Testament

Testament
Testament на фестивале Sweden Rock 2008
Основная информация
Жанр	трэш-метал, дэт-метал, хеви-метал
Годы	с 1983
Страна	США США
Город	Сан-Франциско
Другие названия	Legacy (в 1983—1986 годах)
Язык песен	английский
Лейбл	Nuclear Blast, Atlantic, Megaforce, Spitfire, Burnt Offerings
Состав	Эрик Питерсон Алекс Сколник Чак Билли Стив ДиДжорджио Джин Хоглан
Бывшие участники	Майк Рончетте Деррик Рамирес Стив Суза Луи Клементе Глен Элвелас Пол Бостаф Джеймс Мёрфи Джон Темпеста Джон Детте Крис Контос Грэг Кристиан Дэйв Ломбардо Джон Аллен Стив Смит Майк Чашиак Николас Баркер
Другие проекты	Exodus Alex Skolnick Trio Dublin Death Patrol Sadus
[www.testamentlegions.com TestamentLegions.com]

TestamentTestament К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

«Testament» (в переводе с англ. — «завет») — американская группа из города Беркли (Калифорния) близ Сан-Франциско, играющая в стиле трэш-метал. За 30 лет существования в составе группы происходили многочисленные изменения, при этом постоянным участником оставался только Эрик Питерсон. Со временем в группу вернулись два оригинальных участника — Алекс Сколник (гитара) и Грег Кристиан (бас). Чак Билли появился в группе в 1986 году, непосредственно перед началом записи их дебютного альбома The Legacy, заменив Стива Сузу в качестве вокалиста.

На счету Testament 10 полноформатных, 4 концертных альбома, 6 компиляций и 12 синглов. Первый успех и популярность в обществе любителей тяжёлой музыки группа заработала после выхода дебютной пластинки The Legacy в 1987 году, за которой последовали The New Order (1988), Practice What You Preach (1989) и Souls of Black (1990). Крупный коммерческий успех группу ожидал сразу после выхода альбома The Ritual в 1992 году — он занял в чарте Billboard 200 55 место. Testament дважды попадали в список 40 лучших альбомов США, а также и один раз в список 50 лучших альбомов Великобритании. Девятый студийный альбом группы, The Formation Of Damnation (2008), вошёл в двадцатку лучших альбомов в Германии, заняв 15-е место, в то время как его предшественник, альбом The Gathering, входил в топ-50 лучших альбомов Германии. Десятый студийный альбом под названием The Dark Roots of Earth, увидевший свет 27 июля 2012 года, вскоре после выхода оказался в Billboard 200 под 12-м номером — это самая высокая позиция, которой к тому моменту группе удавалось достичь в американских чартах. Количество проданных альбомов по всему миру превышает 20 миллионов копий.

История

Ранние годы. Выход The Legacy (1983—1987)

Testament была основана в 1983 году гитаристом Эриком Питерсоном и его двоюродным братом Дерриком Рамиресом, совмещавший роли гитариста и вокалиста, поначалу именовавшись Legacy. Вскоре в группе появились басист Грэг Кристиан и барабанщик Майк Рончетте. Впоследствии Рамиреса заменил Алекс Сколник, который был учеником известного гитариста Джо Сатриани. В связи с уходом Рамиреса группе пришлось искать вокалиста, и их выбор остановился на Стиве Сузе, с которым в 1985 году группа записала 4-песенное демо. Сразу после записи демо Рончетте покинул группу, и место за ударной установкой занял Луи Клементе. Немногим позже, Суза был вынужден покинуть состав Legacy, для того чтобы заменить Пола Бэйлоффа в находящейся на тот момент на пике своей популярности группе Exodus, порекомендовав на своё место своего друга, американца индейского происхождения, Чака Билли. В процессе записи первого альбома, который решено было назвать так же, как и группу, выяснилось, что под таким названием уже существует джаз-бэнд. По одной из версий, название группе подсказал Билли Милано из Stormtroopers of Death.

Первый альбом Testament, The Legacy, вышел в 1987 году на Megaforce Records. В одно мгновение Testament стали популярны в трэш-металлических кругах, и их даже стали сравнивать с пионерами жанра Metallica. На Over The Wall было снято музыкальное видео, в котором группа выступает в тюрьме Алькатрас. На волне славы группе быстро удалось увеличить число своих фанатов благодаря успешному туру по Америке и Европе совместно с нью-йоркскими Anthrax, которые также были на пике популярности после выхода Among the Living. Во время тура был записан EP Live At Eindhoven.

