Брестский мир

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Эта статья — о мирном договоре между Советской Россией и Центральными державами. О мирном договоре между УНР и Центральными державами, см. Брестский мир (Украина — Центральные державы).

Брестский мирный договор

Первая страница Брестского мирного договора
Тип договора Мирный договор
Дата подписания 3 марта 1918 года
— место Брест-Литовск
Подписали Г. Я. Сокольников

Р. фон Кюльман
Л. М. Карaxaн
Ф. фон Розенберг[de]
Г. В. Чичерин
М. Гофман
Г. И. Петровский
Горн
О. Чернин
К. Мерей[de]
А. Тошев
П. Ганчев
Т. Анастасов
И. Хаккы-паша
Б. М. Зеки-паша

Стороны РСФСР РСФСР
Германская империя Германская империя

Австро-Венгрия Австро-Венгрия
Османская империя Османская империя
Болгария Болгария

Языки немецкий, венгерский, болгарский, османский, русский
Викитека содержит текст:
Брестский мирный договор (1918)

Бре́стский мир, Брест-Лито́вский (Брестский) мирный догово́рсепаратный мирный договор, подписанный 3 марта 1918 года в Брест-Литовске представителями Советской России с одной стороны и Центральных держав (Германии, Австро-Венгрии, Османской империи и Болгарского царства) — с другой. Ознаменовал поражение и выход Советской России из Первой мировой войны.

Ратифицирован Чрезвычайным IV Всероссийским Съездом Советов 15 марта 2/3 голосов и германским императором Вильгельмом II26 марта 1918 года. Аннулирован ВЦИК РСФСР 13 ноября 1918 года[1].

Ранее, 27 января (9 февраля) 1918 года, Центральные державы подписали сепаратный мирный договор с делегацией Центральной Рады Украинской Народной Республики.

Подписанию Брестского мирного договора предшествовали переговоры, которые велись в три этапа:

Декрет о мире

25 октября (7 ноября1917 года в результате большевистского вооружённого восстания в России было свергнуто Временное правительство.

26 октября (8 ноября) Второй всероссийский съезд Советов принял Декрет о мире, в котором предложил всем воюющим государствам немедленно заключить перемирие и начать мирные переговоры. В ночь на 27 октября (9 ноября) съезд создал советское правительство — Совет Народных Комиссаров (Совнарком).

В ночь на 8 (21) ноября Совнарком направил радиотелеграмму и. о. верховного главнокомандующего русской армии генералу Н. Н. Духонину, приказав ему обратиться к командованию армий противника с предложением прекратить военные действия и начать мирные переговоры. В предписании говорилось, что Совнарком считает необходимым «безотлагательно сделать формальное предложение перемирия всем воюющим странам, как союзным, так и находящимся с нами во враждебных действиях». 8 (21) ноября за отказ выполнить это распоряжение Н. Н. Духонину было объявлено о его смещении с должности (вместо него 12 (25) ноября Верховным главнокомандующим всеми сухопутными и морскими силами Российской республики назначается прапорщик царской армии Н. В. Крыленко), а Наркоминдел обратился с нотой ко всем послам союзных держав, предлагая объявить перемирие и начать мирные переговоры.

9 (22) ноября председатель Совнаркома В. И. Ленин направил телеграмму во все полки фронтовых армий: «Пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем». В тот же день дипломатические представители союзных стран на совещании в Петрограде решили игнорировать ноту советского правительства.

10 (23) ноября главы военных миссий союзных стран при штабе верховного главнокомандующего вручили генералу Н. Н. Духонину коллективную ноту, в которой выразили протест против нарушения договора от 5 сентября 1914 года, запрещавшего союзникам заключение сепаратного мира или перемирия. Духонин разослал текст ноты всем командующим фронтами.

В тот же день Наркоминдел обратился к послам нейтральных государств с предложением взять на себя посредничество в организации переговоров о мире. Представители Швеции, Норвегии и Швейцарии ограничились извещением о получении ноты. Посол Испании, заявивший НКИД, что предложение передано в Мадрид, был немедленно отозван из России.

Отказ Антанты поддержать мирную инициативу Советского правительства и активное противодействие заключению мира вынудило Совнарком стать на путь сепаратных переговоров о мире с центральными державами, которые были крайне заинтересованы в ликвидации своего Восточного фронта и пополнении истощившихся ресурсов за счет восстановления экономических отношений с Россией и поэтому немедленно откликнулись на советское предложение[2].

14 (27) ноября Германия сообщила о согласии начать мирные переговоры с советским правительством. В тот же день Ленин от имени Совнаркома обратился с нотой к правительствам Франции, Великобритании, Италии, США, Бельгии, Сербии, Румынии, Японии и Китая, предлагая им присоединиться к мирным переговорам: «1 декабря мы приступаем к мирным переговорам. Если союзные народы не пришлют своих представителей, мы будем вести с немцами переговоры одни». Ответа получено не было.

Заключение перемирия

19 ноября (2 декабря) мирная делегация Советского правительства, возглавляемая А. А. Иоффе, прибыла в нейтральную зону и проследовала в Брест-Литовск, в котором располагалась Ставка германского командования на Восточном фронте, где встретилась с делегацией австро-германского блока, в состав которой входили также представители Болгарии и Турции.

Переговоры с Германией о перемирии начались в Брест-Литовске 20 ноября (3 декабря1917 года. В тот же день в ставку верховного главнокомандующего русской армии в Могилёве прибыл Н. В. Крыленко, вступивший в должность Главковерха.

