T.N.T. (альбом)
Поделись знанием:
К:Альбомы 1975 года
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
(перенаправлено с «T.N.T.»)
| T.N.T. | ||||
 | ||||
| Студийный альбом AC/DC | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
декабрь 1975 (только в Австралии) | |||
| Записан |
июль 1975 | |||
| Жанры | ||||
| Длительность |
41:55 | |||
| Продюсеры | ||||
| Лейбл | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| ||||
| Хронология AC/DC | ||||
| ||||
| Синглы из T.N.T. | ||||
T.N.T. (сокр. от англ. trinitrotoluene — тринитротолуол) — второй студийный альбом австралийской хард-рок-группы AC/DC с участием Бона Скотта, выпущенный в 1975 году в Австралии на лейбле Albert Productions.
Об альбоме
Диск официально издавался только в Австралии, однако 7 из 9 его треков (кроме «Rocker» и «School Days») вошли в международную версию альбома High Voltage. Песня «Rocker», в сокращённом варианте (2:51), вошла в международную версию альбома Dirty Deeds Done Dirt Cheap. Кавер-версия песни Чака Берри «School Days» долгое время оставалась неизданной для международной аудитории, пока в 1997 году не вошла в сборник Bonfire.
Песни «High Voltage», «It’s a Long Way to the Top (If You Wanna Rock ’n’ Roll)» и «T.N.T.» вышли синглами (последняя — только в Австралии). «High Voltage» поднялась до 48-го места в британском чарте[1]. На песню «It’s a Long Way to the Top (If You Wanna Rock ’n’ Roll)» было снято видео (режиссёр Пол Дрейн[2], оператор Дэвид Олни[3]). Существуют две другие версии видео[4].
Песня «Can I Sit Next to You Girl» была записана ещё в 1974 году, с первым вокалистом группы Дэйвом Эвансом и была выпущена как дебютный сингл группы, однако для альбома она была перезаписана с вокалом Бона Скотта.
После террористических актов 11 сентября 2001 года трек «T.N.T.» был включён в список потенциально опасных песен, не рекомендованных к трансляции по радио в США[5].
Список композиций
Все песни, кроме отмеченных, написаны Ангусом Янгом, Малькольмом Янгом и Боном Скоттом.
| № | Название | Автор | Длительность |
|---|---|---|---|
| 1. | «It’s a Long Way to the Top (If You Wanna Rock ’n’ Roll)» | 5:15 | |
| 2. | «Rock ’n’ Roll Singer» | 5:04 | |
| 3. | «The Jack» | 5:52 | |
| 4. | «Live Wire» | 5:49 | |
| 5. | «T.N.T.» | 3:34 | |
| 6. | «Rocker» | 2:55 | |
| 7. | «Can I Sit Next to You Girl» | А. Янг, М. Янг | 4:12 |
| 8. | «High Voltage» | 4:22 | |
| 9. | «School Days» | Чак Берри | 5:23 |
Участники записи
- Бон Скотт — вокал, волынка в «It’s a Long Way to the Top (If You Wanna Rock 'n' Roll)»
- Ангус Янг — гитара
- Малькольм Янг — ритм-гитара, бэк-вокал
- Марк Эванс[en] — бас-гитара, бэк-вокал
- Фил Радд — ударные
Продюсеры
Чарты
| Чарт (1975) | Место |
|---|---|
 Australian Kent Music Report Albums Chart
|
1 |
| Australian Albums Chart[6]
|
20 |
 New Zealand Albums Chart[6]
|
35 |
Напишите отзыв о статье "T.N.T. (альбом)"
Примечания
- ↑ [www.chartstats.com/songinfo.php?id=8892 High Voltage UK Charts]. Chartstats.com. Проверено 2 марта 2010. [www.webcitation.org/66xILRmhR Архивировано из первоисточника 16 апреля 2012].
- ↑ [www.smh.com.au/news/Music/Clip-go-the-years/2005/02/25/1109180099910.html Dino Scatena, «Clip Go The Years», Sydney Morning Herald, 26 Feb. 2005], retrieved 13 December 2008
- ↑ Johnston, Chris, [www.theage.com.au/news/arts/acdc-still-current-30-years-on/2006/02/22/1140563859775.html «AC/DC still current 30 years on»], The Age, 23 February 2006. Retrieved on 2007-02-15.
- ↑ Donovan, Patrick. [www.theage.com.au/news/entertainment/music/for-a-piper-its-a-long-way-to-the-top-from-the-back-of-a-flatbedtruck/2010/02/12/1265477678955.html For a piper, it’s a long way to the top from the back of a flatbed truck], The Age (13 February 2010). Проверено 17 марта 2010.
- ↑ [www.snopes.com/rumors/radio.asp radio — songs list]
- ↑ 1 2 [australian-charts.com/showitem.asp?interpret=AC/DC&titel=T.N.T.&cat=a AC/DC - T.N.T. (ALBUM) - australian-charts.com] (англ.). 'Australian Albums Chart'. australian-charts.com. Проверено 10 июля 2011. [www.webcitation.org/66xILrFru Архивировано из первоисточника 16 апреля 2012].
Ссылки
- [www.discogs.com/ACDC-TNT/master/8648 T.N.T. на discogs.com]
Отрывок, характеризующий T.N.T. (альбом)
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