Нарастающая популярность (1988—1992)

Следующий полноформатник, The New Order, увидел свет в 1988 году, в котором группа продолжила линию, начатую в The Legacy, однако больший акцент в музыкальном плане группа сделала не на скорость, а на утяжеление и усложнение композиций, что позволило группе достичь ещё большей популярности среди слушателей. Такие песни, как Into The Pit, Disciples Of The Watch, Trial By Fire моментально стали хитами, и до сих являются неотъемлемой частью любой концертной программы. По завершению ещё одного успешного мирового турне группа возвращается в студию, чтобы записать Practice What You Preach. Пластинка выходит в 1989 году, в отличие от первых двух альбомов, основная тематика песен которых была основана на оккультизме и готике, Practice What You Preach содержит более серьёзную лирику — в частности, обличение пороков общества, таких как ложь и предательство, и затрагивает социальные и политические проблемы, такие как коррупция. Альбом был очень популярен и актуален, а видеоклип на заглавный трек многократно крутили по MTV.

Очередной альбом, Souls of Black выходит в 1990 году, при этом вызывая довольно смешанные чувства у фанатов группы и музыкальных критиков и показывая весьма низкие уровни продаж. В это время особую популярность набирает новый музыкальный стиль гранж, и Testament пытаются восстановить связь со своей аудиторией, выпустив в 1992 году The Ritual. Стилистически здесь группа отошла от трэша в сторону более простого и традиционного хэви-металлического звучания, следствием чего и стал большой коммерческий успех пластинки в США.

Перемены в составе (1993—2003)

Следующее десятилетие существования группы сулит чередой перемен в составе, вызванными расхождениями в музыкальных предпочтениях. Соло-гитарист Алекс Сколник и барабанщик Луи Клементе покидают состав Testament. Сколник хотел сконцентрироваться на более мелодичном стиле игры на гитаре, что не было возможно в рамках традиционных трэшевых музыкальных предпочтений Билли, Питерсона и Кристиана, которые на тот момент между собой решили, что игра Сколника стала «слишком мелодична». И, как результат, сразу после выхода The Ritual Сколник покидает Testament, временно присоедившись к Savatage, а позже организовывает собственный акустический джаз-бэнд Alex Skolnick Trio. В то же время, барабанщик Луи Клементе решил сделать более стабильную карьеру, в отличие от музыкальной, и занялся продажей мебели и предметов современного искусства.

В 1993 году, Сколник и Клементе были временно заменены участниками Forbidden Гленом Элвеласом и Полом Бостафом соответственно. В таком составе группа выпустила концертный EP, Return To Apocalyptic City. Вскоре после этого, Элвелас покидает группу, а Бостаф уходит в Slayer. В 1994 году выходит полноформатник, под названием Low, в записи которого принимают участие Джон Темпеста (барабаны) и дэт-метал гитарист Джеймс Мёрфи, в прошлом участник таких команд, как Death и Obituary. Low оказался довольно разнообразным по стилистике альбомом, сочетая в себе различные влияния дэт-метала, грув-метала, и в то же время здесь присутствует баллада «Trail of Tears», повествующая об одной из страниц трагической истории коренных американских индейцев — Дороге слёз. Лирику написал Чак Билли, являющийся представителем народности Помо. Большая часть давних фэнов группы встретили Low довольно тепло, более того, число фанатов Testament даже немного выросло. Некоторые поклонники группы увидели уход Testament от мэйнстримовского звучания к стремлению выделиться из общей массы, что им явно не сулило особого успеха и высоких продаж. Темпеста покинул группу после записи альбома, и в последующем туре его заменил Джон Дэтте. Однако, он также покидает состав группы во время тура 1994—1996 годов.

Дэтте временно покидает состав группы, чтобы присоединиться к Slayer, заменив Бостафа, в прошлом также участника Testament. Временную замену ему нашли в лице Криса Контоса, бывшего члена Machine Head. В таком составе команда записала Rapid Fire, классический хит Judas Priest для их трибьют-альбома. По окончанию клубного тура 1996 года, Грег Кристиан, Джэймс Мёрфи и Крис Контос уходят из группы. В то время, когда Контос ещё был в составе Testament, он предложил группе отказаться от нынешнего названия и назваться «Dog Faced Gods»(по названию одной из песен с последнего на тот момент альбома). Эта идея сразу же была отвергнута Билли и Питерсоном, желавшие продолжать выступать под именем Testament. Они же временно прекратили творческую деятельность группы на короткий срок.