21 ноября (4 декабря) советская делегация изложила свои условия:

  • перемирие заключается на 6 месяцев;
  • военные действия приостанавливаются на всех фронтах;
  • немецкие войска выводятся из Риги и с Моонзундских островов;
  • запрещаются какие бы то ни было переброски немецких войск на Западный фронт.

В результате переговоров было достигнуто временное соглашение:

  • перемирие заключается на период с 24 ноября (7 декабря) по 4 (17) декабря;
  • войска остаются на занимаемых позициях;
  • прекращаются все переброски войск, кроме уже начавшихся.

27 ноября (10 декабря) на заседании Совнаркома был обсуждён вопрос об инструкции советской делегации на мирных переговорах. В решении СНК по этому вопросу было записано: «Инструкция о переговорах — на основе „Декрета о мире“».

2 (15) декабря 1917 года новый этап переговоров завершился заключением перемирия на 28 дней с 4 (17) декабря с возможностью дальнейшего продления. При этом, в случае разрыва, стороны обязывались предупредить противника за 7 дней. Была достигнута договорённость и о том, что новые переброски войск на Западный фронт не будут допускаться.

Переговоры о мире

Первый этап

Переговоры о мире начались 9 (22) декабря 1917 года. Делегации государств Четверного союза возглавляли: от Германии — статс-секретарь ведомства иностранных дел Р. фон Кюльман; от Австро-Венгрии — министр иностранных дел граф О. Чернин; от Болгарии — министр юстиции Попов; от Турции — великий визирь Талаат-бей.

Конференцию открыл главнокомандующий Восточным фронтом принц Леопольд Баварский, место председателя занял Кюльман.

В советскую делегацию на первом этапе входили 5 уполномоченных — членов ВЦИК: большевики А. А. Иоффе — председатель делегации, Л. Б. Каменев (Розенфельд) и Г. Я. Сокольников (Бриллиант), эсеры А. А. Биценко и С. Д. Масловский-Мстиславский, 8 членов военной делегации (генерал-квартирмейстер при Верховном главнокомандующем Генштаба генерал-майор В. Е. Скалон, состоявший при начальнике Генштаба генерал Ю. Н. Данилов, помощник начальника Морского Генерального штаба контр-адмирал В. М. Альтфатер, начальник Николаевской военной академии Генштаба генерал А. И. Андогский, генерал-квартирмейстер штаба 10-й армии Генштаба генерал А. А. Самойло, полковник Д. Г. Фокке, подполковник И. Я. Цеплит, капитан В. Липский), секретарь делегации Л. М. Карахан, 3 переводчика и 6 технических сотрудников, а также 5 рядовых членов делегации — матрос Ф. В. Олич, солдат Н. К. Беляков, калужский крестьянин Р. И. Сташков, рабочий П. А. Обухов, прапорщик флота К. Я. Зедин[3].

Германская дипломатия тщательно прорабатывала все важные для Германии аспекты будущего договора, чего нельзя сказать о советском дипломатическом ведомстве. Большевистские руководители хотели лишь произвести «разведку боем». 5 (18) декабря Троцкий сообщал главковерху Крыленко: «Ленин отстаивает следующий план: в течение первых двух-трёх дней переговоров как можно яснее и резче закрепить на бумаге аннексионистские притязания немецких империалистов и оборвать на этом переговоры на недельный срок и возобновить их либо на русской почве в Пскове, либо в бараке на нейтральной полосе между окопами. Я присоединяюсь к этому мнению. Незачем ездить в нейтральную страну». Подписание мирного договора на нейтральной территории предусматривалось договором о перемирии. Троцкий же просил главковерха передать делегатам в Брест, что «самое удобное было бы вовсе не переносить переговоры в Стокгольм. Это отдалило бы очень делегацию от здешней базы и крайне затруднило бы сношения, особенно ввиду политики финляндской буржуазии»[2].

Возобновление переговоров было омрачено трагедией в русской делегации. По прибытии в Брест 29 ноября (12 декабря), до открытия конференции, во время частного совещания советской делегации застрелился представитель Ставки в группе военных консультантов генерал-майор В. Е. Скалон.

Исходя из общих принципов Декрета о мире, советская делегация уже на одном из первых заседаний предложила принять за основу переговоров следующую программу:

  1. Не допускаются никакие насильственные присоединения захваченных во время войны территорий; войска, оккупирующие эти территории, выводятся в кратчайший срок.
  2. Восстанавливается полная политическая самостоятельность народов, которые были этой самостоятельности лишены в ходе войны.
  3. Национальным группам, не имевшим политической самостоятельности до войны, гарантируется возможность свободно решить вопрос о принадлежности к какому-либо государству или о своей государственной самостоятельности путём свободного референдума.
  4. Обеспечивается культурно-национальная и, при наличии определённых условий, административная автономия национальных меньшинств.
  5. Отказ от контрибуций.
  6. Решение колониальных вопросов на основе вышеизложенных принципов.
  7. Недопущение косвенных стеснений свободы более слабых наций со стороны наций более сильных.

После трёхдневного обсуждения странами германского блока советских предложений вечером 12 (25) декабря 1917 Р. фон Кюльман сделал заявление о том, что Германия и её союзники принимают эти предложения. При этом была сделана оговорка, сводившая на нет согласие Германии на мир без аннексий и контрибуций: «Необходимо, однако, с полной ясностью указать на то, что предложения русской делегации могли бы быть осуществлены лишь в том случае, если бы все причастные к войне державы, без исключения и без оговорок, в определённый срок, обязались точнейшим образом соблюдать общие для всех народов условия». Констатировав присоединение германского блока к советской формуле мира «без аннексий и контрибуций», советская делегация предложила объявить десятидневный перерыв, в ходе которого можно было бы попытаться привести страны Антанты за стол переговоров.

