YPF

YPF, S. A.
Тип	публичная компания
Листинг на бирже	BCBA: YPFD; NYSE: [www.nyse.com/quote/XNYS:YPF YPF]
Основание	1922
Основатели	Иполито Иригойен Энрике Москони
Расположение	Аргентина Аргентина: Буэнос-Айрес
Ключевые фигуры	Рикардо Дарре (CEO) Мигель Гутиеррес (председатель правления и президент)
Отрасль	нефтедобывающая промышленность
Продукция	нефть, нефтепродукты, природный газ
Собственный капитал	▲ 120,5 млрд песо ($9,269 млрд, 2015)
Долг	▲ 105,8 млрд песо ($8,138 млрд, 2015)
Оборот	▲ 156 млрд песо ($12 млрд, 2015)
Операционная прибыль	▼ 16,6 млрд песо ($1,28 млрд, 2015)
Чистая прибыль	▼ 4,426 млрд песо ($340,5 млн, 2015)
Активы	▲ 363,5 млрд песо ($27,96 млрд, 2015)
Капитализация	111 млрд песо ($8 млрд, июль 2016)

К:Компании, основанные в 1922 году

YPF (аббревиатура от Yacimientos Petrolíferos Fiscales, букв. «доходные нефтяные месторождения») — аргентинская нефтедобывающая компания. С 1999 по 2012 год контролировалась испанской компанией Repsol. В 2012 году контрольный пакет акций (51 %) был национализирован правительством Кристины Фернандес де Киршнер. Является крупнейшей компанией Аргентины, а также 9-ой крупнейшей нефтегазовой компанией Латинской Америки.

История

История добычи нефти в Аргентине начинается с 1907 года, когда близ города Комодоро-Ривадавия в провинции Чубут на юге Аргентины были обнаружены крупные месторождения. 3 июня 1922 года была создана первая в мире полностью государственная нефтедобывающая компания YPF. Её основателями стали президент Аргентины Иполито Иригойен и генерал Энрике Москони (Enrique Mosconi), который стал первым директором компании. Уже в первый год работы компания добыла 2,2 млн баррелей нефти, что составило около четверти потребления нефти в Аргентине, а также три четверти нефти, добываемой в Аргентине. В 1923 году в США был куплен первый танкер компании, а контракты, подписанные с Bethlehem Steel, позволили начать производство бензина и керосина. Рядом с месторождениями компании YPF начали возникать города, такие как Калета-Оливия в провинции Санта-Крус, Пласа-Уинкуль (Plaza Huincul) в провинции Неукен и Хенераль-Москони в провинции Сальта. Первый нефтеперерабатывающий завод YPF был открыт в декабре 1925 года в Энсенаде; на то время он был десятым крупнейшим в мире. Это дало толчок к попыткам национализировать все запасы нефти в Аргентине, принадлежавшие иностранным компаниям, в первую очередь Standard Oil, а также Royal Dutch Shell и Esso. В конце декабря 1929 года был основан Институт нефти (Instituto del Petróleo), который возглавил Рикардо Рохас (Ricardo Rojas). К этому времени добыча нефти компанией YPF достигла 5,5 млн баррелей, однако доля компании сократилась до 58 %, поскольку добыча нефти конкурентами возросла ещё больше. Пытаясь вытеснить американские и британские компании с рынка Аргентины, Москони в 1930 году предложил заключить договор с Амторгом на импорт нефти из СССР и провести национализацию запасов нефти, однако военный переворот 6 сентября 1930 года не дал ему осуществить эти планы. Хотя этот переворот был осуществлён при поддержке Standard Oil, развитие YPF продолжалось. К 1945 году добыча достигла 15 млн баррелей, что составило 67 % от всей добываемой в Аргентине нефти, через десять лет — 25 млн баррелей (84 %). Увеличение доли YPF было вызвано сокращением добычи конкурирующими компаниями, при этом потребление нефти быстро возрастало, доля импортной нефти достигла 60 %. Хуан Перон планировал решить эту проблему путём создания совместного предприятия YPF и Standard Oil of California, что позволило бы увеличить добычу нефти более, чем вдвое, однако этому плану помешало свержение Перона в сентябре 1955 года (Revolución Libertadora).

