TV One (Новая Зеландия)

TV One
TV One
Страна	Новая Зеландия Новая Зеландия
Зона вещания	Новая Зеландия Новая Зеландия
Время вещания	круглосуточно
Язык вещания	английский
Центр управления	Окленд, Новая Зеландия
Формат изображения	HDTV (1080i)
Тематика канала	общая
Дата начала вещания	1 июня 1960 (1960-06-01) (как NZBC TV) 1 апреля 1975 (1975-04-01) (как TV One)
Доля аудитории	68,5 % аудитории бесплатного эфирного телевидения, 58 % общенационального телевидения (2006, ACN)
Ранние названия	NZBC TV (1960—1975)
Родственные каналы	TV2 kidzone24 Heartland
Сайт	[www.tvone.co.nz ne.co.nz]
Доступность
Эфир
DVB	64-QAM на 4-й полосе частот
Спутник
DVB	QPSK 576i на частоте 12483 MHz
DVB	8PSK (шифрованный) на частоте 12358 MHz
Кабельное
DVB	QAM

К:Телеканалы, запущенные в 1960 году

TV One (рус. ТиВи Уан) — первый канал государственной телерадиокомпании Новой Зеландии, TVNZ. Компания TVNZ была первой основной телекомпанией в Новой Зеландии, с 1960 года работающей в качестве независимой компании под управлением правительства. Основные центры компании располагались в Окленде, Веллингтоне, Крайстчерче и Данидине. В 1969 году эти центры начали транслировать одинаковые передачи и объединились в NZBC TV — телекомпанию, принадлежавшую новозеландской широковещательной корпорации (NZBC). Несмотря на это, некоторые программы сохраняли свои позывные до 1970-х годов. В 1975 году эта корпорация распалась; группа телевизионных компаний получила название Television One и в 1980 году, при объединении Television One и South Pacific Television (ныне дружественный канал TV2), стала частью компании TVNZ.

TV One является одновременно общественным и коммерческим каналом телевидения. Основными передачами TV One являются новости и программы по текущей проблематике, выходящие под логотипом One News. Кроме этого, на канале транслируются фильмы, развлекательные и документальные передачи, как местного производства, так и иностранные (в основном британские). Телеканал TV One транслируется в государственной наземной сети Kordia, а также на одном из двух спутниковых транспондеров Kordia, включенным в такие пакеты каналов как Freeview, Igloo и Sky TV.

По предварительным оценкам, около 98,6 % домовладений Новой Зеландии имеют доступ к каналу TV One. Доля местных программ на канале TV One составляет свыше 50 %.

История

1960—1975: NZBC TV

1 июня 1960 года, в 19:30, началась трансляция первого телевизионного канала Новой Зеландии, AKTV2. Трансляция велась из Окленда, из студии, расположенной в здании компании NZBC на Шортленд-стрит, 74 (англ. Shortland Street), ранее использовавшейся для трансляции радиостанции 1YA. В настоящее время в этом здании располагается галерея Гуса Фишера Оклендского университета. Принадлежавший новозеландской широковещательной службе (NZBS, которая в 1962 году стала новозеландской широковещательной корпорацией), и управляемый ею, канал поначалу транслировался на протяжении двух часов в день, дважды в неделю. Вслед за ним в июне 1961 года в Крайстчерче появился канал CHTV3, месяцем позже в Веллингтоне начал вещание WNTV1, а 31 июля 1962 года начал работать канал DNTV2 в Данидине. Числа в названиях каналов были связаны с диапазонами частот, на которых они транслировались: канал 1 (41—51 МГц) в Веллингтоне (гора Каукау), канал 2 (54—61 МГц) в Окленде (Уаиатаруа) и Данидине (Маунт-Каргилл), канал 3 (61—68 МГц) в Крайстчерче (Шугалоуф). TV One продолжал вещание на этих частотах до 2013 года, когда было прекращено аналоговое вещание.

В августе 1960 года телевидение стало платным, с первоначальной стоимостью в 4 новозеландских фунта за лицензию, что эквивалентно 171 новозеландскому доллару в ценах декабря 2013 года. В апреле 1961 года появилась телевизионная реклама, которая была разрешена только по вторникам, четвергам и субботам. К 1965 году было выпущено 300 000 лицензий на просмотр телепередач, и телевидение стало ежедневным и круглосуточным.

Первоначально между четырьмя телевизионными станциями не было связи, и отснятый материал нужно было перевозить между ними. Тем не менее, для срочных выпусков новостей было возможно соединить две станции на каждом острове при помощи коаксиальных телефонных линий Департамента телефонии Почтовой службы, за счёт сокращения количества телефонных каналов связи. Но этот метод был слишком затратным для регулярного вещания.

