Многодокументный интерфейс с вкладками

Многодокументный интерфейс с вкладками (англ. tabbed document interface) — разновидность графического интерфейса пользователя, в котором каждый документ отображается на отдельной вкладке общего окна.

Применение

Благодаря компактности и простоте написания, вкладочный интерфейс широко используется в самом разном ПО (браузеры, среды программирования и т. д.), а также в простом самописном ПО.

Несколько программ, применяющий этот подход.

• Все крупные браузеры (2016) для настольных компьютеров, iOS и Android: Microsoft Edge, Mozilla Firefox, Google Chrome, Apple Safari.

Сравнение с однодокументным интерфейсом

Преимущества

• Если в программе есть какие-то общие интерфейсные элементы, относящиеся ко всем документам, интерфейс на вкладках — логичный шаг;
• Логически отделяются окна документов от окон других программ;
• Расходуется меньше памяти;
• Панели управления разных окон находятся в одном и том же месте;
• Логичный шаг, когда все документы — это части одного «мегадокумента» или «проекта» (как и в MDI).

Недостатки

• Тяжело работать с большим количеством программ одновременно (впрочем, как и в MDI);
• Не работают встроенные в ОС функции переключения между программами наподобие 3D Desktop и Exposé;
• Невозможно увидеть несколько документов одновременно. Эта задача решается гибридными схемами (см. ниже);
• Не получается задействовать много мониторов;
• Авария с одним из документов приводит к аварии всей программы (как и в MDI).

Сравнение с многодокументным интерфейсом

Преимущества

• Лёгкий доступ к различным документам (как и в SDI);
• При переключении между несколькими окнами: заголовки окон не отнимают места;
• Нет хаоса на рабочем столе, когда открываются несколько документов;
• Как следствие — программисту не нужно писать какие-либо ухищрения для борьбы с этим хаосом, а пользователю — располагать окна в нужном порядке.

Недостатки

• Не работают встроенные в ОС функции переключения между программами наподобие 3D Desktop и Exposé;
• Невозможно увидеть несколько документов одновременно. Эта задача решается гибридными схемами (см. ниже);
• Невозможно задействовать много мониторов;
• Если документы имеют размеры меньшие, чем экран — излишний расход места на экране.

Гибриды

Вкладочный интерфейс — благодатная почва для различных интерфейсных гибридов. Вот несколько вариантов.

Фреймовый интерфейс

Окно программы делится на несколько фреймов. В каждом из них можно держать несколько вкладок с документами. Типичный пример — Code::Blocks.

Преимущества: малый расход места на экране сочетается с возможностью видеть несколько документов.
Недостатки: сложно программируется; упрощённые реализации могут накладывать свои ограничения (например, часть документов располагаются в панели гаджетов и видны постоянно, а остальные — на вкладках); невозможно расположить документы на разных мониторах или разных «рабочих столах»; некоторые типы панелей (например, миникарта в редакторе уровней) отнимают больше места, чем они реально занимают.

MDI-окна как вкладки

Гибрид вкладочного и многодокументного интерфейса, в котором пользователь переключается между MDI-окнами с помощью вкладок (как в Opera до 12 версии на движке Presto или IDA Pro).

Подобный подход демонстрирует и Adobe Photoshop CS4. По умолчанию в программе используется вкладочная панель; если вытянуть корешок с панели, вкладка превращается в MDI-окно.

Преимущества: простота программирования; лёгкость переключения и компактность TDI сочетается с гибкостью MDI.
Недостатки: формально это MDI с его высоким расходом памяти; панель вкладок отнимает место; зачастую не удаётся задействовать несколько мониторов; не решена проблема группировки документов.

Вкладки в MDI-окнах

Обратная концепция интерфейса: есть несколько MDI-окон, в каждом из которых есть вкладки. Примеры: традиционный интерфейс Delphi и C++ Builder, панели управления в Adobe Photoshop.

Преимущества: группирует разнотипные документы.
Недостатки: универсальный интерфейс сложно программируется, а упрощённые реализации могут накладывать свои ограничения (например, конструктор форм в Delphi долгое время был отдельным окном).

См. также

• Однодокументный интерфейс
• Многодокументный интерфейс
• Среда разработки программного обеспечения

Отрывок, характеризующий Многодокументный интерфейс с вкладками

– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.