ZB vz. 26
Поделись знанием:
ZB vz. 26ZB vz. 26
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
(перенаправлено с «ZB-26»)
| ZB vz. 26, Lehký kulomet vz. 26 | |
|---|---|
 ZB vz. 26 в экспозиции музея «Смоленщина в годы Великой Отечественной войны». | |
| Тип: | Ручной пулемёт |
| Страна: |  Чехословакия
|
| История службы | |
| Войны и конфликты: | Вторая мировая война Война в Чако Гражданская война в Испании, Японо-китайская война (1937—1945) Вторая мировая война, Гражданская война в Китае, Вооружённый конфликт на востоке Украины. |
| История производства | |
| Разработан: | 1923 |
| Производитель: | Zbrojovka Brno |
| Годы производства: | 1928—1945 |
| Варианты: | ZB vz. 30, ZB vz. 33, Bren |
| Характеристики | |
| Масса, кг: | 10,5 |
| Длина, мм: | 1150 |
| Длина ствола, мм: | 672 |
| Патрон: | 7,92×57 мм |
| Принципы работы: | отвод пороховых газов, перекос затвора |
| Скорострельность, выстрелов/мин: |
500 |
| Начальная скорость пули, м/с: | 744 |
| Прицельная дальность, м: | 1000 |
| Вид боепитания: | магазин на 20 патронов |
| Изображения на Викискладе?: | ZB vz. 26, Lehký kulomet vz. 26 |
Lehký kulomet vz. 26, ZB-26, ZB-30 — ручной пулемёт, разработанный чешским конструктором-оружейником Вацлавом Холеком в 1924—1926 гг. под немецкий патрон 7,92×57 мм, в 1926 году принят на вооружение армии Чехословакии и поставлялся на экспорт в 24 страны мира[1].
Только в Чехословакии в 1926 - 1939 гг. было выпущено свыше 120 тыс. пулемётов этого типа[2]. Помимо Чехословакии, производство пулемётов было налажено в Австралии, Великобритании, Канаде и Индии (модификации Bren), Испании, Китае.
ZB-26 и его модификации использовались в качестве ручного и станкового пулемёта, а также устанавливались на некоторые образцы бронетехники чехословацкого производства: бронеавтомобили OA vz.27 и OA vz.30, танкетки LT vz.33 и AH-IV.
Содержание
История
Пулемёт ZB-26 и его модификации широко применялись в вооружённых конфликтах и войнах 1930-х-1950-х годов (гражданская война в Китае, гражданская война в Испании, Вторая мировая война, гражданская война в Греции, война в Индокитае, война в Корее) и зарекомендовали себя как надёжное и неприхотливое оружие[1].
Конструкция
Автоматика пулемёта работает за счёт отвода части пороховых газов из канала ствола, для чего под стволом в передней его части расположена газовая камера с регулятором (втулкой с отверстиями разного диаметра). Запирание канала ствола осуществляется перекосом затвора в вертикальной плоскости. Ударно-спусковой механизм допускает ведение огня одиночными выстрелами и очередями, переключение режима огня осуществляется предохранителем-переводчиком флажкового типа, расположенном с левой стороны ствольной коробки. Прицел диоптрический, секторного типа. Ствол — быстросменный, для этого на стволе закреплена ручка, которая служит также для переноски пулемета. Для стрельбы используется двуногая сошка либо лёгкий станок, с помощью которого можно вести огонь по воздушным целям[1].
Варианты и модификации
| Модификация | ZB vz.26 | ZB vz.30 | ZB vz.30J |
|---|---|---|---|
| Калибр, мм: | 7,92 | 7,92 | 7,92 |
| Длина, мм | 1165 | 1180 | 1204 |
| Вес, кг | 8,84 | 9,10 | 9,58 |
| Магазин на | 20 | 20 | 20 |
| Скорострельность | 600 | 550-650 | 500-600 |
| Начальная скорость пули | 750 | 750 | 750 |
Принадлежности
Вместе с пулемётом ZB-26 на вооружение довоенной армии Чехословакии были приняты:
- приспособление для ускорения заряжания магазинов[3]
- станок для ведения огня по воздушным целям[3].
