The Sweet Escape

</td></tr> </td></tr>

The Sweet Escape
Студийный альбом Гвен Стефани
Дата выпуска	1 декабря 2006
Записан	2005–06
Жанры	данс-поп, хип-хопК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Длительность	47:46
Продюсеры	Эйкон, Шон Гарретт, Тим Райс-Оксли, Нелли Хупер, The Neptunes
Лейбл	Interscope
Профессиональные рецензии
Allmusic NME Pitchfork Media Rolling Stone
Хронология Гвен Стефани
Love. Angel. Music. Baby. (2004) The Sweet Escape (2006) This Is What the Truth Feels Like (2016)
Вторая обложка
Обложка альбома в Центральной Европе
Синглы из The Sweet Escape
«Wind It Up» Выпущен: 13 октября 2006 «The Sweet Escape» Выпущен: 20 декабря 2006 «4 in the Morning» Выпущен: 22 июня 2007 «Now That You Got It» Выпущен: 26 августа 2007 «Early Winter» Выпущен: 18 января 2008

К:Альбомы 2006 года

The Sweet Escape (с англ. — «Долгожданный побег») — второй студийный альбом американской певицы Гвен Стефани, выпущенный 1 декабря 2006 года.

История создания

Основная информация

После выпуска своего дебютного альбома Love. Angel. Music. Baby. Стефани анонсировала, что она наметила вернуться в No Doubt и записать шестой студийный альбом вместе с группой. После коммерческого успеха пластинки певица планировала выпустить несколько оставшихся песен как EP или бонусы для DVD.

Однако Фаррелл Уильямс, с которым она работала над песней «Hollaback Girl», предложил Стефани создать «a L.A.M.B. часть два», и они записали несколько песен в Майами, Флорида в июле 2005 года.

Они спродюсировали песни «Wind It Up», «Orange County Girl», «U Started It», «Yummy», «Breaking Up» и «Candyland» во время этих сессий, и композиции использовались на фэшн-шоу, представлявшем в 2006 году линию модной одежды Стефани L.A.M.B.

Гвен приостановила проект, узнав о своей беременности в декабре 2005 года, но вернулась в студию в августе 2006 года. Рабочим названием альбома было Candyland, сменившееся в итоге на The Sweet Escape, обозначавшем желание сбежать к лучшей жизни.

Обложка альбома

Обложка альбома была сделана Джилом Гринбергом. Изображение было частью серии картин, инспирированых его предыдущей выставкой End Times.

Появление Гвен Стефани на обложке инспирировано Эльвирой Хэнкок, проституткой из фильма Лицо со шрамом, которую сыграла Мишель Пфайффер. Стефани впервые получила вдохновение для своего стиля во время съёмок видео на песню «Cool» на озеро Комо в Италии. Во время съёмок она увидела участника группы No Doubt Тони Кэнела и его подругу, имевшую «длинное полиэстерное платье [стиль поздних 70-х годов]». Платье зставило Гвен задуматься о «Мишель Пфайффер и как удивительно она была одета [в Лице со шрамом]», что и вдохновило обложку альбома. Солнечные очки показывали её «осторожную внешность», и другие изображеня показывали её различные эмоции. Это первый и единственный альбом Гвен Стефани с этикеткой Родительского комитета.

Список композиций

#	Название	Продюсер	Длина
1.	«Wind It Up»	The Neptunes	3:09
2.	«The Sweet Escape» (при участии Эйкона)	Эйкон	4:06
3.	«Orange County Girl»	The Neptunes	3:23
4.	«Early Winter»	Нелли Хупер	4:44
5.	«Now That You Got It»	Swizz Beatz	2:59
6.	«4 in the Morning»	Kanal	4:51
7.	«Yummy» (при участии Фарелла)	The Neptunes	4:57
8.	«Fluorescent»	Kanal	4:18
9.	«Breakin' Up»	The Neptunes	3:46
10.	«Don’t Get It Twisted»	Kanal	3:37
11.	«U Started It»	The Neptunes	3:08
12.	«Wonderful Life»	Хупер	3:58

Бонус-треки

• «Wind It Up» (Harajuku Lovers Live Version) — 3:26 (не американские издания/iTunes bonus track)
• «Wind It Up» (Harajuku Lovers Live Video) (iTunes bonus track/Japanese edition)
• «Wind It Up» (Original Neptunes Mix) — 3:05 (iTunes bonus track/Japanese edition)
• «Orange County Girl» (Harajuku Lovers Live Video) (не американские издания)

Реакция критики

Альбом The Sweet Escape ожидал смешанный приём музыкальных критиков. Пластинку критиковали за схожесть с Love. Angel. Music. Baby.