Последующий альбом группы, Demonic, был выпущен в 1997 году, показывающий новый подход группы к созданию музыки, экспериментируя с дэт-металом. В вокальных партиях Билли начинает преобладать гроулинг. Музыка группы заметно утяжелилась и лирика снова стала содержать оккультные темы. Питерсон здесь совмещает роли лидер- и ритм-гитариста (также гостевое участие на записи принял Глен Элвелас, принявший также участие в последующем туре). В стан группы возвращается Деррик Рамирес, стоявший когда-то у истоков создания группы, а за барабанную установку садится Джин Хоглан (ex-Dark Angel). Хоглан уходит ещё до начала тура в поддержку Demonic и присоединяется к Strapping Young Lad, его заменяет Стив Джэкобс, принявший участие в южноамериканской части турне, и Джон Дэтте возвращается назад в Testament. Позже группа в интервью объяснила уход Хоглана нежеланием оставаться в рядах Testament и лояльностью к необычному звучанию Strapping Young Lad.

1998 год ознаменовал в группе очередные крупные перемены в составе: уходят Рамирес, Элвелас и Дэтте, в группу возвращается Джэймс Мёрфи, с которым Testament записывает The Gathering. Стоит особо отметить ритм-секцию The Gathering, состоящую из довольно известных и уважаемых в трэш-металлических кругах музыкантов: пионера игры на безладовой бас-гитаре в металлическом роке Стива ДиДжорджио (в прошлом Death и Sadus) и оригинального барабанщика Slayer Дэйва Ломбардо, родоначальника экстремальной школы игры на ударной установке. Звучание альбома можно во многом охарактеризовать как слияние элементов трэш-метала и дэт-метала, а также заметно незначительное влияние интереса Питерсона к блэк-металлической музыке, который он воплотил в жизнь в своем сайд-проекте Dragonlord. Альбом был достаточно высоко оценен критиками и тепло воспринят фанатами, особенно в Германии, где он вошёл в число 50-ти лучших альбомов.

Вскоре после выхода в свет The Gathering, у лидер-гитариста Джэймса Мёрфи обнаружили опухоль головного мозга. Собрав достаточную сумму денег, Мёрфи сделали операцию, и в конце концов он полностью восстановился. Тем не менее, последствия операции дали о себе знать — он не мог вспомнить ничего из записи The Gathering. В 2001 году у Чака Билли также диагностировали тип раковой опухоли, называемой семинома. Данный вид рака — весьма редкая форма тестикулярного рака, однако он поразил только легкие и сердце Билли. К счастью, его рак также был успешно вылечен, но на полное восстановление требовалось ещё время. В августе 2001 года, друзья Билли организовали благотворительный концерт Thrash of the Titans, благодаря которому пережили второе рождение такие легенды калифорнийского трэша как Exodus, Death Angel, Heathen, Forbidden Evil, Vio-Lence, а также в шоу приняли участие Anthrax, Flotsam and Jetsam, Sadus, Stormtroopers of Death и другие. «Гвоздём» программы стало воссоединение Testament в оригинальном составе и под оригинальной вывеской «Legacy», в составе которой значились Стив Суза (вокал), Алекс Сколник (гитара), не игравший с группой с 1992 года, и Грэг Кристиан (бас). Позже в 2001 году, Testament выпускают First Strike Still Deadly, коллекцию перезаписанных и заново родившихся, благодаря современному качеству студийной звукозаписи, песен группы с первых двух альбомов. Альбом был записан в составе: Билли (вокал), Питерсон (ритм-гитара), Сколник (лидер-гитара), ДиДжорджио (бас), Темпеста (ударные). Также гостевое участие на альбоме принял Стив Суза, с которым были записаны 2 трека, один из которых Reign of Terror впервые вышел на демозаписи группы в 1985 году и никогда не был выпущен на полноформатном студийном альбоме.

Восстановление Билли, реюнион и The Formation of Damnation (2003—2010)

В 2003 году Чак Билли полностью восстановился, и группа начала снова выступать вживую и уже с новым барабанщиком, Джоном Алленом (Sadus). В 2004-м, в команде снова наметились перемены перед живыми выступлениями на летних фестивалях, Джона Аллена заменил «старый знакомый» Пол Бостаф, второй раз вернувшись в ряды Testament после десятилетия отсутствия. Лидер-гитарист Стив Смит также уходит в Nevermore, и на его замену приходит Майк Класяк (ex-Halford). Буквально сразу после ухода Смита из группы, Эрик Питерсон зарабатывает перелом ноги, упав с лестницы, что делает невозможным его участие в предстоящих шоу. Его временно заменяет Стив Смит.