Одним из наглядных примеров разобщённости телевизионных станций можно назвать отражение на телевидении того времени кораблекрушения «Вахине» в бухте Веллингтона 10 апреля 1968 года. Новости о катастрофе могли быть переданы по телефонным линиям из Веллингтона, со станции WNTV1, в Окленд, на станцию AKTV2. Ввиду разразившегося шторма регулярное водное и воздушное сообщение между островами Новой Зеландии было прервано как минимум на сутки. Поэтому первое видео о тонущем судне пересекло пролив Кука с помощью обычной телевизионной трансляции из Веллингтона, и было получено на частном телевизионном приёмнике в Бленеме, в 80 километрах от Веллингтона по прямой. Репортёр в Бленеме направил свою камеру на телеприёмник, а полученный материал отправил автомобилем в Крайстчерч, на телевизионную станцию CHTV3, которая транслировала его с использованием телефонных линий связи в Данидин, на станцию DNTV2. Предположительно, только в этом сюжете показаны кадры с попытками спасения во время кораблекрушения. В этом же сюжете видны и части телевизионного приёмника, на который была направлена камера.

К моменту запуска миссии Аполлон-11 в июле 1969 года, оба острова Новой Зеландии могли использовать радиорелейную связь, однако подобной связи между островами ещё не было, как не было и связи между Новой Зеландией и остальным миром. Поэтому сюжет о высадке на Луну был записан на видео в Сиднее, в студии ABN-2, принадлежавшей австралийской широковещательной корпорации, а затем отправлен самолётом English Electric Canberra королевских военно-воздушных сил Новой Зеландии в Веллингтон, на станцию WNTV1. Для передачи этого сюжета на Южный остров, NZBC использовала одну из своих первых передвижных телевизионных станций для передачи сигнала через пролив Кука, где он далее был ретранслирован по недавно образованной трансляционной сети Южного острова. Окончательно радиорелейная связь между островами была установлена в ноябре 1969 года, когда с её помощью был транслирован первый выпуск NZBC Network News с Дугалом Стивенсоном (англ. Dougal Stevenson).

Радиорелейная связь между ретрансляторами NZBC устанавливалась по большей части по мере необходимости. Ввиду короткой длины волн, сеть дополняли местные 100-киловаттные ретрансляторы, принимавшие и передававшие сигнал друг другу. Таким образом, стало возможным вести репортажи с мест с помощью переключения ретрансляторов на приём сигнала местного передатчика. Например, местный передатчик в Те-Ароха, использовавшийся для трансляции из Гамильтона, мог быть переключен по команде из Окленда, с тем, чтобы ретранслировался сигнал из Веллингтона. Таким образом, в Окленде видели сигнал из Веллингтона. Асинхронное переключение ретрансляторов сначала осуществлялось вручную, а затем дистанционно, с помощью тонового переключения. Если в ходе выпуска новостей из Веллингтона требовалось включение из Окленда, то в Окленде должны были переключиться с приёма сигнала на передачу, что занимало несколько секунд. В течение этого времени на экранах телевизоров показывалась чёрная заставка с небольшой белой буквой «A» (от англ. Auckland) в углу. Все ретрансляторы последовательно переключались на передачу сигнала из Окленда и заставка с буквой «A» в конце концов появлялась в Веллингтоне и его окрестностях. Как только это происходило, Окленд мог вести свою трансляцию. В конце передачи аппаратура переключалась в обратную сторону, а на заставке появлялась буква «W» (от англ. Wellington) и в конце концов включалась трансляция из Веллингтона. Иногда ретрансляторы не переключались вовремя, и телезрители в зоне их действия могли наблюдать помехи на своих экранах.

C постройкой спутниковой станции в Уоркуэрте в 1971 году, Новая Зеландия получила возможность коммуникации с остальным миром. Первая живая трансляция, полученной со спутника 2 ноября 1971 года был Мельбурнский кубок.

На протяжении первых 13 лет передачи NZBC TV были чёрно-белыми. Цветное телевидение системы PAL появилось в Новой Зеландии 31 октября 1973 года, во время подготовки к Играм Британского Содружества наций, которые проводились в Крайстчерче в феврале 1974 года. В связи с недостаточным количеством соответствующего оборудования, только четыре из десяти видов спорта — плавание, прыжки в воду, беговые виды лёгкой атлетики и бокс транслировались в цвете.

