XV съезд ВКП(б)
Поделись знанием:
Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Пятнадцатый съезд Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) проходил в Москве с 2 декабря по 19 декабря 1927.
На съезде присутствовало 1669 делегатов, из них 898 с решающим голосом, 771 с совещательным голосом, представлявших 887 233 члена и 348 957 кандидатов в члены ВКП(б). Партработники составляли 54% делегатов, рабочие — 18,4%; русские — 62%, украинцы — 9,8%, евреи — 7,4%, латыши — 4,7%, белорусы — 2,9%[1].
Содержание
Ход съезда
Съезд открыл и закрыл А. И. Рыков.
Съезд почтил минутой молчания умерших Ф. Э. Дзержинского, Л. Б. Красина, П. Л. Войкова, А. Макмануса, Ч. Э. Рутенберга, Н. Н. Батурина и М. П. Павловича (М.Л.Вельтмана).
Перед началом работы съезда была избрана комиссия по вопросу о деятельности оппозиции.
На утреннем заседании 9 декабря было единогласно проголосовано предложение об опубликовании писем В. И. Ленина по внутрипартийным вопросам (в т.ч. "Письмо к съезду", о неопубликовании которого ранее было решение XIII съезда РКП(б).
Порядок дня
- Политический отчёт ЦК[2] (И. В. Сталин)
- Организационный отчёт ЦК (С. В. Косиор)
- Отчёт Центральной ревизионной комиссии (Д. И. Курский)
- Отчёт ЦКК — РКИ (Г. К. Орджоникидзе)
- Отчёт делегации ВКП(б) в Исполкоме Коминтерна (Н. И. Бухарин)
- О директивах по составлению пятилетнего плана развития народного хозяйства (А. И. Рыков, Г. М. Кржижановский)
- О работе в деревне (В. М. Молотов)
- Доклад мандатной комиссии (И. М. Москвин)
- Доклад комиссии по вопросу об оппозиции (Г. К. Орджоникидзе)
- Выборы центральных учреждений
Принятые документы
- Директивы по составлению первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР
- Резолюция «О работе в деревне»
- Решение о создании в составе аппаратов ЦК ВКП(б), губкомов, обкомов и окружкомов отделов по работе в деревне
- Резолюция «Об оппозиции»
Основные итоги съезда
- В части экономики:
- Утверждены Директивы по составлению Первого пятилетнего плана развития народного хозяйства
- Принят план коллективизации сельского хозяйства
"XV съезд нашей партии в своей резолюции «О работе в деревне» постановил:
«В настоящий период задача преобразования и объединения мелких индивидуальных крестьянских хозяйств в крупное коллективное хозяйство должна быть поставлена в качестве основной задачи партии в деревне»
- По работе Коминтерна и международному положению съезд отметил:
«...Отчётный период характеризуется обострением главнейших противоречий как внутри мировой капиталистической системы, так и между капиталистическим миром и СССР; обострением, в связи с этим, военной опасности, в первую очередь, опасности войны против СССР»[5].
«Полевению рабочих масс противостоит резкое поправение верхушки II Интернационала и... профсоюзов. Социал-демократия, открыто отказывающаяся от классовой борьбы, целиком перешла на сторону буржуазии, пытаясь внедрить в рабочую массу идею классового сотрудничества... и обманывая рабочий класс перспективой "мирного" перехода к социализму...»[6].
- В части борьбы с оппозицией:
Подведены итоги борьбы с троцкизмом ("троцкистско-зиновьевский антипартийный блок").
