The Tea Party

The Tea Party
	The Tea Party
Жанры	Прогрессив-Рок, этническая музыка, Хард рок, инди-рок, индастриал
Годы	1990 — 2005, 2011 — наши дни
Страна	Канада
Город	Торонто
Язык песен	Английский
Лейбл	EMI Music Canada
Состав	Джефф Мартин; Стюарт Чатвуд; Джефф Берроуз
Другие; проекты	The Art Decay; The Armada; Jeff Martin 777
[www.teaparty.com/ Официальный сайт]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«The Tea Party» (с англ. — «чаепитие») — канадская рок-группа, играющая в стилях блюз и прогрессивный рок с индийским и ближневосточным влиянием в звучании, смесь которых СМИ прозвали «марокканский рок».

Ведя активную деятельность в течение 1990-х и первой половины 2000-х, группа выпустила 14 альбомов, продав 1.6 миллиона копий по всему миру, и достигла первой строчки в канадских чартах с синглом «Heaven Coming Down» в 1999 году.

«The Tea Party» совершила 21 тур по Канаде, 12 по Австралии, 9 по Европе и 8 по США.

Группа выступала поддержкой в турах таких коллективов, как: «Page and Plant», Оззи Осборн, «Nine Inch Nails», «New Order», «Ramones», Лу Рид, «Metallica», «Soundgarden», а также участвовала в концертах: «M-One Festival», «Alternative Nation», «SARS Relief Concert».

В ноябре 2002, группа совершила тур по Канаде с симфоническим оркестром, давший членам группы иное толкование ценности десятилетия совместного творчества.

Их совместная карьера временно прервалась в 2005 из-за творческих разногласий.

Спустя 6 лет, весной 2011-го группа объявила о воссоединении, и после тура по Канаде и Австралии издали концертный видео-альбом «Live From Australia: The Reformation Tour» в 2012-м.

С осени того же года группа находилась в работе над материалом для нового альбома, который увидел свет в сентябре 2014-го, под заголовком «The Ocean At The End».

Ранние годы (1990—1995)

«The Tea Party» была образована в 1990 году Джеффом Мартином, Стюартом Чатвудом и Джеффом Берроузом, выпускниками «Sandwich Secondary School», после джем-сейшена в «Cherry Beach Rehearsal Studios» в Торонто. Каждый участник ранее играл во многих различных группах в течение своего подросткового возраста. Они решили назвать свою новую группу «The Tea Party» в честь позорных хеш-сейшенов известных поэтов поколения битников — Аллена Гинсберга, Джека Керуака и Уильяма Берроуза.

«The Tea Party» выпустила свой дебютный альбом в стиле инди-рок в июне 1991, распространяя его через свой независимый лейбл «Eternal Discs». Тираж составил 3500 экземпляров, и он был полностью раскуплен к концу года. Альбом был сделан под влиянием стилей психоделик и блюз, и был спродюсирован Мартином. Продюсирование было тем, что Мартин продолжил делать со всеми альбомами «The Tea Party», как способ дать группе полный артистический контроль.

В августе 1992, для заключения контракта с компанией грамзаписи, на лейбле «Capitol Records» было выпущено демо «The Capitol Demos».

В начале 1993 группа подписала контракт с EMI Music Canada и в июне того же года выпустила свой первый официальный альбом, «Splendor Solis». Группа использовала открытый строй и кубковые ударные, чтобы имитировать индийское звучание. В 1994 альбом вышел в Австралии, с сингла «Save Me» начинается карьера группы в этой стране. Группа получила поддержку национальной радиостанции «Triple J», позволившей первому туру группы, с «Save Me» стать главным пунктом их сет-листов. В марте того же года, группа стала первым Канадским артистом, первым артистом EMI и, возможно, первым артистом в мире, выступившим на концерте, предназначенном только для онлайн трансляции в Интернете. Также в 1994 «The Tea Party» выиграла 2 премии «Much Music Video «People’s Choice» Award» за видеоклип «The River».

Успех (1995—2000)

Следующий релиз группы «The Edges of Twilight», частично вдохновлённый книгой о Кельтском Духе и Шаманизме за авторством Тома Кована, названной «Fire In The Head», был записан в марте 1995. Альбом гармонично соединил в себе Северо-Африканскую, Ближневосточную и Индийскую экзотики с хард роковым звучанием и тёмной мистической лирикой. Более тридцати различных экзотических и акустических инструментов было использовано при записи. «Sister Awake», третий сингл с альбома, демонстрирует то, что группа намеревалась делать, комбинируя стандартные трёхчастные рок композиции с мировой музыкой. «Sister Awake» это акустически основанное сведение 12-ти струнной гитары, ситара, сарода, гармоники и кубковых ударных. «The Edges of Twilight» это наиболее коммерчески успешный альбом группы; с продажами, превышающими 270000 экземпляров, альбом стал дважды платиновым в Канаде и платиновым в Австралии. В том же году группа совершила обширный тур по США, заработала 3 номинации на премию «Juno» и выиграла премию Much Music Video Award в номинации «Favourite Music Video» за видеоклип «The Bazaar».