1975—1980: TV One

1 апреля 1975 года NZBC разделился на три отдельных государственных корпорации: Television One, TV2 и Radio New Zealand.

Существовавшее до этого телевидение NZBC стало каналом TV One, штаб-квартира которого разместилась в телецентре, открытом в Авалоне, пригороде Лоуэр-Хатта. TV One использовал студии каналов WNTV1 и DNTV2, а также существовавшие до этого частоты. Студии телеканалов AKTV2 на Шортленд-стрит (англ. Shortland Street) и CHTV3, а также новые частоты были отданы новому телеканалу TV2, который появился в том же году.

1980—настоящее время: TVNZ

В 1980 году два телевизионных канала с целью обеспечения доходов объединились в государственную телекомпанию Television New Zealand (TVNZ). При слиянии было запланировано расширить список телепрограмм на обоих каналах. Региональные новости в 1980-х стали включаться в вечерний блок новостей. Они транслировались из четырёх основных студий TVNZ: в Окленде (Top Half), в Веллингтоне (Today Tonight), в Крайстчерче (The Mainland Touch), в Данидине (The South Tonight). Каждый регион транслировал свой 20-минутный блок в промежутке между основным блоком новостей и прогнозом погоды. В 1989 году региональные выпуски новостей стали транслироваться перед общим новостным блоком, а в конце 1990 года перестали выходить вообще.

В августе 2008 года телеканалы TV One и TV2 перешли на стандарт телевидения высокой чёткости 720p, в преддверии летних олимпийских игр 2008 года в Пекине. Оба канала в HD-качестве изначально были доступны в пакете Freeview HD, затем 1 июня 2009 года началась трансляция этих каналов в пакете Sky. С августа 2010 года каналы стали транслироваться в стандарте 1080i.

Логотипы

Телеканал TV One использовал множество логотипов на протяжении своей истории, хотя на всех логотипах слово «one» (рус. один) было написано буквами, а не цифрами. В оригинальном логотипе 1975 года использовались большие закруглённые буквы, слово «one» было написано в нижнем регистре, а верхняя половина буквы «o» иногда раскрашивалась в цвета радуги. Этот логотип изменился в 1980 году, при образовании Television New Zealand: текст на логотипе был набран в верхнем регистре. В 1987 году для текста логотипа стала использоваться гарнитура Friz Quadrata, а сам логотип приобрёл более классический вид, контрастируя с логотипом второго канала, который выглядел более современно. Знакомый курсивный шрифт Гротеск (англ. sans serif) в тексте, набранном в разных регистрах, появился на логотипе при подготовке к Олимпиаде 1996 года. Различные варианты этого логотипа использовались до 2013 года. Цвет логотипа менялся каждые несколько лет. В 2013 году логотип был изменён, в надписи на нём использовался тот же шрифт без засечек, но в этот раз прямой, а не курсивный.

Телепередачи

Подробнее по этой теме см.: Список телепередач TVNZ.

Текущие

Студийные

Новости

Основная статья: One News

Новости и телепередачи о текущей проблематике занимают значительное количество экранного времени. Основным выпуском новостей, продолжительностью около часа, является One News at 6pm. Кроме этого, по будням выходят новостные шоу Breakfast (утренние новости и обзор текущих событий), One News at Midday (в полдень), Tonight и Te Karere.

Источниками новостей о событиях в мире являются Nine News, BBC News, ABC News, и CNN News.

Актуальная проблематика

По будням выходит получасовое шоу Seven Sharp, а по вечерам в выходные — Sunday. Эти передачи посвящены событиям в Новой Зеландии. Воскресное шоу по договорённости с Seven News, использует их материалы для подготовки выпусков о событиях за пределами Новой Зеландии. Утром по выходным выходят передачи Q+A, Marae Investigates, Waka Huia и Tagata Pasifika. Еженедельно выходит передача Fair Go.

Спорт

Основная статья: One Sport.

На канале TV One выходит передача One Sport, бывшая One World of Sport (рус. один мир спорта). По состоянию на начало апреля 2014 года она обладала правами на прямые трансляции основных спортивных событий. Многие международные спортивные события, в которых представители Новой Зеландии принимали участие, такие как Олимпийские игры, игры сборных Новой Зеландии по регби и по крикету, транслировались в передаче One Sport. Кроме One Sport, права на трансляцию этих событий были приобретены телекомпанией SKY Network Television.

Эфирные программы

Основная статья: TVNZ.