- сумка помощника пулемётчика - для переноски маслёнки, принадлежностей для чистки оружия, запасных частей и принадлежностей к пулемёту[3].
- подсумки для переноски магазинов (два подсумка на два магазина по 20 патронов) - таким образом, носимый боекомплект пулемётного расчёта чехословацкой армии составлял 160 шт. патронов (80 шт. у пулемётчика и 80 шт. у помощника пулемётчика)[3].
- металлический ящик для транспортировки магазинов (на 10 магазинов)[3]
В румынской армии для пулемёта был принят на вооружение металлический ящик для транспортировки магазинов (на 12 магазинов).
Эксплуатация и боевое применение
- Чехословакия — принят на вооружение в 1926 году[1]
-
Китайская Республика — в 1927 году для сил гоминьдана начались закупки пулемётов под патрон 7,92×57 мм, продажи оружия были прекращены в 1939 году после оккупации немцами территории Чехословакии (однако в Китае был налажен ремонт и выпуск пулемётов этой модели)[4]
- кроме того, эти пулемёты использовались в Народно-освободительной армии Китая
- после создания в 1932 году марионеточного государства Маньчжоу-го некоторое количество трофейных пулемётов было передано японцами на вооружение армии Маньчжоу-го
-
Боливия — некоторое количество ZB-26 было закуплено для боливийской армии, в 1932-1935 гг. они использовались в ходе войны в Чако[5] -
Румыния — в 1930 году на вооружение была принята модификация ZB-30 обр. 1930 года[1] -
Великобритания — модификация ZGB-33 образца 1933 года (под английский винтовочно-пулемётный патрон 7,71х56 мм) была принята на вооружение и с 1937 года — выпускалась под названием Bren[1]. В 1950-е годы в Великобритании были разработаны новые модификации пулемёта Bren под штатный винтовочно-пулемётный патрон 7,62×51 мм НАТО. Эти пулемёты имели «прямолинейный» магазин, взаимозаменяемый с винтовкой L1A1. -
Иран — в 1930-е годы были закуплены пулемёты ZB vz.30[4] -
Югославия — в 1928 году в Чехословакии были заказаны первые пулемёты, в начале 1930-х на вооружение была принята модификация ZB vz.30J (под наименованием «Пушкомитраљез 7,9mm модел 1926»)[6], а в 1936 году на оружейном заводе в городе Крагуевац началось лицензионное производство пулемёта под наименованием M.1937[7]
-
Хорватия — после оккупации Югославии в апреле 1941 года и создания марионеточного хорватского государства некоторое количество пулемётов югославской армии поступило на вооружение хорватских военизированных формирований. -
Четники и 
партизаны — пулемёт был на вооружении как прокоммунистических партизан, так и четников-монархистов. На их жаргоне пулемёт назывался «Зорка» (серб. Zorka / Зорка).
-
-
Вторая Испанская Республика - после начала в 1936 году войны в Испании, 2 тыс. пулемётов ZB-26/30 были закуплены правительством Испанской республики[8] -
Литва — приняты на вооружение литовской армии, в августе 1940 года были переданы на вооружение в 29-й территориальный стрелковый корпус РККА -
Польша — после оккупации Польшей Тешинской области Чехословакии в октябре 1938 года, некоторое количество пулемётов чехословацкой армии оказалось в распоряжении Польши. -
Швеция — приняты на вооружение под наименованием Kulsprutegevär m/39. -
Третий рейх — после оккупации Чехословакии нацистской Германией в марте 1939 года, 62 тысячи пулемётов ZB-26 и ZB-30 были приняты на вооружение вермахта под индексами MG.26(t) и MG.30(t)[9], их производство продолжалось до 1940 года. Пулеметы MG.26(t) и MG.30(t) использовались в основном для вооружения оккупационных, учебных, охранных и полицейских частей, а также формированиями Waffen-SS. После оккупации Югославии в 1941 году, трофейные пулемёты ZB-26 югославской армии были приняты на вооружение под наименованием MG.26(j). Осенью 1944 года некоторое количество было передано на вооружение отрядов фольксштурма. -
Словакия — после провозглашения независимого «государства Словакия» 14 марта 1939 года, на вооружение формирующейся словацкой армии поступило оружие подразделений армии Чехословакии. После начала Словацкого восстания в августе 1944 года, немцы начали разоружение словацкой армии, оружие которой поступило на вооружение вермахта. -
Болгария — в 1939 году некоторое количество ZB.39 поступило на вооружение под наименованием лека картечница Брен обр. 1939 г.[10] -
Франкистская Испания — в ходе войны 1936-1939 гг. использовалось некоторое количество трофейных пулемётов (поставленных для правительства Испанской республики), в дальнейшем они производились под наименованием F.A.O. (Fusil Automático Oviedo)[4]
В наши дни
Ливия - применялся в ходе гражданской войне в Ливии (2011 год) повстанцами и правительственными войсками.
