The Dartz
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
| The Dartz | |
| Жанр | |
|---|---|
| Годы | |
| Страна | |
| Откуда | |
| Состав |
Дмитрий Курцман |
The Dartz — российский музыкальный рок-коллектив. Группа появилась в Санкт-Петербурге в 1997 году и первоначально исполняла фолк-рок. В первый состав The Dartz вошли школьные и институтские друзья Дмитрий «Ди» Курцман, играющий на гитаре и поющий песни собственного сочинения, Игорь Старостин (гитара), Владимир Козачёк (флейты, мандолина), и Сергей «Слон» Чибирёв (бас-гитара). Впоследствии состав группы неоднократно менялся, однако Ди Курцман оставался по-прежнему лидером и основным вокалистом The Dartz. Постепенно звучание группы усложнялось, все дальше отходя от фолк-рока. В 2009 году вышел концептуальный альбом «Proxima Parada», считающийся самой главной работой группы и объявленной "лучшим русским альбомом 2009 года по версии NEWSMusic[2]. В 2012 году The Dartz объявили о распаде, но в 2015 снова вышли на сцену уже как квартет.
Содержание
Состав
Текущий состав
- Дмитрий «Dee» Курцман — гитара, клавиши, вокал
- Александр Попов — барабаны
- Дмитрий Игнатов — бас-гитара
- Денис Розов — гитара, мандолина, флейта, вокал
Бывшие участники
- Артём Шалыт — боуран
- Анна «Анфиса» Хотина — скрипка, аккордеон, чаранго, вокал
- Владимир «Эрмано» Козачек — вистл, волынка, флейты, вокал
- Роман «Пуннен» Сливинский — баян
- Наташа Котлова — виолончель
- Игорь «Пан» Старостин — соло-гитара, вокал
- Андрей «Бехолдер» Хохлов — звук
- Сергей «Слон» Чибирёв — бас-гитара, вокал
- Антон «Деодан» Гореликов — перкуссия
- Игорь «Гарегин» Бурмистров (Mervent) — скрипка, клавишные
- Кирилл «Kee» Паньшин — флейты, вокал, соло-гитара
- Николай «Эльф» Емельянов — звук
</div>
Дискография
Номерные альбомы
- 1997 — Ирландские поминки // Caravan Records
- 1999 — Пиво и пельмени (Фирма грамзаписи «Никитин»)
- 2000 — Ярмарка // Dobrye Volshebniki — 2000 (MC), Caravan Records — 2004 (CD\MC)
- 2001 — The Dartz (White Album) // Dobrye Volshebniki
- 2003 — Франсуазиг // Boglach Records
- 2005 — Переверни страницу // Boglach Records
- 2007 — Бывает иногда // Navigator Records
- 2009 — Proxima Parada // Перекресток Рекордс
- 2011 — Старьё и медляки // Navigator Records
- 2013 — 15 лет в Зале Ожидания (live) // Boglach Records
2013 15 лет в Зале Ожидания (live)
- Старый Тойво
- Чума
- Старьё и Медляки
- Я Отдыхаю
- Гитара, Голос, Барабаны!
- Стрела
- Garegin's Reel
- Ирландские Поминки
- Кунла
- Пиво, Пельмени и Овощ
- Волга-Ока
- Золотые Сны
- Рок-н-ролльная Колыбельная
- Метиг
- Чертово Ларидэ
- Франсуазиг
- Переверни Страницу
- Полсотни Лет
- Аль-Рашид
- Средиземноморье
- Арабика
- Минареты над Парижем
- Катти Сарк
- Баллада Маяка Ар-Мэн
2011 Старьё и медляки
- Я принёс тебе вино
- Старьё и медляки
- Овощ
- Ночь повернула на день
- Рыжая девочка
- Рок’н’ролльная колыбельная
- Когда горит повсюду свет
- Я не хочу с тобой
- Чума
- Джонни Маффин
- Никогда
- Полсотни лет
- Фонарь
- +бонус
2009 PROXIMA PARADA
- Катти Сарк
- Аль-Рашид
- Средиземноморье
- Косинога
- Ла Ротта
- Галеон
- Арабика
- Минареты над Парижем
- Баллада Маяка Ар-Мэн
- Налегке
2007 БЫВАЕТ ИНОГДА
- Локомотив
- Чёртово ларидэ
- Эй, налей
- Деревенский дурачок
- Ветер дует
- Стрела
- Торфяная дорога
- Я отдыхаю
- Пивной перекрёсток
- Волга-Ока
- Когда позовёт тебя море
- Оклахома
2005 ПЕРЕВЕРНИ СТРАНИЦУ
- Огни самайна
- Зимняя песня
- Старый Тойво
- Яблочная песня
- Дети за рулём
- Переверни страницу
- Мастер
- Звёздная
- Пой, пой, пой
- Две сестры
- Полюбила программиста
- Жаба раздавленная
- Стрела
- Две птицы
2003 ФРАНСУАЗИГ
- Знаешь, милый
- Менестрель, часть I
- Метиг
- Песня Карлика Бориса
- Чанарсия
- Перкеле-Полька
- Ноктюрн
- Амонадзяку
- Франсуаза
- Что Было — Уплыло
- Баллада о Проваленном Квесте
- Карнак-Севилья-Ливерпуль
- Менестрель, часть II
2001. THE DARTZ (live)
- Холодные Камни (The Dartz)
- Полсотни Лет (breton trad. — The Dartz)
- Some Say The Devil Is Dead (irish trad.)
