The Dubliners
Поделись знанием:
The DublinersThe Dubliners
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
| The Dubliners | |
 The Dubliners в 2005. Слева направо: Эмон Кемпбелл, Джон Шин, Барни МакКанн, Шон Кэннон, Пэтси Уотчорн | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Жанр | |
| Годы | |
| Страна | |
| Город | |
| Лейбл | |
| Состав |
Джон Шин |
| Бывшие участники |
Ронни Дрю |
| [www.patsywatchorn.com/ Сайт Patsy Watchorn] | |
The Dubliners (англ. Дублинцы) — группа, исполняющая ирландскую народную музыку, существующая с 1962 года. Изначально они прославились своими выступлениями в O’Donoghue’s Pub.
Содержание
Участники группы
- Ронни Дрю (Ronnie Drew) (1962—1974; 1979—1995) вокал, гитара
- Люк Келли (Luke Kelly) (1962—1984) вокал, банджо
- Киаран Бурк (Ciaran Bourke) (1962—1974) вокал, гитара, вистл, губная гармоника
- Барни МакКенна (Barney McKenna) (1962—2012) ирландское банджо, мандолина, аккордеон, вокал
- Джон Шин (John Sheahan) (1964-) скрипка, мандолина, вистл
- Бобби Линч (Bobby Lynch) (1964—1965) вокал, гитара
- Джим МакКанн (Jim McCann) (1974—1979) вокал, гитара
- Шон Кэннон (Sean Cannon) (1982-) вокал, гитара
- Эмон Кемпбелл (Eamonn Campbell) (1987-) гитара, мандолина
- Падди Релли (Paddy Reilly) (1995—2005) вокал, гитара
- Патси Уотчхорн (Patsy Watchorn) (2005-) вокал, банджо, бойран
Изначально группа была известна как The Ronnie Drew Group, первыми её участниками были Ронни Дрю, Люк Келли, Кьяран Бурк и Барни МакКенна. Изменение названия вызвано пристрастием Келли к рассказам Джеймса Джойса из сборника «Дублинцы».
Группа прославилась благодаря своему мастерскому эмоциональному исполнению таких ирландских народных песен, как городские баллады, пабные «застольные» песни и т. д., так же The Dubliners исполняли и инструментальные композиции, такие, как рилы, джиги и хорнпайпы.
Популярность
The Dubliners широко известны не только в Ирландии; они были первопроходцами в стиле ирландской народной музыки в Европе и (хотя в меньшей степени) в США. Их треки 1967 года Seven Drunken Nights и The Black Velvet Band активно продвигались на пиратской радиостанции Radio Caroline. В результате оба трека вошли в топ 20 поп-чартов Великобритании. Третий сингл, Maids, When You’re Young Never Wed an Old Man достиг 43 места в декабре 1967.
Дискография
- 1964 The Dubliners with Luke Kelly
- 1965 In Concert
- 1966 Finnegan Wakes
- 1967 A Drop of the Hard Stuff (a.k.a. Seven Drunken Nights)
- 1967 More of the Hard Stuff
- 1968 Drinkin' and Courtin' (a.k.a. I Know My Love)
- 1968 At It Again (a.k.a. Seven Deadly Sins)
- 1969 Live at the Royal Albert Hall
- 1969 At Home with The Dubliners
- 1969 It’s The Dubliners
- 1970 Revolution
- 1972 Hometown
- 1972 Double Dubliners (a.k.a. Alive And Well)
- 1973 Plain and Simple
- 1974 Live
- 1975 Now
- 1976 A Parcel of Rogues
- 1977 Live at Montreux
- 1977 Home, Boys, Home
- 1977 15 Years On (переиздан)
- 1979 Together Again
- 1983 21 Years On (переиздан)
- 1983 Prodigal Sons
- 1985 Live In Carre
- 1987 25 Years Celebration (переиздан)
- 1988 Dubliner’s Dublin
- 1992 30 Years A-Greying (переиздан)
- 1992 Off to Dublin Green
- 1996 Further Along
- 1997 Alive Alive-O
- 1997 The Definitive Transatlantic Collection
- 1998 At their best
- 2000 Original Dubliners
- 2000 Collection (переиздан)
- 2002 The best of The Dubliners
- 2002 The Transatlantic Anthology
- 2002 40 Years (half reassembling)
- 2002 Live From The Gaiety
- 2003 Spirit of the Irish
- 2006 The Dubliners Collection (переиздан)
- 2006 Live At Vicar Street
Напишите отзыв о статье "The Dubliners"
Ссылки
- [www.patsywatchorn.com/index.php Patsy Watchorn (Dubliners Homepage)]
- [www.dgdclynx.plus.com/music/dubliner.html Дискография]
- [www.theballadeers.com/DUBS_01.htm История и дискография на theBalladeers]
- [pisigin.ru/books/ocherki-ob-anglo-amerikanskoj-muzyke-tom2/3/glava-vtoraya-irlandiya/ Валерий Писигин. Очерки об англо-американской музыке 50-х и 60-х годов ХХ века. Том 2. Глава вторая:"Ирландия". -Москва: ЭПИЦентр, 2004.]
Отрывок, характеризующий The Dubliners
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
