Zh (диграф)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Zh — диграф, используемый в ряде неродственных языков на основе латинской графики для передачи звуков и дифтонгов.

В английском, албанском и ряде языков североамериканских индейцев (таких как потаватоми, гвичин, татчоун, хан и др.) этот диграф используется для передачи звонкого постальвеолярного спиранта, обозначаемого /ʒ/. Причём в английском языке он служит лишь для транслитерации славянских имён собственных, например: Georgy Zhukov /georgij ʒukov/, Zhytomyr /ʒitomir/.

В бретонском языке, ввиду его неоднородности, наблюдается разночтение этого диграфа. По так называемому «объединённому» варианту орфографии, zh обозначает звонкий альвеолярный спирант (/z/) в корнуайском, леонском и трегорском диалектах и глухой глоттальный спирант (/h/) — в ваннском.

Пиньинь — система передачи китайских имён и названий латинской графикой — использует буквосочетание zh для обозначения глухой ретрофлексивной аффрикаты (/ʈ͡ʂ/), например: Zhao Ziyang /t͡ʂao tsijaŋ/, Guangzhou /ku̯ɑŋ˧˩ t͡ʂoʊ̯˥˥/.


Напишите отзыв о статье "Zh (диграф)"

Отрывок, характеризующий Zh (диграф)

– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.