USS Kitty Hawk (CV-63)
Китти Хок (англ. USS Kitty Hawk (CV-63)) — американский авианосец. Название получил в честь города Китти Хок, места где братья Райт совершили первый полёт. Родоначальник типа «Китти Хок» (4 единицы). До вывода из активного состава являлся старейшим действующим кораблем ВМС США после парусника USS Constitution.
Заложен 27 декабря 1956 года, спущен на воду 21 мая 1960 года, окрещен супругой министра обороны Нила Макэлроя, введён в состав флота 21 апреля 1961 года.
Участвовал в ноябре 1992 в операции в Сомали.
В том же 1992 году совершил поход в Персидский залив, участвовал в поддержке операции Southern Watch.
С июля 1998 базировался на передовую ВМБ США Йокосука.
Выведен из активного состава флота 12 мая 2009.
Содержание
Служба
1961—1967[2]
USS Kitty Hawk (CV-63) — второй американский корабль, носящий это имя. Вошёл в состав флота 21 апреля 1961 года, командир — кэптен Уильям Брингл (англ. William F. Bringle).
После периода подготовки в Западной Атлантике, покинул Норфолк 11 августа 1961 года. Совершил короткий заход в Рио-де-Жанейро, приняв на борт военно-морского министра Бразилии для показательных противолодочных учений совместно с бразильскими эсминцами. 1 октября обогнул мыс Горн. Прибыл в бухту Вальпараисо 13 октября и через два дня отправился в Перу. Прибыв в Кальяо 20 октября, принимал на борту президента Перу.
По прибытии в Сан-Диего, 18 ноября принял на борт начальника Оперативного Штаба ВМС, адмирала Джорджа Андерсона (англ. George W. Anderson), для показательных противолодочных учений совместно с эсминцем «Генри Вилсон» (DDG-7) и подводной лодкой «Блюбэк» (SS-581), а затем ракетных пусков и авиационных учений с крейсером «Топека» (CLG-8).
23 ноября 1961 года корабль встал на модернизацию в военно-морской верфи Сан-Франциско. Затем, после подготовки у Сан-Диего, 13 сентября 1962 года вышел из Сан-Франциско. 7 октября 1962 года «Китти Хок» вошёл в состав 7-го флота США, сменив «Мидуэй» (CVA-41) в качестве флагмана.
После участия в воздушном параде Республики Филиппины, 30 ноября 1962 года покинул Манильскую бухту и принял на борт адмирала Фелта (англ. H. D. Felt), главнокомандующего Тихоокеанским флотом США. 3 декабря провел демонстрацию новых видов вооружений. В начале декабря посетил Гонконг и вернулся в Японию, прибыв в Йокосуку 2 января 1963 года. В последующие два месяца совершил заходы в Кобе, Беппо и Ивакуни. Вернулся в Сан-Диего 2 апреля 1963 года.
6 июня 1963 года на борт прибыл президент Джон Кеннеди с группой высшего гражданского и военного руководства, для демонстрации боевых упражнений авианосной группы у калифорнийского побережья.
Вслед за серией учебных стрельб у берегов Калифорнии, а затем Гавайев, корабль снова отправился на Дальний Восток. На подходах к Японии было получено известие об убийстве Джона Кеннеди. Как старший на рейде Сасебо, 25 ноября 1963 года, в день похорон президента, «Китти Хок» отдал ему прощальный салют. После похода в Южно-Китайское море и стрельб у Филиппин в ходе подготовки 7-го флота, вернулся в Сан-Диего 20 июля 1964 года.
Прошёл послепоходовый ремонт на военно-морской верфи Пьюджет-Саунд, затем период подготовки у западного побережья США. 19 октября 1965 года вышел из Сан-Диего назначением в Перл-Харбор, оттуда в Субик-Бей, где готовился для боевых операций у берегов Вьетнама.
