U-101 (1940)
Поделись знанием:
U-101 (1940)U-101 (1940)
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
| U-101 | ||
|---|---|---|
| ||
| Персональная эмблема U-101. | ||
| Государство флага |  Третий рейх
| |
| Порт приписки | Киль, Тронхейм, Лорьян, Сен-Назер | |
| Спуск на воду | 13 января 1940 | |
| Выведен из состава флота | 21 октября 1943 | |
| Современный статус | разделана на металл | |
| Основные характеристики | ||
| Тип корабля | средняя ДПЛ | |
| Обозначение проекта | VIIB | |
| Скорость (надводная) | 17,9 узлов | |
| Скорость (подводная) | 8 узлов | |
| Рабочая глубина погружения | 220 м | |
| Предельная глубина погружения | 250 м | |
| Автономность плавания | 16 095 км, 175 км под водой | |
| Экипаж | 44-48 человек | |
| Размеры | ||
| Водоизмещение надводное | 753 т | |
| Водоизмещение подводное | 857 т | |
| Длина наибольшая (по КВЛ) | 66,6 м | |
| Ширина корпуса наиб. | 6,2 м | |
| Средняя осадка (по КВЛ) | 4,74 м | |
| Вооружение | ||
| Артиллерия | C35 88 мм/L45 с 220 зарядами | |
| Торпедно- минное вооружение |
4 носовых и один кормовой TA калибра 533 мм, 14 торпед или 26 мин TMA | |
| ПВО | 2cm Flak 30 | |
U-101 — средняя немецкая подводная лодка типа VIIB времён Второй мировой войны.
Содержание
История
Заказ на постройку субмарины был отдан 15 декабря 1937 года. Лодка была заложена 31 марта 1939 года на верфи «Германиаверфт» в Киле под строительным номером 595, спущена на воду 13 января 1940 года. Лодка вошла в строй 11 марта 1940 года под командованием капитан-лейтенанта Фрица Фрауэнхайма.
Командиры
- 11 марта — 18 ноября 1940 года капитан-лейтенант Фриц Фрауэнхайм (кавалер Рыцарского железного креста)
- 18 ноября 1940 года — 31 декабря 1941 года капитан-лейтенант Эрнст Менгерсен (кавалер Рыцарского железного креста)
- 1 января — 3 февраля 1942 года обер-лейтенант цур зее Карл-Гейнц Марбах (кавалер Рыцарского железного креста)
- 4 февраля 1942 года — 31 марта 1942 года Фридрих Бозе
- май — 25 октября 1942 года Эрнст фон Витцендорф
- 15 сентября 1942 года — 21 октября 1943 года обер-лейтенант цур зее Гельмут Мюнстер
Флотилии
- 11 марта — 31 марта 1940 года — 7-я флотилия (учебная)
- 1 апреля 1940 года — 28 февраля 1942 года — 7-я флотилия
- 1 марта — 31 марта 1942 года — 26-я флотилия (учебная)
- 1 апреля — 31 августа 1942 года — 21-я флотилия (учебная)
- 1 сентября 1942 года — 31 августа 1943 года — 24-я флотилия (учебная)
- 1 сентября — 21 октября 1943 года — 23-я флотилия (учебная)
История службы
Лодка совершила 10 боевых походов, потопила 22 судна суммарным водоизмещением 112 618 брт и один военный корабль водоизмещением 1190 тонн, повредила два судна суммарным водоизмещением 9 113 брт. С марта 1942 года использовалась как учебная, 21 октября 1943 года списана. 3 мая 1945 года затоплена в рамках операции «Регенбоген». Остов впоследствии поднят и разделан на металл.
Волчьи стаи
U-101 входила в состав следующих «волчьих стай»:
- Рёзинг 12 июня 1940 года — 15 июня 1940
- безымянная 30 августа 1940 года — 9 сентября 1940
- безымянная 17 октября 1940 года — 19 октября 1940
- безымянная 1 декабря 1940 года — 3 декабря 1940
Атаки на лодку
1940 год
- 23 мая, на второй день нахождения в боевом строю, U-101 встретила в Северном море британскую субмарину, торпеда которой прошла примерно в 50 метрах перед носом U-101.
- 29 мая в Ла-Манше лодка была атакована самолётом, который сбросил две бомбы. U-101 отделалась незначительными повреждениями.
- 31 мая после успешной атаки на конвой HGF-31 лодка подвергалась атаке в течение 4 часов. Были сброшены 34 глубинные бомбы. Когда лодка всплыла на перископную глубину вооружённый тральщик сбросил ещё 7 бомб, нанеся лодке некоторые повреждения.
- 4 июня лодка была атакована бомбардировщиком к западу от Ла-Манша, повреждений не получила.
- 23 июня в Северном море на U-101 с самолёта сброшены три бомбы, в результате был повреждён перископ.
- 3 сентября к западу от Ирландии находящаяся в поисках конвоя U-101 была пять раз атакована глубинными бомбами с эскортных кораблей. Лодка получила некоторые повреждения, в корпусе появились течи, которые затем были устранены экипажем.
