Union (альбом)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 27 мая 2015 года. |
| Union | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Yes | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска |
30 апреля 1991 | |||
| Записан |
1989 - 1990 | |||
| Жанр | ||||
| Длительность |
65:23 (Оригинальный релиз) | |||
| Продюсеры |
Jonathan Elias, Jon Anderson, Steve Howe, Trevor Rabin, Mark Mancina, Eddie Offord and Billy Sherwood | |||
| Лейбл | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| ||||
| Хронология Yes | ||||
| ||||
Union — тринадцатый студийный альбом британской группы прогрессивного рока Yes, выпущенный в 1991 году под лейблом Arista Records. Альбом предположен как воссоединение Yes (Джон Адерсон, Крис Сквайр, Тревор Рэбин, Тони Кей, Алан Уайт) с Anderson Bruford Wakeman Howe (также включая Джона Андерсона с Биллом Бруфордом, Риком Уэйкманом и Стивом Хау).
Содержание
История
После Big Generator в 1988 году Джон Андерсон организовал группу с бывшими участниками Yes: Стивом Хау, Риком Уэйкманом и Биллом Бруфордом. Результатом стал альбом Anderson Bruford Wakeman Howe, выпущенный в 1989 году и поддержанный успешным туром. Из-за существования Yes (так как Андерсон был все ещё участником группы), было решено назвать группу Anderson Bruford Wakeman Howe, или ABWH по инициалам фамилий участников группы (поскольку Крис Сквайр как держатель прав на название Yes мог предъявить юридические претензии). Тем временем, сами Yes начали формировать и записывать материал для следующего альбома, в то время как Anderson Bruford Wakeman Howe делали тот же самое на юге Франции весной 1990 года.
Поддавшись под давлением звукозаписывающей компании идее воскресить Yes, Сквайр и Андерсон решают объединить оба проекта. Между тем материал ABWH был переработан продюсером Джонатаном Элиасом, который заменил часть гитарных партий Хау партиями сессионного музыканта Джимми Хауна. Аналогично поступили с клавишными партиями Уэйкмана: из-за его тяжелых сольных гастролей многие его партии были исполнены другими клавишниками. На заключительном этапе создания также участвовал Крис Сквайр, добавивший свои вокальные партии к записанным песням ABWH, вследствие чего часть альбома ABWH была записан составом Yes 1971—1972 годов, а партии бас-гитары были исполнены Тони Левином.
Хотя мировой тур был коммерчески успешным и получил хорошие отзывы критиков, альбом был не так хорош (распродано только около полумиллиона экземпляров в мире). Union был последним студийным альбомом, имеющим значимые продажи, что не соответствовало популярности альбома 1987 года Big Generator. Хотя песня «Lift Me Up» стала хитом и вошла в чарт Billboard 200, где достигла верхней позиции и оставалась там в течение шести недель в первом полугодии 1991 года.
Прежде чем была издана окончательная версия альбома Union, было выпущено предварительное издание, чтобы подогреть интерес к новинке. В этом издании содержались варианты микширования материала ABWH, которые сильно отличались от тех, что присутствовали на полноценном альбоме. Эти ранние записи были ближе к оригинальным идеям ABWH с более заметной ролью ритм-секции Левина и Бруфорда.
Кроме «The More We Live» для альбома были записаны две другие песни за авторством Сквайра и Шервуда — «Say Goodbye» и «Love Conquers All», но они не были использованы. Последняя композиция позже появилась на Yesyears (1991) и в переиздание второго альбома группы Шервуда World Trade. Оба трека также вошли в первый альбом совместного проекта Сквайра и Шервуда Conspiracy.
Уэйкман, Бруфорд и Хау должны были уйти из группы в 1992-м, в результате Yes вернулись к составу 1983—1988 годов. Union стал последним альбомом Yes с Биллом Бруфордом и последним — со Стивом Хау и Риком Уэйкманом до их возврата в 1996 году.
Список композиций
- «I Would Have Waited Forever» (Джон Андерсон/Джонатан Элиас/Стив Хау) — 6:32
- «Shock to the System» (Джон Андерсон/Джонатан Элиас/Стив Хау) — 5:09
- «Masquerade» (Стив Хау) — 2:17
- «Lift Me Up» (Тревор Рэбин/Крис Сквайр) — 6:30
- «Without Hope You Cannot Start the Day» (Джон Андерсон/Джонатан Элиас) — 5:18
- «Saving My Heart» (Тревор Рэбин) — 4:41
- «Miracle of Life» (Марк Манцина/Тревор Рэбин) — 7:30
- «Silent Talking» (Джон Андерсон/Билл Бруфорд/Джонатан Элиас/Стив Хау/Рик Уэйкман) — 4:00
- «The More We Live/Let Go» (Билли Шервуд/Крис Сквайр) — 4:51
- «Angkor Wat» (Джон Андерсон/Джонатан Элиас/Рик Уэйкман) — 5:23
- «Dangerous (Look In The Light Of What You’re Searching For)» (Джон Андерсон/Джонатан Элиас) — 3:36
- «Holding On» (Джон Андерсон/Джонатан Элиас/Стив Хау) — 5:24
- «Evensong» (Билл Бруфорд/Тони Левин) — 0:52
- «Take the Water to the Mountain» (Джон Андерсон) — 3:10
Европейское издание
- «Give & Take» (Джон Андерсон/Джонатан Элиас/Стив Хау) — 4:29
Позиции в чартах
Union (Arista 261 558) достиг позиции № 7 в Великобритании[1] и № 15 в США.
Участники записи
Yes
- Джон Андерсон — Ведущий вокал
- Крис Сквайр — Бас-гитара, вокал
- Тревор Рэбин — Электрогитара, вокал
- Тони Кей — Клавишные инструменты
- Алан Уайт — Барабаны, перкуссия
ABWH
- Джон Андерсон — Ведущий вокал
- Билл Бруфорд — Ударные инструменты
- Стив Хау — Электрогитара, вокал
- Рик Уэйкман — Клавишные инструменты
Сессионные музыканты
- Джонатан Элиас — Клавишные инструменты, бэк-вокал
- Тони Левин — Бас-гитара
- Джимми Хаун — Электрогитара
- Билли Шервуд — Клавишные инструменты, бас-гитара, электрогитара, бэк-вокал
- Алан Швартсберг — Ударные инструменты
- Гэри Барлоу — Синтезатор
- Джерри Беннет — Синтезатор, перкуссия
- Джим Крихтон — Синтезатор, клавишные инструменты
- Дебора Андерсон — Бэк-вокал (Дочь Джона Андерсона)
- Ян Ллойд — Бэк-вокал
- Томми Фандербург — Бэк-вокал
- Шерман Фут — Синтезатор
- Брайен Форакер — Синтезатор
- Крис Фосдик — Синтезатор
- Рори Карлан — Синтезатор
- Алекс Лазаренко — Клавишные инструменты
- Стив Поркаро — Синтезатор
- Майкл Шервуд — Бэк-вокал (Брат Билли)
- Дэнни Ваугн — Бэк-вокал
Напишите отзыв о статье "Union (альбом)"
Примечания
- ↑ [chartarchive.org/r/43754 Yes - Union] (англ.). ChartArchive. Проверено 30 июля 2012. [www.webcitation.org/69ki8vfCe Архивировано из первоисточника 8 августа 2012].
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Union (альбом)
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.
Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