За особые отличия в службе у Вьетнама в период с 26 ноября 1965 года по 14 мая 1966 года и за действия против партизан в Южном Вьетнаме корабль был упомянут в приказе по флоту. Экипажи базировавшегося на корабле 11-го авиакрыла совершили свыше 10 000 вылетов и сбросили на противника 10 700 тонн боеприпасов. Личный состав показал способность выполнять задачи несмотря на сопротивление противника и тяжелые погодные условия.
Корабль вернулся в Сан-Диего в июле 1965 года, проходил ремонт и подготовку до 4 ноября 1966 года, после чего снова выдвинулся в зону боевых действий в Юго-Восточной Азии. Прибыл в Йокосуку 19 ноября, где сменил «Констеллейшн» в качестве флагманского корабля контр-адмирала Дэвида Ричардсона (англ. David C. Richardson), командующего 77-м оперативным соединением. 26 ноября отбыл из Йокосуки через Субик-Бей на позицию у берегов Северного Вьетнама (англ. Yankee Station). 5 декабря его самолеты начали круглосуточные вылеты против Северного Вьетнама.
Действовал на Дальнем Востоке до 28 мая 1967 года, после чего вышел из Субик-Бей и с заходом в Японию прибыл в Сан-Диего 19 июня. Спустя неделю встал в послепоходовый ремонт на военно-морской верфи Лонг-Бич. 25 июня вернулся в Сан-Диего и начал период подготовки.
1968—1972
«Китти Хок» снова вышел в поход к Вьетнаму 18 ноября 1967 года и возвратился 28 июня 1968 года. Следующие два похода прошли с 30 декабря 1968 года по 4 сентября 1969 года и с 6 ноября 1970 года по 17 июня 1971 года. В этом последнем авианосцы «Китти Хок», «Хэнкок», (CVA-19) и «Рейнджер» (CV-61), сменяясь на позиции, сделали общим числом 3 214 вылетов, из них 3 128 на цели в Лаосе. Штурмовики A-6 Intruder и A-7 Corsair особенно удачно атаковали колонны грузовиков, которые, пользуясь сезоном, противник отправлял массово, иногда до тысячи машин в день[3].
В день 10 марта 1971 года «Китти Хок» и «Рэнджер» сделали рекордное число вылетов — 233.
17 февраля 1972 года — новый выход в Юго-Восточную Азию. К 30 марта число вылетов с авианосцев упало с 733 в предыдущем месяце до 113. В этот день, когда северовьетнамская армия начала крупномасштабное наступление на Юге, на позиции были четыре авианосца: «Китти Хок», «Хэнкок», «Корал Си» (CV-43) и «Рэнджер». 5 апреля началась операция «Фридом Трейн» (англ. Freedom Train). Самолеты авианосного соединения обеспечивали действия бомбардироващиков B-52 по минированию Хайфонской гавани. 10 мая 1972 года началась Операция «Linebacker» — массированные удары по целям в Северном Вьетнаме, нараставшие до 23 октября 1972 года, после чего командование наложило запрет на удары севернее параллели 20°[3].
12 октября 1972 года, на переходе в район боевых действий в Тонкинский залив, на корабле вспыхнули расовые беспорядки. В них приняли участие до 100 человек, около 50 из них получили ранения. Инцидент широко освещался прессой. Результатом его стало расследование американского Конгресса о дисциплинарных проблемах флота[4].
Корабль возвратился в Сан-Диего 28 ноября.
1973—1977
23 января 1973 года вступило в силу прекращение огня во Вьетнаме. А с 23 ноября 1973 года по 9 июля 1974 года «Китти Хок» снова был на позиции.
С января по июль 1973 года «Китти Хок» базировался на Хантерс Пойнт, Калифорния. 14 января 1973 года он встал в сухой док, и начал переоборудование из ударного авианосца (CVA) в многоцелевой (CV). Преклассификация означала, что помимо чисто ударных функций большую роль будут играть противолодочные.
Корабль стал первым в Тихоокеанском флоте, прошедшим подобное переоборудование. В ходе его были добавлены 10 постов обслуживания вертолетов, центр сбора и обработки акустической информации и сопутствующее оборудование, и значительно изменены боевые расписания и организация. Центр сбора и обработки акустической информации (англ. ASCAC), созданный в помещениях боевого информационного центра (БИЦ) был самым заметным. Его назначением была координация действий противолодочной авиации 11-го авиакрыла.
