Yellow Submarine Songtrack

</td></tr>

Yellow Submarine Songtrack
Саундтрек The Beatles
Дата выпуска	13 сентября 1999
Записан	1965—1968, EMI (Abbey Road Studios), Olympic и De Lane Lea studios, Лондон
Жанры	рок, рок-н-ролл
Длительность	45:38
Продюсер	Джордж Мартин
Лейблы	Apple, Capitol, EMI
Профессиональные рецензии
Allmusic Rolling Stone
Хронология The Beatles
Anthology 3 (1996) Yellow Submarine Songtrack (1999) 1 (2000)

К:Альбомы 1999 года

Yellow Submarine Songtrack — сборник песен группы The Beatles, звучащих в фильме 1968 года Yellow Submarine, выпущенный в 1999 году при переиздании отреставрированного фильма. Переиздание фильма вышло в свет 13 сентября 1999 в Великобритании, и 14 сентября в США. Альбом стартовал в британских чартах с 8-го места с количеством продаж 19 тысяч копий за первую неделю. В чарте Billboard 200 он поднялся до 15-го места, с количеством продаж 68 тысяч копий за первую неделю. Во Франции в чартах альбом достиг 13-го места.

Альбом был переиздан на CD в Великобритании 4 июня 2012 (5 июня 2012 в Северной Америке) в формате диджипак, одновременно издан в диджипаке отреставрированный фильм на DVD и Blu-ray.

Об альбоме

Yellow Submarine Songtrack был издан на виниловом диске (LP); первый тираж в издании лейбла Parlophone был отпечатан на виниле желтого цвета.

В резком контрасте с другими ремастированными альбомами The Beatles (выпущенными, в частности, как бокс-сеты в 2009), песни для этого альбома были полностью перемикшированы с оригинальных многодорожечных студийных пленок — что не делалось ни при издании на CD в конце 1980-х каталога альбомов The Beatles (за исключением альбомов Help! и Rubber Soul), ни даже в 2009-м при подготовке бокс-сетов.

Этот альбом включает в себя только песни The Beatles, использованные в фильме, в том числе и треки, не вошедшие в оригинальный альбом Yellow Submarine. Добавленные треки заменили собой инструментальные оркестровые пьесы, написанные Джорджем Мартином для фильма и располагавшиеся на второй стороне диска оригинального альбома, — эта музыка была помещена на аудио-трек на DVD, входившем в CD/DVD комплект, содержащий альбом и фильм.

Отличия в новых миксах

Ремикшированные треки имеют достаточно много изменений и отличий от оригинальных стерео-треков. Почти все песни The Beatles, звучащие в фильме, присутствуют на этом альбоме — за исключением «A Day in the Life», которая не была включена в альбом, так как EMI не хотела, чтобы в альбоме было слишком много песен с альбома Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band. Хотя все песни перемикшированы, их «содержимое» (вокальные и инструментальные партии) осталось без изменений — это те же записи, которые были ранее доступны в других изданиях. Поэтому версия «It's All Too Much» с дополнительным куплетом или импровизационное исполнение «Think for Yourself» (которые есть в фонограмме фильма) не вошли в альбом, а включены их «стандартные», хотя и перемикшированные, версии.

Заглавный трек, «Yellow Submarine» содержит фразу «a life of ease», произносимую на подпевках Джоном Ленноном, которая отсутствовала на предыдущих миксах песни. Повторения Ленноном слов текста песни постепенно затухают по громкости (англ. fade out) и перемещаются по стереопанораме из правого канала в левый. Звуковые эффекты в этой версии микса также более заметны.

Песня «Hey Bulldog» была исходно записана на четырехдорожечную магнитную пленку. Партии фортепиано и барабанов на ней были на одной дорожке — и так неразделимо и вошли в новый микс. Они оставлены в левом канале, в то время как вокальные партии, а также наложения ударов по малому барабану, исполняемые Ринго Старром, перемещены в центр.

В ремиксе 1999 года были исправлены ошибки системы автоматического дабл-трекинга (англ. en:automatic double tracking) в первом куплете «Eleanor Rigby», имевшиеся на стерео-версии этой песни 1966 года. Кроме того, струнный октет был разделен по аналогии с инструментальным сопровождением в версии, вошедшей на Anthology 2. Вокал Пола Маккартни помещен в центр и в этом миксе звучит слегка несинхронно с оркестром.

Предыдущая стерео-версия песни «Love You To» имела более короткое затухание (fade), чем изначальная моно-версия, и это «укорочение» сохранено в версии для Songtrack.

В новом миксе «All Together Now» акустические гитары и перкуссия помещены в левый канал. Голоса Маккартни и Леннона помещены в центр стереопанорамы, а хор разделен и частью размещен слева, а частью справа от центра. Бэк-вокалы во втором куплете теперь лучше слышны, а звук гитар сделан более чистым.

Версия «Only a Northern Song», сделанная для Songtrack, может быть отмечена потому, что песня впервые представлена как «истинно стереофонический» (true stereo) трек. В оригинальный альбом 1969 года вошел «псевдо-стерео» (en:Duophonic) вариант исходного моно-микса. Стерео-микс этой песни был ранее уже выпущен на сборнике Anthology 2, но там были использованы альтернативные дубли (alternative takes), отличающиеся по наложениям (overdubs) и тексту песни.

Реклама переиздания

Несколько уникальных рекламных мероприятий сопровождали переиздание Yellow Submarine в 1999. В том числе была выпущена серия памятных марок с изображением персонажей фильма, а также организована продажа широкого спектра товаров с оформлением в стиле Yellow Submarine — например, ковриков для компьютерных мышей. Поезда Eurostar были раскрашены по мотивам Yellow Submarine. Кроме того, полноразмерный макет желтой подводной лодки был провезен в рекламном туре по разным странам мира.

Список композиций

Все песни написаны Джоном Ленноном и Полом Маккартни, за исключением указанных особо.

№	Название	Автор	Длительность
1.	«Yellow Submarine»		2:42
2.	«Hey Bulldog»		3:14
3.	«Eleanor Rigby»		2:07
4.	«Love You To»	Харрисон	3:01
5.	«All Together Now»		2:13
6.	«Lucy in the Sky with Diamonds»		3:26
7.	«Think for Yourself»	Харрисон	2:18
8.	«Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band»		2:02
9.	«With a Little Help from My Friends»		2:42
10.	«Baby, You’re a Rich Man»		3:03
11.	«Only a Northern Song»	Харрисон	3:27
12.	«All You Need Is Love»		3:44
13.	«When I'm Sixty-Four»		2:38
14.	«Nowhere Man»		2:42
15.	«It's All Too Much»	Харрисон	6:28

Комплект с CD и DVD включает себя альбом на CD, а также DVD с ремикшированным и ремастированным саундтреком, оригинальный монофонический саундтрек 1968 года, и отдельный трек со всей инструментальной музыкой, написанной Джорджем Мартином к фильму (англ. isolated track of George Martin's complete score.).

Ссылки

• [www.bootlegzone.com/album.php?name=yelowsub&section=1 Another analysis of the Songtrack remixes] (англ.)

Отрывок, характеризующий Yellow Submarine Songtrack

– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.