Всемирный голый велопробег

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Всемирный голый велопробег (англ. World Naked Bike Ride (WNBR)) представляет собой массовый международный велопробег без одежды (либо с минимальным её количеством), на котором участники передвигаются на транспортных средствах, приводимых в движение мускульной силой человека (преимущественно, на велосипедах, хотя ролики и скейты также используются), с целью донести окружающим «видение чистого, безопасного и тело-позитивного мира». Дресс-код можно описать слоганом: «Настолько гол, насколько смел». Полная и частичная нагота приветствуется, но не является обязательной во время пробега. Нет обязательного требования прикрывать интимные органы — это то, что отличает Всемирный голый велопробег от других веломероприятий.

Поощряется экспрессивный креатив, который создаёт атмосферу пробега и притягивает внимание СМИ. Боди-арт, к примеру, является общей формой самовыражения, также как и костюмы, оригинальные велосипеды, бумбоксы, горны, мегафоны, сирены, музыкальные инструменты и другие «производители шума». Мероприятия Всемирного голого велопробега становятся событиями сами по себе, часто на них выступают музыкальные группы, диджеи, также принимают участие художники (боди-арт), живые скульптуры, политики. Эту форму критической массы часто относят к форме политического протеста, уличного театра, эксгибиционизма, натуризма, что и привлекает широкие массы участников.

История

В 2003 году Конрад Шмидт задумал Всемирный голый велопробег после организованного группой «Художники за мир/Художники против войны (AFP/AAW)» голого велопробега, состоявшегося ранее в том же году, и приведшего к созданию партии Work Less Party of British Columbia.

Всемирный голый велопробег стремительно распространялся по миру благодаря совместной работе групп активистов и отдельных людей. Первый Всемирный голый велопробег 2004 года состоял из акций WNBR group (12 июня) и Manifestación Ciclonudista в Испании (19 июня), посвящённых дню летнего солнцестояния. С того времени акции проходят в феврале и марте (преимущественно в Южном Гемпшире). В другие времена года также проходили велопробеги. В Германии его проводила FKK (Freie Körper Kultur), в Сиэтле организаторами выступили Fremont riders, в Испании — Ciclonudista, в Канаде — организация «Художники против войны».

К первому Всемирному голому велопробегу в июне 2004 года две независимые организации — AFP/AAW и Manifestación Ciclonudista — организовали очень похожие политические акции с практически идентичными лозунгами протеста против нефтяной зависимости. Несмотря на схожие политические месседжи, ни одна из организаций не знала о другой, хотя акции и готовились несколько месяцев.

Первоначально Всемирный голый велопробег протестовал против зависимости человечества от нефтепродуктов. В 2006 году произошёл сдвиг в сторону упрощения лозунгов и активной пропаганды велоспорта.

В 2004 году Всемирный голый велопробег охватил 28 городов в десяти странах на четырёх континентах. К 2010 году мероприятие прошло в 74 городах в 17 странах, от США до Великобритании, от Венгрии до Парагвая.

Цели

Совместное использование дорог

Противники массовых мероприятий могут возразить, что подобные акции вызывают заторы на дорогах. На что сторонники отвечают: «Мы не останавливаем траффик, мы сами — траффик». Critical Mass и другие группы велоактивистов призывают к повышению осведомлённости велосипедистов, ведь многие любители велосипеда погибают или получают тяжёлые травмы во время передвижения по дорогам. Участники призывают к безопасным улицам и вело-позитивному обществу.

Здоровье, эффективность и устойчивость

Афте-пати в Сан-Франциско (слева) и в Лондоне (справа)

Участники считают, что многие люди не в силах понять, что велосипед — это наиболее эффективное средство личного транспорта. Вместо этого, по их мнению, общество подчинено стандартным ценностям, желанию владеть дорогими, опасными, громкими и загрязняющими окружающую среду автомобилями. Нефть стала заветным товаром, причиной войн и изменения климата.