За время докования инженерная боевая часть претерпела значительные изменения. Система стандартного флотского топлива (мазут) была заменена системой сепарированного топлива. В авиационной боевой части изменения коснулись полетной палубы. Были увеличены отражатели реактивной струи (англ. JBD), и установлены более мощные катапульты для запланированного к следующему походу перевооружения на истребители F-14 Tomcat. Увеличение JBD номер 1 означало, что нужно переделать самолетоподъемник, отчего корабль стал первым, у кого подъемник двигался с отклонением 6° от вертикали.
«Китти Хок» вышел из дока 28 апреля 1973 года, и на следующий день получил официально обозначение многоцелевого авианосца. В середине 1970-х годов он совершил множество походов в западную часть Тихого океана, и участвовал в нескольких учениях, включая совместные: РИМПАК 1973 и 1975 годов.
8 марта 1976 года авианосец покинул Сан-Диего и 12 марта встал в сухой док в базе Пьюджет-Саунд в Бремертон, штат Вашингтон, для среднего ремонта, рассчитанного на $110 млн и 12 месяцев. После ремонта корабль был готов принимать самолеты F-14 Tomcat и S-3 Viking, осуществляя концепцию «контроля над морем». Под эти самолеты переделаны были также хранилища, оружейные магазины и авиационные мастерские, а также предусмотрены более удобные стенды, ремонтная мастерская для палубного оборудования и для обслуживания электроники S-3, и элеваторы для новых более тяжелых образцов оружия. Кроме того, система ЗРК «Терьер» была заменена системой NATO Sea Sparrow.
«Китти Хок» закончил ремонт в марте 1977 года, и 1 апреля вышел из верфи, направляясь в Сан-Диего. После шести месяцев предпоходовой подготовки, он вышел в очередной поход в западную часть Тихого океана, и возвратился 15 мая 1978 года.
1979—1998
В мае 1979 года корабль принял 15-е авиакрыло ВМС (CVW-15) для следующего похода в западную часть Тихого океана. По ходу действий он оказывал помощь беженцам из Социалистической Республики Вьетнам, пытавшимся бежать из страны на подручных плавсредствах. В этом же походе «Китти Хок» осуществлял присутствие у корейских берегов после убийства президента Республики Корея Пак Чжон Хи. Затем поход был продлен на два с половиной месяца в ответ на иранский кризис, для поддержки операций в Аравийском море. За этот поход корабль и 15-е авиакрыло были награждены Экспедиционнй медалью.
По пути домой «Китти Хок» снялся в эпизодической роли в фильме «Последний отсчет», изображая другой авианосец: «Нимиц» (CVN-68). Сам «Нимиц» приписан к Атлантическому флоту, и появиться для съемок в Перл-Харбор ему было бы затруднительно. «Китти Хок» вернулся в Сан-Диего в конце февраля 1980, после чего получил дополнительные награды — упоминание в приказе за заслуги и шеврон «E» за высшую боеготовность среди авианосцев Тихоокеанского флота.
В апреле 1981 года «Китти Хок» вышел в свой тринадцатый поход на Дальний Восток. По его окончании экипаж был награждён Экспедиционной медалью и медалью За гуманитарную помощь, за спасение вьетнамских беженцев в Южно-Китайском море.
В январе 1982 года корабль пришёл в Бремертон для очередного среднего ремонта сроком в год. После комплексной модернизации и периода подготовки совместно со 2-м авиакрылом (CVW-2), в 1984 году корабль вышел поход в качестве флагмана соединения «B» (англ. Bravo). Находился на позиции в Аравийском море (англ. Gonzo Station) более 60 дней подряд, прошёл свыше 62 000 миль. 21 марта 1984, в конце учений «Тим Спирит» (англ. Team Spirit) в Японском море произошёл инцидент. Советская подводная лодка К-314 (пр. 671) всплыла под днищем авианосца. Предполагают, что в момент аварии на борту корабля было несколько десятков ядерных боеприпасов; на подводной лодке, вероятно, две торпеды с ядерной головной частью.[5] Корабль пришёл в базу Субик-Бей, Филиппины, для удаления застрявшего в корпусе винта подводной лодки, и текущего ремонта. Возвратился в Сан-Диего 1 августа 1984 года. Семью месяцами позже он заслужил ещё один шеврон «E» за боеготовность.