В мае 2005 года было объявлено, что Testament проведут небольшой европейский реюнион-тур, названный «10 Days in May Tour» и в участии которого должны принять участие оригинальные участники Testament: Билли, Питерсон, Сколник и Кристиан, а партии ударных между собой разделят Джон Темпеста и Луи Клементе. После проведения первых шоу, успех реюниона группы становится очевиден, и Testament объявляют о ещё нескольких концертах в США, Европе и Японии. Сколник в это время также гастролировал по восточному побережью США вместе с Trans-Siberian Orchestra. По окончанию реюнион-тура группа выпускает концертный DVD «Live in London», на котором в приложении к концерту, проведенном в Лондоне, имеется интервью, в котором Эрик Питерсон выразил огромное желание записать новый альбом в классическом составе. Он также отметил, что Алекс Сколник уже начал писать новые песни. Чак Билли также заявил, что он «счастлив снова видеть в составе Testament Алекса, Грега, Луи и Джона Темпесту», а также выразил желание продолжить с ними сотрудничество в и в дальнейшем.

Testament впервые выступает на Ближнем Востоке, на фестивале Dubai Desert Rock в марте 2006. Другие известные коллективы, принявшие участие на Desert Rock Festival были Iron Maiden, Megadeth, Reel Big Fish и 3 Doors Down. Вскоре, в этом же году, место за ударной установкой занимает британец Николас Баркер (ex-Dimmu Borgir, ex-Cradle of Filth), однако позже из-за проблем с визой, но не смог продолжить сотрудничество с группой.

В июле 2007 года группа отыграла концерт в ночном клубе Jaxx в Спрингфилде (штат Вирджиния), с Полом Бостафом на барабанах. На этом концерте группа представила свою новую песню «Afterlife», которая будет включена в новый альбом, позже они снова её исполнили на Earthshaker Fest.

В феврале 2008 года группа представляет песню «More Than Meets the Eye» с нового альбома на своей странице в MySpace.

Testament выпустили свой новый долгожданный альбом, названный The Formation of Damnation, 29 апреля 2008 года на Nuclear Blast Records. Первая студийная работа за девять лет, первый альбом с Алексом Сколником со времен The Ritual, а также первый с Грегом Кристианом со времен Low. Также в этом году Testament были приглашены выступить на открытии рок-фестиваля «Gillmanfest», который состоялся 24 мая 2008 года в Валенсии, Венесуэла. Также группа посетила Колумбию во второй раз в истории во время обширного турне. В июне 2008 года Testament завершили 3-й этап фестиваля Download Festival, в Донингтон-Парке, Великобритания. После этого группа гастролировала по США на разогреве у Judas Priest, Heaven & Hell и Motörhead в «Metal Masters Tour». 22 октября 2008 группа объявила, что приняла в состав гитариста Глена Дровера, ранее игравшего в Megadeth и King Diamond, на время предстоящего мексиканского турне с Judas Priest, так как Сколник был занят в это время в гастролях с Trans-Siberian Orchestra.

В конце сентября 2009 года было объявлено, что группа выступит хедлайнером в европейском турне «Priest Feast» вместе с Judas Priest и Megadeth в феврале и марте 2009 года. 25 марта 2009 года Testament были специальными гостями на концерте «One Night Only» на стадионе O2 в Лондоне, где отыграли первые свои два альбома The Legacy и The New Order вместе с группой Sylosis в качестве поддержки. Также в 2009 году группа отправилась в 6-недельное турне по США в поддержку The Formation of Damnation вместе с Unearth and Lazarus A.D.. В марте 2010 года Глен Дровер снова принял участие с Testament в туре по США и Канаде, составив компанию Megadeth и Slayer, так как Алекс Сколник отсутствовал по тем же причинам, что и в 2008-м году. В августе группа гастролировала по Австралии.

17 апреля 2010 года группа выступила одним из хэдлайнеров на филиппинском ежегодном фестивале «PULP Summer Slam» с группой Lamb of God.

Dark Roots of Earth (с 2010 г.)

