.ru/news/2010/08/04/casualties/ Эксперты подсчитали боевые потери России в южноосетинском конфликте]
- ↑ [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10255 Яковлев Юрий Павлович]
- ↑ [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10634 Мыльников Сергей Андреевич]
- ↑ Барабанов М. С., Лавров А. В., Целуйко В. А. Состояние грузинской армии к завершению боевых действий и её потери. Бронетанковая техника // Танки августа. Сборник статей / М. С. Барабанов. — М.: Центр анализа стратегий и технологий, 2009. — С. 122. — 144 с.
- ↑ [sites.google.com/site/afivedaywar/Home/getanklosses Танковые потери грузинской армии]
- ↑ [www.osce.org/ukraine-smm/190711 Latest from OSCE Special Monitoring Mission (SMM) to Ukraine, based on information received as of 19:30hrs, 6 October 2015 | OSCE]
- ↑ [www.osce.org/ukraine-smm/186276 Latest from OSCE Special Monitoring Mission (SMM) to Ukraine based on information received as of 27 September 2015 | OSCE]
- ↑ [www.osce.org/ukraine-smm/161686 Latest from OSCE Special Monitoring Mission (SMM) to Ukraine based on information received as of 19:30 (Kyiv time), 1 June 2015 | OSCE]
- ↑ [armamentresearch.com/Uploads/Research%20Report%20No.%203%20-%20Raising%20Red%20Flags.pdf Jonathan Ferguson, N.R. Jenzen-Jones. Raising Red Flags: An Examination of Arms & Munitions in the Ongoing Conflict in Ukraine. С.65.] (Проверено 8 февраля 2015)
- ↑ [armamentresearch.com/Uploads/Research%20Report%20No.%203%20-%20Raising%20Red%20Flags.pdf Jonathan Ferguson, N.R. Jenzen-Jones. Raising Red Flags: An Examination of Arms & Munitions in the Ongoing Conflict in Ukraine. С.67.] (Проверено 8 февраля 2015)
- ↑ The Military Balance 2016,p.491
- ↑ [wartime.org.ua/11282-ukrayinska-armya-znovu-priynyala-na-ozbroyennya-t-72.html Українська армія знову прийняла на озброєння Т-72 " Військова панорама]
- ↑ [www.bharat-rakshak.com/LAND-FORCES/History/1987-90/296-Operation-Pawan.html Operation Pawan]
- ↑ [www.mirror.co.uk/news/uk-news/raf-tornados-blitz-gaddafi-tanks-118528 RAF Tornados blitz Gaddafi tanks to save town and boost rebels]
- ↑ [www.janes.com/article/40621/south-sudan-takes-delivery-of-chinese-atgws South Sudan takes delivery of Chinese ATGWs]
- ↑ С. Суворов, «Танкомастер». Т-72: Вчера, сегодня завтра, стр. 52
- ↑ [topwar.ru/31638-istoriya-sozdaniya-legendy-40-let-tanku-t-72.html История создания ЛЕГЕНДЫ — 40 лет танку Т-72 " Военное обозрение]
- ↑ [vpk-news.ru/articles/6240 Бой, которого не было]
- ↑ Карцев. Л.Н. Воспоминания Главного конструктора танков//«Техника и вооружение» 2008, №№ 1-5, 8, 9, 11. — 2008.
- ↑ [www.uvz.ru/product/70/16 УралВагонЗавод]. Проверено 4 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwRcQiPS Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
Литература
- М. Б. Барятинский. Т-72. Уральская броня против НАТО. — Москва: Яуза, Коллекция, Эксмо, 2008. — 128 с. — (Арсенал коллекция). — 4100 экз. — ISBN 978-5-699-30987-0.
- С. Устьянцев, Д. Колмаков. Т-72. — Нижний Тагил: Уралвагонзавод / Медиа-Принт, 2004. — 200 с. — (Боевые машины Уралвагонзавода № 1). — 5000 экз. — ISBN 5-98485-003-6.
- С. Устьянцев, Д. Колмаков. Танки 1960-х. — Нижний Тагил: Уралвагонзавод / Медиа-Принт, 2007. — 212 с. — (Боевые машины Уралвагонзавода № 2). — 4500 экз. — ISBN 978-5-98485-038-4.
- S. Zaloga, M. Jerchel, S. Sewell. T-72 Main Battle Tank 1974—1993. — London: Osprey Publishing, 1993. — 48 с. — (New Vanguard № 6). — ISBN 1-85532-338-9.
- Книга первая // Танк Т-72А. Техническое описание и инструкция по эксплуатации. — Москва: Военное издательство, 1986. — 107 с.
- С. Суворов. Танкомастер: специальный выпуск. Т-72: Вчера, сегодня, завтра. — Москва, 2001. — 68 с.
Ссылки
- [topwar.ru/22546-t-72b-vs-m1a2-abrams.html Т-72Б (Контакт-1) и M1A2 подробные таблицы защищённости со всех направлений от большинства видов средств поражения, аналогично по СУО, вооружению, подвижности]
- [u-96.livejournal.com/1638297.html?thread=31418521 К вопросу о живучести Т-72Б]
- [scalemodels.ru/modules/photo/viewcat_cid_273.html Фотографии Т-72А (Музей в г. Аксай, Ростовской обл.)]
- [warfront.ucoz.ru/publ/2-1-0-6 Основной танк Т-72]
- [chtz-uraltrac.ru/catalog/items/21.php Челябинский тракторный завод: Двигатель В-46-6]
- [www.waronline.org/IDF/Articles/t72-myth/ Сирийские Т-72 в Ливанской войне 1982 года]
- [www.waronline.org/mideast/general-info/armament/t-72/characteristics.php Основные сведения о бронировании]
- [www.vestnik-rm.ru/news-4-5697.htm О Т-72Б3]
- [samlib.ru/h/hljustow_m_w/tanks.shtml М. Хлюстов Применение танков в конце 20-го начале 21-го веков.]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Т-72
– Прежде всего пей.Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