- Под Горой (breton trad. — The Dartz)
- Джиги: Morrison' / 6 Penny Money / Fira Fiddler’s (all trad)
- Пиво и Пельмени / Rattling Bog (irish trad.- The Dartz)
- Не Во Сне (The Dartz)
- Выпал Снег, Полчетвёртого, Среда (The Dartz)
- Кофеин (The Dartz)
- У Кровавой Мэри (scottish wedding song — The Dartz)
- Oyster Meddley: Unquested Grave / Gravel Walk / Oyster’s Boyfriend (all trad)
- Джонни Маффин (The Dartz)
- Slipside (Lennon — Roach — Hanrahau)
- Все Флаги Пофиг Будут Нам, including:
- Родом Из Ирландии (The Dartz)
- Hava Nagila (jewish trad.)
- Old Grey Cat (irish trad.)
- Кавалерийская (M. Blanter)
- Donald McGillavry (scottish trad.)
2000. ЯРМАРКА
- Родом Из Ирландии
- Кунла
- Элеанора Планкетт
- Первая Скрипка Сентября
- Чума
- Ханрахан
- Шалости Скрипачки Фиры
- Элегия
- Иду По Пабам
- Холодные Камни
- Слипсайд
- Дорога Дурака
- Улица Вдов
- Кровавая Мэри
- Концерт
1999. ПИВО И ПЕЛЬМЕНИ
- Ты Не Спрашивай у Ветра (a capello)
- Irish Wake Jig
- Дорога в Фогги Дью
- Пиво и Пельмени
- Патриот
- Хочешь Быть Странником — Пой
- На Карельских Песках
- Ты Не Спрашивай у Ветра
- Three Mice Reel
- Ирландские Поминки
- Bally Desmond/Ivy Leaf
- Уеду ребята
1997. ИРЛАНДСКИЕ ПОМИНКИ
- Джига
- Ирландские Поминки
- На Карельских Песках
- Ты Не Спрашивай У Ветра
- Золотые Сны
- Олени Дублина
- Калядка
- Ай Лав Ю
- Дорога В Фогги Дью
- Зелёная Заря
Синглы
- 2006 — Когда позовёт тебя море
- 2008 — Катти Сарк
- 2011 — Ночь повернула на день
- 2012 — Гитара, Голос, Барабаны!
Сборники и концертное видео
Напишите отзыв о статье "The Dartz"
Примечания
Ссылки на внешние ресурсы
- [dartz.spb.ru/ Официальный сайт]
- [vk.com/thedartz Официальная страница] на сайте ВКонтакте
- [dartz.spb.ru/do/ Дартширское Ополчение — фан-клуб группы]. zvuki.ru
- [www.zvuki.ru/R/P/21141/ CD и слушай, как падает Европа]. zvuki.ru
- [www.zvuki.ru/R/P/16165/ ИНТЕРВЬЮ: Повод для веселья]. zvuki.ru
- [www.zvuki.ru/R/P/21109/ АНОНС: Командовать парадом]. zvuki.ru
- [www.nneformat.ru/reviews/?id=5606 Попутные песни]. THE DARTZ — «Proxima Parada». (c) & (p) Перекресток Рекордс, 2009
- John Sinterson. [www.heavymusic.ru/review/1299/the-dartz-proxima-parada/ Рецензия на альбом «Proxima Parada»]. heavymusic.ru. 15.10.2009.
- [www.heavymusic.ru/conreview/696/ «Горячий концерт в жаркой Москве»]. heavymusic.ru. 24.07.2010
- [www.heavymusic.ru/conreview/593/ «ФролДэй, или как погоду обвели вокруг пальца»]. heavymusic.ru. 20.09.2009
- [www.heavymusic.ru/conreview/566/ «ShadeLynx Fest #2»]. heavymusic.ru. 04.07.2009
- Олег Бобрик. [shadelynx.com/texts/reviews/the-dartz-dva-kontserta-live-albums-2010/ The Dartz — два концерта, live albums (2010)]. shadelynx.com. 4 февраля 2011
- [newsmusic.ru/news_2_25019.htm Рецензия The Dartz — «Старье и медляки» Дмитрий Прочухан ]
- [music.yandex.ru/#!/search?text=The%20Dartz The Dartz на Яндекс. Музыка]
Отрывок, характеризующий The Dartz
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.
Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