Цель Всемирного голого велопробега перекликается с целью организации «Критическая масса» — пропаганда велосипедного транспорта, возобновляемых источников энергии, отдыха, пешеходного общества и ответственного отношения к экологии в XXI веке. Участники отмечают многие преимущества жизни без автомобиля: уменьшение выбросов CO₂, бесплатные парковки и общее чувство Свободы.

Методология

Некоторые велосипедные активисты критиковали организаторов Всемирного голого велопробега за банальность поднятия вопросов нефтяной зависимости, равноправия велосипедистов на дорогах и автомобильной культуры в целом. Организаторы могут возразить, что понятия «веселье» и «связи с общественностью» не являются взаимоисключающими. Творческая защита стимулирует людей задуматься над вопросами. Они утверждают, что, занимая полосы предназначены для автомобилей, а не для велосипедов, бросая одежду и отвергая стыд наготы, они протестуют против образа жизни, от которого следует отказаться. Они считают, что заставить людей смеяться и улыбаться — отличный способ для знакомства и свободного обмена идеями.

Значимость «тело-положительности», изображение тела и оскорбления

Велопробег подвергался критике со стороны тех, кто не воспринимает голых или топлесс людей. Те, кого оскорбляет обнаженное тело, считают, что подобные мероприятия должны проходить в специально отведённых местах или в специально оговоренное время, также они заявляют, что участники Всемирного голого велопробега стремятся к эксгибиционизму или даже к пропаганде аморальности.

Участники в свою очередь утверждают, что несексуальная, красочная и творческая нагота в зажатом обществе — это способ напомнить людям про некоторые основные свободы жизни, которые люди коллективно предали, не задумываясь о последствиях. Они утверждают, что Всемирный голый велопробег декларирует тело-положительные принципы: вести здоровый образ жизни в гармонии с окружающей средой, а не против неё; уважать природную красоту и разнообразие человеческих тел; создавать и нести в массы положительный образ; отказаться от стыда. Организаторы считают, что Всемирный голый велопробег — это не просто протест против нефтяной зависимости, это велопробег осознания собственных возможностей.

Легальность публичной наготы

Обеспечение порядка во время велопробегов варьируется в зависимости от местных законов, локальной политики полиции и местных культурных обычаев. В некоторых случаях полиция поддерживает мероприятие и содействует его проведению, контролирует движение на перекрёстках в Лондоне (до 2009), Брайтоне и Портленде, штат Орегон. В других случаях полиция занимает более нейтральную позицию, просто мониторит процесс. Иногда, например, в Оттаве полиция пытается остановить пробег или заставить участников надеть хоть какую-нибудь одежду.

Аресты и штрафы

Аресты во время проведения Всемирного голого велопробега случаются редко. Двое мужчин были арестованы в 2005 в Северном Конвее, штат Нью-Гемпшир, по обвинению в «непристойном обнажении и распутстве». Они согласились с обвинением в хулиганстве и заплатили 300 долларов штрафа, большая часть которых была оплачена Фондом правовой защиты организации. Шестерым мужчинам были предъявлены обвинения в общественной непристойности в 2005 году в Чикаго, а позднее началось судебное разбирательство, грозившее штрафными санкциями или даже тремя месяцами судебного надзора. Во время Всемирного голого велопробега 12 июня 2010 года двое мужчин были арестованы сотрудниками полиции кампуса в Western Washington University в Бэллингэме, штат Вашингтон.

WNBR’s successful cultural and legal precedent

Успешный культурной и правовой прецедент произошёл со мной во время Всемирного голого велопробега. Было много весёлых встреч с сотрудниками полиции, но одна из самых интересных была тогда, когда этот сердитый полицейский подошел ко мне и сказал, что, по его мнению, я был одет неприлично. Я посмотрел ему прямо в глаза и сказал, что считаю его мнение неприличным. Я имел право так думать и говорить, и я не был арестован. Конрад Шмидт, выступление в Ванкувере.

