TMS Entertainment

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
TMS Entertainment
Тип

кабусики-гайся

Листинг на бирже

TYO: [stocks.us.reuters.com/stocks/overview.asp?symbol=3585.T 3585]

Основание

1946

Расположение

Токио, Япония[1]

Число сотрудников

147

Материнская компания

Sega Sammy (53.33 %)
Nippon Television (4.52 %)

Дочерние компании

Telecom Animation Film,
TMS Photo

Сайт

[www.tms-e.co.jp/ www.tms-e.co.jp]

К:Компании, основанные в 1946 году

TMS Entertainment, Ltd. (яп. 株式会社トムス エンタテインメント кабусики-гайся томусу энтатэйммэнто), ранее Tokyo Movie Shinsha (яп. 東京ムービー新社 То:кё: му:би: синся), также известная как TMS-Kyokuchi, — японская анимационная студия, подразделение Sega Sammy. Основанная в октябре 1946 года, TMS является одной из старейших и крупнейших студий Японии. Работала над большим количеством мультфильмов в сотрудничестве с компаниями Франции, США (в частности, Walt Disney Television Animation), Италии. Официальным названием является «TMS Entertainment, Ltd.», но как самоназвание используется Tokyo Movie (яп. 東京ムービー то:кё: му:би:).





Список работ

Сериалы

1960-е

1970-е

  • Chingō Muchabe (produced in 1967 but didn’t air until Feb.-Mar. 1971)
  • Shin Obake no Q-Tarō (Sept.1st, 1971-Dec.1972)
  • Tensai Bakabon (original) (Sept.25th, 1971-June.1972)
  • Lupin III (original) (Oct.1971-Mar.1972)
  • Akadō Suzunosuke (Apr.1972-1973)
  • Dokonjou Gaeru (original) (Oct.1972-1974)
  • Jungle Kurobe (Mar.-Sept.1973)
  • Doraemon (Apr.-Sept. 1973)
  • Arano no Isamu (Apr.1973-Mar.27th, 1974)
  • Karate Baka Ichidai (Oct.3rd, 1973-Sept.25th, 1974)
  • Ace o Nerae! (original) (Oct.5th, 1973-March.29th, 1974)
  • Samurai Giants (Oct.7th, 1973-Sept.15th, 1974)
  • Judo Sanka (Apr.1974-Sept.30th 1974)
  • Hajime Ningen Gyatruz (Oct.1974-1976)
  • Ganba no Bōken (Apr.-Sept.1975)
  • Gensō Tensai Bakabon (Oct.1975-1977)
  • Hana no Kakarichō (1976—1977)
  • Shin Kyōjin no Hoshi (Oct.1st, 1977-Sept.1978)
  • Hyouga Senshi Guyslugger (co-produced with Toei Animation; a semi-remake of Cyborg 009) (Apr. 1977-Aug. 1977)
  • Ie Naki Ko (Remi, based on the French book Sans Famille) (Oct.2nd, 1977-Oct.1978)
  • Shin Lupin III (Oct.3rd, 1977—1980)
  • Takarajima (Treasure Island) (Oct.8th, 1978-Apr.1979)
  • Treasure Island (1978)
  • Shin Ace o Nerae! (Oct.14th, 1978-Mar.1979)
  • Shin Kyōjin no Hoshi 2 (Mar.-Sept.1979)
  • Versailles no Bara (Oct.1979-1980)

1980-е

1990-е

2000-е

2010-е

Театральные фильмы

Телевизионные фильмы и спешлы

  • Bōchan (Jun.1980)
  • Nijū-yon (24) no Hitomi (Oct. 1980)
  • Sugata Sanshirō (1981)
  • Son Goku: Silk Road o Tobu!! (1982)
  • Annual Lupin III TV movies (1989-present)
  • Soreike! Anpanman
    • Minami no Umi o Sukae (1990)
    • Kieta Jam Oji-san (1993)
    • Keito no Shiro no Christmas (1995)
  • Rayearth: Zokan go (1995)

OVA

Совместное производство

TMS также работала над анимацией для различных не-японских студий.

Прочие работы

TMS также работала по заказу других Японских студий.

Напишите отзыв о статье "TMS Entertainment"

Примечания

  1. [www.tms-e.com/english/ TMS Headquarters address change, TMS Entertainment english website]
  2. [www.toonzone.net/blog/blogs/42/san-diego-comic-con-2009--green-lantern-first-flight-roundtable-interviews San Diego Comic-Con 2009: "Green Lantern: First Flight" Roundtable Interviews]. Toonzone blog. [www.webcitation.org/6ChlB2Kif Архивировано из первоисточника 6 декабря 2012].
  3. [www.worldsfinestonline.com/WF/dcuam/greenlantern/reviews/film.php The World’s Finest — DC Universe — Green Lantern: First Flight]
  4. [taretele.seesaa.net/article/235490981.html Telecom’s blog on 11-16-2011]
  5. www.worldsfinestonline.com/news.php/news.php?action=fullnews&id=1347

Ссылки

Отрывок, характеризующий TMS Entertainment

– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.