- 19 октября во время последней атаки на конвой SC-7 вооружённый транспорт обстрелял U-101 из своего орудия. Лодка, несмотря на артиллерийский огонь, совершила торпедный залп и лавируя зигзагом вышла из-под артогня. Попаданий не было.
1941 год
- 29 января во время атаки на конвой SC-19 U-101 была вынуждена погрузиться чтобы избежать артогня с эсминца, который затем сбросил на лодку три глубинные бомбы. Повреждений не было.
- 23 апреля неизвестной британской субмариной были выпущены две торпеды по U-101. Попаданий не было.
- 24 августа лодка была атакована самолётом, сбросившим две бомбы. Повреждений не было, однако обнаруженная авиацией лодка подвергалась атакам ещё пять раз в течение двух суток и каждый раз была вынуждена совершать экстренное погружение.
- 28 августа во время атаки на конвой OS-4 лодка погрузилась чтобы избежать атаки одного из эсминцев, после чего на U-101 в течение трёх часов было сброшено 30 глубинных бомб, причём с высокой точностью. Тем не менее, серьёзных повреждений лодка не получила, за исключением выведенного из строя перископа.
- 13 октября в Бискайском заливе на U-101 с двухмоторного самолёта были сброшены три бомбы. В результате повреждений топливных цистерн за лодкой оставался след, из-за чего в тот же день лодка была атакована повторно таким же образом.
Потопленные суда
| Дата | Тип | Принадлежность | Дата | Тоннаж (БРТ) | Груз | Судьба | Место |
| Stanhall | грузовое судно |  Великобритания |
30 мая 1940 | 4 831 | 7630 тонн нерафинированного сахара, 350 тонн лука | потоплен | 48°59′ с. ш. 5°17′ з. д. / 48.983° с. ш. 5.283° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.983&mlon=-5.283&zoom=14 (O)] (Я) |
| Orangemoor | грузовое судно | Великобритания |
31 мая 1940 | 5 775 | 8150 тонн железной руды | потоплен | 49°43′ с. ш. 3°23′ з. д. / 49.717° с. ш. 3.383° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=49.717&mlon=-3.383&zoom=14 (O)] (Я) |
| Polycarp | грузовое судно | Великобритания |
2 июня 1940 | 3 577 | 900 тонн пробки, 500 тонн бразильского ореха, 80 тонн каучука, 50 тонн кожсырья | потоплен | 49°19′ с. ш. 5°35′ з. д. / 49.317° с. ш. 5.583° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=49.317&mlon=-5.583&zoom=14 (O)] (Я) |
| Mount Hymettus | грузовое судно |  Греция |
11 июня 1940 | 5 820 | в балласте | потоплен | 42°13′ с. ш. 11°20′ з. д. / 42.217° с. ш. 11.333° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.217&mlon=-11.333&zoom=14 (O)] (Я) |
| Earlspark | грузовое судно | Великобритания |
12 июня 1940 | 5 250 | 7500 тонн угля | потоплен | 42°26′ с. ш. 11°33′ з. д. / 42.433° с. ш. 11.550° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.433&mlon=-11.550&zoom=14 (O)] (Я) |
| Antonis Georgandis | грузовое судно | Греция |
14 июня 1940 | 3 557 | кукуруза и пшеница | потоплен | 42°45′ с. ш. 16°20′ з. д. / 42.750° с. ш. 16.333° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.750&mlon=-16.333&zoom=14 (O)] (Я) |
| Wellington Star | грузовое судно | Великобритания |
16 июня 1940 | 13 212 | охлажденный и генеральный груз | потоплен | 42°39′ с. ш. 17°01′ з. д. / 42.650° с. ш. 17.017° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=42.650&mlon=-17.017&zoom=14 (O)] (Я) |
| Ampleforth | грузовое судно | Великобритания |
19 августа 1940 | 4 576 | в балласте | потоплен | 56°10′ с. ш. 10°40′ з. д. / 56.167° с. ш. 10.667° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=56.167&mlon=-10.667&zoom=14 (O)] (Я) |
| Elle | грузовое судно |  Финляндия |
28 августа 1940 | 3 868 | древесина | потоплен | 57°43′ с. ш. 12°18′ з. д. / 57.717° с. ш. 12.300° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.717&mlon=-12.300&zoom=14 (O)] (Я) |
| Efploia | грузовое судно | Греция |
1 сентября 1940 | 3 867 | в балласте | потоплен | 55°27′ с. ш. 13°17′ з. д. / 55.450° с. ш. 13.283° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.450&mlon=-13.283&zoom=14 (O)] (Я) |
| Saint Malô | грузовое судно |  Канада |
12 октября 1940 | 5 779 | 7274 тонны генерального груза, включающего сталь и пшеницу | потоплен | 57°58′ с. ш. 16°32′ з. д. / 57.967° с. ш. 16.533° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.967&mlon=-16.533&zoom=14 (O)] (Я) |