Во время перерыва, однако, на заседаниях политической комиссии выявилось, что Германия понимает мир без аннексий иначе, чем советская делегация, — для Германии речь совсем не идёт об отводе войск к границам 1914 года и выводе германских войск с оккупированных территорий бывшей Российской империи, тем более что, согласно заявлению Германии, Польша, Литва и Курляндия уже высказались за отделение от России, так что если эти три страны теперь вступят в переговоры с Германией о своей дальнейшей судьбе, то это отнюдь не будет считаться аннексией со стороны Германии.

14 (27) декабря советская делегация на втором заседании политической комиссии сделала предложение: «В полном согласии с открытым заявлением обеих договаривающихся сторон об отсутствии у них завоевательных планов и о желании заключить мир без аннексий. Россия выводит свои войска из занимаемых ею частей Австро-Венгрии, Турции и Персии, а державы Четверного союза — из Польши, Литвы, Курляндии и других областей России». Советская Россия обещала, в соответствии с принципом самоопределения наций, предоставить населению этих областей возможность самому решить вопрос о своём государственном существовании — в отсутствие каких-либо войск, кроме национальных или местной милиции. Германская и австро-венгерская делегация, однако, сделали контрпредложение — Российскому государству было предложено «принять к сведению заявления, в которых выражена воля народов, населяющих Польшу, Литву, Курляндию и части Эстляндии и Лифляндии, о их стремлении к полной государственной самостоятельности и к выделению из Российской федерации» и признать, что «эти заявления при настоящих условиях надлежит рассматривать как выражение народной воли»[4].

Р. фон Кюльман спросил, не согласится ли советское правительство вывести свои войска из всей Лифляндии и из Эстляндии, чтобы дать местному населению возможность соединиться со своими единоплеменниками, живущими в занятых немцами областях. Советской делегации также было сообщено, что Украинская центральная рада направляет в Брест-Литовск свою собственную делегацию.

Под предлогом самоопределения народов Германия фактически предложила советской делегации признать марионеточные режимы, установленные к этому времени германо-австрийскими оккупационными властями в западных национальных окраинах бывшей Российской империи. Так, 11 декабря (по старому стилю) 1917 года, прямо во время германо-советских переговоров о перемирии, марионеточная Литовская Тариба объявила о восстановлении независимого Литовского государства и «вечных союзных связях» этого государства с Германией.

15 (28) декабря советская делегация выехала в Петроград. Сложившееся положение дел было обсуждено на заседании ЦК РСДРП(б), где большинством голосов было принято решение затягивать мирные переговоры как можно дольше, в надежде на скорую революцию в самой Германии. В дальнейшем формула уточняется и принимает следующий вид: «Держимся до германского ультиматума, потом сдаём».

С одной стороны, выдвинутые германской стороной условия были неприемлемыми, однако было непонятно, чем можно на них ответить. Советское руководство пыталось выяснить, велика ли возможность немецкого наступления и его решающего успеха, не может ли срыв переговоров вызвать массовый уход солдат с фронта, способна ли армия противостоять немецкому наступлению или осуществлять организованное отступление, сохраняя артиллерию. В зависимости от ответов на эти вопросы, необходимо было определиться с тактикой переговоров — следует ли их затянуть или, наоборот, «революционно резко» сорвать?[2]

В конце концов советские руководители, учитывая состояние армии, не осмелились прервать мирные переговоры. Было принято решение противодействовать форсированию переговоров немецкой стороной, требовать перенесения конференции в Стокгольм, усилить антивоенную агитацию среди немецких солдат, вести пропаганду и агитацию в пользу революционной войны. Эти положения 18 (31) декабря были сформулированы Лениным в проекте резолюции Совнаркома, предусматривавшем также организацию армии и «оборону от прорыва к Петрограду»[2].

Ленин предложил наркоминделу Троцкому выехать в Брест-Литовск и лично возглавить советскую делегацию. По воспоминаниям Троцкого, «сама по себе перспектива переговоров с бароном Кюльманом и генералом Гофманом была мало привлекательна, но „чтобы затягивать переговоры, нужен затягиватель“, как выразился Ленин». Впоследствии он даже назвал своё участие в мирных переговорах «визитами в камеру пыток».

Вместе с Троцким в Брест-Литовск отправляется Карл Радек, уроженец польских земель в составе Австро-Венгрии. Его включили в советскую делегацию в качестве консультанта по национальным отношениям, при этом он выступал на переговорах от имени трудящихся Польши. Троцкий рассчитывал на то, что «непримиримость и принципиальность энергичного и пылкого Радека взбодрят более спокойных и мягких Иоффе и Каменева»[2].

Во время перерыва в работе конференции НКИД вновь обратился к правительствам Антанты с приглашением принять участие в мирных переговорах и вновь не получил ответа.

Второй этап

Второй состав делегации

На втором этапе переговоров советскую сторону представляли Л. Д. Троцкий (руководитель), А. А. Иоффе, Л. М. Карахан, К. Б. Радек, М. Н. Покровский, А. А. Биценко, В. А. Карелин, Е. Г. Медведев, В. М. Шахрай, Ст. Бобинский, В. Мицкевич-Капсукас, В. Териан, В. М. Альтфатер, А. А. Самойло, В. В. Липский[5].

