USS Yorktown (CG-48)
«Йоркта́ун» (англ. Yorktown) — американский ракетный крейсер класса «Тикондерога». Назван в честь сражения при Йорктауне, произошедшего в ходе Войны за независимость США.
Летом 1992 года, «Йорктаун» стал первым американским кораблем, который после Второй Мировой войны посетил с официальным визитом Главную военно-морскую базу Северного Флота — Североморск.
Строительство
Заказ на строительство второго крейсера типа «Тикондерога» был выдан судостроительной компании "«Ингаллс Шипбилдинг» 28 апреля 1980 года. В отличие от головного корабля, из-за колоссальной стоимости постройки он с самого начала классифицировался как ракетный крейсер, а не эскадренный миноносец.
Формальная церемония закладки корабля на верфи в Паскагуле, штат Миссисипи состоялась 19 октября 1981 года, а спуска на воду 17 января 1983. Его крёстной матерью стала Мэри Мэтьюз (англ. Mary Mathews), деятель бизнеса из Йорктауна, штат Вирджиния, вместе с мужем пожертвовавшая большую денежную сумму флоту.
После завершения испытаний крейсер был передан ВМФ США в день Независимости 4 июля 1984 года. На церемонии помимо Мэтьюз также присутствовали морской министр Джон Леман, сенатор от штата Вирджиния Джон Уорнер и конгрессмен Герберт Бейтмен.
История
12 февраля 1988 года американские корабли — ракетный крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон» — вторглись в советские территориальные воды в районе Севастополя и направились вдоль побережья Крыма в сторону Ялты. На предупреждающие сигналы американцы не реагировали. Советский сторожевой корабль «Беззаветный» вынужден был выполнить «навал», соприкоснувшись с левым бортом американского крейсера повредил леера и смял пусковую установку крылатых ракет «Гарпун». После второго «навала» «Йорктаун» поспешно переложил руль вправо и покинул советские территориальные воды. За ним последовал «Кэрон», на который совершил «навал» сторожевой корабль «СКР-6».
Командиры
- 4.7.1984 — 27.6.1986 капитан 1 ранга (кэптэн) Карл Андерсон (англ. Carl Anderson);
- 27.6.1986 — 13.4.1988 капитан 1 ранга (кэптэн) Филип Дюр (англ. Philip Dur);
- 13.4.1988 — 7.3.1990 капитан 1 ранга (кэптэн) Питер Эдвард О’Коннор (англ. Peter Edward O'Connor);
- 7.3.1990 — 24.4.1992 капитан 1 ранга (кэптэн) Роберт Ричардсон (англ. Robert Richardson);
- 24.4.1992 — 21.1.1994 капитан 1 ранга (кэптэн) Майкл Гленн Маллен (англ. Michael Glenn Mullen);
- 21.1.1994 — 26.7.1995 капитан 1 ранга (кэптэн) Дэвид Рой Эллисон (англ. David Roy Ellison);
- 26.7.1995 — 19.6.1997 капитан 2 ранга (коммандер) Ричард Раштон (англ. Richard Rushton);
- 19.6.1997 — 19.2.1999 капитан 2 ранга (коммандер) Эрик Свейгард (англ. Eric Sweigard);
- 19.2.1999 — 17.8.2000 капитан 2 ранга (коммандер) Роберт Стивен Керно (англ. Robert Stephen Kerno);
- 17.8.2000 — 10.2.2002 капитан 2 ранга (коммандер) Джеффри Чарльз Джонстон (англ. Jeffrey Charles Johnstone);
- 10.2.2002 — 3.12.2004 капитан 2 ранга (коммандер) Стивен Эдвард Слоан (англ. Steven Edward Sloan);
Интересные факты
- 21 сентября 1997 года, в результате деления на ноль в компьютеризированной управляющей системе крейсера USS Yorktown (CG-48) Военно-морского флота США произошло отключение всех машин в системе, в результате чего прекратила работу двигательная установка корабля.[1]
Напишите отзыв о статье "USS Yorktown (CG-48)"
Примечания
- ↑ [archive.wired.com/science/discoveries/news/1998/07/13987 "Sunk by Windows NT".] Wired News. 1998-07-24.
Ссылки
- [www.navysite.de/cg/cg48.html USS Yorktown (CG 48)] // Неофициальный сайт ВМФ США
- [www.youtube.com/watch?v=SME4w037FgA Навал СКР Беззаветный на крейсер Йорктаун] // Видеозапись с борта Йорктауна
- [www.youtube.com/watch?v=Cz6oGRrji7k Навал СКР-6 на эсминец Кэрон] // Видеозапись с борта Кэрона
 |
В другом языковом разделе есть более полная статья USS Yorktown (CG-48) (англ.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
Отрывок, характеризующий USS Yorktown (CG-48)
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
