World in Conflict

World in Conflict
Разработчик	Massive Entertainment
Издатель	Sierra Entertainment
Локализатор	SoftClub
Создатели Геймдизайнер Магнус Янсен
Дата выпуска	18 сентября 2007 21 сентября 2007
Последняя версия	1.11
Жанр	Стратегия в реальном времени
Возрастные рейтинги	ESRB: T — Teens PEGI: 16+
Платформа	Персональный компьютер
Игровой движок	Masstech Engine
Режимы игры	Однопользовательская игра Многопользовательская игра (ЛВС, Интернет)
Системные требования	Минимальные: Windows XP/Vista/7 2.0 ГГц или выше, или аналогичный AMD / для Windows Vista 2.2 ГГц 512 МБ ОЗУ или больше / для Windows Vista от 1 Гб ОЗУ DVD привод 8.0 Гб свободного места на жёстком диске 128 Mb видеоадаптер или лучше; ATI Radeon 8500, 9200 и Nvidia GeForce 4 MX не поддерживаются DirectX 9.0c-совместимая звуковая карта Интернет-соединение со скоростью 56 Кбит/с (для 2х игроков), Широкополосное интернет-соединение для мультиплеера
Управление	Клавиатура, мышь, геймпад, микрофон
Сайт	[www.wic-game.ru/ -game.ru]

World in Conflict (также известна как WiC или WIC) — компьютерная игра в жанре стратегии в реальном времени, разработанная студией Massive Entertainment и выпущенная компанией Sierra Entertainment для Windows. Игра вышла в свет в сентябре 2007 года. 10 марта 2009 года создатели игры выпустили дополнение World in Conflict: Soviet Assault, где игроку была дана долгожданная возможность сыграть в одиночной кампании за СССР.

Действие игры происходит в 1989 году в альтернативной реальности. Экономические трудности, испытываемые Советским Союзом, стали угрожать его целостности, в результате чего СССР начинает военные действия против ряда капиталистических стран. Началась Третья Мировая Война.

Обзор

Игрок в «World in Conflict» не занимается созданием базы или сбором ресурсов. Вместо этого игроку выдаётся определённое количество очков подкрепления для приобретения солдат и боевой техники. После уничтожения одной боевой единицы врагом, очки, на которые она была приобретена, постепенно возвращаются игроку, позволяя приобрести новый юнит. Этот стиль игры очень напоминает «Ground Control», другую стратегию в реальном времени от Massive Entertainment. «World in Conflict» даже называют духовной наследницей «Ground Control».

Фракции

В оригинальной игре присутствуют три основные фракции: США, СССР и НАТО. В многопользовательском режиме можно играть только за две стороны (Но при этом в Европейских картах США заменяется на НАТО). В одиночной кампании повествование ведется исключительно от лица военных США и НАТО; повествование от лица советской стороны появляется в дополнении Soviet Assault.

Роли

В игре игрок выбирает одну из четырёх ролей, каждая из которых имеет свои эксклюзивные типы войск:

• пехота (англ. Infantry) — игрок имеет доступ к специализированным отрядам пехоты и лёгким видам транспорта;
• бронетехника (англ. Armor) — лёгкие, средние и тяжелые типы танков, а также бронетранспортёры и амфибии;
• воздух (англ. Air) — вертолёты для различных типов заданий: разведывательные, транспортные, средние штурмовые и тяжелые штурмовые;
• поддержка (англ. Support) — у игрока есть доступ к ремонтному танку, лёгкому транспорту (который тоже может ремонтировать другую технику, но не себя, в отличие от ремонтного танка), ЗСУ (зенитная самоходная установка) и ЗРК (зенитно-ракетный комплекс), может пользоваться средней и тяжёлой артиллерией, а также имеет доступ к услугам инженера.

При выбранной роли войска других классов будут либо недоступны, либо доступны с повышенной стоимостью.

