The Pop Group
| The Pop Group | |
 Марк Стюарт и Гарет Сэйгер на выступлении The Pop Group | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Жанры | |
| Годы | |
| Страна | |
| Город | |
| Лейблы | |
| Состав |
Марк Стюарт |
| Бывшие участники |
Дэн Катсис |
The Pop Group — британская рок-группа, образовавшаяся в 1978 году в Бристоле, Англия, и исполнявшая шумовой диссонантный постпанк с элементами фанка, джаза свободных форм и даб/реггей. Насыщенные лозунговостью и политизированные левые тексты группы были направлены против расизма, сексизма, текущего состояния музыкальной сцены, Маргарет Тэтчер и её политики[1]. The Pop Group распались, выпустив три альбома, не имевших коммерческого успеха, но оказали значительное влияние на развитие бристольской сцены (в частности, трип-хопа: Massive Attack, Portishead)[2] и альтернативного рока в целом (Rage Against The Machine, Fugazi, Fun-da-Mental[1].
Содержание
История
Группу образовали в 1978 году Марк Стюарт (вокал), Джон Уоддингтон (англ. John Waddington, гитара), Гарет Сэйгер (гитара), Саймон Андервуд (бас) и Брюс Смит (ударные). Год спустя при посредстве Хью Корнуэлла они выпустили дебютный сингл «She is Beyond Good and Evil» на Radar Records, после чего британская рок-пресса тут же объявила The Pop Group «спасителями рок-н-ролла»[3]. Дебютный альбом Y спродюсировал реггей-ветеран Деннис Бовелл: пластинка не имела коммерческого успеха, но получила хорошие рецензии и обеспечила The Pop Group контракт с Rough Trade. К этому времени Дэн Кацис заменил Андервуда на басу.
В 1980 году на Rough Trade вышел, возможно, самый известный сингл группы We Are All Prostitutes, в записи которого принял участие виолончелист Тристан Хонсингер. Второй альбом For How Much Longer Do We Tolerate Mass Murder? (1980) был записан при участии американского прото-рэп трио The Last Poets. Стороны сингла Where There’s a Will… The Pop Group поделили с The Slits, группой, с которой у них были общие менеджеры (Кристин Робертсон и Дик О’Делл).
The Pop Group распались в 1981 году: причиной стали юридические склоки и личные конфликты. Участники разошлись в разные коллективы — Pigbag, Maximum Joy, Head и Rip Rig & Panic (первую группу Нене Черри). Вокалист Марк Стюарт начал сотрудничество с проектом On-U Sound Эдриана Шервуда: сначала как Mark Stewart and Maffia, затем как соло-исполнитель. В августе 2008 года выходит биографический фильм Тони Шифера «ON/OFF», посвященный творчеству Марка Стюарта, считающегося сегодня одним из выдающихся авангардистов британского рока[2].
В 2010 году воссоединились, а в 2015 вышел первый за 35 лет альбом Citizen Zombie.
Дискография
Альбомы
- Y (1979, Radar Records; перевыпущен на CD — Radar, 1996; Rhino Records, 2007)
- For How Much Longer Do We Tolerate Mass Murder? (1980, Rough Trade)
- We Are Time (1980, Rough Trade: официальный бутлег, в котором были собраны концертные записи и студийные отбросы)
- We Are All Prostitutes (сборник 1998, Radar Records)
- Idealists In Distress from Bristol (официальный бутлег-сборник, 2007, Vinyl Japan, двойной CD, только в Японии)
- Citizen Zombie (2015)
Синглы
- She Is Beyond Good and Evil (, 1979, Radar Records)
- We Are All Prostitutes (1980, Rough Trade Records)
- Where There’s A Will… (1980, Rough Trade — вместе с The Slits, «In the Beginning There Was Rhythm»)
Напишите отзыв о статье "The Pop Group"
Примечания
- ↑ 1 2 John Dougan. [allmusic.com/artist/the-pop-group-mn0000487663/biography The Pop Group]. allmusic.com. Проверено 29 ноября 2009. [www.webcitation.org/668ZhFSNE Архивировано из первоисточника 13 марта 2012].
- ↑ 1 2 [de.youtube.com/watch?v=1ZhOcd9rD9E On/Off: официальный трейлер] (англ.). — de.youtube.com. Проверено 30 ноября 2009. [www.webcitation.org/668ZinRl4 Архивировано из первоисточника 13 марта 2012].
- ↑ [www.headheritage.co.uk/unsung/review/299 The Pop Group] (англ.). — www.headheritage.co.uk. Проверено 30 ноября 2009. [www.webcitation.org/668Zhw5PX Архивировано из первоисточника 13 марта 2012].
Отрывок, характеризующий The Pop Group
Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
