VASP

VASP Viação Aérea São Paulo

ИАТА VP ИКАО VSP Позывной VASP
Дата основания	1933
Прекращение деятельности	2005
Хабы	Аэропорт Конгоньяс/Сан-Паулу Международный аэропорт Сан-Паулу/Гуарульос
Размер флота	61
Штаб-квартира	Аэропорт Конгоньяс/Сан-Паулу (Сан-Паулу, Штат Сан-Паулу, Бразилия)
Руководство	Вагнер Канедо
Сайт	[web.archive.org/web/*/www.vasp.com.br/ www.vasp.com.br]

К:Авиакомпании, основанные в 1933 годуК:Авиакомпании, упразднённые в 2005 году

Viação Aérea São Paulo S/A, действовавшая как VASP, — бывшая бразильская авиакомпания со штаб-квартирой в аэропорту Конгоньяс/Сан-Паулу, в прошлом один из крупнейших коммерческих авиаперевозчиков Бразилии.

В качестве главных узловых аэропортов авиакомпания использовала аэропорты Конгоньяс и Гуарульос в Сан-Паулу.

История

Авиакомпания была основана 4 ноября 1933 года правительством штата Сан-Паулу для обеспечения пассажирских и грузовых авиаперевозок между населёнными пунктами штата. В начале 1930-х годов в стране практически полностью отсутствовала инфраструктура аэропортов и в качестве аэродромных площадок в лучшем случае использовались равнинные пастбища. VASP стала первой авиакомпанией Сан-Паулу, которая изначально ориентировалась на использование самолётов, требующих наличия взлётно-посадочных полос соответствующего качества. Необходимость в обеспечении авиаперевозок штата привела к строительству в 1936 году одного и важнейших коммерческих аэропортов Бразилии «Конгоньяс», который был возведён в пригороде Сан-Паулу на порядочном удалении от морского берега. В первые годы своей работы порт был известен под именем «Аэродром VASP» (порт. Campo da VASP).

В 1939 году VASP приобрела небольшую региональную авиакомпанию Aerolloyd Iguassu, имевшую лицензию на выполнение регулярных пассажирских перевозок в штатах Парана и Санта-Катарина. В 1963 году состоялась ещё одна сделка по приобретению достаточно крупного авиаперевозчика Lóide Aéreo Nacional, который работал с правительственной лицензией на разрешение полётов по всей территории Бразилии. С этого момента VASP выходит на уровень национальной авиакомпании страны.

6 июля 1959 года три бразильские авиакомпании VASP, Varig и Serviços Aéreos Cruzeiro do Sul ввели в действие первые в своём роде рейсы аэротакси между Аэропортом Сантос-Дюмон в Рио-де-Жанейро и аэропортом Конгоньяс в Сан-Паулу. Перевозчики согласовали между собой графики полётов, используемые на линии модели самолётов и распределение общей прибыли с данного маршрута. Первоначально рейсы Сан-Паулу — Рио-де-Жанейро выполнялись на самолётах Convair 240 (Varig), Convair 340 (Cruzeiro) и Saab 90 Scandia (VASP) с интервалами в каждые полчаса. В 1968 году в мини-альянс авиакомпаний вступил ещё один региональный перевозчик Sadia Transportes Aéreos. В период с 1975 по 1992 годы данный маршрут обслуживался исключительно самолётами Lockheed L-188 Electra авиакомпании Varig в рамках заключённых договоров с остальными членами альянса, причём сами лайнеры не имели названия «Varig» на фюзеляжах в целях сохранения нейтралитета между партнёрами.

Несмотря на достаточно стабильный рост и расширение маршрутной сети вплоть до конца 1980-х годов авиакомпания находилась в государственной собственности, что зачастую приводило к финансовой неэффективности предприятия, а также постоянным вынужденным платежам в госбюджет, проводимым как правило по политическим причинам. В 1990 году на волне неолиберальной политики очередного правительства страны VASP была приватизирована, при этом контрольный пакет акций был выкуплен финансовой группой «VOE/Canhedo Group», созданной совместно инвестиционным холдингом «Canhedo Group» и сотрудниками авиакомпании VASP.

После приватизации в управление авиакомпанией пришла новая команда во главе с Вагнером Канедо. VASP быстро расширяла собственную маршрутную сеть, став второй с 1965 года бразильской авиакомпанией, которая ввела регулярные рейсы за пределы страны. Тем не менее, накопившиеся с прошлого период управления проблемы, финансовые обязательства по кредитам и ухудшение экономической ситуации в стране привели к серьёзным проблемам и тяжёлому финансовому положению авиакомпании, которая в 2002 году отменила все международные рейсы и сосредоточилась только на рынке внутренних пассажирских перевозок. К началу 2003 году VASP опустилась со второго на четвёртое место среди бразильских авиакомпаний по пассажирообороту в год. Ситуация осложнялась ещё и эксплуатацией достаточно пожилого парка воздушных судов, основная часть которых приходилась на самолёты Boeing 737—200 и Airbus A300.

