Los Angeles Times

«Лос-Анджелес таймс»

Оригинальное название	«Los Angeles Times»
Тип	ежедневная газета
Формат	широкоформатный
Владелец	Tribune Company
Издатель	[www.latimes.com/services/newspaper/mediacenter/la-mediacenter-hartenstein,0,4859396.story Eddy Hartenstein]
Редактор	Расс Стэнтон
Основана	4 декабря 1881
Язык	английский
Главный офис	202 West 1st Street Лос-Анджелес, Калифорния 90012
Тираж	600 449 ежедневно 901 119 в воскресенье
ISSN	[www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0458-3035&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0458-3035]
Сайт: [www.latimes.com imes.com]

К:Печатные издания, возникшие в 1881 году

«Лос-Анджелес таймс» (анг. Los Angeles Times, сокращённо LA Times переводится как «Время Лос-Анджелеса») — одна из наиболее популярных и авторитетных газет США. Публикуется в Лос-Анджелесе и первоочередное внимание уделяет освещению событий городской жизни. По тиражу занимает 4-е место в США.

Газета, основанная в 1881 году, до 1917 года издавалась Харрисоном Греем Отисом, затем перешла в руки его зятя Гарри Чандлера. В 1922 г. стала первой газетой, которая обзавелась собственной радиостанцией. В 1928 г. впервые в истории была организована авиадоставка этого издания подписчикам за пределами Калифорнии.

В послевоенный период Los Angeles Times, прежде известная своей крайне консервативной редакционной политикой, стала занимать более либеральную позицию. В 1948—1962 гг. издавалось воскресное приложение Los Angeles Mirror.

По оценке Британской энциклопедии, начиная с 1960-х гг. Los Angeles Times вышла из ниши регионального издания и стала «одной из великих газет мира». С 2007 года входит в медиаконгломерат Tribune Company. По состоянию на 2007 год в её активе было 38 Пулитцеровских премий.

История

Эпоха Отиса

«Лос-Анджелес Таймс» была впервые опубликована 4 декабря 1881 года как «Лос-Анджелес Дэйли Таймс» под руководством Натана Коула-младшего и Томаса Гардинера. Поначалу газета печаталась в типографии «Зеркало», что принадлежала Джесси Ярнеллу и Томасу Джей Кэйстайлу. Будучи не в состоянии оплатить счет печати, Коул и Гардинер передали газету компании «Зеркало». Тем временем,Сэмюэл Мэтс вступил в фирму на условии, что «Таймс» продолжают публикацию. В июле 1882 года Харрисон Грэй Отис переехал из Санта-Барбары, чтобы стать редактором газеты. Впоследствии именно Отис принес успех газете.

Историк Кевин Старр писал, что Отис был бизнесменом «способным манипулировать всем политическим аппаратом и общественным мнением для собственного обогащения». Редакционная политика Отиса была основана на гражданском бахвальстве, превознося достоинства Лос-Анджелеса и содействуя его росту. По отношению к тем целям, газета поддержала попытки расширения водоснабжения города путём приобретения права на поставку воды в долине Оуэнс в Калифорнийской водной войне. Множество этих событий приукрашено в фильме Романа Полански «Китайский квартал». Усилия в борьбе против местных профсоюзов привели к подрыву штаб-квартиры «Таймс» 1 октября 1910 года, в результате чего погиб двадцать один человек. Объявления были выдвинуты двум профсоюзным лидерам — Джеймсу и Джозефу Макнамара. Американская федерация труда для судебного процесса наняла выдающегося адвоката Кларенса Дэрроу, чтобы представлять интересы братьев, которые в конечном итоге признали себя виновными.

Отис прикрепил бронзового орла на вершине высокого фриза нового здания штаб-квартиры, разработанной Гордоном Кауфманом, провозглашая переписанное его женой, Элизой, кредо газеты: «Stand Fast, Stand Firm, Stand Sure, Stand True».

Эпоха Чендлера

После смерти Отиса в 1917 года «Таймс» возглавил его зять, Гарри Чендлер. В 1944 Гарри сменил его сын, Норман Чендлер, который руководил газетой во время быстрого развития в послевоенное время. Жена Нормана, Дороти Чендлер, была активисткой общественной деятельности, и содействовала строительству Лос-Анджелеского Музыкального Центра, главный концертный зал которого был назван в её честь. Члены семьи похоронены на кладбище «Голливуд навсегда» возле студии Парамаунт, где также находится мемориал жертвам теракта 1910 г..

