Würzel
Поделись знанием:
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
| Майкл Бёрстон | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения |
Челтнем, Великобритания |
| Дата смерти | |
| Страна | |
| Профессии |
гитарист, вокалист |
| Инструменты |
гитара |
| Жанры | |
| Псевдонимы |
Вёрзель |
| Коллективы | |
Вёрзель (настоящие имя и фамилия Майкл Бёрстон — англ. Michael Burston; 23 октября 1949 — 9 июля 2011[1]) — британский гитарист, известный по участию в рок-группе Motörhead (1984—1995).
Дискография
- в составе Motörhead
- No Remorse (1984)
- Orgasmatron (1986)
- Rock 'N' Roll (1987)
- Nö Sleep at All (1988)
- The Birthday Party (1990)
- 1916 (1991)
- March ör Die (1992)
- Bastards (1993)
- Sacrifice (1995)
- BBC Live & In-Session (2005)
- Сольное творчество
- Bess (1987)
- Chill Out Or Die (1998)
- Другие работы и гостевое участие
- Warfare — Metal Anarchy (1985)
- V.A. — «Where Would You Rather Be Tonight?» (1986) (All proceeds from this album went to Broadreach House, a rehabilitation centre for drug addicts and alcoholics)
- Atomgods — WOW! (1988)
- Warhead — Warhead (1995)
- Disgust — A World Of No Beauty (1996)
- WVKEAF — «Jump/Maximism» — (1997)
- Splodgenessabounds — Artful Splodger (2001)
Напишите отзыв о статье "Würzel"
Примечания
- ↑ McIver, Joel. [www.guardian.co.uk/music/2011/jul/10/wurzel-obituary-motorhead Michael 'Würzel' Burston obituary — Music] (англ.). The Guardian (10 July 2011). Проверено 11 ноября 2011. [www.webcitation.org/69tm9rYmZ Архивировано из первоисточника 14 августа 2012].
Ссылки
- [www.imotorhead.com/ Официальный веб-сайт Motörhead]
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Würzel
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