- Съезд одобрил решение объединённого собрания ЦК и ЦКК об исключении из партии Л. Д. Троцкого, Г. Е. Зиновьева и др. Принятой по докладу Сталина резолюцией «Об оппозиции» съезд исключил из партии ещё 75 «активных деятелей троцкистской оппозиции» (среди них Л. Каменев, Г. Пятаков, И. Бакаев, Г. Евдокимов, П. Залуцкий, М. Лашевич, Н. Муралов, К. Радек, X. Раковский, Г. Сафаров, И. Смилга, И. Смирнов, Л. Сосновский), а также членов «группы Т. В. Сапронова» (23 человека) — «как явно антиреволюционой». Резолюция, помимо исключения означенных лиц, поручала ЦК и ЦКК
«принять все меры идейного воздействия на рядовых членов троцкистской оппозиции с целью их убеждения при одновременном очищении партии от всех явно неисправимых элементов троцкистской оппозиции»
(в соответствии с этим пунктом после съезда было исключено из партии ещё примерно 10000 членов оппозиции). Резолюция была принята единогласно.
- В части организационной работы
- Принято решение изменить Устав партии и созывать съезды не ежегодно, а не реже 1 раза в 2 года ("против" голосовало 4, воздержалось 3).
- Принято решение, что «все члены партии, отказывающиеся правдиво отвечать на вопросы контрольной комиссии, подлежат немедленному исключению из партии» (что позволило трактовать "правдивость" на усмотрение комиссий).
- Также принято решение, что любые дискуссии в партии проводятся лишь после соответствующего решения ЦК и при либо признании необходимости дискуссии несколькими организациями областного масштаба; либо если «внутри ЦК нет налицо достаточно твёрдого большинства в важнейших вопросах партийной политики»; либо ЦК «считает необходимым проверить правильность своей политики путём дискуссионного обсуждения в партии»[7] (что на практике означала окончание периода дискуссий в партии).
На съезде избраны
- Центральный Комитет: 71 член, 50 кандидатов в члены ЦК
- Центральная ревизионная комиссия: 9 членов
- Центральная контрольная комиссия: 195 членов
Персональный состав ЦК, избранного съездом
- Акулов, Иван Алексеевич (1888—1937)
- Андреев, Андрей Андреевич (1895—1971)
- Антипов, Николай Кириллович (1894—1938)
- Артюхина, Александра Васильевна (1889—1969)
- Бадаев, Алексей Егорович (1883—1951)
- Бауман, Карл Янович (1892—1937)
- Бубнов, Андрей Сергеевич (1884—1938)
- Бухарин, Николай Иванович (1888—1938)
- Ворошилов, Климент Ефремович (1881—1969)
- Гамарник, Ян Борисович (1894—1937)
- Голощёкин, Филипп Исаевич (1897—1941)
- Догадов, Александр Иванович (1888—1937)
- Жуков, Иван Павлович (1889—1937)
- Зеленский, Исаак Абрамович (1890—1938)
- Кабаков, Иван Дмитриевич (1891—1937)
- Каганович, Лазарь Моисеевич (1893—1991)
- Калинин, Михаил Иванович (1875—1946)
- Квиринг, Эммануил Ионович (1888—1937)
- Киркиж, Куприян Осипович (1888—1932)
- Киров, Сергей Миронович (1886—1934)
- Кнорин, Вильгельм Георгиевич (1890—1938)
- Колотилов, Николай Николаевич (1885—1937)
- Комаров, Николай Павлович(1886—1937)
- Косиор, Иосиф Викентьевич (1893—1937)
- Косиор, Станислав Викентьевич (1889—1939)
- Котов, Василий Афанасьевич (1885—1937)
- Кржижановский, Глеб Максимилианович (1872—1959)
- Крупская, Надежда Константиновна (1869—1939)
- Кубяк, Николай Афанасьевич (1881—1937)
- Куйбышев, Валериан Владимирович (1888—1935)
- Куликов, Егор Фёдорович (1891—1943)