В июле 1985 года года корабль с 9-м авиакрылом (CVW-9) на борту снова взял на себя роль флагмана соединения «B». Это был их второй совместный поход без жертв, ставший образцом для флота. Экипажи налетали более 18 000 часов и выполнили 7300 посадок на палубу. Авиационные команды поддерживали стопроцентную готовность катапульт и посадочных тросов.
В следующий поход «Китти Хок» вышел из Сан-Диего 3 января 1987 года, отметив 25 лет базирования на этот порт. Совершив кругосветный переход, корабль и 9-е авиакрыло выполнили свой третий подряд поход без жертв. Корабль провел 106 дней подряд на позиции, и был снова отмечен приказом и Экспедиционной медалью. Кругосветное плавание закончилось 3 июля в военно-морской верфи Филадельфии. Ещё через шесть месяцев корабль встал на ремонт по программе «Модернизация и продление срока службы» (англ. SLEP). Вышел из верфи 2 августа 1990 года. По тогдашним оценкам, ремонт должен был продлить его службу примерно на 20 лет.
Вместе со старыми знакомыми — 15-м авиакрылом, «Китти Хок» второй раз обогнул мыс Горн, и вернулся в свою базу Сан-Диего 11 декабря 1991 года.
1 августа 1992 года «Китти Хок» был назначен «боеготовым» авианосцем Тихоокеанского флота. Приняв на борт командующего 5-й крейсерской группой, командира 17-й эскадры эсминцев и 15-е авиакрыло, он начал трехмесячный период подготовки, а 3 ноября 1992 года направился на Дальний Восток. В этом походе он в течение 9 дней поддерживал действия морской пехоты в Сомали. В ответ на участившиеся нарушения Ираком санкций ООН, 27 декабря 1992 года спешно передислоцировался в Персидский залив. Был основной ударной силой при налетах на цели в южном Ираке.
«Китти Хок» начал свой 17-й поход 24 июня 1994 года. Целью его было присутствие в западной части Тихого океана, стабилизация напряженности на Дальнем Востоке и особенно вокруг Северной Кореи.
18-й поход начался в октябре 1996 года. В течение шести месяцев корабль посетил порты Персидского залива и тихоокеанских государств. Возвратившись в Сан-Диего 11 марта 1997 года, он немедленно встал в 15-месячный ремонт стоимостью $110 млн, включая три месяца в сухом доке в Бремертоне, с января по март 1998.
1998—2008
Передовая база в Йокосука
6 июля 1998 года «Китти Хок» покинул Сан-Диего в новой роли — единственного американского авианосца передового базирования. До него эту роль исполнял «Индепенденс» (CV-62). Теперь он принял на борт 5-е авиакрыло, имеющее береговой базой авиастанцию Ацуги (Япония). «Китти Хок» прибыл в новую базу 11 августа 1998 года.
После выхода «Индепенденс» из активного состава 30 сентября того же года, «Китти Хок» остался старейшим действующим кораблем ВМС США и получил право нести первый гюйс флота.
2 марта 1999 года корабль вышел в плановый трехмесячный поход, включая учения «Тандем Траст» (англ. Tandem Thrust) в районе Гуама. Вслед за учениями «Китти Хок» и 5-е авиакрыло получили приказ на переход в Персидский залив для поддержания режима закрытой зоны над южным Ираком. Пилоты авиакрыла выполнили 8800 вылетов за 116 дней, включая 1300 боевых, сбросили более 20 тонн боеприпасов. На обратном пути в Японию корабль совершил заходы в Перт (Австралия) и Паттайю (Таиланд). Возвратился в Йокосуку 25 августа 1999 года.
