The Slim Shady LP
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
К:Альбомы 1999 года
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
| The Slim Shady LP | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Эминема | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
23 февраля 1999 | |||
| Записан |
1997-98 | |||
| Жанр | ||||
| Длительность |
69:16 | |||
| Продюсеры | ||||
| Лейблы |
Aftermath, Interscope, Web | |||
| Профессиональные рецензии | ||||
| ||||
| Хронология Эминема | ||||
| ||||
| Синглы из The Slim Shady LP | ||||
|
||||
| RS | [www.rollingstone.com/music/lists/6862/35223/39664 Позиция № 273] в списке 500 величайших альбомов всех времён по версии журнала Rolling Stone |
The Slim Shady LP — второй студийный альбом американского рэпера Эминема, выпущенный в 1999 году на лейбле Dr. Dre — Aftermath Entertainment. Первый альбом Эминема, который был выпущен на крупном лейбле звукозаписи. Альбом оказался успешным как в плане продаж, так и по оценкам критиков. Он занял второе место в чартах, уступив место альбому группы TLC Fanmail; в первую неделю продажи составили 283 000 экземпляров. Альбом был сертифицирован как пятикратно платиновый организацией RIAA. На сегодняшний день продано около 9 миллионов экземпляров. «Just Don’t Give a Fuck» был первым андерграундным синглом, а первым официальным была песня «My Name Is».
В 2003 году The Slim Shady LP занял 273 место в списке журнала Rolling Stone «500 величайших альбомов всех времен»,[1] выше, чем The Marshall Mathers LP (занявший 320 место), несмотря на то, что The Slim Shady LP получил оценку в 3.5 из 5 звёзд, тогда как The Marshall Mathers LP получил 4 звезды. Хоть фанаты и считают, что The Marshall Mathers LP является главным альбомом Эминема, The Slim Shady LP также был очень хорошо оценён критиками.
Содержание
Об альбоме
Тематика песен
С момента выхода The Slim Shady LP было много споров, вызванных содержанием песен. «Guilty Conscience» (второй сингл альбома) заканчивается тем, что Эминем и Dr. Dre успешно убеждают человека убить свою жену и её любовника. «Guilty Conscience» положила начало дуэту Эминема и Dr. Dre, который с тех пор непременно присутствует хотя бы в одной песне в каждом альбоме Эминема (кроме Recovery и The Marshall Mathers LP 2). В «97’ Bonnie & Clyde» Эминем читает о том, как он сбрасывает труп своей убитой жены в реку, в то время как его двухлетняя дочь едет с ним в машине, что отображено на обложке альбома.
Интро альбома «Public Service Announcement» предупреждает о том, что в альбоме чрезмерное количество нецензурных выражений, насилия и упоминаний о наркотиках и что дети не должны слушать этот альбом (правда, в самом интро тоже имеется ненормативная лексика). Интро напоминает начальное предупреждение программы канала MTV «Jackass», которая вышла позже в тот же год: «Не повторяйте это дома».
В большинстве песен присутствуют тексты о сексе, наркотиках и насилии. Также присутствуют отсылки к оккультным ритуалам и сатанизму. Фанаты отвечают на всё это тем, что песни этого альбома не должны восприниматься всерьёз. Эминем сам заявляет, что «Slim Shady» является выдуманным человеком и что он не является отражением настоящей жизни Эминема, некоторые песни задумывались просто как шутки. На «чистой» версии альбома, слова «shit», «ass» и иногда «bitch» не подверглись цензуре, в то время как все упоминания о сексе, наркотиках вырезаны. Альбомная версия «Guilty Conscience» сильно отличается от версии, звучавшей в клипе.
Песни «Just Don’t Give A Fuck», «If I Had» и «97’ Bonnie & Clyde» ранее были выпущены на The Slim Shady EP в 1997 году. Dr. Dre был так поражен EP, что решил включить некоторые песни в The Slim Shady LP. «Just Don’t Give A Fuck» получил более мрачный бит, с использованием большего количества инструментов, и с добавлением эффектов от Кид Рока. В «97’ Bonnie & Clyde» были добавлены клавишные. Версия песни, звучавшая в EP, которая называлась «Just The Two of Us», использовала семпл одноимённой песни Гровера Вашингтона Младшего.
Продюсирование
Dr. Dre продюсировал оба сингла («My Name Is» и «Guilty Conscience»), а также «Role Model» совместно с продюсером Mel-Man. Остальная часть альбома была спродюсирована силами Bass Brothers из детройтского FBT Productions, которые уже работали вместе с Эминемом со времен Infinite.
Приглашённые гости
Так как в эти годы Eminem не был слишком известным, приглашённых гостей на альбоме было только четыре: Dr. Dre, который читал в треке «Guilty Conscience», Royce da 5'9", который до этого записывал вместе с Эминемом треки «Nuttin’ to Do», «Scary Movies» и прочие. Он показал себя в треке «Bad Meets Evil». Дина Рэй поёт в «Cum On Everybody», но она не упомянута ни трек-листе, ни в списке исполнителей. Скит «Bitch» исполняет Зои Уинклер.