Лев Троцкий, возглавив советскую делегацию, затягивал переговоры, надеясь на скорую революцию в Центральной Европе, и через головы участников переговоров обращался с призывами о восстании к «рабочим в военной форме» Германии и Австро-Венгрии. По его выражению, «не нужно ли попытаться поставить немецкий рабочий класс и немецкую армию перед испытанием: с одной стороны — рабочая революция, объявляющая войну прекращённой; с другой стороны — гогенцоллернское правительство, приказывающее на эту революцию наступать»[6]. Когда же Германия продиктовала жёсткие условия мира, Троцкий пошёл против Ленина, выступавшего за мир любой ценой, но не поддержал и Бухарина, который призывал к «революционной войне». Вместо этого он выдвинул «промежуточный» лозунг «ни войны, ни мира», то есть призвал к прекращению войны, но предложил не заключать при этом мирного договора.

По свидетельству одного из членов советской делегации, бывшего царского генерала Самойло А. А.,

С переменой главы делегации резко изменились и отношения с немцами. Мы стали встречаться с ними только на совместных заседаниях, так как перестали ходить в офицерское собрание, а довольствовались у себя в блоке, в котором жили.

На заседаниях Троцкий выступал всегда с большой горячностью, Гофман [генерал Макс Гофман] не оставался в долгу, и полемика между ними часто принимала очень острый характер. Гофман обычно вскакивал с места и со злобной физиономией принимался за свои возражения, начиная их выкриком: «Ich protestiere!..» [я протестую!], часто даже ударяя рукой по столу. Сначала такие нападки на немцев мне, естественно, приходились по сердцу, но Покровский мне разъяснил, насколько они были опасны для переговоров о мире.
Отдавая себе отчёт о степени разложения русской армии и невозможности с её стороны какого-либо отпора в случае наступления немцев, я ясно сознавал опасность потерять колоссальное военное имущество на огромнейшем русском фронте, не говоря уже о потере громадных территорий. Несколько раз я говорил об этом на наших домашних совещаниях членов делегации, но каждый раз выслушивался Троцким с явной снисходительностью к моим непрошенным опасениям. Его собственное поведение на общих заседаниях с немцами явно клонилось к разрыву с ними… переговоры продолжались, выливаясь главным образом в ораторские поединки между Троцким и Гофманом[7].

Сохранились также воспоминания главы германской делегации, статс-секретаря германского МИД Рихарда фон Кюльмана, отозвавшегося о Троцком следующим образом: «не очень большие, острые и насквозь пронизывающие глаза за резкими стеклами очков смотрели на его визави сверлящим и критическим взглядом. Выражение его лица ясно указывало на то, что он [Троцкий] лучше бы завершил малосимпатичные для него переговоры парой гранат, швырнув их через зелёный стол, если бы это хоть как-то было согласовано с общей политической линией… иногда я спрашивал себя, прибыл ли он вообще с намерением заключить мир, или ему была нужна трибуна, с которой он мог бы пропагандировать большевистские взгляды».

По словам Георгия Чичерина, который сменил Троцкого после брестского провала, Троцкий был любителем «декларативных шагов, доводящих всё до крайнего обострения» и «истерических скачков», он с самого начала не имел вкуса к дипломатической работе и, по собственным воспоминаниям, следующим образом рассуждал при своем назначении: «Какая такая у нас будет дипломатическая работа?. Вот издам несколько прокламаций и закрою лавочку»[2].

Немедленно после своего прибытия в Брест-Литовск Троцкий пытается вести пропаганду среди германских солдат, охранявших железнодорожные пути, на что получает протест германской стороны. При содействии Карла Радека создаётся агитационная газета «Die Fackel» (Факел) для распространения среди немецких солдат. 13 декабря Совнарком выделил 2 млн руб. на агитационную работу за границей и демонстративно опубликовал отчёт об этом. По выражению самого Троцкого, он решил «прощупать» настроение германских солдат, «будут ли они наступать».

Член германской делегации генерал Макс Гофман иронически описывал состав советской делегации: «Я никогда не забуду первого обеда с русскими. Я сидел между Иоффе и Сокольниковым, тогдашним комиссаром финансов. Напротив меня сидел рабочий, которому, по-видимому, множество приборов и посуды доставляло большое неудобство. Он хватался то за одно, то за другое, но вилку использовал исключительно для чистки своих зубов. Наискосок от меня рядом с князем Хоенлое сидела террористка Бизенко [так в тексте], с другой стороны от неё — крестьянин, настоящее русское явление с длинными седыми локонами и заросшей, как лес, бородой. Он вызывал у персонала некую улыбку, когда на вопрос, красное или белое вино предпочитает он к обеду, отвечал: „Более крепкое“».

Наркоминдел Троцкий, в свою очередь, ехидно комментирует поведение самого Гофмана: «Генерал Гоффманн … привнёс свежую ноту в конференцию. Он показывал, что ему не симпатичны закулисные хитрости дипломатии, и несколько раз ставил свой солдатский сапог на стол переговоров. Мы сразу поняли, что единственная реальность, которую действительно следует воспринимать всерьёз при этих бесполезных разговорах, это сапог Гоффманна».

Ход переговоров

20 декабря 1917 года (2 января 1918) советское правительство направило телеграммы председателям делегаций стран Четверного союза с предложением перенести мирные переговоры в Стокгольм. По мнению Совнаркома, там советская делегация могла бы чувствовать себя свободнее, её радиосообщения можно было бы защитить от перехвата, а телефонные переговоры с Петроградом — от немецкой цензуры. Предложение было категорически отклонено Германией.