Войска

Боевые единицы в игре имеют различные спец-особенности. Например, пехота может воспользоваться гранатометной атакой, средние танки используют осколочные снаряды (зажигательные, белый фосфор), тяжелые танки оснащены противотанковыми снарядами (кумулятивные и пластидные снаряды), средние вертолёты — ЗУРами, тяжелые вертолёты — ПТУРами, средняя артиллерия — фосфорными (зажигательными) снарядами, тяжёлая артиллерия — дымовыми снарядами. Большинство войск также может обороняться: пехота может бежать спринтом, танки — выпускать дымовую завесу, а вертолёты — выбрасывать тепловые ловушки для отвода вражеских ракет. Войска трёх сторон не слишком отличаются друг от друга; вооружение некоторых единиц одного типа может различаться, но в остальном — различия лишь во внешнем виде.

Особенностью игры является то, что у всех типов войск имеются реальные прототипы. Однако некоторые образцы «подогнали» для баланса — большая часть советской техники потеряла возможность плавать, Ми-24 потерял возможность перевозить пехоту, а «Рысь» её внезапно приобрёл.

• Бронетехника
  • тяжёлые танки: M1A1 «Абрамс» (США), Т-80У (СССР), Леопард 2A4 (НАТО) — исключительно мощные, но малоподвижные и дорогие;
  • средние танки: М60А3 (США), Т-62 (СССР), Чифтен Mk.5 (НАТО) — слегка более дешёвые и менее мощные, но с противопехотной специальной атакой;
  • лёгкие танки: M551А1 «Шеридан» (США), ПТ-76 (СССР), FV-101 «Скорпион» (НАТО) — берут числом и подвижностью;
  • бронетранспортёры: М2А2 «Брэдли» (США), БМП-2 (СССР), «Уорриор» (НАТО) — боевые машины пехоты, способны уничтожать пехоту и даже вертолёты огнём автоматических пушек, а специальной атакой — и бронетехнику;
  • плавающие бронетранспортёры: AAVP-7A1 (США), БТР-80 (СССР), «Рысь» (НАТО) — уступают обычным по всем характеристикам, кроме вместительности, однако доступны всем классам (в отличие от БТР) и могут двигаться по воде.

• Воздух
  • тяжёлые ударные вертолёты: AH-64A «Апач» (США), Ми-24В (СССР), А129 «Мангуст» (НАТО) — истребители танков, вооружены НУРСами, ПТУРами и автоматическими орудиями;
  • средние ударные вертолёты: AH-1W «СуперКобра» (США), Ми-28 (СССР), SA-341 «Газель» (НАТО) — вооружены автоматическими пушками, в качестве спецатаки — ракета «воздух-воздух»;
  • разведывательные вертолёты: OH-6 «Кайюс» (США), Ка-25 (СССР), Bo-105 PAH-1 (НАТО) — тепловизор позволяет видеть врага сквозь дымовую завесу, в лесах и зданиях;
  • транспортные вертолёты: UH-60 «Блэк Хок» (США), Ми-8 (СССР), SA-330 «Супер пума» (НАТО).

• Пехота
  • пехотные отряды — два автомата с подствольными гранатомётами, пулемёт, по одному РПГ и ПЗРК на отряд;
  • противотанковые пехотные отряды — два автомата и три противотанковых гранатомёта;
  • снайперы;
  • инженеры-подрывники;
  • транспорт: HMMWV (США), УАЗ-469 (СССР), D-90 (НАТО) — вооружены пулемётом, могут перевозить пехоту и ремонтировать технику;
  • транспортные грузовики: M939 (США), Урал-4320 (СССР), TRM 4000 (НАТО) — могут только перевозить пехоту.
  • спецназ — элитные войска, которые появляются в дополнении Soviet Assault, в первой миссии «Освобождение!» за СССР, доступны только в кампании и даются на короткий промежуток времени и больше не появляются. Вооружены взрывчаткой и бесшумными автоматами — ВСС «Винторез» и АС «Вал».

