X&Y

</td></tr>

X&Y
студийный альбом Coldplay
Дата выпуска	6 июня 2005
Записан	2004-2005
Жанры	альтернативный рок пост-брит-поп
Длительность	52:16
Продюсеры	Coldplay Кен Нельсон Дантон Саппл Кармен Риццо
Страна	Великобритания Великобритания
Язык песен	английский
Профессиональные рецензии
Allmusic Blender Robert Christgau (B) Entertainment Weekly (B) The New York Times (отрицательно) NME PopMatters Q Rolling Stone Village Voice (положительно)
Хронология Coldplay
A Rush of Blood to the Head (2002) X&Y (2005) Viva la Vida or Death and All His Friends (2008)

К:Альбомы 2005 года

X&Y — третий студийный альбом английской рок-группы Coldplay, выпущенный 6 июня 2005 года в Великобритании и 7 июня в США. Незадолго до выхода альбома, группа выпустила сингл «Speed of Sound», который взлетел до #2 в английских чартах и до #7 в американских. За первую неделю после релиза было продано 464 471 копий, чуть-чуть не дотянув до абсолютного британского рекорда продаж в первую неделю. В США за первую неделю было продано 737 000 копий, и ещё на протяжении трёх недель альбом не спускался с первого места. X&Y стал самым продаваемым альбомом 2005 года. В течение года было продано свыше 8,3 миллионов дисков по всему миру.

Об альбоме

Источником вдохновения для записи альбома послужили Kraftwerk, Кейт Буш, Джонни Кэш. Так, для трека «Talk» группа попросила разрешение использовать рифф Kraftwerk из песни «Computer Love». В песне Kraftwerk рифф был исполнен на синтезаторе, а в песне «Talk» — на гитаре, в исполнении гитариста группы Джонни Баклэнда. Тринадцатый трек был написан группой для Джонни Кэша, но Кэш умер до того как смог записать эту песню вместе с Coldplay.

Обложка X&Y (как и обложки синглов с этого альбома) стилизована под почтовый ITA2 код, в котором вместо букв использовались пятибитовые комбинации цифр 0 и 1. Каждая плашка из двух цветов подразумевает цифру 1, а её отсутствие — 0. На последней странице буклета надпись «Make trade Fair» также написана таким шрифтом.

Список композиций

Все песни написаны Гайем Беррименом, Джонни Баклендом, Крисом Мартином и Уиллом Чемпином, кроме отмеченных отдельно.

№	Название	Длительность
1.	«Square One»	4:47
2.	«What If»	4:57
3.	«White Shadows»	5:28
4.	«Fix You»	4:54
5.	«Talk» (Берримен/Баклэнд/Чемпион/Мартин/Хюттер/Бартос/Шульт)	5:11
6.	«X&Y»	4:34
7.	«Speed of Sound»	4:48
8.	«A Message»	4:45
9.	«Low»	5:32
10.	«The Hardest Part»	4:25
11.	«Swallowed in the Sea» (Берримен/Баклэнд/Чемпион/Мартин/Менкен/Швартц)	3:58
12.	«Twisted Logic» (после 4:31 тишина)	5:01
13.	«'Til Kingdom Come» (скрытый трек)	4:10
52:16

Продажи альбома по всему миру

Страна	Место	Сертификация	Продажи
Австралия Австралия	1	4x платиновый	280 000+
Австрия Австрия	1	платиновый	30 000+
Аргентина Аргентина		5x платиновый	200 000+
Бельгия Бельгия		2x платиновый	100 000+
Бразилия Бразилия		золотой	50 000+
Великобритания Великобритания	1	8x платиновый	2 400 000+
Германия Германия	1	5x золотой	500 000+
Дания Дания	1	платиновый	40 000+
Ирландия		8x платиновый	120 000+
Испания Испания		2x платиновый	160 000+
Италия Италия	1
Канада Канада	1	4x платиновый	400 000+
Мексика Мексика		платиновый	100 000+
Нидерланды Нидерланды	1	платиновый	80 000+
Новая Зеландия Новая Зеландия	1	4x платиновый	60 000+
Норвегия Норвегия	1
Португалия Португалия	1	2x платиновый	40 000+
США США	1	3x платиновый	3 160 869
Финляндия Финляндия	1	платиновый	34 222+
Франция Франция	1	платиновый	300 000+
Швейцария Швейцария	1	2x платиновый	80 000+
Швеция Швеция	1	платиновый	60 000+
Япония Япония		золотой	92 928+/100 000+
Мир	-		10 000 000+

Ссылки

• [www.discogs.com/master/26787 X&Y] (англ.) на сайте Discogs

Отрывок, характеризующий X&Y

– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.