| Blairspey | грузовое судно | Великобритания |
18 октября 1940 | 4 155 | лес | поврежден | 57°55′ с. ш. 11°10′ з. д. / 57.917° с. ш. 11.167° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.917&mlon=-11.167&zoom=14 (O)] (Я) |
| Creekirk | грузовое судно | Великобритания |
18 октября 1940 | 3 917 | 5900 тонн железной руды | потоплен | 57°30′ с. ш. 11°10′ з. д. / 57.500° с. ш. 11.167° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.500&mlon=-11.167&zoom=14 (O)] (Я) |
| Assyrian | грузовое судно | Великобритания |
19 октября 1940 | 2 962 | 3700 тонн злаков | потоплен | 57°12′ с. ш. 10°43′ з. д. / 57.200° с. ш. 10.717° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.200&mlon=-10.717&zoom=14 (O)] (Я) |
| Soesterberg | грузовое судно |  Нидерланды |
19 октября 1940 | 1 904 | 790 фатомов рудничных стоек | потоплен | 57°12′ с. ш. 10°43′ з. д. / 57.200° с. ш. 10.717° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.200&mlon=-10.717&zoom=14 (O)] (Я) |
| Aracataca | грузовое судно | Великобритания |
30 ноября 1940 | 5 378 | 1600 тонн бананов | потоплен | 57°08′ с. ш. 20°50′ з. д. / 57.133° с. ш. 20.833° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.133&mlon=-20.833&zoom=14 (O)] (Я) |
| Appalachee | танкер | Великобритания |
1 декабря 1940 | 8 826 | 11706 тонн авиационного керосина | потоплен | 54°30′ с. ш. 20°00′ з. д. / 54.500° с. ш. 20.000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.500&mlon=-20.000&zoom=14 (O)] (Я) |
| Loch Ranza | грузовое судно | Великобритания |
1 декабря 1940 | 4 958 | лес, фанера, злаковые | поврежден | 54°37′ с. ш. 18°54′ з. д. / 54.617° с. ш. 18.900° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.617&mlon=-18.900&zoom=14 (O)] (Я) |
| Kavak | грузовое судно | Великобритания |
1 декабря 1940 | 2 782 | 1745 тонн бокситов, 1650 тонн асфальта | потоплен | 55°00′ с. ш. 19°30′ з. д. / 55.000° с. ш. 19.500° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.000&mlon=-19.500&zoom=14 (O)] (Я) |
| Lady Glanely | грузовое судно | Великобритания |
2 декабря 1940 | 5 497 | 2000 тонн пшеницы, 6125 тонн леса | потоплен | 55°00′ с. ш. 20°00′ з. д. / 55.000° с. ш. 20.000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.000&mlon=-20.000&zoom=14 (O)] (Я) |
| Holystone | грузовое судно | Великобритания |
14 февраля 1941 | 5 462 | в балласте | потоплен | квадрат AL 6842 |
| Gairsoppa | грузовое судно | Великобритания |
17 февраля 1941 | 5 237 | 2600 тонн железных болванок, 1765 тонн чая, 2369 тонн генерального груза, слитки серебра на сумму 600000 фунтов | потоплен | 50°00′ с. ш. 14°00′ з. д. / 50.000° с. ш. 14.000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.000&mlon=-14.000&zoom=14 (O)] (Я) |
| Trecarrell | грузовое судно | Великобритания |
4 июня 1941 | 5 271 | в балласте | потоплен | 47°10′ с. ш. 31°00′ з. д. / 47.167° с. ш. 31.000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=47.167&mlon=-31.000&zoom=14 (O)] (Я) |
| Trevarrack | грузовое судно | Великобритания |
9 июня 1941 | 5 270 | в балласте | потоплен | квадрат BD 4473 |
| HMS Broadwater (H 81) | эсминец | Великобритания |
18 октября 1941 | 1 190 | потоплен | 57°01′ с. ш. 19°08′ з. д. / 57.017° с. ш. 19.133° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.017&mlon=-19.133&zoom=14 (O)] (Я) |
См. также
Напишите отзыв о статье "U-101 (1940)"
Ссылки
- Helgason, Guðmundur [www.uboat.net/boats/U101.htm U-101] (англ.). uboat.net (1995-2009). Проверено 24 июня 2009. [www.webcitation.org/66IqpLxbh Архивировано из первоисточника 20 марта 2012].
Литература
- Бишоп К. Подводные лодки кригсмарине. 1939-1945. Справочник-определитель флотилий = Kriegsmarine U-boats 1939-1945. — М.: Эксмо, 2007. — 192 с. — (Военная техника III Рейха). — ISBN 978-5-699-22106-6.
- Ровер Ю. Субмарины, несущие смерть. Победы подводных лодок стран гитлеровской Оси = Jürgen Rohwer. Axis submarine successes 1939—1945. — М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2004. — 416 с. — 2000 экз. — ISBN 5-9524-1237-8.
Отрывок, характеризующий U-101 (1940)
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.
Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
