X съезд КПРФ

Десятый отчётно-выборный съезд Коммунистической партии Российской Федерации состоялся 3 июля 2004 года в Москве. Одновременно в результате конфликта в руководстве партии прошёл «альтернативный съезд» противников Геннадия Зюганова. На каждом мероприятии были избраны Центральный комитет и его председатель. В августе Министерство юстиции Российской Федерации признало «альтернативный съезд» нелегитимным, подтвердив полномочия Зюганова.

Проведение съездов

В 2004 году ряд представителей оппозиции (в частности, Геннадий Семигин) вступили в конфликт с Зюгановым. Секретарь ЦК КПРФ, губернатор Ивановской области Владимир Тихонов заявил о своём несогласии с Зюгановым. 1 июня 2004 года в Москве прошли два XVI Пленума ЦК КПРФ.

Альтернативный Съезд

1 июля 2004 года, состоялся альтернативный Съезд КПРФ, организованный противниками Геннадия Зюганова, который избрал новый состав Центрального комитета, председателя центральной контрольно-ревизионной комиссии Татьяну Астраханкину, первого заместителя председателя ЦК Сергея Потапова, председателем ЦК (лидером) партии, был избран Губернатор Ивановской области Владимир Тихонов.

Организаторами альтернативного Съезда выступили депутаты: Геннадий Семигин, Светлана Горячева, Елена Драпеко, Виктор Зоркальцев, Александр Шабанов, Леонид Иваненко, Вячеслав Бойко и другие. Однако Министерство юстиции отказалось признать итоги съезда, все организаторы альтернативного съезда были исключены из КПРФ. После чего, некоторые участники Съезда вошли в члены новообразованные партии ВКПБ и Патриоты России.

Съезд сторонников Зюганова

3 июля 2004 года в киноконцертном зале гостиничного комплекса «Измайлово» начался 10-й отчётно-выборный съезд КПРФ с участием самого Геннадия Зюганова. Группа сторонников Зюганова организовала пикет у здания, держа транспаранты с надписями «Зюганов, КПРФ с тобой» и «Зюганов, спаси Россию». За полчаса до его проведения в здании было отключено электричество (при этом в соседних зданиях комплекса электричество было), что делегаты расценили как провокацию со стороны противников. Было решено провести съезд в открытом режиме, пригласив журналистов. Докладчики выступали при свете карманных фонариков.

В своём докладе Зюганов выступил с критикой властей и своих противников. Затем выступили Владимир Никитин, Валентин Купцов, Иван Мельников, губернатор Тульской области Василий Стародубцев. В перерыве Зюганов заявил журналистам, что его поддерживает подавляющее большинство из 18 тысяч первичных организаций КПРФ. В итоге съезд, на котором присутствовало 247 из 317 избранных делегатов, выразил поддержку Зюганову, осудив действия его оппонентов, которые были исключены из партии. Также было принято решение о сокращении состава ЦК партии со 155 до 120 человек.

Альтернативный съезд сторонников Геннадия Семигина прошёл в обстановке секретности, журналистам долгое время не сообщали о месте его проведения. Участники съезда Татьяна Астраханкина и Валентин Кныш заявили, что на их съезде присутствовало 146 членов КПРФ. Было объявлено о прекращении полномочий Зюганова и избрании новым председателем ЦК партии губернатора Ивановской области Владимира Тихонова. Позднее выяснилось, что альтернативный съезд проходил на теплоходе.

Реакция

Участники обоих мероприятий направили в Минюст материалы о проведении съездов. Опасаясь фальсификаций, сторонники Зюганова дополнительно к требуемым документам предоставили заявления всех делегатов, присутствовавших на их съезде. В заявлении делегат подтверждал участие в работе съезда в Измайлово и то обстоятельство, что он не участвовал ни в каких других съездах в этот день.

5 июля в интервью «Эхо Москвы» Зюганов заявил, что ему позвонил Президент России Владимир Путин, который поинтересовался событиями и предложил встретиться. На встрече Зюганов выразил свои жалобы и замечания:

Кстати, сегодня утром позвонил Путин, он узнал из эфира, что происходит. Хотя я считаю, ему службы обязаны своевременно докладывать, что творится в стране и почему крупнейшая партия вынуждена проводить свой съезд впотьмах, это стало новостью на всех мировых телеканалах, я своими глазами это видел. Мы встречались, попросил зайти, я, Кашин, мой зам, и Харитонов Николай Михайлович, член нашей фракции обсудили целый ряд проблем. В том числе и ситуацию, которая складывалась вокруг съезда… Ну и я выразил свой протест относительно того, что в стране проводятся против крупнейшей партии такие спецоперации.

По словам Зюганова, Путин обещал провести расследование: «сказал — разберутся. Возмущение тоже, не может не возмущаться нормальный человек».

6 июля партия «Яблоко» выпустила заявление, в котором Григорий Явлинский осудил действия против КПРФ, назвав их «грязными формами чёрного политического PR», «административным куражом и издевательством над миллионами избирателей» .

В августе Министерство юстиции признало «альтернативный съезд» нелегитимным. Как заявил заместитель министра юстиции Евгений Сидоренко, «в ходе проведённой проверки были выявлены факты фальсификации численности делегатов на съезде сторонников Тихонова. Мы пришли к выводу, что кворума на этом съезде не было».

Ссылки

• [www.kreml.org/interview/62025750?mode=print Встреча Зюганова с Президентом никак не повлияла на решение Минюста] // kreml.org
• [www.gazeta.ru/2004/07/03/box_4138.shtml Подборка новостей gazeta.ru за 3 июля 2004 года]

Отрывок, характеризующий X съезд КПРФ

– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.


Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.