Сирия - с 2011 год отдельные единицы используются обеими (правительственные силы и оппозиция) в гражданской войне в Сирии.
Украина - На 2011 год, по данным минобороны Украины, на арсеналах и ВЧ в Донецкой и Луганской областях хранилось 30 ZB-30 и около 200 ZB-26, в 2014 году они были захвачены сторонниками ДНР и ЛНР которые потом использовали их в вооружённом конфликте на востоке Украины. Однако в боях за Донецкий аэропорт ВСУ и проукраинскими добровольческими формированиями среди прочих трофеев было захвачено от 30 до 40 исправных пулеметов ZB, часть из них впоследствии применялась в боях в Песках и Авдеевке.
См. также
Напишите отзыв о статье "ZB vz. 26"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 ZB-26/30 (Чехословакия) // А. И. Благовестов. То, из чего стреляют в СНГ: справочник стрелкового оружия. Минск, «Харвест»; Москва, ООО «Издательство АСТ», 2000. стр.452-454
- ↑ М.Р. Попенкер, М. Милчев. Вторая мировая: война оружейников М., "Яуза" - ЭКСМО, 2009. стр.683-684
- ↑ 1 2 3 4 5 Александр Дорошенко. Чешский ускоритель // журнал "Мастер-ружьё", № 2 (107), февраль 2006, стр.80-82
- ↑ 1 2 3 Ручные пулемёты ZB vz.26 и vz.30 // Крис Шант. Оружие пехоты: энциклопедия стрелкового оружия. / пер. с англ. М., "Омега", 2004. стр.152
- ↑ A. de Quesada, P. Jowett, R. Bujeiro. The Chaco War 1932-35. South America's greatest modern conflict. London, Osprey Publishing Ltd., 2011. page 24
- ↑ Ручной пулемёт ZB-26/30 // В.А. Кашевский. Пехотное оружие Второй мировой войны. Минск, ООО "Харвест", 2004. стр.268-270
- ↑ полковник С. Шишаков. Оружейная фирма "Застава" // "Зарубежное военное обозрение", № 9 (678), 2003. стр.36-38
- ↑ [www.sbhac.net/Republica/Fuerzas/Armas/Infanteria/Subfusiles/Subfusiles.htm#Subfusiles Fuerzas Armadas de la República - Ametralladora ligera Lehky Kulomet ZB-26/30]
- ↑ Merkblatt für die Ausbildung am M.G.26(t) und 30(t). Berlin, 1941
- ↑ Временно описание на леката картечница Брен обр. 1939 г. София, 1940
Литература и источники
- Ручной пулемёт ZB-30. М., 1942.
- Справочник по стрелковому оружию иностранных армий. Москва, 1947.
- 7,92-мм ручной пулемёт ZB-26/30 // Ф. К. Бабак. Стрелковое оружие вермахта. СПб., Полигон, 2003. стр.219-234
- Сергей Монетчиков. Пехотное оружие Третьего рейха. Часть 7. Пулеметы // журнал «Оружие», № 1, 2005 г.
- Вадим Быстров. Пулемёты ZB-26 и ZB-30 // журнал "Оружие и охота", № 3, 2013
Ссылки
- [www.otvaga.ucoz.ru/publ/99-1-0-227 ZB26/30]
- [www.fronta.cz/fotogalerie/lk26 LK vz. 26]
- М. Р. Попенкер. [www.world.guns.ru/machine/mg52-r.htm Ручной пулемет ZB 26 (Чехословакия)] / сайт «Современное стрелковое оружие мира»
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий ZB vz. 26
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.
– А Болконский? – сказала она.
– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