После возвращения из успешных туров по Канаде, Европе и Австралии в марте 1996, «The Tea Party» записала акустический мини-альбом «Alhambra» (берущий своё название от Мавританского Исламского дворца в Гранаде/Андалузия/Испания), выступающий в качестве моста между «The Edges of Twilight» и последующими релизами группы. Альбом содержит 4 акустических версии песен с «The Edges Of Twilight», одну новую песню, под названием «Time» и ремикс композиции «Sister Awake». Альбом, также, содержал на диске дополнительную мультимедиа секцию, которую группа использовала в качестве объяснения, предложив фанатам исследовать подробности об экзотических инструментах, значения текстов песен, музыки и видеоклипов. После релиза, группа оправилась в короткий тур для поддержки альбома по Канаде, под названием «Alhambra Acoustic and Eclectic». Английский фолк-музыкант Рой Харпер появился на «The Edges of Twilight», рассказывая поэму и на «Alhambra», обеспечив вокальную партию для песни «Time».

«Transmission», выпущенный в июне 1997, стал первым альбомом с применением электроники, звучанием, мало, чем отличающимся от «Nine Inch Nails», с использованием семплов богатого фонда мировой музыки. Обложку для диска, названную «The Earth We Inherit», нарисовал Чатвуд, он к слову, являлся арт директором всех работ группы. «Transmission» это коллекция агрессивных песен, написанных под влиянием событий, происходивших с группой в то время; увольнение их менеджера и чувство нехватки поддержки со стороны их компании грамзаписи. Воплощением чувств был первый сингл «Temptation» и одноимённая альбому песня, но группа вышла из этого кризиса более мудрым коллективом, с отражением этого, замеченным в их последующих альбомах.

В 1998 Мартин устроил и выступил на первом концерте акции «White Ribbon Campaign» (принимающей наибольшие усилия в мире по прекращению насилия мужчин против женщин). В марте группа выпустила ограниченный выпуск сингла «Release», пожертвовав всю прибыль от его продаж в пользу «White Ribbon Campaign».

«Triptych» последовал в июне 1999. «Набор из трёх артистических работ, объединённых воедино», так объясняется название альбома. На самом же деле, это означало объединение стилей музыки, в которых были написаны три предыдущих альбома — «Splendor Solis», «The Edges Of Twilight» и «Transmission». Первый сингл с нового релиза, «Heaven Coming Down», поднялся на строчку #1 на Канадском радио. Музыка группы обзавелась более оркестровым звучанием, берущим начало из блюзовой основы. Выпуск живого альбома «Live at the Enmore Theatre EP», в октябре 1999, выпущенного тиражом всего в 100 копий, был осуществлён через Австралийскую радиостанцию «Triple J», во время тура группы в поддержку «Triptych».

Поздние года (2000—2005)

В июне 2000, во время тура по Германии, был выпущен «TRIPtych Special Tour Edition», который помимо оригинального диска содержал второй, включающий в себя восемь ранее не издававшихся песен.

В ноябре 2000, The Tea Party отметили десятилетие творческой деятельности, выпуском сборника синглов «Tangents: The Tea Party Collection». С этим релизом группа стала первым Канадским артистом, предложившим защищённое коммерческое цифровое скачивание своих песен.

Чатвуд выиграл премию «Juno Award» в номинации «Best Artwork» за этот альбом.

В феврале 2001 группа стала первым Канадским артистом, предложившим все свои видеоклипы со звуком 5.1 (сведением которого занимался лично Мартин), выпустив свой дебютный DVD, «Illuminations», получивший впоследствии платиновый статус в Канаде.

В октябре 2001 группа выпустила «The Interzone Mantras». Альбом был назван в честь книги «Interzone» за авторством Уильяма Берроуза и интереса группы к восточной мистике и тайнам философии. После всех предыдущих работ группа вернулась к своим истокам, песни основываются на смеси электроники и баллад «Triptych», под влиянием рока 70-х и мировой музыки. Лирически, альбом сделан под влиянием работ таких современных писателей, как Алистер Кроули, Михаил Булгаков и Вим Вендерс.

Сами стихи были сочинены Мартином, во время отпуска в Праге, после того как сама музыка уже была написана.