22 декабря 1917 года (4 января 1918) германский канцлер Г. фон Гертлинг сообщил в своём выступлении в Рейхстаге, что в Брест-Литовск прибыла делегация Украинской центральной рады. Германия согласилась вести переговоры с украинской делегацией, надеясь использовать это как рычаг и против Советской России, и против своего союзника — Австро-Венгрии. Украинские дипломаты, которые вели предварительные переговоры с немецким генералом М. Гофманом, начальником штаба германских армий на Восточном фронте, вначале заявляли о претензиях на присоединение к Украине Холмщины (входившей в состав Польши), а также австро-венгерских территорий — Буковины и Восточной Галиции. Гофман, однако, настоял на том, чтобы они снизили свои требования и ограничились одной Холмщиной, согласившись на то, чтобы Буковина и Восточная Галиция образовали самостоятельную австро-венгерскую коронную территорию под владычеством Габсбургов. Именно эти требования они отстаивали в своих дальнейших переговорах с австро-венгерской делегацией. Переговоры с украинцами затянулись так, что открытие конференции пришлось перенести на 27 декабря 1917 года (9 января 1918).

Открывая конференцию, Р. фон Кюльман заявил, что, поскольку в течение перерыва в мирных переговорах ни от одной из основных участниц войны не поступило заявления о присоединении к ним, то делегации стран Четверного союза отказываются от своего ранее выраженного намерения присоединиться к советской формуле мира «без аннексий и контрибуций». И фон Кюльман, и глава австро-венгерской делегации Чернин высказались против перенесения переговоров в Стокгольм. Кроме того — поскольку союзники России не ответили на предложение принять участие в переговорах, то речь теперь, по мнению германского блока, должна будет идти не о всеобщем мире, а о сепаратном мире между Россией и державами Четверного союза.

На следующее заседание, состоявшееся 28 декабря 1917 (10 января 1918), немцы пригласили украинскую делегацию. Её председатель В. А. Голубович огласил декларацию Центральной рады о том, что власть Совнаркома Советской России не распространяется на Украину, а потому Центральная рада намерена самостоятельно вести мирные переговоры. Р. фон Кюльман обратился к Л. Д. Троцкому, возглавившему советскую делегацию на втором этапе переговоров, с вопросом, намерен ли он и его делегация и впредь быть в Брест-Литовске единственными дипломатическими представителями всей России, а также следует ли считать украинскую делегацию частью русской делегации или же она представляет самостоятельное государство. Троцкий знал о том, что Рада фактически находится в состоянии войны с РСФСР[8]. Поэтому, согласившись рассматривать делегацию Украинской Центральной рады как самостоятельную, он фактически сыграл на руку представителям Центральных держав и предоставил Германии и Австро-Венгрии возможность продолжать контакты с Украинской Центральной радой, в то время как переговоры с Советской Россией ещё два дня топтались на месте[9].

Германское верховное командование выражало крайнее недовольство затягиванием мирных переговоров, опасаясь разложения армии. Генерал Э. Людендорф требовал от генерала Гофмана ускорить переговоры. Тем временем 30 декабря 1917 (12 января 1918) на заседании политической комиссии советская делегация потребовала от правительств Германии и Австро-Венгрии категорически подтвердить отсутствие у них намерений присоединить какие бы то ни было территории бывшей Российской империи — по мнению советской делегации, решение вопроса о будущей судьбе самоопределяющихся территорий должно осуществляться путём всенародного референдума, после вывода иностранных войск и возвращения беженцев и переселённых лиц. Генерал Гофман в ответной пространной речи заявил, что германское правительство отказывается очистить оккупированные территории Курляндии, Литвы, Ригу и острова Рижского залива.

Тем временем в тылу Центральных держав положение обострялось. Экономическое положение Германии и Австро-Венгрии из-за затянувшейся войны было не намного лучше российского. Уже к весне 1917 года германское правительство приблизилось к исчерпанию мобилизационных ресурсов — весьма ограниченных, в отличие от Антанты с её огромными колониальными владениями. Практически вся германская промышленность к 1917 году была переведена на военные рельсы, причём правительство было вынуждено вернуть с фронта 125 тыс. рабочих. Распространились разнообразные суррогаты («эрзац»), а уже зима 1916/1917 годов вошла в германскую историю как «брюквенная зима», в ходе которой, по некоторым источникам, умерло от голода до 700 тыс. чел. К зиме 1917/1918 годов положение Центральных держав стало ещё хуже. Недельные нормы потребления по карточкам составляли: картофеля — 3,3 кг, хлеба — 1,8 кг, мяса — 240 граммов, жиров — 70-90 граммов[10]. Затягивание мирных переговоров и ухудшение продовольственной ситуации в Германии и Австро-Венгрии привело к резкому росту забастовочного движения, которое в Австро-Венгрии переросло во всеобщую забастовку. В ряде районов начали появляться первые Советы по российскому образцу. Лишь 9 (22) января, получив от правительства обещания подписать мир с Россией и улучшить продовольственную ситуацию, стачечники возобновили работу. 15 (28) января забастовки парализовали берлинскую оборонную промышленность, быстро охватили другие отрасли производства и распространились по всей стране. Центром стачечного движения был Берлин, где, согласно официальным сообщениям, бастовало около полумиллиона рабочих. Как и в Австро-Венгрии, в Германии были образованы Советы, требовавшие в первую очередь заключения мира и установления республики.

5 (18) января 1918 генерал Гофман на заседании политической комиссии предъявил условия Центральных держав — они представляли собой карту бывшей Российской империи, на которой в пользу Германии и Австро-Венгрии отходили Польша, Литва, часть Белоруссии и Украины, Эстонии и Латвии, Моонзундские острова и Рижский залив. Это позволяло Германии контролировать морские пути к Финскому и Ботническому заливам, а также развивать наступление на Петроград. В руки Германии переходили российские балтийские порты. Предложенная граница была крайне невыгодна для России — отсутствие естественных рубежей и сохранение за Германией плацдарма на берегу Западной Двины у Риги в случае войны грозило оккупацией всей Латвии и Эстонии, угрожало Петрограду. Советская делегация потребовала нового перерыва мирной конференции ещё на десять дней для ознакомления своего правительства с германскими требованиями.