• Descent from Disaster
• Agent Anna
• Neighbourhood
• Artsville
• The Food Truck
• Country Calendar
• Rural Delivery
• Praise Be
• My God
• MasterChef New Zealand
• NZ On a Plate
• Nothing Trivial
• Piha Rescue

Иностранные

Прайм-тайм

BBC Worldwide Call the Midwife Citizen Khan Миранда Mrs. Brown's Boys (также на RTÉ) Nature's Great Events Last Tango in Halifax Beyond Television Productions Beyond 2000 Disney-ABC Television Group Предательство Касл (HD) Мыслить как преступник (HD) Восприятие Красная вдова (HD)

Endemol Border Security: Australia's Front Line (HD) Benidorm Offspring Undercover Boss Undercover Boss Australia Winners & Losers FremantleMedia Australia's Got Talent (с 15 декабря 2013) MasterChef MasterChef Australia MasterChef Australia All-Stars MasterChef Australia: The Professionals Millionaire Hot Seat Spicks and Specks

Granada Television 60 Minute Makeover Breathless (с 2014) Britain's Best Dish Убийство на пляже (с 2014) Come Dine With Me Australia Улица коронации Доктор Мартин Father & Son Four Weddings (Великобритания, США, Австралия) How to Look Good Naked Pineapple Dance Studios The Cube Vicious

Warner Bros. International Television Enlightened Последователи Закон Хэрри (HD) Жеребец В поле зрения Особо тяжкие преступления Sony Pictures Television Схватка (телесериал) Помнить всё

Дневное время Granada Television The Chase Emmerdale Warner Bros. International Television The Ellen DeGeneres Show (HD с апреля 2013)

Ночное время Warner Bros. International Television Саутленд

Ранее на канале

Иностранные

All3Media Hollyoaks (передан каналу C4, а затем UKTV) BBC Worldwide BBC World News (заменён повторами и рекламой) EastEnders (передан каналу Prime, а позже UKTV) Disney-ABC Television Group Скандал (HD) (передан каналу TV2 в 2014 году) Granada Television Титаник The Jonathan Ross Show (передан каналу ChoiceTV)

Endemol Home and Away (передан каналу TV3, затем TV2) Packed to the Rafters FremantleMedia Чисто английское убийство (передан каналу Prime)

Sony Pictures Television Дни нашей жизни (передан каналу ChoiceTV) Молодые и дерзкие Warner Bros. International Television Алькатрас Ищейка Детектив Раш Без следа

Сдвиг во времени

1 июля 2012 года телеканал TV One Plus 1 был предложен к просмотру пользователям пакетов Freeview и Sky. На этом канале транслируются передачи канала TV One с часовой задержкой. TV One Plus 1 доступен на 7 канале пакета Freeview, и на 81 канале пакета Sky. Этот канал заменил собой канал TVNZ 7, на котором транслировались новости государственных служб и документальные программы. 1 сентября 2013 года, когда на замену каналу TVNZ U был запущен телеканал TV2 Plus 1, TV One Plus 1 был перемещён на шестую кнопку пакета Freeview, а TV2 Plus 1 разместился на седьмом канале.

Литература

• [books.google.ru/books?id=V7m1AAAAIAAJ AsiaCom: Asia-Pacific TV, Cable, Satellite, and Telecommunications]. — Baskerville Communications Corp., 2000. — Т. 6.
• Brett Christophers. [books.google.ru/books?id=KvG3OK8_ypgC Envisioning Media Power: On Capital and Geographies of Television]. — Lexington Books, 2009. — 340 p. — ISBN 0739133101, 9780739133101.
• Trisha Dunleavy, Hester Joyce. [books.google.ru/books?id=-QjgclGkfVMC New Zealand Film and Television: Institution, Industry and Cultural Change]. — Intellect Books, 2012. — 297 p. — ISBN 1841506095, 9781841506098.
• Roger Horrocks, Nick Perry. [books.google.ru/books?id=gcZkAAAAMAAJ Television in New Zealand: programming the nation]. — Oxford University Press, 2004. — 337 p. — ISBN 0195584473, 9780195584479.
• Janet McCabe. [books.google.ru/books?id=tuI9ZbsFPjoC Quality TV: Contemporary American Television and Beyond]. — I.B.Tauris, 2007. — 292 p. — ISBN 1845115104, 9781845115104.
• Joan Van Tassel. [books.google.ru/books?id=xaVEAQAAQBAJ Digital TV Over Broadband: Harvesting Bandwidth]. — CRC Press, 2013. — 608 p. — ISBN 1136028331, 9781136028335.

Ссылки

• [tvnz.co.nz/view/tvone_index_skin/tvone_index_group/ Официальный вебсайт] (англ.)

Отрывок, характеризующий TV One (Новая Зеландия)

– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.