White Lion

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
White Lion
Жанр

хард-рок, глэм-метал, хэви-метал

Годы

1983—1991, с 1999

Страны

Лейбл

Atlantic, Frontiers

Состав

Майк Трамп
Джейми Ло
Трой Патрик Фаррелл
Клаус Лэнджескоу
Хеннинг Уоннер

Бывшие
участники

Vito Bratta
James LoMenzo
Greg D'Angelo
Felix Robinson
Nicki Capozzi
Dave Spitz
Dan Hemmer
Kasper Damgaard
Nils Kroyer
Bjarne T. Holm
Tommy T-Bone Caradonna
Jimmy DeGrasso
Bruno Ravel

Другие
проекты

Mabel, Freak of Nature, Pride & Glory, Megadeth, Anthrax, Зак Вайлд, Black Sabbath, AntiProduct, Alice Cooper, Y&T

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

White Lion (в переводе с англ. — «белый лев») — американская хард-рок-группа, созданная в 1983 году в Нью-Йорке вокалистом Майком Трампом, прибывшим из Дании, и гитаристом Вито Братта, уроженцем Нью-Йорка. Творческая активность и успех группы пришлись на вторую половину 1980-х годов, когда были выпущены их хиты «Wait» и «When the Children Cry», достигшие 8-й и 3-й строчки, соответственно, в чарте Billboard Hot 100[1].

Второй альбом группы, названный «Pride», достиг 11 позиции в чарте Billboard 200[2]. А третий альбом «Big Game», выпущенный в 1989 году, занял 19 строчку[2]. После выпуска четвёртого альбома «Mane Attraction» в 1991 году группа была расформирована. В 1999 году Трамп вновь собрал White Lion с абсолютно новыми музыкантами.





История

Fighting to Survive

White Lion были образованы в начале 1983 года в Бруклине, Нью-Йорк, датчанином Майком Трампом, бывшим вокалистом датских рок-групп Mabel и Studs, и коренным нью-йоркцем гитаристом Вито Братта, игравшем ранее в группе Dreamer. Они познакомились ещё в 1982 году, когда в Нью-Йорк с туром приехали Studs, ранее называвшиеся Mabel, и выступали на разогреве группы Братта.

Дуэт Трамп/Братта записали первое демо с барабанщиком Майклом Клэйтоном, позже ушедшим в Tyketto, и басистом Брюсом Теркидсеном.

Позже они объединились с барабанщиком Никки Капоцци и басистом Феликсом Робинсоном, игравшим ранее в Angel, и назвались White Lion.

Группа подписала контракт с Elektra Records и в феврале 1984 года отправилась в Германию для записи своего дебютного альбома Fight to Survive. Он был записан на франкфуртской студии Hotline Studio под руководством продюсера Питера Хаука. Electra остались недовольны окончательным результатом и разорвали с группой контракт.

В конце 1984 года Fight to Survive вышел на японском лейбле JVC Victor, где стал очень успешен.

Вскоре Капоцци и Робинсон покинули группу. Робинсон был заменён Дэйвом «The Beast» Спитцом, братом гитариста Anthrax Дэна Спитца. Через месяц Спитц покинул White Lion, чтобы присоединиться к Black Sabbath.

Капоцци был заменён бывшим барабанщиком Cities и Anthrax Грегом ДиАнджело. Его кандидатуру на прослушивание предложил Бруно Рэйвел, отыгравший в составе White Lion несколько месяцев в качестве басиста, а позже сформировавший Danger Danger. В конечном счёте место бас-гитариста досталось Джеймсу Ломенцо, ранее игравшему в составе Tyketto.

Этот состав будет оставаться неизменным вплоть до 1991 года. В США альбом был выпущен 9 ноября 1985 года на независимом лейбле Grand Slam Records. Вскоре после релиза Grand Slam Records объявили банкротом. В Великобритании лицензия на распространение альбома была приобритена лейблом Music for Nations.

В 1986 году White Lion с фиктивной участницей засветились в фильме Ричарда Бенджамина «Долговая яма».

Pride

В начале 1987 года группа подписала контракт с Atlantic Records и вскоре отправилась в голливудскую студию Amigo Studios для записи второго альбома. Первым синглом с грядущего альбома стала песня «Wait», выпущенная 1 июня 1987 года, но достигшая чартов лишь семь месяцев спустя. Альбом, получивший название Pride, был выпущен 21 июня 1987 года.

Тур в поддержку альбома стартовал в июле 1987 года с выступления, на котором «Львы» разогревали Frehley’s Comet — новый проект бывшего гитариста Kiss Эйса Фрэйли. Следующие полтора года группа провела в непрерывных выступлениях на разогреве таких «монстров» как Aerosmith, Оззи Осборн, Kiss и христианских рокеров Stryper. В январе 1988 года White Lion открывали шоу AC/DC во время их американского тура в поддержку альбома Blow Up Your Video.

Пока White Lion сопровождали в туре AC/DC, альбом Pride и сингл «Wait» достигли чартов, а клип на песню «Wait» получил регулярную ротацию на MTV. «Wait» достиг 8 позиции в чарте синглов Billboard Hot 100[1], а «Pride» 11 позиции в чарте альбомов Billboard 200[2]. «Pride» продержался в верхней 20-ке чарта целый год.

В августе 1988 увидел свет второй сингл «Tell Me», достигший 58 позиции в чарте Billboard Hot 100[1] и 25 позиции в чарте Mainstream Rock[1]. В то же время, когда сингл был выпущен, White Lion сыграли шоу в нью-йорском клубе Ritz. Это выступление было заснято и позже транслировано на MTV.