Новый президент Аргентины, Артуро Фрондиси, допустил на нефтяной рынок страны новые зарубежные компании, преимущественно американские. Они заключали с YPF контракты, согласно которым эти компании получали 40 % прибыли от новых месторождений, остальное получала YPF; всего было заключено 13 таких контрактов. К 1962 году добыча нефти компанией YPF достигла 65 млн баррелей, а в целом в Аргентине добывалось 98 млн баррелей, импорт нефти сократился до одной шестой от потребления. В 1963 году президентом Артуро Ильиа большинство этих контрактов было расторгнуто, осталась лишь компания Amoco; было уплачено 50 млн долларов неустойки. Открытие в 1965 году новых месторождений нефти и газа, Пуэсто Эрнандес, позволило YPF к 1968 году довести уровень добычи до 95 млн баррелей. К 1977 году уровень добычи нефти достиг 118 млн баррелей, компании YPF принадлежало 7 нефтеперерабатывающих заводов и сеть из трёх тысяч заправок. Однако начиная с 1973 года положение компании начало ухудшаться, к власти в Аргентине вернулся Хуан Перон, враждебно относившийся к монополии YPF на рынке нефтепродуктов, также это совпало с резким ростом цен на нефть (а Аргентина оставалась её импортёром). Начиная с 1975 года компания завершала год с убытком, поскольку правительство сдерживало рост цен на нефтепродукты и YPF облагалась налогом по высокой ставке; 1981 году долг компании достиг 4,1 млрд долларов. Проблем компании YPF добавило и банкротство нескольких крупных государственных компаний, которые не оплатили поставленные нефтепродукты, а также коррумпированность и некомпетентность нового руководства, в частности генерала Гильермо Суареса Масона (Guillermo Suárez Mason), директора компании с 1981 года. 1983 год YPF закончила с убытком в 6 млрд долларов.

Несмотря на трудности, в 1992 году компания YPF заняла 365-е место среди крупнейших мира, имея оборот в 4 млрд долларов. В этом году под руководством нового директора (с 1990 года), Хосе Эстенссоро (José Estenssoro), началась реорганизация компании с целью подготовки к приватизации. 28 июня 1993 года было проведено первичное размещение акций YPF на Нью-Йоркской фондовой бирже на сумму в 3 млрд долларов, что составило 45 % от стоимости компании. В ходе реорганизации численность сотрудников компании была сокращена с 52 тысяч до 10 600, ряд неосновных подразделений был выделен в самостоятельные компании, 1 млрд долларов чистого убытка в 1991 году сменился миллиардом чистой прибыли в 1993 году. В 1995 году была куплена техасская компания Maxus Energy Corporation за 740 млн долларов. В мае того же года Эстенссоро погиб в авиакатастрофе в Эквадоре, где находилось большинство скважин Maxus. Его политику больших инвестиций в расширение производства продолжил Нелльс Леон (Nells León). К 1998 году добыча нефти достигла 190 млн баррелей, из них 32 млн приходилось на Maxus.

В 1998 году испанская транснациональная корпорация Repsol S.A. за 2 млрд долларов приобрела 14,9 % акций YPF, в 1999 году — ещё 85 % за 13 млрд, таким образом получив полный контроль над аргентинской компанией и заняв 7-е место среди крупнейших нефтедобывающих компаний мира. Объединённая компания стала называться Repsol YPF, на YPF приходилось 40 % запасов нефти и более 50 % добычи. В 2001 году YPF была объединена с аргентинской компанией Astra, принадлежавшей Repsol. В 2007 году Grupo Petersen, собственность семьи Эскенази из Буэнос-Айреса, приобрела 15 % акций YPF, в 2011 году — ещё 10 %. У Repsol на этот момент оставалось 58 %, аргентинское правительство сохраняло «золотую акцию».

В 2011 году дефицит торгового баланса Аргентины по энергоносителям достиг 3 млрд долларов, что, в частности, было вызвано низкими инвестициями Repsol в расширение деятельности YPF в Аргентине. Поэтому правительством Кристины Киршнер было принято решение о ренационализации YPF. Это решение резко ухудшило отношения как с Repsol, так и с Испанией. Тем не менее, национализация состоялась в 2012 году: 26 апреля этот проект был одобрен Сенатом Аргентины, 4 мая — Палатой депутатов, 5 мая, после подписания президентом Аргентины, стал законом. Repsol потребовал компенсации в 10,5 млрд долларов за 57 % акций YPF, аргентинское правительство сочло эту сумму завышенной. 25 февраля 2014 года было достигнуто соглашение, что Repsol в качестве компенсации за 51 % акций YPF получит аргентинские государственные облигации на сумму 5 млрд долларов. Позже Repsol через Morgan Stanley продала оставшиеся акции YPF за 1,3 млрд долларов.

В 2013 году YPF и Chevron подписали соглашение о совместной разработке месторождения сланцевого газа и сланцевой нефти Вака Муэрта (Vaca Muerta, букв. «дохлая корова»); это месторождение считается одним из крупнейших в западном полушарии. Всего запасы сланцевого газа в Аргентине оцениваются в 774 трлн кубических футов (22 трлн м³), и основное его количество находится в Вака Муэрта.