Альбом не повторил коммерческого успеха предыдущих релизов, при этом он стал самым успешным релизом группы в Австралии — строчка #6 в чартах ARIA.

В начале 2002 «The Tea Party» отправилась в тур по семи городам Канады, выступая в поддержке у Оззи Осборна, а затем отправилась в собственный тур по Канаде в апреле.

Летом группа приняла участие в фестивале «Big Day Out» в Австралии (Аделаида и Перт) вместе с «The Prodigy», «New Order», «Garbage», «The White Stripes», выступая перед более чем 40 000 фанатами каждую ночь.

В ноябре 2002, группа отправилась в тур по Канаде с симфоническим оркестром «Du Maurier», было проведено несколько уникальных концертов в Ванкувере, Калгари, Торонто, Монреале и Квебек Сити.

В начале 2003 «The Tea Party» появилась на «Discovery Channel», снявшись в фильме «Science of Rock And Roll Uncovered» (записанном в Ноябре 2002 в Театре «Capitole» в Квебек Сити во время тура с «Du Maurier»).

Весной 2003, во время выступления в Ванкувере, был записан двухдисковый концертный альбом «Live in Vancouver», инициатором создания которого выступил Берроуз.

После этого релиза Чатвуду поступило предложение от разработчика компьютерных игр «Ubisoft Montreal» о написании саундтрека к разрабатываемой в недрах студии новой игры знаменитого франчайза «Prince of Persia». Чатвуд с большим энтузиазмом принялся за предложенную работу, написав великолепную музыку, передавшую всю атмосферу «восточной сказки».

30 июля 2003 The Tea Party приняла участие в концерте «SARS Relief Concert», на котором присутствовало 490 000 человек. Это мировой рекорд по числу проданных билетов для концертов, длящихся меньше одного дня.

Хедлайнерами концерта выступали «The Rolling Stones», шоу было выпущено на «DVD Toronto Rocks».

В сентябре 2003 группа отправляется на Гавайи для работы с Бобом Роком и записи 3 треков для своего нового альбома.

В начале 2004 группа объединяется с продюсером Гэвином Брауном для записи «Seven Circles», последнего до распада альбома группы, выпущенного в августе 2004.

Альбом продолжает стиль двух предыдущих релизов, комбинируя рок элементы, электронику и влияние мировой музыки.

Альбом — также один из самых позитивных релизов группы в плане звучания. Оставив антиутопичные образы и атмосферную лирику прошлых альбомов, он содержит несколько баллад, написанных в стиле любовных песен. Это изменение одновременно привело и к похвале и к критике от поклонников.

Альбом посвящён памяти Стива Хоффмана, покойного менеджера группы, скончавшегося в октябре 2003 от рака лёгких. Композиция «Oceans» была написана в его честь, и одноимённым синглом, выпущенным в мае 2005, «The Tea Party» хотела привлечь больше внимания к фонду Стивена Хоффмана, созданного для изучения рака.

Seven Circles стал единственным релизом, на котором Мартин пел дуэтом с другим артистом, вокал Канадской певицы Холи МакНэрланд на композиции «Wishing you would Stay» выступает как противопоставление баритону Мартина.

Альбом достиг строчки #5 в чартах «Billboard's Top Canadian Albums» и получил золотой статус.

В октябре 2005 The Tea Party была расформирована из-за творческих разногласий Чатвуда и Берроуза с Мартином, резко объявившим о начале сольной карьеры.

После распада (2006—2011)

В начале 2006 Берроуз и Чатвуд продолжили писать музыку вместе, в качестве группы «The Art Decay».

Стюарт Чатвуд в это время продолжал писать саундтреки к серии игр «Prince of Persia», а Берроуз присоединился к проекту «The Big Dirty Band», для записи саундтрека к экранизации популярного в Канаде сериала «Trailer Park Boys».

В октябре 2007 был выпущен концертный «DVD Live: Intimate & Interactive» с записями выступлений «The Tea Party» в 1998 и 2000. DVDA этого диска также был выпущен в качестве лайв-альбома.

Мартин же переехал в Ирландию и записал свой первый соло-альбом «Exile and the Kingdom», который был выпущен в Канаде и Австралии в апреле 2006. Он совершил несколько туров по Европе, Канаде и Австралии и выпустил 3 лайв альбома — «Live in Brisbane» в ноябре 2006, «Live in Dublin» в мае 2007 и «Live at the Corner Hotel» в феврале 2008. Также был выпущен концертный «DVD Live at the Enmore Theatre» в июле 2007, на котором Мартин выступал при поддержке коллектива «The Toronto Tabla Ensemble».