Уверенность немецкой делегации в себе усилилась после разгона большевиками Учредительного собрания 6 (19) января 1918. Учредительное собрание, как считалось, могло стать на позиции «революционного оборончества» и принудить Советское правительство прервать переговоры. Как позднее заявлял Троцкий, «разгон Учредительного Собрания означал…готовность …[большевиков] …к прекращению войны какой угодно ценой. Тон Кюльмана [главы германской делегации статс-секретаря германского МИД Рихарда фон Кюльмана] стал заметно наглее»[6]:229[11].

Начало внутрипартийной борьбы

К середине января 1918 года в РСДРП(б) оформляется раскол: в то время как группа «левых коммунистов» во главе с Н. И. Бухариным настаивает на отклонении германских требований, Ленин настаивает на их принятии, опубликовав 7 (20) января «Тезисы о мире». Основной аргумент «левых коммунистов» сводился к тому, что без немедленной революции в странах Западной Европы социалистическая революция в России погибнет. Они не допускали каких-либо соглашений с империалистическими государствами и требовали объявить «революционную войну» международному империализму, при этом заявляли о готовности «идти на возможность утраты советской власти» во имя «интересов международной революции». Против предложенных немцами позорных для России условий выступил ряд большевистских лидеров: Н. И. Бухарин, Ф. Э. Дзержинский, М. С. Урицкий, А. С. Бубнов, К. Б. Радек[12], А. А. Иоффе, Н. Н. Крестинский, Н. В. Крыленко, Н. И. Подвойский. Историк Юрий Фельштинский также указывает на присоединение к «левым коммунистам» Пятакова Г. Л., А. Ломова, В. Смирнова, М. Бронского, В. Н. Яковлевой, М. Н. Покровского и др. Взгляды «левых коммунистов» нашли некоторую поддержку в ряде партийных организаций Москвы, Петрограда, Урала и др. Московское областное бюро РСДРП(б), где временно «левые коммунисты» получили большинство, ещё 28 декабря 1917 года (10 января 1918) приняло резолюцию с требованием разрыва переговоров с Германией. Наркоминдел Троцкий предпочитает лавировать между двумя фракциями, выдвинув «промежуточную» платформу «ни мира, ни войны» — «Мы войну прекращаем, мира не заключаем, армию демобилизуем».

8 (21) января Ленин, выступая на совещании членов ЦК с партийными работниками, приводит развёрнутое обоснование необходимости подписания мира, огласив свои «Тезисы по вопросу о немедленном заключении сепаратного и аннексионистского мира» (опубликованы лишь 24 февраля). За ленинские тезисы проголосовало лишь 15 участников совещания, 32 человека поддержали позицию «левых коммунистов» и 16 — позицию Троцкого.

На заседании ЦК РСДРП(б) 11 (24) января против Ленина выступили «левые коммунисты» и Троцкий. Дзержинский упрекал Ленина в том, что он трусливо отказывается от программы революции, как Зиновьев и Каменев отказались от неё в октябре. Согласиться на диктат кайзера, утверждал Бухарин, значит воткнуть нож в спину немецкого и австрийского пролетариата — в Вене как раз шла всеобщая забастовка против войны. По мнению Урицкого, Ленин подходил к проблеме с узко русской, а не международной точки зрения, эту же ошибку он совершил и в прошлом. От имени петроградской парторганизации Косиор отверг позицию Ленина. Ленин формулировал свою позицию так: «Для революционной войны нужна армия, а у нас армии нет … Несомненно, мир, который мы вынуждены заключать сейчас, — мир похабный, но если начнётся война, то наше правительство будет сметено и мир будет заключён другим правительством». Часть «левых коммунистов» — Бухарин, Урицкий, Ломов (Оппоков) — выступила с поддержкой предложения Троцкого — «ни мира, ни войны». За подписание мира высказались Сталин, Сергеев (Артём), Сокольников. «Левые коммунисты», временно отказавшись от лозунга немедленной «революционной войны» (за него голосовало только два человека), при голосовании дали перевес предложению Троцкого, которое получило 9 голосов при 7 против. Тогда Ленин внёс предложение о всяческом затягивании переговоров, которое было принято 12 голосами при 1 против (Зиновьев).

Оценивая последствия своего лозунга «ни мира, ни войны», Троцкий в надежде на революцию в Германии заявляет, что «25 % за то, что германцы смогут наступать». Член советской делегации М. Н. Покровский отозвался о надеждах Троцкого крайне скептически: «Он наивно воображал, что стоит только перенести цирк „Модерн“ [излюбленное место для митингов в Петрограде] в Брест — и дело будет в шляпе. Что из его брестских речей до германского рабочего дойдёт только то, что разрешит напечатать военная цензура Вильгельма II, это ускользнуло от его соображения».

Кроме того, во время этого же перерыва Троцкий выступил с докладом на III съезде Советов. Подавляющее большинство съезда было так категорически настроено в пользу войны, что Ленин держался в тени. Даже Троцкий более решительно говорил о своих возражениях против мира, чем против войны. «Главную речь вечера, — пишет британский очевидец, — произнес Троцкий, чей доклад… слушали с восторженным вниманием. С него не сводили глаз, ибо он достиг зенита своей силы… Человек, воплощавший в себе революционную волю России, обращался к миру вовне… Когда Троцкий закончил свою речь, огромное сонмище русских рабочих, солдат и крестьян поднялось и… торжественно запело „Интернационал“. Это был столь же стихийный порыв, сколь и волнующий для тех, кто, как автор, был его очевидцем».[13] Съезд единодушно одобрил доклад Троцкого, но не принял никакого решения и оставил его на усмотрение правительства.

