Блазиус, Вильгельм

Поделись знанием:
(перенаправлено с «W. Blasius»)
Перейти к: навигация, поиск
Вильгельм Август Генрих Блазиус
нем. Wilhelm August Heinrich Blasius
Дата рождения:

5 июля 1845(1845-07-05)

Место рождения:

Брауншвейг

Дата смерти:

31 мая 1912(1912-05-31) (66 лет)

Место смерти:

Брауншвейг

Страна:

Германский союз, Германская империя

Научная сфера:

Орнитология

Систематик живой природы
Исследователь, описавший ряд зоологических таксонов. Для указания авторства, названия этих таксонов сопровождают обозначением «W. Blasius».

Вильгельм Август Генрих Блазиус (нем. Wilhelm August Heinrich Blasius; 5 июля 1845, Брауншвейг31 мая 1912, Брауншвейг) — немецкий тайный надворный советник и орнитолог.





Жизнь

Вильгельм Блазиус был вторым сыном зоолога Иоганна Генриха Блазиуса в Брауншвейге. Он изучал медицину в Брауншвейге, Гёттингене и Цюрихе, окончив учёбу в 1868 году. В 1871 году к нему от отца перешла должность директора Музея естествознания и Ботанического сада Брауншвейга (de:Botanischer Garten der Technischen Universität Braunschweig). В 1872 году он стал профессором зоологии и ботаники в Техническом университете Брауншвейга. Во время своей работы Блазиус посвящал себя защите животных и родины, а также исследованию доисторического периода Нижней Саксонии. В 1874 году он стал секретарём Немецкого общества орнитологов. Наряду с этим Блазиус стремился придать международное уважение Музею естествознания в Брауншвейге путём покупки и продажи чучел животных и птичьих яиц. Самые ценные поступления для музея происходили, прежде всего, из Филиппин, Сулавеси, Молуккских островов и Боливии.

В 1907 году Вильгельм Блазиус участвовал в 7. Международном Зоологическом конгрессе в Бостоне.

31 мая 1912 года после продолжительной болезни он умер. Надгробный камень находится на кладбище Реформаторской общины в Брауншвейге (de:Friedhof der Reformierten Gemeinde (Braunschweig)).

К самым известным трудам Блазиуса относится монография о бескрылой гагарке, опубликованная в 1903 году. Кроме того, Блазиус описал несколько таксонов.

Вильгельм Блазиус был членом Леопольдины и член-корреспондентом Американского союза орнитологов. В 1892 году Блазиусу была присвоена степень доктора наук Падуанского университета.

Таксоны

Вильгельмом Блазиусом были описаны следующие виды птиц:

а также подвиды птиц:

Вместе со своим другом Адольфом Неркорном он описал подвид Phaenicophaeus curvirostris borneensis (Phaenicophaeus curvirostris borneensis) (Blasius,W & Nehrkorn, 1881)

Труды (выборка)

  • 1883: Vögel von Borneo (совместно с Фридрихом Грабовски)
  • 1884: Zur Geschichte der Ueberreste von Alca impennis Linn.
  • 1891: Die faunistische Litteratur Braunschweigs und der Nachbargebiete mit Einschluss des ganzen Harzes
  • 1900: Die anthropologische Litteratur Braunschweigs und der Nachbargebiete mit Einschluss des ganzen Harzes
  • 1903: Der Riesenalk, Alca impennis L. In: „Naumann, Naturgeschichte der Vögel Mitteleuropas ... Sonderabdruck aus Bd. XII. der Jubiläums-Ausgabe“

Напишите отзыв о статье "Блазиус, Вильгельм"

Литература

  • Ludwig Gebhardt: Die Ornithologen Mitteleuropas. AULA-Verlag, Wiebelsheim. 2006 ISBN 3-89104-680-4
  • Verfasser ungenannt: Notes and News - Wilhelm August Heinrich Blasius (Obituary) In: The Auk Vol 29: S. 571.
  • Otto Finsch: Nachruf für Wilhelm Blasius In: Ibis Vol 9 (6). 1912:S. 660–661 [www3.interscience.wiley.com/cgi-bin/fulltext/119812032/PDFSTART Online]
  • Adolph Nehrkorn: Nachruf für Wilhelm Blasius In: Journal für Ornithologie Heft 60. 1912. S. 619–620 [www.springerlink.com/content/r8256120136402xh/fulltext.pdf Online]

Отрывок, характеризующий Блазиус, Вильгельм

Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!