Список композиций
| № | Название | Автор | Продюсеры | Длительность | |||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1. | «Public Service Announcement» (скит) (исполняют Джефф Басс и Eminem) | 0:33 | |||||||
| 2. | «My Name Is» | М. Мэтерс, А. Янг | Dr. Dre | 4:28 | |||||
| 3. | «Guilty Conscience» (при участии Dr. Dre) | Мэтерс, Янг | Dr. Dre, Eminem | 3:19 | |||||
| 4. | «Brain Damage» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 3:46 | |||||
| 5. | «Paul» (скит) (исполняет Пол Розенберг) | 0:15 | |||||||
| 6. | «If I Had» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 4:05 | |||||
| 7. | «’97 Bonnie & Clyde» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 5:16 | |||||
| 8. | «Bitch» (скит) (исполняет Зои Уинклер) | 0:19 | |||||||
| 9. | «Role Model» | Мэтерс, Янг, М. Бриден | Dr. Dre, Mel-Man | 3:25 | |||||
| 10. | «Lounge» (скит) (при участии Марка и Джеффа Бассов) | 0:46 | |||||||
| 11. | «My Fault» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem | 4:01 | |||||
| 12. | «Ken Kaniff» (скит) (при участии Aristotle и Марка Басса) | 1:16 | |||||||
| 13. | «Cum on Everybody» (при участии Дины Рей) | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 3:39 | |||||
| 14. | «Rock Bottom» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс | 3:34 | |||||
| 15. | «Just Don’t Give a Fuck» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 4:02 | |||||
| 16. | «Soap» (скит) (исполняют Royce da 5'9" и Джефф Басс) | 0:34 | |||||||
| 17. | «As the World Turns» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 4:25 | |||||
| 18. | «I’m Shady» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 3:31 | |||||
| 19. | «Bad Meets Evil» (при участии Royce da 5'9") | Мэтерс, Р. Монтгомери, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 4:13 | |||||
| 20. | «Still Don’t Give a Fuck» | Мэтерс, М. Басс, Д. Басс | Марк Басс, Джефф Басс, Eminem (со.) | 4:12 | |||||
| Общая длительность 59:39 | |||||||||
| The Slim Shady LP: Special Edition[2] | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Название | Автор | Продюсер(ы) | Длительность | |||||
| 1. | «Hazardous Youth» (а капелла) | М. Мэтерс | 0:47 | ||||||
| 2. | «Get You Mad» | Мэтерс | King Tech | 4:21 | |||||
| 3. | «Greg» (а капелла) | Мэтерс | 0:53 | ||||||
| 4. | «Just Don’t Give A Fuck» (видеоклип) | ||||||||
| 5. | «My Name Is» (видеоклип) | ||||||||
| 6. | «Guilty Conscience» (видеоклип) | ||||||||
| 7. | «Role Model» (видеоклип) | ||||||||
- Примечание: со. — сопродюсер.
В цензурной версии альбома песни 8, 13, 15 и 20 были названы «Zoe», «Come on Everybody», «Just Don’t Give» и «Still Don’t Give» соответственно.
- Список композиций, семплы которых были использованы в ходе работы над альбомом
- «My Name Is» семпл из песни «I Got The» Labi Siffre и «I Don’t Love You» Millie Jackson
- «Guilty Conscience» семпл из песни «Go Home Pigs» Ronald Stein
- «Cum on Everybody» семпл из песни «Gimme What You Got» Le Pamplemouse
- «Bad Meets Evil» семпл из песни «Me & My Girlfriend» 2Pac и «Modaji» Dave Grusin
- «I’m Shady» семпл из песни «Pusherman» Curtis Mayfield
- «Rock Bottom» семпл из песни «Summertime» Big Brother & The Holding Company
- «If I Had» семпл из песни «If I Had $1000000» Barenaked Ladies
Позиции в чартах и продажи
Позиции в чартах
|
Присвоенные сертификаты
|
Места синглов в чартах
| Год | Песня | Высшая позиция | ||||||
| Billboard Hot 100 | Hot R&B/Hip-Hop Songs | Hot Rap Singles | Modern Rock Tracks | Rhythmic Top 40 | Top 40 Mainstream | Top 40 Tracks | ||
| 1998 | «Just Don’t Give a Fuck» | - | 62 | 5 | - | - | - | - |
| 1999 | «Guilty Conscience» | - | 56 | - | - | - | - | - |
| 1999 | «My Name Is» | 36 | 18 | 10 | 37 | 5 | 29 | 39 |
| 1999 | «Role Model» | - | 111 [www.billboard.com/bbcom/esearch/chart_display.jsp?cfi=345&cfgn=Singles&cfn=Bubbling+Under+R%26amp%3BB%2FHip-Hop+Singles&ci=3036063&cdi=7514537&cid=11%2F20%2F1999] | - | - | - | - | - |
Напишите отзыв о статье "The Slim Shady LP"
Примечания
- ↑ [www.rollingstone.com/music/lists/500-greatest-albums-of-all-time-19691231/the-slim-shady-lp-eminem-19691231 500 Greatest Albums: The Slim Shady LP — Eminem | Rolling Stone Music | Lists]
- ↑ [eil.com/shop/moreinfo.asp?catalogid=177021 Eminem The Slim Shady LP - ltd edition 2-CD UK DOUBLE CD (177021)]. Eil.com (8 февраля 2001). Проверено 12 января 2012. [www.webcitation.org/6HT6ptW2d Архивировано из первоисточника 18 июня 2013].