Чарты

Позиции альбома Chart (2006/2007) Peak position Австралия 2 Австрия 18 Канада 3 Дания 23 Нидерланды 35 Финляндия 15 Франция 33 Германия 17 Венгрия 20 Ирландия 16 Италия 78 Япония 7 Мексика 39 Новая Зеландия 4 Норвегия 5 Польша 29 Швеция 19 Швейцария 8 UK Albums Chart 14 U.S. Billboard 200 3

Сертификация Страна Сертификация Продажи Австралия дважды платиновый 140 000 Канада дважды платиновый 200 000 Дания золотой 15 000 Венгрия золотой 3 000 Япония золотой 100 000 Новая Зеландия платиновый 15 000 Польша золотой 10 000 Россия дважды платиновый 40 000 Швейцария платиновый 30 000 Великобритания золотой 100 000 США платиновый 1 700 000

Ссылки

• [www.gwenstefani.com/ Официальный сайт Гвен Стефани]
• [www.thesweetescape.co.uk Официальный сайт в Великобритании альбома The Sweet Escape]
• [www.metacritic.com/music/artists/stefanigwen/sweetescape Рецензии на The Sweet Escape] на Metacritic

Отрывок, характеризующий The Sweet Escape

Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.
Борис за это время своей службы, благодаря заботам Анны Михайловны, собственным вкусам и свойствам своего сдержанного характера, успел поставить себя в самое выгодное положение по службе. Он находился адъютантом при весьма важном лице, имел весьма важное поручение в Пруссию и только что возвратился оттуда курьером. Он вполне усвоил себе ту понравившуюся ему в Ольмюце неписанную субординацию, по которой прапорщик мог стоять без сравнения выше генерала, и по которой, для успеха на службе, были нужны не усилия на службе, не труды, не храбрость, не постоянство, а нужно было только уменье обращаться с теми, которые вознаграждают за службу, – и он часто сам удивлялся своим быстрым успехам и тому, как другие могли не понимать этого. Вследствие этого открытия его, весь образ жизни его, все отношения с прежними знакомыми, все его планы на будущее – совершенно изменились. Он был не богат, но последние свои деньги он употреблял на то, чтобы быть одетым лучше других; он скорее лишил бы себя многих удовольствий, чем позволил бы себе ехать в дурном экипаже или показаться в старом мундире на улицах Петербурга. Сближался он и искал знакомств только с людьми, которые были выше его, и потому могли быть ему полезны. Он любил Петербург и презирал Москву. Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе – было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых. В гостиной Анны Павловны, в которой присутствовать он считал за важное повышение по службе, он теперь тотчас же понял свою роль и предоставил Анне Павловне воспользоваться тем интересом, который в нем заключался, внимательно наблюдая каждое лицо и оценивая выгоды и возможности сближения с каждым из них. Он сел на указанное ему место возле красивой Элен, и вслушивался в общий разговор.
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]
– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]
Вслед за этим Анна Павловна навела разговор на мужество и твердость прусского короля с тем, чтобы ввести в дело Бориса.
Борис внимательно слушал того, кто говорит, ожидая своего череда, но вместе с тем успевал несколько раз оглядываться на свою соседку, красавицу Элен, которая с улыбкой несколько раз встретилась глазами с красивым молодым адъютантом.
Весьма естественно, говоря о положении Пруссии, Анна Павловна попросила Бориса рассказать свое путешествие в Глогау и положение, в котором он нашел прусское войско. Борис, не торопясь, чистым и правильным французским языком, рассказал весьма много интересных подробностей о войсках, о дворе, во всё время своего рассказа старательно избегая заявления своего мнения насчет тех фактов, которые он передавал. На несколько времени Борис завладел общим вниманием, и Анна Павловна чувствовала, что ее угощенье новинкой было принято с удовольствием всеми гостями. Более всех внимания к рассказу Бориса выказала Элен. Она несколько раз спрашивала его о некоторых подробностях его поездки и, казалось, весьма была заинтересована положением прусской армии. Как только он кончил, она с своей обычной улыбкой обратилась к нему:
– Il faut absolument que vous veniez me voir, [Необходимо нужно, чтоб вы приехали повидаться со мною,] – сказала она ему таким тоном, как будто по некоторым соображениям, которые он не мог знать, это было совершенно необходимо.
– Mariedi entre les 8 et 9 heures. Vous me ferez grand plaisir. [Во вторник, между 8 и 9 часами. Вы мне сделаете большое удовольствие.] – Борис обещал исполнить ее желание и хотел вступить с ней в разговор, когда Анна Павловна отозвала его под предлогом тетушки, которая желала его cлышать.
– Вы ведь знаете ее мужа? – сказала Анна Павловна, закрыв глаза и грустным жестом указывая на Элен. – Ах, это такая несчастная и прелестная женщина! Не говорите при ней о нем, пожалуйста не говорите. Ей слишком тяжело!


Когда Борис и Анна Павловна вернулись к общему кружку, разговором в нем завладел князь Ипполит.
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.