TX-0

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

TX-0 (сокр. от англ. Transistorized Experimental computer zero), также упоминаемый как tixo (произносится «тиксо») — один из первых компьютеров созданных полностью на транзисторной базе и имевший для своего времени огромный объём памяти на магнитных сердечниках в 64К 18-битных слов. TX-0 был введен в эксплуатацию в 1956 году и непрерывно использовался до 1960-х годов.





История

Спроектирован программистом Уэсли Кларком[en] в Лаборатории Линкольна (подразделении военно-прикладных исследований) Массачусетского технологического института по заказу Военно-воздушных сил США на деньги из федерального бюджета,[1][2] и отчасти как эксперимент в проектировании транзисторных устройств и построении очень больших систем на основе памяти на магнитных сердечниках, TX-0 был по существу транзисторной версией не менее известного компьютера Whirlwind, также созданного в Лаборатории Линкольна для военных целей (в рамках программы создания SAGE, — автоматизированной системы управления силами и средствами воздушно-космической обороны Североамериканского континентапусковыми установками беспилотных перехватчиков BOMARC).[3] В то время как Whirlwind занимал целый этаж большого здания, TX-0 умещался в одной довольно небольшой комнате и всё равно был немного быстрее. TX-0, как и Whirlwind, был оборудован системой индикации, имея для этого в корпусе 12-дюймовый осциллограф, прицепленный к выводам процессора, позволявший отображать 512 на 512 точек в массиве 7 на 7. Возглавлял проект Кен Олсен, впоследствии основатель компании Digital Equipment Corporation (DEC).

Операционно-технические параметры

TX-0 был полностью транзисторным 16-битным компьютером с 16-битной адресацией и 16-битными инструкциями. Слова его памяти имели длину в 18 бит, что допускало запись 16 бит данных и 2 бит инструкций. Комбинируя эти 2 бита, можно было вызывать 4 возможные инструкции, среди которых были сохранение (store), сложение (add) и команда перехода в базовом наборе. Четвёртая инструкция «выполнять» (operate), брала дополнительные операнды и позволяла доступ к числам «микропорядка», которые могли использоваться отдельно или совместно для предоставления многих других полезных функций. Операция сложения занимала 10 микросекунд.

Компьютер использовал 3600 транзисторов, заказанных компании Philco SBT100 по цене от $80 за штуку[4].

Дальнейшее применение наработок

TX-1

После успешного завершения TX-0, все силы были немедленно брошены на создание более большого и гораздо более сложного TX-1. Тем не менее вскоре этот проект столкнулся с трудностями из-за своей сложности, и был перепроектирован в меньшую форму, что в итоге было реализовано в виде TX-2 в 1958 году. Так как память на магнитных сердечниках в то время была очень дорогой, то для проекта TX-2 некоторые части памяти были сняты с TX-0. Со временем TX-0 перестал представлять интерес и был отдан напрокат (полупостоянно) Исследовательской лаборатории электроники МТИ в июле 1958 года, где он стал основой того, что в конечном итоге развилось в Лабораторию искусственного интеллекта МТИ.

Переехав из Лаборатории Линкольна только с 4К памяти, машина больше не могла использовать 16 бит из 18 бит инструкций для хранения адреса, вследствие чего примерно после полутора лет количество битов инструкций было удвоено до 4, итого 16 инструкций, и был добавлен индексный регистр. Это впечатляюще улучшило программируемость машины, но оставляло место для позднейшего расширения памяти до 8К. Этот вновь расширенный TX-0 использовался для разработки большого количества достижений в компьютерных вычислениях, включая распознавание речи и рукописного текста, а также средств необходимых для работы над этими проектами, таких как текстовые редакторы и отладчики.

TX-2

Тем временем проект TX-2 столкнулся с трудностями и несколько членов команды приняли решение покинуть проект и основать свою собственную компанию. После короткого времени продажи «лабораторных модулей» в форме одиночных модулей TX-2, созданная компания под названием Digital Equipment Corporation решила выпускать избавленный от недостатков TX-0, и выпустила первый из таких компьютеров в 1961 году под названием PDP-1. Первый PDP-1 был в итоге установлен в комнате рядом с TX-0 и некоторое время работал с ним бок о бок.

Экспонируемые образцы

Значимые части TX-0 в настоящее время выставлены на показ в библиотеке Лаборатории Линкольна. Ввиду режимности объекта, библиотека доступна только для работников лаборатории.