Собственники и руководство

Крупнейшим акционером компании является министерство экономики и финансов Аргентины (51 %), 5,61 % принадлежит мексиканскому миллиардеру Карлосу Слиму, остальные акции находятся в свободном обращении.

• Мигель Анхель Гутьеррес (Miguel Angel Gutierrez) — председатель правления и президент YPF с апреля 2016 года. С 1980 по 2001 год занимал различные посты в J. P. Morgan, также был председателем правления Autopistas de Oeste S.A. и президентом и CEO Grupo Telefonica de Argentina S.A.
• Рикардо Дарре (Ricardo Darre) — главный исполнительный директор (CEO) YPF с июля 2016 года. Начинал свою карьеру в Schlumberger, в 1987 году перешёл во французскую нефтяную компанию Total, где с августа 2014 года возглавлял операции в США.

Деятельность

YPF является крупнейшей энергетической компанией Аргентины, осуществляя добычу, транспортировку, переработку и распределение нефти и природного газа. Деятельность компании в основном осуществляется в Аргентине. В 2015 году выручка от экспорта составила 7,9 % (в 2014 году — 17,1 %). Компания полностью или частично контролирует 108 месторождений нефти и газа в Аргентине, на неё приходится 48,6 % добычи нефти и 44,1 % добычи природного газа. Доказанные запасы нефти составляют 679 млн баррелей, газа — около 3 трлн кубических футов (86 млрд м³), в сумме — 1,226 млрд баррелей в нефтяном эквиваленте. В 2015 году производство нефти составило 91 млн баррелей, сжиженного газа — 18 млн баррелей, природного газа — 569 млрд кубических футов (16 млрд м³), в сумме — 210 млн баррелей в нефтяном эквиваленте (в 2014 году — 204 млн).

Подразделение переработки нефти включает три нефтеперерабатывающих завода общей производительностью 116 млн баррелей, ещё один завод производительностью 9,5 млн баррелей находится в совместной собственности с Petrobras Energía S.A. Под торговой маркой YPF работают более полутора тысяч бензозаправок (35 % от общего числа заправок в Аргентине), 112 из них находятся в собственности компании.

В Аргентине добыча нефти и газа ведётся в провинциях Неукен, Рио-Негро, Мендоса, Чубут, Санта-Крус, Огненная Земля.

Помимо Аргентины компания YPF осуществляет деятельность в следующих странах:

• США — через дочернюю компанию YPF Holdings в штате Миссисипи и в Мексиканском заливе у побережья Луизианы;
• Чили, Колумбия, Уругвай и Эквадор — совместные проекты с местными компаниями на стадии геологоразведки.

Компания YPF в списке крупнейших публичных компаний мира Forbes Global 2000 в 2016 году заняла 749-е место, в том числе 520-е по обороту, 840-е по активам, 1153-е по чистой прибыли и 1361-е по рыночной капитализации.

Финансовые показатели в млрд аргентинских песо

Год	1998	1999	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007	2008	2009	2010	2011	2012	2013	2014	2015
Оборот	12	14,4	18,9	17,81	17,05	17,51	19,93	22,9	24,2	27,75	33,1	32,93	42,46	56,21	67,17	90,11	141,9	156,1
Чистая прибыль	0,512	0,696	1,388	1,252	3,498	4,435	4,186	5,142	3,667	3,325	3,014	2,605	4,686	4,445	3,902	5,079	8,849	4,426
Активы	28,69	28,19	28,89	28,77	36,28	34,13	32,54	34,75	37,05	40,75	44,25	46,54	53,75	60,99	79,95	135,6	208,6	363,5
Собственный капитал	6,855	7,169	8,231	13,26	26,3	24,33	23,51	24,25	26,24	29,07	25,49	25,72	27,09	23,42	31,26	48,24	72,78	120,5
Курс песо к доллару США	1,00	1,00	1,00	1,00	3,37	2,93	2,98	3,03	3,06	3,15	3,45	3,80	3,98	4,30	4,92	6,52	8,55	13,01

См. также

• Enarsa

Ссылки

• [www.sec.gov/cgi-bin/browse-edgar?action=getcompany&CIK=0000904851&type=2&dateb=&owner=exclude&count=40 YPF S. A.] на сайте Комиссии по ценным бумагам и биржам  (англ.)
• [self.gutenberg.org/article/WHEBN0000715706/YPF YPF в проекте Gutenberg]  (англ.)

Отрывок, характеризующий YPF

– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.


На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.