• Поддержка
  • тяжёлые зенитные машины: М730А2 (США), 9К35 «Стрела-10» (СССР), «Роланд» (НАТО) — самоходный ЗРК малой дальности;
  • средние зенитные машины: M163 VADS (США), ЗСУ-23-4 «Шилка» (СССР), «Гепард» (НАТО) — пушечная зенитная самоходная установка;
  • тяжёлая артиллерия: M270 MLRS (США), 2С7 «Пион» (СССР), LARS 110 SF 2 (НАТО) — самый дорогой род войск в игре;
  • средняя артиллерия: M125 (США), 2С1 «Гвоздика» (СССР), FV432 (НАТО) — БТР с миномётом или лёгкая САУ;
  • бронированные ремонтно-эвакуационные машины: M88A1 ARV (США), Вт-55 (СССР), Chieftain AAVR (НАТО).
  • транспорт
  • инженеры-подрывники

Сюжет

Игрок принимает роль «немого протагониста» — лейтенанта армии США Паркера. В начале игры (отсчёт ведётся с 1989 года) он находится в городе Сиэтле. По мере продвижения сюжета Паркер получает звание капитана.

Игрок управляет Паркером на нескольких театрах военных действий, включая Марсель, за который борются войска СССР, западное побережье США и Мурманск. Вместе с Паркером сражаются капитан Марк Бэннон и капитан (позже майор) Джеймс Уэбб. Трое этих офицеров находятся под командованием полковника Джереми Сойера.

Ноябрь. 1989 год. В гавани Сиэтла появились корабли без опознавательных знаков. Неожиданно из кораблей появились советские войска. Они начинают вторжение. Армия США не может противостоять силам Советской армии и отступает. Среди них полковник Сойер, капитан Бэннон, капитан Уэбб и лейтенант Паркер. Войскам США удается реорганизоваться и успешно держать оборону форта Теллер, в котором находится проект «Звёздные войны». Хотя проект — фикция, Союзу это неизвестно, иначе бы началась полномасштабная ядерная война. Оборона устояла, но войскам США необходимо предпринять более решительные действия, так как подходят новые многочисленные силы советов. Принимается решение сбросить тактическую ядерную ракету на город Каскейд-Фолз, где и держится оборона, капитан Бэннон и его отряд остаются, чтобы войска СССР не почуяли неладное.

После взрыва, следуют воспоминания Паркера, про то, как он и Бэннон впервые познакомились с Сойером, воюя против войск СССР в Европе. Советские войска ведут бои за Марсель и громят войска НАТО. Армия США просит помощи у Сойера. Сойер согласился, и опять вернулся в армию. Во время боя во Франции, Бэннон, командуя танковой ротой вместе с местным командиром батальона комендантом Жан-Батистом Сабатье, решает оставить коменданта, тем самым нарушив приказ Сойера, и усилить силы Паркера. Сабатье попадает в засаду и погибает, однако НАТО удаётся разбить советский десант на юге Франции. Бэннон испытывает угрызения совести всю оставшуюся жизнь. Полковник Сойер, в ярости от некомпетентности Бэннона, собирается перевести его в другой батальон, но военное командование отказывает ему, так как опытных офицеров слишком мало.

После этого Паркера и Сойера (и, к неудовольствию последнего, Бэннона) включают в состав ударной группы НАТО, которую направляют на Кольский полуостров, в район Мурманска, отбить у русских сбитый ими же самолёт-разведчик. Бэннон открывает огонь по сдававшимся русским, решив, что они атакуют. Сойер, действуя на основе полученных данных, решает ворваться на военно-морскую базу и обыскать и уничтожить советские подводные лодки. Только после этого группа уходит на союзную территорию, и её американская часть отправляется домой. За это время разведданные, полученные с подлодок, указывают на подготовку нападения на верфи ВМС США, однако отсутствие фактора неожиданности минимизирует урон. В то же время советский спецназ высаживается в гавани Нью-Йорка, берёт несколько чинов в заложники, захватывают установки ракет «Гарпун» и готовится провести химическую атаку на город — требуя от США отозвать войска из Европы. На это отвечают Паркером, рейнджерами и вертолётами.