Перед отъездом советской делегации в Брест-Литовск для продолжения переговоров Ленин дал указание Троцкому всемерно затягивать переговоры, но в случае предъявления немцами ультиматума мир подписать.

Подписание Центральными державами мирного договора с Украиной

Германия и Австро-Венгрия использовали перерыв в переговорах для завершения переговоров с представителями Центральной рады УНР. 9 (22) января Центральная рада провозгласила УНР «самостоятельным, ни от кого не зависимым, свободным, суверенным государством украинского народа». Одним из положений IV Универсала новому правительству УНР — Совету народных министров — предписывалось в первоочередном порядке «с этого дня вести уже начатые им переговоры о мире с Центральными державами совершенно самостоятельно и довести их до конца, невзирая ни на какие препоны со стороны каких-либо других частей бывшей Российской империи, и установить мир…»[14]. 16 (29 января) в Киеве вспыхнуло большевистское восстание, подавленное войсками Центральной рады к 22 января (4 февраля). Однако Харьков уже был под властью Советов, и представитель Харькова сопровождал Троцкого по его возвращении в Брест.

К 17 (30) января, когда мирная конференция возобновила работу, в Брест прибыли представители украинского советского правительства (председатель Всеукраинского ЦИК Е. Г. Медведев и народный секретарь военных дел украинского советского правительства В. М. Шахрай) и выступили со своей декларацией, однако в ответ Чернин заявил, что 12 января на пленарном заседании Германия и Австро-Венгрия уже признали делегацию Центральной рады самостоятельной и правомочной представлять УНР и теперь «вынуждены признать УНР как свободное суверенное государство, вполне правомочное вступать в международные сношения». Троцкий официально уведомил партнеров, что Россия не признает сепаратных соглашений между Радой и центральными державами. Также он предостерег Кюльмана и Чернина от переоценки силы украинского сепаратизма. Тогда делегат от Рады Любинский яростно накинулся на Троцкого и советское правительство, обвиняя их в попрании суверенных прав Украины и насильственном установлении советской власти в Харькове и Киеве.

Он снова занял наступательную позицию по вопросу Польши и спросил, почему Польша не представлена в Бресте. Кюльман сделал вид, что участие польской делегации зависит от России, которая должна сначала признать тогдашнее польское правительство. «Здесь нам снова ставят вопрос о том, — сказал Троцкий, — признаем ли мы независимость Польши… Такая постановка вопроса двусмысленна. Признаем ли мы независимость Ирландии? Наше правительство… признает эту независимость, — но пока Ирландия ещё оккупирована великобританскими властями. Мы признаем право каждого человека на пищу… но это не обязывает нас каждого голодного человека признавать сытым». 26 Признание права Польши на независимость не подразумевает признания, что она обладает фактической независимостью под немецко-австрийской опекой. Потом убедительно выступил Радек с обвинениями в адрес германо-австрийского засилья в его родной стране: он сказал о насильственной депортации сотен тысяч польских рабочих в Германию, об ужасных условиях, в которых она происходила, о политическом угнетении, о том, как заключались в тюрьмы и лагеря политические лидеры всех польских партий. Был интернирован даже старый недруг Радека Пилсудский, тогдашний командир Польского легиона, сражавшегося на стороне Германии и Австро-Венгрии, и будущий польский диктатор.

Тем не менее январское восстание в Киеве поставило Германию в затруднительное положение, и теперь уже германская делегация потребовала перерыва в заседаниях мирной конференции. 21 января (3 февраля) фон Кюльман и Чернин выехали в Берлин на совещание с генералом Людендорфом, где обсуждался вопрос о возможности подписания мира с правительством Центральной рады, не контролирующим ситуацию на Украине. Решающую роль сыграло тяжелейшее положение с продовольствием в Австро-Венгрии, которой без украинского зерна грозил голод. Вернувшись в Брест-Литовск, германская и австро-венгерская делегации 27 января (9 февраля) подписали мир с делегацией Центральной рады[15]. В обмен на военную помощь против советских войск УНР обязалась поставить Германии и Австро-Венгрии до 31 июля 1918 г. миллион тонн зерна, 400 млн яиц, до 50 тыс. тонн мяса рогатого скота, сало, сахар, пеньку, марганцевую руду и пр. Австро-Венгрия также взяла на себя обязательство создать автономную Украинскую область в Восточной Галиции. Подписание Брестского мира Украина — Центральные державы стало крупным ударом по большевикам, параллельно с переговорами в Брест-Литовске не оставлявшим попыток советизировать Украину. Первая попытка большевизации Киева была проведена уже в ноябре 1917 года. В декабре была провозглашена советская республика с центром в Харькове, а в январе 1918 предпринята вторая неудачная попытка большевизации Киева (см. Январское восстание в Киеве). В Брест-Литовске появляются представители украинской советской республики Медведев и Шахрай. К 26 января (8 февраля) 1918 года войска левого эсера Муравьёва М. А. берут штурмом Киев, сам Муравьёв докладывает предсовнаркома Ленину В. И., что «порядок в Киеве восстановлен, революционная власть в лице Народного секретариата, прибывшего из Харькова Совета рабочих и крестьянских депутатов и Военно-революционного комитета работает энергично»[16]. Троцкий заявляет представителю делегации Центральной Рады Миколе Любинскому, что «власть Центральной Рады распространяется только на его комнату в Брест-Литовске»[17]. Тем не менее, 27 января (9 февраля) на заседании политической комиссии Чернин сообщил российской делегации о состоявшемся подписании мира с Украиной в лице делегации правительства Центральной Рады. Уже в апреле 1918 года немцы разгоняют правительство Центральной Рады (см. Разгон Центральной рады), заменив его более консервативным режимом гетмана Скоропадского (см. Украинская держава).