В 2004 году VASP вступила в полосу жёсткого финансового кризиса, следствием чего стала массовое прекращение регулярных рейсов из многих городов в маршрутной сети перевозчика. Доля авиакомпании на рынке внутренних пассажирских перевозок резко сократилась до 10 процентов. 25 января 2005 года Управление гражданской авиации Бразилии приостановила все регулярные рейсы VASP до окончания расследования финансового состояния авиакомпании. Перевозчику было разрешено выполнять только чартерные полёты, тем самым дав ему возможность доказать собственную финансовую стабильность и тем самым сохранив сертификат эксплуатанта.

По состоянию на декабрь 2007 года VASP не смогла возобновить полёты по регулярным маршрутам, однако продолжала деятельность в области ремонта и технического обслуживания воздушных судов других авиакомпаний. В данном направлении деятельности к авиакомпании никогда не возникало претензий и нареканий, а сервис техобслуживания всегда находился на высоком уровне. 27 августа 2006 года был утверждён новый план по выводу VASP из состояния банкротства, однако к началу 2011 году нет никаких признаков планируемого возобновления полного спектра деятельности авиакомпании.

Маршрутная сеть

На момент остановки регулярных рейсов

По состоянию на январь 2005 года авиакомпания VASP выполняла регулярные пассажирские рейсы по аэропортам следующих городов: Аракажу, Белем, Бразилиа, Куритиба, Форталеза, Фос-ду-Игуасу, Масейо, Манаус, Натал, Ресифи, Рио-де-Жанейро, Салвадор, Сан-Луис, Сан-Паулу, Терезина и Порту-Алегри.

На конец 1990-х годов

В конце 1990-х годов VASP имела одну из самых крупных маршрутных сетей среди всех авиакомпаний Бразилии, которая охватывала все большие города страны и распространялась на следующие международные направления: Буэнос-Айрес, Кито, Майами, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Торонто, Осака, Сеул, Касабланка, Барселона, Брюссель, Афины, Франкфурт и Цюрих.

Флот

На момент прекращения регулярных перевозок воздушный флот авиакомпании VASP состоял из самолётов Airbus A300B2-200, Boeing 727-200F и Boeing 737—200/-300.

В 1999 году авиакомпания эксплуатировала флот из следующих самолётов.

Воздушный флот авиакомпании VASP в 1999 году

Тип самолёта	Всего	Пассажирских мест (Первый/Бизнес/Экономический)	Маршруты	Примечания
Airbus A300	3	240(26/0/214)	Средне- и ближнемагистральные, международные	1982-2005
Boeing 727-200	2	152 (0/0/152)	Средне- и ближнемагистральные	1986-1987
Boeing 737-200	23	109 (0/0/109)	Среднемагистральные, Рио-де-Жанейро — Сан-Паулу	1969-2005 годы
Boeing 737-300	20	132 (0/0/132)	Среднемагистральные, Рио-де-Жанейро — Сан-Паулу	1986-2005 годы
Boeing 737-400	3	132 (0/0/132)	Среднемагистральные	1991-1992 годы
DC-10	1	242 (0/38/204)	Международные	1997-1998 годы
MD-11	9	326 (10/24/295) 297 (0/37/290)	Международные	1992-1998 годы
Всего	61

1970 год

Воздушный флот авиакомпании VASP в 1970 году

Тип самолёта	Всего	Заказано	Примечания
BAC One-Eleven 400	2	0
Boeing 737—200	5	0
Douglas DC-3	10	0
Douglas DC-6C	4	0
Vickers Viscount 700	2	0
Vickers Viscount 800	4	0
NAMC YS-11	7	0
Всего	34	0