Следующий выход в Японское море был 22 октября для участия в учениях «Фол Игл» (англ. Foal Eagle) и ежегодном упражнении (англ. AnnualEx) 11G.
11 апреля 2000 года корабль вышел из Йокосуки для текущих операций и участия в учениях «Кобра Голд» (англ. Cobra Gold), совместно с ВМС Сингапура и Таиланда. Осенью 2000 года он участвовал в очередных учениях «Фол Игл», и снова был в море в марте 2001 года для планового похода, включая исторический визит. 22 марта он стал первым в истории авианосцем, вставшим к пирсу в Сингапуре, точнее, в сингапурской ВМБ Чанги. 29 апреля, вскоре после захода на Гуам, он участвовал в учениях «Тандем Траст-2001» совместно с флотами Австралии и Канады. Возвратился в Йокосуку 11 июня 2001 года.
Инцидент с российскими самолётами
17 октября 2000 года два боевых самолета Су-24 и Су-27 из состава 11-й армии ВВС и ПВО России обнаружили авианосец «Китти Хок» и несколько раз пролетели над ним, на высоте примерно 60 м. В момент облета корабль проводил пополнение запасов на ходу в северной части Японского моря, между островом Хоккайдо и материковым берегом России. После облета российские летчики послали сделанные снимки на веб-сайт авианосца. Облеты повторились 20 октября и 9 ноября[6].
Спустя месяц представители министерства обороны США официально признали факт облета авианосца[6]. Российские средства массовой информации предпочитают термин «условное уничтожение»[7][8][9]. 9 декабря 2000 в Интернете было опубликовано письмо лётчика ВВС США, который был непосредственным свидетелем тех событий: по его словам, матросы авианосца даже толком не успели понять, что произошло, и не подняли вовремя по тревоге боевую авиацию, отправив только самолёт радиоэлектронной борьбы EA-6B Prowler[10].
После терактов 11 сентября
В октябре 2001 года «Китти Хок» выступил в новой для себя роли. После террористических актов 11 сентября 2001 года он вышел в Аравийское море для слежения запретной воздушной зоны над Ираком. Но кроме этого, корабль служил базой развертывания американских сил специального назначения, чем лишний раз доказал оперативную гибкость авианосцев.
В апреле 2002 года корабль вышел в море для плановой весенней подготовки. Кроме захода на Гуам, поход включал в себя визиты в Сингапур и Гонконг, где команда отметила 41-й день рождения корабля. Осенью 2002 года прошёл ещё один период подготовки в западной части Тихого океана. Во время ежегодного упражнения 14G «Китти Хок» действовал в японских водах совместно с ВВС США и Морскими Силами Самообороны Японии. Затем — новый визит в Гонконг.
С 11 сентября 2002 года приказом Начальника Оперативного штаба ВМС всем кораблям ВМС США до нового распоряжения предписано нести исторический Первый гюйс вместо обычного. Потеряв особость этой привилегии, «Китти Хок» взамен включил изображение гюйса в головные уборы команды.
23 января 2003 года корабль снова вышел в море для плановой подготовки, но был подчинён Центральному командованию для поддержки глобальной войны с терроризмом. Вскоре он вернулся в Персидский залив и участвовал в операции «Свобода Ираку». Изначально планировался короткий поход, но он вылился в 104 дня непрерывного пребывания в море. «Китти Хок» возвратился в Йокосуку 6 мая 2003 года и немедленно начал долгий период докования.
3 июля 2005 года «Китти Хок» совершил заход в Сидней, Австралия, для отдыха и схода на берег. Позже в том же походе он сделал четырёхдневный заход на Гуам. В ноябре 2005 года корабль бросил якорь в Гонконге, где и остался на День Благодарения.
В июне 2006 года, после 6 месяцев испытаний надежности корпуса, «Китти Хок» снова вышел в море. Тогда же произошёл новый облет самолётом Ил-38 российских ВВС, после чего корабль пришёл в Отару на острове Хоккайдо. В августе 2006 года «Китти Хок» зашёл во Фримантл (Западная Австралия). В сентябре корабль посетил последний в том походе порт — Паттайю, после чего вернулся в свою базу Йокосука.