В начале 2009 года коллектив начал готовить материал для десятого полноформатного альбома. В интервью гитарист Эрик Питерсон заявил, что на тот момент группа сочинила 4 песни и что «есть парни в группе, которые хотят играть более мелодичный рок, но следующий диск будет тяжелее». В январе 2011 года, в интервью во время круиза 70000 Tons of Metal, фронтмен Чак Билли поведал, что Testament работают над шестью новыми песнями, и «возможно, осталось написать» четыре-пять песен, и уже к марту планируется начать запись альбома. Группа начала запись своего десятого альбома 20 июня 2011 года. Пол Бостаф не смог принять участие в записи в связи с «серьёзной травмой», но ожидалось, что он присоединится к группе во время тура в поддержку альбома. Однако Бостаф заявил о желании начать собственный проект и о своём выходе из Testament. Джин Хоглан, игравший на барабанах во времена Demonic в 1997 году, записал барабанные партии для готовящейся пластинки. Группа также сообщила, что барабанщик Lamb of God Крис Адлер примет участие в записи двух бонус-треков.

13 июля 2011 года года было объявлено, что новый альбом получит название Dark Roots of Earth. Альбом вышел 27 июля 2012 года и дебютировал на 12-й позиции в Billboard 200, что на тот момент явилось самым высоким достижением группы в чартах.

13 января 2014 года было объявлено, что группу покинул Грег Кристиан, которого заменил вернувшийся Стив ДиДжорджио. Причинами своего повторного выхода из состава Testament Кристиан назвал финансовые споры и разногласия в группе.

Дискография

• The Legacy (1987)
• The New Order (1988)
• Practice What You Preach (1989)
• Souls of Black (1990)
• The Ritual (1992)
• Low (1994)
• Demonic (1997)
• The Gathering (1999)
• The Formation Of Damnation (2008)
• Dark Roots of Earth (2012)
• Brotherhood of the Snake</span>^ru_en (2016)

Состав

Текущий состав

• Эрик Питерсон — ритм-гитара, бэк-вокал (1983—наши дни)
• Алекс Сколник — соло-гитара, бэк-вокал (1983—1992, 2001, 2005—наши дни)
• Чак Билли — вокал (1986—наши дни)
• Джин Хоглан — ударные (1997, 2011—наши дни)
• Стив ДиДжорджио — бас-гитара (1998—2004, 2014—наши дни)</small>

Бывшие участники

• Майк Рончетте — ударные (1983)
• Деррик Рамирес — вокал, гитара (1983), бас-гитара (1997)
• Стив Суза — вокал (1983—1986)
• Луи Клементе — ударные (1983—1993, 2005)
• Грэг Кристиан — бас-гитара (1983—1996, 2004—2014)
• Глен Элвелас — гитара (1993, 1997—1998)
• Пол Бостаф— ударные (1993, 2004, 2007—2011)
• Джон Темпеста — ударные (1993—1994, 2001, 2005, 2011)
• Джон Детте — ударные (1994—1995, 1997—1998, 1999)
• Джеймс Мёрфи — гитара (1994—1996, 1998—2000)
• Крис Контос — ударные (1995—1996)
• Дэйв Ломбардо — ударные (1998—1999)
• Джон Аллен — ударные (1999—2004, 2007, 2011)
• Стив Смит — соло-гитара (2000—2004)
• Майк Чашиак — гитара (2002, 2004—2005)
• Николас Баркер — ударные (2006—2007)

Временная шкала

<timeline> ImageSize = width:1000 height:auto barincrement:19 PlotArea = left:110 bottom:120 top:10 right:30 Alignbars = justify DateFormat = mm/dd/yyyy Period = from:01/01/1983 till:01/01/2017 TimeAxis = orientation:horizontal format:yyyy Legend = orientation:horizontal position:bottom ScaleMajor = increment:2 start:1983 ScaleMinor = increment:2 start:1984

Colors =

 id:Vocals value:red    legend:Вокал
 id:Guitar value:green  legend:Гитара
 id:Bass   value:blue   legend:Бас-гитара
 id:Drums  value:orange legend:Ударные
 id:lines  value:black  legend:Студийные_альбомы
 id:bars   value:gray(0.94)

BackgroundColors = bars:bars

LineData =

 at:04/01/1987 color:black layer:back
 at:05/10/1988 color:black layer:back
 at:08/08/1989 color:black layer:back
 at:10/09/1990 color:black layer:back
 at:05/12/1992 color:black layer:back
 at:10/04/1994 color:black layer:back
 at:06/24/1997 color:black layer:back
 at:06/08/1999 color:black layer:back
 at:04/29/2008 color:black layer:back
 at:07/27/2012 color:black layer:back