Поскольку Америке больше ничего не грозит, Паркеру предоставляют отпуск, чтобы увидеться с семьей в Сиэтле, а Сойер наконец может перевести Бэннона охранять военный склад в Сиэтле, заменяя его инструктором рейнджеров Уэббом. Но разведка США ошиблась, считая угрозу нейтрализованной…

Китай официально вступает в войну на стороне СССР, посылая крупный флот вторжения в Сиэтл. Это ставит США в опасную позицию. Если Китаю удастся высадить войска на территорию США, то советским и китайским силам удастся захватить все западное побережье страны. Это означает что армии США необходимо взять Сиэтл своими небольшими силами, либо президенту придётся уничтожить и врага, и город стратегической ядерной боеголовкой. Последующие несколько дней Паркер, Сойер и Уэбб спешат пробиться через русские войска и вернуть контроль над городом прежде, чем у президента не останется выбора. Напряжение этих дней и ощущение вины за гибель Бэннона сильно расшатывает нервы Сойера. В начале атаки он совершает несколько критических ошибок, которые приходится исправлять Уэббу и Паркеру. Так как у китайцев нет оборудования для водного вторжения, они отступают, видя, что берег потерян.

Хотя это точно не указывается, рассказчиком игры является сам Паркер (голос Алека Болдуина). Несмотря на то, что Сиэтл опять находится в руках американцев, война всё ещё продолжается в Европе и в других частях света. Игра заканчивается утверждением что Паркера опять вызовут сражаться, указывая на возможный аддон либо продолжение.

Игра через интернет

До 15 декабря 2015 года был доступен внутриигровой сервис Massgate, на котором зарегистрировав ключ можно было играть через интернет на публичных или закрытых клановых серверах, а также скачивать официальные карты и обновления для игры. Там же можно было просмотреть свои звания, награды, гостевую книгу и статистику. Кроме того существовал общий рейтинг игроков и клановый рейтинг, которые периодически обновлялись. Можно было создать или присоединиться к клану. Общение между игроками происходило с помощью чата или личных сообщений. В связи с закрытием сервиса Massgate игра по сети доступна лишь по локальной сети, а при попытке зайти на сайт Massgate он перенаправляет на официальный сайт Ubisoft.

Отзывы прессы

«World in Conflict» была признана лучшей RTS 2007 года редакцией крупнейшего российского игрового портала Absolute Games, обойдя такие игры как «Command & Conquer 3: Tiberium Wars» и «Supreme Commander». По результатам опроса читателей AG игра уступила первое место C&C3. Также WiC получила первое место в номинации «Лучший мультиплеер года» и второе — в «Лучшее коллекционное издание» по мнению редакции AG.

Киберспорт

В России (по состоянию на 2009 год) самым известным и титулованным являлся игровой клан RKKA, неоднократный победитель национальных турниров, занимавший 8-е место в общемировом рейтинге по этой игре.

Особенности коллекционной версии

В каждой коробке коллекционной версии игры присутствовал кусочек Берлинской стены, подлинность которого подтверждалась прилагаемым сертификатом.

См. также

World in Conflict: Soviet Assault

Другие игры о «красной угрозе»

• Frontlines: Fuel of War
• Command & Conquer: Red Alert
• Command & Conquer: Red Alert 2
• Command & Conquer: Yuri's Revenge
• Command & Conquer: Red Alert 3
• Command & Conquer: Red Alert 3 — Uprising

Ссылки

• [www.worldinconflict.com/ Официальный английский сайт]
• [www.massgate.net/forum.php Официальный английский форум]
• [www.wic-game.ru/ Официальный русский сайт игры (Sierra Entertainment Inc.)]
• [www.softclub.ru/games/game.asp?id=10741 Официальный русский сайт игры (Soft Club)]
• [www.ag.ru/games/world_in_conflict World in Conflict] на сайте Absolute Games

Отрывок, характеризующий World in Conflict

Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.


Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.