В октябре 2006 года «Китти Хок» с кораблями охранения проводил учения в районе Окинавы. Во время учений за группой вела слежение китайская подводная лодка типа Song. 26 октября 2006 года она всплыла в пределах 5 морских миль от ордера[11]. Считалось, что китайские лодки редко действуют на таком удалении от своих вод. Но это, возможно, начало новой тенденции[12]. По сообщениям прессы, лодка не была обнаружена до момента всплытия[12][13][14].
11 января 2007 года корабль встал в плановый ремонт в Йокосуке. Его место временно занял «Рональд Рейган» (CVN-76), который через три недели вышел во внеочередной поход. Сообщается, что ремонт «Китти Хок» «был меньше, чем законченный [в 2006 году]»[15] и продолжавшийся 6 месяцев.
5 июля 2007 года, после участия в учениях «Талисман Сейбр» (англ. Talisman Sabre) корабль зашёл в Сидней для шестидневного отдыха и схода команды на берег.
21 сентября 2007 года, после четырёхмесячного летнего похода, «Китти Хок» вернулся в Йокосуку[16].
В ноябре 2007 года «Китти Хок» с другими кораблями участвовал в международных учениях в Бенгальском заливе. Другими странами-участницами были Австралия, Индия, Сингапур и Япония. В том же месяце планировался заход в Гонконг на День Благодарения. Однако Китай воспротивился. Позднее, «из гуманитарных соображений», китайские власти поменяли своё решение, но к тому времени корабли были уже слишком далеко, чтобы успеть в порт к празднику. Причины отказа в заходе остаются неясными[17].
20 марта 2008 года, во время выборов на Тайване, «Китти Хок» с ещё двумя кораблями находился у китайских берегов. После выборов, он сделал свой последний заход в Гонконг.
28 мая 2008 года корабль в последний раз покинул Японию. Его место должен занять «Джордж Вашингтон» (CVN-73)[18].
7 августа 2008 года «Китти Хок» прибыл на авиастанцию ВМС Норт-Айленд.
Вывод из боевого состава
1 декабря 2005 в США было объявлено, что «Джордж Вашингтон» (CVN-73) в 2008 году заменит «Китти Хок» в качестве авианосца передового базирования, и станет базой для 5-го авиакрыла. Плановая дата вывода «Китти Хок» — 30 января 2009. В официальном сообщении ВМС о замене говорится, что для этой церемонии уходящий корабль вернется в Штаты. Учитывая принцип поддержания 11 боеготовых авианосцев, это должно произойти с вводом в строй авианосца «Джордж В. Буш» (CVN-77).
В марте 2007 флот объявил, что отвечать за вывод корабля из боевого состава назначен капитан Тодд Зеккин (англ. Todd Zecchin), уже проводивший такую церемонию на «Кеннеди» (CV-67).
22 мая 2008 «Джордж Вашингтон» получил серьёзные повреждения от возникшего на борту пожара, что заставило его вернуться в Сан-Диего для ремонта. Его место в учениях «Римпак» в районе Гавайев занял «Китти Хок». Церемония передачи ролей отложена на неопределенное время, и будет проходить в Сан-Диего, а не в Перл-Харбор. Активная служба «Китти Хок» была продлена на несколько месяцев — время ремонта «Джорджа Вашингтона»[19]. 31 января 2009 корабль был неофициально выведен в резерв. Официальная церемония состоялась 12 мая 2009 в военно-морской верфи Пьюджет-Саунд, где он сейчас и находится.[20].
После службы
Общественная группа в Уилмингтон, Северная Каролина, добивается постановки корабля на прикол в этом городе, в качестве плавучего музея, рядом с линкором «Северная Каролина». Были сообщения[21], позже опровергнутые[22], что в его покупке заинтересована Индия. Флот планирует держать корабль в резерве до 2015 года, когда в строй должен вступить «Джеральд Р. Форд» (CVN-78)[23].