В августе 2008, Мартин объявил о создании своей новой группы «The Armada», выход одноимённого дебютного альбома которой состоялся в ноябре 2008.

В декабре 2008 вышла новая часть «Prince of Persia», музыку к которой, по старой традиции, писал Чатвуд.

В 2009-м Джефф Бэрроуз присоединился к супер-группе Crash Karma, и в 2010-м они издали дебютный одноимённый альбом.

В 2011-м Джефф Мартин переехал в Австралию и основал новый сольный проект — Jeff Martin 777, с Джеем Кортезом на басу (из предыдущего проекта Мартина The Armada) и Малкольмом Кларком на ударных. Дебютный альбом «The Ground Cries Out» вышел 1-го марта в Канаде.

Воссоединение (2011 — наши дни)

12-го апреля 2011-го, на официальной странице группы на фэйсбуке была опубликована статья с биографией, заканчивающаяся строками о планах группы сыграть избранное число концертов в 2011-м. На следующий день, на местной радиостанции были оглашены участники фестиваля Sarnia Bayfest, среди которых были и The Tea Party, что было позже подтверждено ударником группы Джеффом Бэрроузом. Далее Бэрроуз заявил, что летний тур уже в разработке. Позже, в ходе австралийского тура Jeff Martin 777 в поддержку альбома «The Ground Cries Out», Джефф Мартин также объявил о воссоединении The Tea Party для нескольких летних концертов в Канаде в июле и августе.

6-го августа 2011-го, во время концерта в Леви, группа намекнула, что они собираются воссоединиться насовсем.

Мартин сказал: «Мы — The Tea Party, и мы здесь чтобы остаться. И мы больше никогда не уйдём.»

В декабре того же года, во время концерта в «Метрополисе» в Монреале, группа объявила, что надеется записать новый альбом в 2012-м, и что более не будет никаких распадов. Мартин подтвердил ранее сказанное, заявив, что «The Tea Party вернулись навсегда».

В 2012-м, во время Reformation-тура, на одном из концертов в Австралии, группа записала лайв-альбом «Live From Australia», включавший в себя полюбившиеся песни прошлых лет, и при поддержке фанатов со всего мира (в виде крауд-фандинговой кампании) издали его 15-го сентября через сайт PledgeMusic. Коммерческий релиз состоялся 23-го ноября 2012-го в Австралии и 27-го ноября в остальном мире, и доступен в качестве аудио-альбома на CD и виниле, а также в видео-альбома на DVD и BluRay.

22-го февраля 2013-го The Tea Party объявили на своём сайте, что «группа собралась в Австралии, чтобы написать и записать следующую главу в саге The Tea Party. Следите за новостями.»

19-го марта 2014-го The Tea Party объявили через страницу на фэйсбуке, что название их грядущего альбома будет «The Ocean At The End», и релиз назначен на лето-осень этого года.

«The Ocean At The End» официально издан 8-го сентября в Канаде. Это первый студийный альбом группы за последние 10 лет.

Участники

Дискография

Демо

«The Tea Party» [1991]
«The Capitol Demos» [1992]

Студийные альбомы

«Splendor Solis» [1993]
«The Edges of Twilight» [1995]
«Alhambra» [EP] [1996]
«Transmission» [1997]
«TRIPtych» [1999]
«The Interzone Mantras» [2001]
«Seven Circles» [2004]
«The Ocean At The End» [2014]

Компиляции

«Tangents: The Tea Party Collection» [2000]

Концертные альбомы

«Live at the Enmore Theatre» [EP] [1999]
«TRIPtych Special Tour Edition» [2000]
«Intimate & Interactive» [2007]
«Live From Australia: The Reformation Tour» [2012]

Видеография

Музыкальные клипы

«Let Me Show You the Door» (1991)
«The River» (1993)
«Save Me» (1993)
«A Certain Slant of Light» (1994)
«Shadows on the Mountainside» (1995)
«Fire in the Head» (1995)
«The Bazaar» (1995)
«Sister Awake» (1996)
«Temptation» (1997)
«Babylon» (1997)
«Release» (1998)
«Psychopomp» (1998)
«Heaven Coming Down» (1999)
«The Messenger» (1999)
«Walking Wounded» (2000)
«Lullaby» (2001)
«Angels» (2001)
«Writings on the Wall» (2004)
«Stargazer» (2004)
«Oceans» (2005)

DVD

«Illuminations» (2001)
«Live: Intimate & Interactive» (2007)
«Live From Australia: The Reformation Tour» (2012)

Напишите отзыв о статье "The Tea Party"

Отрывок, характеризующий The Tea Party

– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.

От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.