См. также

Напишите отзыв о статье "TX-0"

Примечания

  1. Schechter, Susan. [www.rand.org/content/dam/rand/pubs/papers/2009/P7536.pdf The Effects of Military and Other Government Spending on the Computer Industry: The Early Years.  (англ.)] — Santa Monica, Calif.: RAND Corporation, 1989. — P.33 — 38 p.
  2. Roberts, Edward B. [books.google.ru/books?id=80e-YCJ8u6MC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Entrepreneurs in High Technology: Lessons from MIT and Beyond.  (англ.)] — New York ; Oxford : Oxford University Press, 1991. — P.9 — 400 p. — ISBN 0-19-506704-5.
  3. Brock, Gerald W. [books.google.ru/books?id=GbwuBixLwAoC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false The Second Information Revolution.  (англ.)] — Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 2003. — P.107-108 — 336 p. — ISBN 0-674-01178-3.
  4. Bell, C. Gordon ; Mudge, J. Craig ; McNamara, John E. [books.google.ru/books?id=SDOoBQAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Computer Engineering: A DEC View of Hardware Systems Design.  (англ.)] — Bedford, Mass.: Digital Press, 1978. — P.124 — 608 p. — ISBN 0-932376-00-2.

Ссылки

  • [bitsavers.informatik.uni-stuttgart.de/pdf/mit/tx-0/ Документация TX-0] на сайте bitsavers.org (англ.)
  • [dspace.mit.edu/bitstream/1721.1/4132/1/RLE-TR-627-42827671.pdf RLE Technical Report 627 TX-0 Computer History (Oct 1974)]
  • [ed-thelen.org/comp-hist/TCMR-V08.pdf The TX-0: Its Past and Present] The Computer Museum Reports: Volume 8, Spring 1984  (англ.)
  • Стивен Леви, Хакеры: Герои компьютерной революции

Отрывок, характеризующий TX-0

Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.
Сзади его стоял адъютант, доктора и мужская прислуга; как бы в церкви, мужчины и женщины разделились. Всё молчало, крестилось, только слышны были церковное чтение, сдержанное, густое басовое пение и в минуты молчания перестановка ног и вздохи. Анна Михайловна, с тем значительным видом, который показывал, что она знает, что делает, перешла через всю комнату к Пьеру и подала ему свечу. Он зажег ее и, развлеченный наблюдениями над окружающими, стал креститься тою же рукой, в которой была свеча.
Младшая, румяная и смешливая княжна Софи, с родинкою, смотрела на него. Она улыбнулась, спрятала свое лицо в платок и долго не открывала его; но, посмотрев на Пьера, опять засмеялась. Она, видимо, чувствовала себя не в силах глядеть на него без смеха, но не могла удержаться, чтобы не смотреть на него, и во избежание искушений тихо перешла за колонну. В середине службы голоса духовенства вдруг замолкли; духовные лица шопотом сказали что то друг другу; старый слуга, державший руку графа, поднялся и обратился к дамам. Анна Михайловна выступила вперед и, нагнувшись над больным, из за спины пальцем поманила к себе Лоррена. Француз доктор, – стоявший без зажженной свечи, прислонившись к колонне, в той почтительной позе иностранца, которая показывает, что, несмотря на различие веры, он понимает всю важность совершающегося обряда и даже одобряет его, – неслышными шагами человека во всей силе возраста подошел к больному, взял своими белыми тонкими пальцами его свободную руку с зеленого одеяла и, отвернувшись, стал щупать пульс и задумался. Больному дали чего то выпить, зашевелились около него, потом опять расступились по местам, и богослужение возобновилось. Во время этого перерыва Пьер заметил, что князь Василий вышел из за своей спинки стула и, с тем же видом, который показывал, что он знает, что делает, и что тем хуже для других, ежели они не понимают его, не подошел к больному, а, пройдя мимо его, присоединился к старшей княжне и с нею вместе направился в глубь спальни, к высокой кровати под шелковыми занавесами. От кровати и князь и княжна оба скрылись в заднюю дверь, но перед концом службы один за другим возвратились на свои места. Пьер обратил на это обстоятельство не более внимания, как и на все другие, раз навсегда решив в своем уме, что всё, что совершалось перед ним нынешний вечер, было так необходимо нужно.
Звуки церковного пения прекратились, и послышался голос духовного лица, которое почтительно поздравляло больного с принятием таинства. Больной лежал всё так же безжизненно и неподвижно. Вокруг него всё зашевелилось, послышались шаги и шопоты, из которых шопот Анны Михайловны выдавался резче всех.
Пьер слышал, как она сказала:
– Непременно надо перенести на кровать, здесь никак нельзя будет…