Напишите отзыв о статье "USS Kitty Hawk (CV-63)"
Примечания
- ↑ [seattletimes.nwsource.com/html/localnews/2008694101_webkittyhawk31m.html Local News | 2,000 say goodbye to USS Kitty Hawk | Seattle Times Newspaper]
- ↑ DANFS: Dictionary of American Naval Fighting Ships, Vol. III (1968), pp. 663—664. [www.hazegray.org/danfs/carriers/cva63.htm]
- ↑ 1 2 [www.uscarriers.net/cv63history.htm История авианосца Китти Хок]
- ↑ [www.history.navy.mil/library/special/racial_incidents.htm Report by the Special Subcommittee on Disciplinary Problems in the US Navy. 92nd Cong., 2d sess., 1973, H.A.S.C. 92-81]
- ↑ [www.bellona.no/imaker?sub=1&id=11084#O14 Bellona: Nuclear submarine accidents]
- ↑ 1 2 The Washington Times www.washingtontimes.com/news/2000/dec/8/20001208-013435-3510r/
- ↑ [lenta.ru/lib/14190911/ Анатолий Ноговицын в Лентапедии]
- ↑ [www.1tv.ru/news/n21950 Российские военные летчики провели впечатляющую демонстрацию силы в небе над Японским морем]
- ↑ [www.1tv.ru/news/n22368 Стали известны новые подробности сверхсекретной разведывательной операции на Дальнем Востоке]
- ↑ [www.worldaffairsboard.com/naval-warfare/10665-russian-aircraft-buzz-uss-kitty-hawk.html Russian aircraft buzz USS Kitty Hawk] (англ.)
- ↑ [www.washingtontimes.com/article/20070302/NATION/108040076&SearchID=73291877302955 China expands sub fleet — Washington Times]
- ↑ 1 2 Jonathan Howland, [www.jinsa.org/node/550 «Iran, China Intent on Countering Navies»], JINSA Online, 18 января, 2007
- ↑ Bill Gertz, [www.washtimes.com/national/20061113-121539-3317r.htm «China sub secretly stalked U.S. fleet»], Washington Times, 13 ноября, 2006
- ↑ Michael Goldfarb: [www.weeklystandard.com/weblogs/TWSFP/2007/01/red_china_red_lines.asp Red China & Red Lines]. en:Weekly Standard, 2007-JAN-12.
- ↑ [www.news.navy.mil/search/display.asp?story_id=27365 Kitty Hawk Enters Maintenance Period]
- ↑ [www.kittyhawk.navy.mil/ USS Kitty Hawk (CV 63)]
- ↑ [edition.cnn.com/2007/WORLD/asiapcf/11/23/hongkong.us.warships.ap/ U.S. commander 'perplexed' by China's refusal of warship visit], Associated Press (23 ноября, 2007). Проверено 23 ноября 2007.
- ↑ [www.foxnews.com/story/0,2933,359065,00.html FOXNews.com — USS Kitty Hawk, Navy’s Oldest Active Ship, Leaves Japan to Be Decommissioned — International News | News of the World | Middle East News | Europe News]
- ↑ Liewer, Steve, «Damaged Aircraft Carrier To Stay In Port For Repairs», San Diego Union-Tribune, 21 июня, 2008; Kakesako, Gregg K., «Kitty Hawk Remains In Hawaii For RIMPAC», San Diego Union-Tribune, 4 июля, 2008
- ↑ [www.navy.mil/search/display.asp?story_id=45202 Navy Decommissions USS Kitty Hawk]
- ↑ [thevirtuousrepublic.com/?p=501 Are We Selling the Kitty Hawk to India?] (недоступная ссылка с 03-09-2013 (3881 день))
- ↑ [www.thaindian.com/newsportal/world-news/gates-likely-to-offer-uss-kitty-hawk-to-india-stratfor_10021658.html Gates likely to offer USS Kitty Hawk to India: Stratfor]
- ↑ [www.wwaytv3.com/node/12083 WWAY News Channel 3 «USS Kitty Hawk will have to stay in reserve»; 4 December 2008]
Отрывок, характеризующий USS Kitty Hawk (CV-63)
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