Авиапроисшествия и несчастные случаи

• 27 августа 1943 года. Самолёт Юнкерс Ю-52/3mg3e (регистрационный PP-SPD), выполнявший пассажирский рейс из Рио-де-Жанейро (Сантос-Дюмон) в Сан-Паулу (Конгоньяс), в условиях сильного тумана столкнулся на взлёте со зданием Военно-морской Академии. Лайнер развалился на две части, одна из которых упала в воду. Из 21 человека на борту погибло 18 человек.
• 18 мая 1951 года. Самолёт Douglas C-47B-45-DK (регистрационный PP-SPM), выполнявший рейс из Аэропорта Санта-Крус-ду-Риу-Парду в Аэропорт Президенти-Пруденти, приземлился на взлётно-посадочную полосу аэропорта назначения с недопустимо высокой скоростью. Погибли все шестеро человек на борту.
• 13 мая 1951 года. Douglas C-47B-45-DK (регистрационный PP-SPM) Сан-Паулу (Конгоньяс) — Аэропорт Бауру. В ходе полёта произошёл отказ обоих двигателей. Пилоты попытались совершить аварийную посадку, которая закончилась катастрофой лайнера. Погибли три пассажира и два члена экипажа.
• 30 декабря 1958 года. Saab Scandia 90A-1 (регистрационный PP-SQE). Вскоре после взлёта из аэропорта Рио-де-Жанейро (Сантос-Дюмон) в направлении аэропорта Сан-Паулу (Конгоньяс) произошёл отказ первого двигателя. Экипаж попытался развернуть самолёт и пойти на аварийную посадку, однако в процессе манёвра отказал второй двигатель. Лайнер рухнул в залив Гуанабара, из 37 находившихся на борту выжило 16 человек.
• 22 декабря 1959 года. Самолёт Vickers Viscount (регистрационный PP-SRG) вскоре после взлёта из аэропорта Рио-де-Жанейро столкнулся с учебным самолётом Fokker AT-6 Военно-воздушных сил Бразилии. Погибли все 32 человека на борту пассажирского лайнера, 10 человек были убиты падающими обломками на земле, погиб один пилот истребителя, второму удалось вовремя катапультироваться.
• 26 ноября 1962 года. Лайнер Saab Scandia 90A-1 (регистрационный PP-SRA), следовавший регулярным рейсом из Сан-Паулу (Конгоньяс) в Рио-де-Жанейро (Сантос-Дюмон), на высоте 2400 метров столкнулся с частной Цессной-310 над территорией муниципалитета Парайбуна. Самолёты летели на одном эшелоне в разных направлениях, пилоты обоих воздушных судов не следили за другими самолётами в окружавшем воздушном пространстве. Погибли все 23 человека на Saab Scandia и 4 человека на Cesna 310.
• 4 сентября 1964 года. Самолёт Vickers Viscount 701C (регистрационный PP-SRP), следовавший регулярным рейсом из Аэропорта Эурику ди Ажияр Саллес в Рио-де-Жанейро, по невыясненным причинам отклонился от курса и врезался в гору в районе города Нова-Фрибургу. Погибли все 39 человек, находившиеся на борту.
• 3 марта 1965 года. При выполнении учебно-тренировочного полёта, на взлёте из Международного аэропорта Рио-де-Жанейро/Галеан самолёт Vickers Viscount (регистрационный PP-SRQ) сошёл с взлётно-посадочной полосы в условиях имитации отказа двигателя. Лайнер получил серьёзные повреждения и был списан.
• 31 октября 1966 года. Самолёт Vickers Viscount (регистрационный PP-SRM) при приземлении в аэропорту Рио-де-Жанейро (Сантос-Дюмон) выкатился за пределы взлётно-посадочной полосы. Лайнер получил значительные повреждения и впоследствии был списан. О пострадавших в результате происшествия не сообщалось.
• 15 сентября 1968 года. Во время выполнения учебно-тренировочного полёта над аэропортом Сан-Паулу (Конгольяс) потерпел катастрофу самолёт Vickers Viscount (регистрационный PP-SRE), в результате которой погиб один пилот.
• 14 сентября 1969 года. Самолёт Douglas C-47B-45-DK (регистрационный PP-SPP) вылетел из Аэропорта Лондрина, однако вскоре после взлёта возникла проблема с пропеллером одного из двигателей, и экипаж принял решение вернуться в аэропорт вылета. В фазе захода на посадку лайнер сделал крутой вираж влево и врезался в землю. Погибли все 20 человек, находившиеся на борту.
• 29 января 1973 года. Douglas C-47 (регистрационный PP-SQA) разбился при посадке в аэропорту Рондонополиса.
• 23 октября 1973 года. Самолёт NAMC YS-11A-211 (регистрационный PP-SMJ), регулярный рейс из Рио-де-Жанейро (Сантос-Дюмон) в Аэропорт Карлос Друммонд де Андраде. При разбеге на ВПП Сантос-Дюмона экипаж принял решение прервать взлёт. Самолёт выкатился за пределы взлётно-посадочной полосы и оказался в заливе Гуанабара. Из 65 человек на борту погибло 8 пассажиров.
• 27 февраля 1975 года. Самолёт Embraer EMB 110 Bandeirante (регистрационный PP-SBE), выполнявший регулярный рейс из Сан-Паулу (Конгоньяс) в Бауру, потерпел катастрофу сразу после взлёта из Коньгоньяса. Погибли все 15 человек, находившиейся на борту.
• 8 июня 1982 года. Самолёт Boeing 727—212 (регистрационный PP-SRK), следовавший регулярным рейсом 168 из Рио-де-Жанейро (Галеан) в Аэропорт Форталеза, при подходе к аэропорту назначения врезался в горы. Несмотря на сигналы системы слежения и предупреждения второго пилота о том, что по курсу движения находится горный массив, командир корабля продолжал снижение лайнера ниже минимально безопасной высоты. Погибли все 137 человек на борту.
• 22 июня 1992 года. Самолёт Boeing 737-2A1C (регистрационный PP-SND), выполнявший грузовой рейс из Аэропорта Риу-Бранку в Международный аэропорт Крузейру-ду-Сул, разбился в джунглях во время захода на посадку в аэропорт назначения. Погибли оба пилота и один пассажир.

Ссылки

• [aviation-safety.net/database/operator/airline.php?var=4637 VASP accidents as per Aviation Safety Network]
• [web.archive.org/web/*/vasp.com.br/iindex.htm Archive of VASP pages] (1998—2000)
• [web.archive.org/web/*/www.vasp.com.br/ Archive of VASP pages]
• [web.archive.org/web/*/www.vaspex.com.br/ VASPEX] (Archive)

Отрывок, характеризующий VASP

– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.