Большинство мероприятий Всемирного голого велопробега имели культурные и правовые проблемы.

Законы о наготе часто расплывчаты и встречают трудности в повседневной жизни. Так как во время проведения Всемирного голого велопробега одежда является опциональной, организаторы призывают тех, кто чувствуют себя неловко голыми или же опасаются правовых проблем, не ездить полностью обнаженными. Участники используют боди-арт, жидкий латекс, «стратегически» расположенные предметы, нижнее бельё и клейкую ленту, чтобы прикрыть интимные части тела. Например, телесного цвета трико с преувеличенными частями тела были использованы в Сиэтле в 1999 году организацией Fremont Arts Council во время Парада летнего солнцестояния. Организаторы приветствуют творчество и воображение, будь участники полностью обнаженными или нет.

В некоторых городах существуют ограничения на обнажение в общественных местах, а некоторые культуры имеют жесткие ограничения на публичную наготу. Однако законы большинства прогрессивных обществ написаны ради того, чтобы препятствовать деятельности, которая может шокировать или оскорбить. Многие законы о наготе зависят от концепции «непристойного обнажения». Участники могут возразить, что нет ничего неприличного в голом теле человека, и заявить, что единственная неприличная вещь — это сами законы о наготе.

Саймон Устерман, организатор Всемирного голого велопробега 2005 года в Окленде, был первым, кого арестовали во время проведения этого мероприятия, призывал идти дальше и переосмыслить вопрос о нефтяной зависимости. Он призывал: «Остановите непристойные выбросы транспортных средств!». Устерман был оправдан в Оклендском районном суде в 2006 году, несмотря на публичное обнажение. После слушания доказательств, судья отклонил обвинение.

Организаторы проводят велопробеги в общественных местах для достижения наибольшего резонанса. События часто анонсируются через Интернет, а также путём размещения объявлений в местных СМИ.

Книги

• Sustainability and Cities: Overcoming Automobile Dependence (Paperback) by Peter Newman, Jeffrey Kenworthy (Island Press, February 1999) ISBN 1-55963-660-2
• [www.bodyfreedom.org/guide/essays/offense.html The Offense of Public Nudity] by Mark Storey

Фильмы

• [current.com/people/highaltitudefilms World Naked Bike Ride] (31 минута, Великобритания, 2006) — фильм режиссёра Джонни Запатоса и сценариста Джона Сноу, High Altitude Films.
• Indecent Exposure to Cars: The story of the World Naked Bike Ride ([worldnakedbikeride.org/movie/movie.htm external link]), фильм режиссёра Конрада Шмидта

См. также

• В метро без штанов
• Critical Mass
• Flash mob
• Smart mob

Ссылки

Официальные ссылки

• [www.worldnakedbikeride.org/ World Naked Bike Ride official site]

Отрывок, характеризующий Всемирный голый велопробег

На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condoleance [визитов соболезнования] по случаю смерти его дочери, которые ему делали, говорил о прежде восхваляемом им Кутузове (ему простительно было в печали забыть то, что он говорил прежде), он говорил, что нельзя было ожидать ничего другого от слепого и развратного старика.
– Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1 го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».


Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по русски, но quoique etranger, Busse de c?ur et d'ame, [впрочем, хотя иностранец, но русский в глубине души,] как он сам говорил про себя.
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по русски, чувствовал себя все таки растроганным, когда он явился перед notre tres gracieux souverain [нашим всемилостивейшим повелителем] (как он писал) с известием о пожаре Москвы, dont les flammes eclairaient sa route [пламя которой освещало его путь].
Хотя источник chagrin [горя] г на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
– M'apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
– Bien tristes, sire, – отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, – l'abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
– Aurait on livre mon ancienne capitale sans se battre? [Неужели предали мою древнюю столицу без битвы?] – вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.