- ↑ [australian-charts.com/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP]. Австралийская ассоциация звукозаписывающих компаний. Hung Medien. [www.webcitation.org/6HcOUUn7t Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [austriancharts.at/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP] (нем.). IFPI Austria. Hung Medien. [www.webcitation.org/6HcOVyYhI Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [www.ultratop.be/nl/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP] (нем.). IFPI Belgium. Hung Medien. [www.webcitation.org/6HcOX5l1H Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ 1 2 3 4 [www.billboard.com/artist/301722/eminem/chart The Slim Shady LP - Chart History]. Billboard. Prometheus Global Media.
- ↑ [dutchcharts.nl/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP] (нид.). MegaCharts. Hung Medien. [www.webcitation.org/6HcOaNPrN Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [lescharts.com/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP] (фр.). Syndicat National de l'Édition Phonographique. Hung Medien. [www.webcitation.org/6HcObzMAH Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [charts.org.nz/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP]. Recording Industry Association of New Zealand. Hung Medien. [www.webcitation.org/6HcOd8dh1 Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [norwegiancharts.com/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP]. VG Lista. Hung Medien. Проверено 18 августа 2011. [www.webcitation.org/6HcOeKQBu Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [swedishcharts.com/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP]. Swedish Recording Industry Association. Hung Medien. Проверено 21 августа 2011. [www.webcitation.org/6HcOfssxd Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [hitparade.ch/showitem.asp?interpret=Eminem&titel=The+Slim+Shady+LP&cat=a Eminem – The Slim Shady LP] (нем.). Media Control. Hung Medien. Проверено 22 августа 2011. [www.webcitation.org/6HcOh1QzO Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [www.aria.com.au/pages/aria-charts-accreditations-albums-2003.htm "ARIA Charts - Accreditations - 2003 Albums"]. Австралийская ассоциация звукозаписывающих компаний
- ↑ [www.musiccanada.com/GPSearchResult.aspx?st=&ica=False&sa=Eminem&sl=&smt=0&sat=-1&ssb=Artist Gold & Platinum Certification - March 2001]. Канадская ассоциация звукозаписывающих компаний. [www.webcitation.org/6HcOjcXQx Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [www.ifpi.org/content/section_news/plat2001.html IFPI Platinum Europe Awards - 2007]. IFPI. Проверено 4 января 2011. [www.webcitation.org/6HcOtXXKC Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
- ↑ [www.nvpi.nl/nvpi/pagina.asp?pagkey=61112&documentid=1235818&zoekform=60463&formposted=yes NVPI, de branchevereniging van de entertainmentindustrie: Goud/Platina] (нид.). Проверено 15 августа 2012. [web.archive.org/web/20090615152730/www.nvpi.nl/nvpi/pagina.asp?pagkey=61112&documentid=1235818&zoekform=60463&formposted=yes Архивировано из первоисточника 15 июня 2009].
- ↑ [www.rianz.org.nz/rianz/chart.asp New Zealand Certification (RIANZ)]. Recording Industry Association of New Zealand, Chart #1160. Проверено 19 мая 2007. [www.webcitation.org/5PkfqxTDF Архивировано из первоисточника 20 июня 2007].
- ↑ [hitparade.ch/search_certifications.asp?search=Eminem "The Official Swiss Charts and Music Community: Awards 2004"]. Hung Medien.
- ↑ [www.bpi.co.uk/certifiedawards/search.aspx "Certified Awards Search"] (недоступная ссылка с 03-09-2013 (3878 дней) — история, копия). British Phonographic Industry.
- ↑ [www.riaa.com/goldandplatinumdata.php?table=SEARCH_RESULTS&artist=Eminem&format=ALBUM&go=Search&perPage=50# Gold & Platinum RIAA Certifications 2000]. Recording Industry Association of America (14 ноября 2000). Проверено 18 февраля 2012. [www.webcitation.org/6HcOuKzMn Архивировано из первоисточника 24 июня 2013].
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий The Slim Shady LP
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