Третьим синглом с альбома стала пауэр-баллада «When the Children Cry», достигшая в «горячей сотне» Billboard 3-ей позиции[1] и получившая мощную ротацию на MTV.

Благодаря успеху «When the Children Cry» тираж альбома перевалил за 2 миллиона проданных копий. В дополнение к этому Вито Братта был признан и награждён за свои инструментальные таланты премией «Best New Guitarist» от журналов «Guitar World» и «Guitar for the Practicing Musician».

Весной 1989 года тур в поддержку Pride был окончен, и группа немедленно приступила к работе над следующим альбомом.

Big Game

Весной 1989 года, так и не отдохнув, группа вернулась в голливудскую Amigo Studios, где записала новый альбом, названный Big Game. Продюсером альбома снова выступил Майкл Вэйдженер.

10 августа 1989 года Big Game появился на витринах магазинов. Музыкально он продолжал традиции Pride. Синглами с альбома стали «Little Fighter», достигшая 52 позиции в чартах Billboard Hot 100 и 12 позиции в Billboard Mainstream Rock[1], «Cry for Freedom», так и не попавшая в чарты, и кавер-версия песни Golden Earring «Radar Love», добравшаяся лишь до 59 места в «горячей сотне»[1]. Альбом быстро достиг статуса золотого и занял 19 строчку в чарте Billboard 200[2].

Mane Attraction и распад

В июле 1991 года, после двухгодичного периода написания песен и записи, вышел четвёртый альбом, названный Mane Attraction. Альбом достиг 61 позиции в чарте Billboard 200[2]. Продюсером альбома на сей раз стал Ричи Зито, а сам альбом был заметно тяжелее предыдущих. Все песни снова были написаны Трампом и Братта.

Первым синглом стала открывающая альбом «Lights And Thunder» — самая длинная по продолжительности песня White Lion, звучащая дольше 8 минут. Сингл так и не достиг чартов.

Вторым синглом решено было выпустить перезаписанную заново песню «Broken Heart» из альбома Fight to Survive. В её поддержку была снята вторая версия клипа, но это так же не помогло в завоевании чартов.

Третьим синглом стала песня «Love Don’t Come Easy», сумевшая достичь 24 позиции в чарте Mainstream Rock[1].

Также альбом содержит единственную в репертуаре «Белых Львов» инструментальную композицию «Blue Monday», написанную в дань памяти техасскому гитаристу Стиви Рэй Вону, разбившемуся на вертолёте 27 августа 1990 года.

Вскоре после релиза альбома, Грег ДиАнжело и Джеймс Ломенцо, пробывшие в White Lion с 1984 года, ушли из группы, сославшись на музыкальные разногласия. Трамп и Братта объединились с басистом Томми «T-Bone» Карадонной и барабанщиком Джимми Деграссо, который успел поиграть в составе Y&T, для продолжения концертной деятельности.

После небольшого тура в поддержку Mane Attraction, Трамп и Братта решили распустить группу. Последнее шоу White Lion прошло в бостонском клубе «The Channel» в сентябре 1991 года.

Состав группы

  • Майк Трамп — вокал (1983—1991, 1999—настоящее время)
  • Джейми Ло — гитара (2005—настоящее время)
  • Трой Патрик Фаррелл — ударные (2005—настоящее время)
  • Хеннинг Уоннер — клавишные (2005—настоящее время)
  • Клаус Лэнджескоу — бас-гитара (2005—настоящее время)

Бывшие участники

  • Бруно Рэйвел — гитара (1984)
  • Вито Братта — гитара (1983—1991)
  • Джеймс Ломенцо — бас-гитара (1984—1991)
  • Грег ДиАнджело — ударные (1984—1991)
  • Никки Капоцци — ударные (1983—1984)
  • Феликс Робинсон — бас-гитара (1983—1984)
  • Дэйв Спитц — бас-гитара (1984)
  • Дэн Хаммер — Hammond B-3 organ (1999—2005)
  • Каспер Дамгаард — гитара (1999—2005)
  • Нильс Кройер — бас-гитара (1999—2005)
  • Бьярн Ти Холм — ударные (1999—2005)

Концертные музыканты

  • Томми «T-Bone» Карадонна — бас-гитара (1991)
  • Джимми Деграссо — ударные (1991)
  • EJ Curse — бас-гитара (2008)

Классический состав

Дискография

Год Название Лейбл
1985 Fight to Survive Asylum Records
1987 Pride Atlantic Records
1989 Big Game
1991 Mane Attraction
1999 Remembering White Lion Cleopatra Records
2008 Return of the Pride Frontiers Records

Напишите отзыв о статье "White Lion"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 [www.allmusic.com/artist/white-lion-p5817/charts-awards/billboard-singles Чарты и Награды синглов White Lion на сайте Allmusic.com]
  2. 1 2 3 4 5 [www.allmusic.com/artist/white-lion-p5817/charts-awards/billboard-albums Чарты и Награды альбомов White Lion на сайте Allmusic.com]

Ссылки

Официальные сайты:

  • [www.returnofthepride.com Официальный сайт White Lion]
  • [www.myspace.com/returnofthepride Официальная страница White Lion на MySpace]
  • [www.miketramp.com Официальный сайт Майка Трампа]
  • [www.drummertroy.com Официальный сайт Троя Патрика Фаррелла]

Неофициальные сайты:

  • [www.white-lion.webs.com Фан-сайт White Lion]
  • [www.miketramp.webs.com Фан-сайт Майка Трампа]

Отрывок, характеризующий White Lion

– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.