Главной четвертом поколении семьи главой издательства с 1960 по 1980 стал Отис Чендлер. Отис стремился к признанию семейной газеты, пытаясь сравняться с наиболее читаемыми газетами, как «Нью-Йорк Таймс» и «Вашингтон Пост». Пологая, что основным доходом является отдел новостей, Отис решил расширить его и увеличить зарплаты рабочим. В 1962 газета объединилась с «Вашингтон пост», чтобы сформировать «Агентство новостей „Лос-Анджелес Таймс — Вашингтон пост“».

В 1960-х, газета выиграла четыре Пулитцеровских премий — больше, чем за девять предыдущих десятилетий вместе взятых.

Наши дни

В начале 21-го века у «Таймс» возникли серьезные проблемы: банкротство, сокращение персонала смена редакторов, снижение зарплат и повышенная необходимость присутствия в Интернете.

В 2000 году «Tribune Company» приобрела «Таймс», поместив газету в совместное владение с тогдашним WB (ныне CW).

В течение двух дней в 2005 году,Таймс экспериментировал с «Wikitorial», первой «Вики», позволяющей читателям объединять усилия, чтобы производить собственную редакцию. Тем не менее, они закрыли его после того, как несколько человек «осадили» сайт, редактируя и выкладывая неподобающую информацию.

В декабре 2008 года, «Tribune Company» подала заявление о банкротстве.

Ставка одной копии газеты 2 $ . С марта 2015 года издательство увеличило свою ежедневную цену на $ 0,50 (33,3 %) в соответствии с ставкой в воскресенье / день благодарения.

Пулитцеровская премия

До 2014 года, Таймс выиграл 41 премию, в том числе четыре в редакционной карикатуре, и по одному в сводках новостей место в 1965 «Watts Riots» и в 1992 «Los Angeles riots».

Писатель спортивной колонки «Таймс», Джим Мюррей, выиграл Пулитцеровскую в 1990.

Журналисты-расследователи Чак Филипс и Майкл Хилцик получили Пулитцеровскую премию в 1999 раскрыв коррупцию в музыкальном бизнесе.

Журналист Дэвид Уилман, выиграл в 2001 году Пулитцеровскую премию за серию журналистских расследований.

Журналисты Беттина Боксал и Джули Карт получили Пулитцеровскую премию за пояснительную отчетность в 2009 году.

Продвижение

Книжный фестиваль

В 1996 году «Таймс» начал ежегодный «Los Angeles Times» фестиваль книг, в сотрудничестве с Университетом Калифорнии в Лос- Анджелесе. Он имеет круглые столы, выставки, и театры в течение двух дней в конце апреля каждого года .В 2011 годуфестиваль книги был перенесен в Университет Южной Калифорнии.

Книжные призы

С 1980 года «Таймс» ввел ежегодные книжные призы. Категории: биография, нынешний интерес, фантастика, первинная фантастика, история, триллер, поэзия, наука и технологии, юношеская художественная литература . Кроме того, премия Роберта Кирша присуждается ежегодно с участием авторов.

Интересные факты

• Поскольку газета в первые десятилетия своего существования рьяно отстаивала интересы работодателей, в 1910 г. представители радикальных профсоюзов заложили в здании редакции динамит. При детонации взрывчатки погиб 21 сотрудник газеты, ещё сто попали в больницу.
• В 1964 г. корпорация The Times Mirror Company, владеющая газетой, первой из газетных издателей осуществила первичное размещение акций на Нью-Йоркской фондовой бирже.

Ссылки

• [www.latimes.com/ Круглосуточный новостной сайт latimes.com]
• Критика Honest reporting освещения «LA Times» теракта в поселении Итамар (2011):
  [honestreporting.com/la-times-settlements-provoke-baby-killing/ LA Times: Settlements Provoke Baby Killing, MARCH 15, 2011 13:48 BY SIMON PLOSKER]

Отрывок, характеризующий Los Angeles Times

Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!