- Лепсе, Иван Иванович (1889—1929)
- Лобов, Семён Семёнович (1888—1937)
- Оппоков, Георгий Ипполитович (1888—1937)
- Любимов, Исидор Евстигнеевич (1882—1937)
- Мануильский, Дмитрий Захарович (1883—1959)
- Медведев, Алексей Васильевич (1884—1937)
- Менжинский, Вячеслав Рудольфович (1874—1934)
- Микоян, Анастас Иванович (1895—1978)
- Михайлов, Василий Михайлович (1894—1937)
- Молотов, Вячеслав Михайлович (1890—1986)
- Москвин, Иван Михайлович (1890—1937)
- Орахелашвили, Мамия Дмитриевич (1881—1937)
- Петровский, Григорий Иванович (1878—1958)
- Постышев, Павел Петрович (1887—1939)
- Пятницкий, Иосиф Аронович (1882—1938)
- Рудзутак, Ян Эрнестович (1887—1938)
- Румянцев, Иван Петрович (1886—1937)
- Рухимович, Моисей Львович (1889—1938)
- Рыков, Алексей Иванович (1881—1938)
- Скрыпник, Николай Алексеевич (1872—1933)
- Смирнов, Александр Петрович (1878—1938)
- Сокольников, Григорий Яковлевич (1888—1939)
- Сталин, Иосиф Виссарионович (1878—1953)
- Степанов-Скворцов, Иван Иванович (1870—1928)
- Стецкий, Алексей Иванович (1896—1938)
- Стриевский, Константин Константинович (1885—1938)
- Сулимов, Даниил Егорович (1890—1937)
- Сырцов, Сергей Иванович (1893—1937)
- Толоконцев, Александр Фёдорович (1889—1937)
- Томский, Михаил Павлович (1880—1936)
- Угаров, Фёдор Яковлевич (1885—1932)
- Угланов, Николай Александрович (1886—1937)
- Уханов, Константин Васильевич (1891—1937)
- Цюрупа, Александр Дмитриевич (1870—1928)
- Чичерин, Георгий Васильевич (1872—1936)
- Чубарь, Влас Яковлевич (1891—1939)
- Чудов, Михаил Семёнович (1893—1937)
- Шварц, Исаак Израилевич (1879—1951)
- Шверник, Николай Михайлович (1888—1970)
- Шмидт, Василий Владимирович (1886—1938)
См. также
Напишите отзыв о статье "XV съезд ВКП(б)"
Примечания
- ↑ Стенографический отчёт XV съезда ВПК(б), М. — Л., ГИЗ, 1928, с.70
- ↑ [www.hrono.ru/libris/stalin/10-13.html См. текст отчёта на сайте «ХРОНОС»]
- ↑ [grachev62.narod.ru/stalin/t11/t11_01.htm#p4 Цитата по статье И. В. Сталина «О хлебозаготовках и перспективах развития сельского хозяйства: Из выступлений в различных районах Сибири в январе 1928 г.». Библиотека Михаила Грачева]
- ↑ Стенографический отчёт XV съезда ВПК(б), М. — Л., ГИЗ, 1928, с.1268
- ↑ Стенографический отчёт XV съезда ВПК(б), М. — Л., ГИЗ, 1928, с.1255
- ↑ Стенографический отчёт XV съезда ВПК(б), М. — Л., ГИЗ, 1928, с.1256
- ↑ Стенографический отчёт XV съезда ВПК(б), М. — Л., ГИЗ, 1928, с.1320
Литература
- XV съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). Стенографический отчёт. — М. — Л.: ГИЗ, 1928. — XV + 1416 с.
- КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК, 8 изд., т. 4, М., 1970
- История КПСС, т. 4, книга 1, М., 1970
- История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. — Под ред. Комиссии ЦК ВКП(б). Одобрен ЦК ВКП(б). 1938 год. — М.: Писатель, 1997. — 351 с.
Ссылки
- [www.knowbysight.info/2_KPSS/09147.asp Делегаты XV-го съезда ВКП(б)]
- Пятнадцатый съезд ВКП(б) // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- [www.knowbysight.info/2_KPSS/07178.asp «Справочник по истории КПСС и Советского Союза 1898—1965»]
| В Википедии есть портал «СССР» |
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий XV съезд ВКП(б)
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