BarData =

 bar:Christian text:"Грэг Кристиан"
 bar:DiGiorgio text:"Стив ДиДжорджио"
 bar:Ramirez   text:"Деррик Рамирес"
 bar:Souza     text:"Стив Суза"
 bar:Billy     text:"Чак Билли"
 bar:Peterson  text:"Эрик Питерсон"
 bar:Skolnick  text:"Алекс Сколник"
 bar:Alvelais  text:"Глен Элвелас"
 bar:Murphy    text:"Джеймс Мёрфи"
 bar:Ronchette text:"Майк Рончетте"
 bar:Clemente  text:"Луи Клементе"
 bar:Bostaph   text:"Пол Бостаф"
 bar:Tempesta  text:"Джон Темпеста"
 bar:Dette     text:"Джон Дэтт"
 bar:Hoglan    text:"Джин Хоглан"
 bar:Lombardo  text:"Дэйв Ломбардо"

PlotData=

 width:10 textcolor:black align:left anchor:from shift:(10,-4)
 bar:Billy     from:01/01/1986 till:end color:Vocals
 bar:Peterson  from:01/01/1983 till:end color:Guitar
 bar:Skolnick  from:06/01/1983 till:12/31/1992 color:Guitar
 bar:Skolnick  from:01/01/2001 till:12/31/2001 color:Guitar
 bar:Skolnick  from:01/01/2005 till:end color:Guitar
 bar:Alvelais  from:01/01/1993 till:12/31/1993 color:Guitar
 bar:Alvelais  from:01/01/1996 till:12/31/1997 color:Guitar
 bar:Christian from:01/01/1983 till:12/31/1996 color:Bass
 bar:Christian from:01/01/2004 till:01/13/2014 color:Bass
 bar:Bostaph   from:01/01/1993 till:12/31/1993 color:Drums
 bar:Bostaph   from:01/01/2007 till:12/01/2011 color:Drums
 bar:Bostaph   from:01/01/2004 till:01/01/2005 color:Drums
 bar:Souza     from:08/01/1983 till:01/01/1986 color:Vocals
 bar:Clemente  from:06/01/1983 till:01/01/1993 color:Drums
 bar:Clemente  from:01/01/2005 till:01/02/2005 color:Drums
 bar:Tempesta  from:01/01/1994 till:01/01/1995 color:Drums
 bar:Tempesta  from:01/01/2001 till:12/31/2001 color:Drums
 bar:Tempesta  from:01/03/2005 till:12/31/2006 color:Drums
 bar:Hoglan    from:01/01/1996 till:08/01/1997 color:Drums
 bar:Hoglan    from:12/01/2011 till:end color:Drums
 bar:Lombardo  from:01/01/1999 till:12/31/1999 color:Drums
 bar:Murphy    from:01/01/1994 till:01/01/1996 color:Guitar
 bar:Murphy    from:01/01/1998 till:01/01/2000 color:Guitar
 bar:DiGiorgio from:01/01/1998 till:01/01/2004 color:Bass
 bar:DiGiorgio from:01/13/2014 till:end color:Bass
 bar:Ramirez   from:01/01/1983 till:08/01/1983 color:Vocals
 bar:Ramirez   from:01/01/1983 till:06/01/1983 color:Guitar width:3
 bar:Ramirez   from:01/01/1997 till:12/31/1997 color:Bass
 bar:Dette     from:01/01/1995 till:01/01/1996 color:Drums
 bar:Dette     from:10/01/1997 till:01/01/1998 color:Drums
 bar:Ronchette from:01/01/1983 till:06/01/1983 color:Drums

</timeline>

Ссылки

• [myspace.com/testamentlegions Официальная страница Testament] (англ.) на сайте Myspace
• [facebook.com/testamentlegions Официальная страница Testament] в социальной сети Facebook
• Testament в «Твиттере»
• [www.reverbnation.com/testament Testament на ReverbNation]
• [www.bebo.com/Testament Testament на bebo.com]
• [www.metal-archives.com/band.php?id=70 Testament] (англ.) на сайте Encyclopaedia Metallum
• [www.last.fm/ru/music/Testament Профиль Testament] на Last.fm
• [metalstorm.ee/bands/band.php?band_id=181&bandname=Testament Страница группы на сайте metalstorm.ee]  (англ.)
• [www.rock-archives.ru/rock-archive/t/testament/ Подборка переводных статей и интервью]

Отрывок, характеризующий Testament

Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.


25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.