Германский ультиматум

Одновременно, по настоянию генерала Людендорфа (ещё на совещании в Берлине тот потребовал от главы германской делегации прервать переговоры с российской делегацией в течение 24 часов после подписания мира с Украиной) и по прямому приказанию императора Вильгельма II, фон Кюльман предъявил Советской России в ультимативной форме требование принять германские условия мира, передав советской делегации следующую формулировку: «Россия принимает к сведению следующие территориальные изменения, вступающие в силу вместе с ратификацией этого мирного договора: области между границами Германии и Австро-Венгрии и линией, которая проходит… впредь не будут подлежать территориальному верховенству России. Из факта их принадлежности к бывшей Российской империи для них не будут вытекать никакие обязательства по отношению к России. Будущая судьба этих областей будет решаться в согласии с данными народами, а именно на основании тех соглашений, которые заключат с ними Германия и Австро-Венгрия».

Предлогом для этого ультиматума стало якобы перехваченное в Берлине воззвание Троцкого к германским солдатам, призывающее их «убить императора и генералов и побрататься с советскими войсками».

Согласно заявлению кайзера Вильгельма II, сделанному в тот же день,

Сегодня большевистское правительство напрямую обратилось к моим войскам с открытым радиообращением, призывающим к восстанию и неповиновению своим высшим командирам. Ни я, ни фельдмаршал фон Гинденбург больше не можем терпеть такое положение вещей. Троцкий должен к завтрашнему вечеру … подписать мир с отдачей Прибалтики до линии НарваПлескауДюнабург включительно… Верховное главнокомандование армий Восточного фронта должно вывести войска на указанную линию.

28 января 1918 (10 февраля 1918) на запрос советской делегации, как решать вопрос, Ленин подтвердил прежние указания. Тем не менее Троцкий, нарушив эти указания, отверг германские условия мира, выдвинув лозунг «Ни мира, ни войны: мир не подписываем, войну прекращаем, а армию демобилизуем». На заседании делегаций он прокомментировал германский ультиматум следующим заявлением:

Народы ждут с нетерпением результатов мирных переговоров в Брест-Литовске. Народы спрашивают, когда кончится это беспримерное самоистребление человечества, вызванное своекорыстием и властолюбием правящих классов всех стран? Если когда-либо война и велась в целях самообороны, то она давно перестала быть таковой для обоих лагерей. Если Великобритания завладевает африканскими колониями, Багдадом и Иерусалимом, то это не есть ещё оборонительная война; если Германия оккупирует Сербию, Бельгию, Польшу, Литву и Румынию и захватывает Моонзундские острова, то это также не оборонительная война. Это — борьба за раздел мира. Теперь это видно, яснее, чем когда-либо….

Мы выходим из войны. Мы извещаем об этом все народы и их правительства Мы отдаём приказ о полной демобилизации наших армий… В то же время мы заявляем, что условия, предложенные нам правительствами Германии и Австро-Венгрии, в корне противоречат интересам всех народов.

Германская сторона заявила в ответ, что неподписание Россией мирного договора автоматически влечёт за собой прекращение перемирия.

После этого заявления советская делегация демонстративно покинула переговоры. Как указывает в своих воспоминаниях член советской делегации А. А. Самойло, входившие в делегацию бывшие офицеры Генштаба возвращаться в Россию отказались, оставшись в Германии. В тот же день Троцкий отдаёт Верховному главнокомандующему Крыленко распоряжение с требованием немедленно издать по армии приказ о прекращении состояния войны с Германией и о всеобщей демобилизации, отменённое Лениным уже через 6 часов. Тем не менее приказ был получен всеми фронтами 11 февраля.

Также к 9 февраля Германии удаётся с помощью самых жёстких репрессий подавить забастовочное движение в своём тылу.

Возобновление военных действий

31 января (13 февраля) 1918 года на совещании в Гомбурге с участием Вильгельма II, имперского канцлера Гертлинга, главы германского ведомства иностранных дел фон Кюльмана, Гинденбурга, Людендорфа, начальника морского штаба и вице-канцлера было принято решение прервать перемирие и начать наступление на Восточном фронте — «нанести короткий, но сильный удар расположенным против нас русским войскам, который позволил бы нам при этом захватить большое количество военного снаряжения». Согласно разработанному плану, предполагалось занять всю Прибалтику вплоть до Нарвы и оказать вооружённую поддержку Финляндии. Решено было также занять Украину, ликвидировать на занятых территориях советскую власть и приступить к вывозу зерна и сырья. В качестве формального мотива прекращения перемирия было решено использовать «неподписание Троцким мирного договора».

30 января (12 февраля1918 года через 48 часов после прекращения мирных переговоров в Брест-Литовске, германское командование Северного корпуса уже получило приказ начать форсированную подготовку к наступлению, но в интересах сохранения тайны как можно дольше не производить передвижения войск.

В 19 ½ часов 16 февраля германское командование официально заявило оставшемуся советскому представителю в Брест-Литовске о том, что в 12 часов дня 18 февраля заканчивается перемирие между Россией и Германией и возобновляется состояние войны. По условиям договора о перемирии, заключённого 2 (15) декабря 1917 года, в случае намерения одной из сторон расторгнуть договор она должна была предупредить об этом другую сторону за 7 дней до начала военных действий. Германское командование это условие нарушило. Советское правительство заявило протест правительству Германии по поводу нарушения условий перемирия, но ответа не последовало.

Утром 18 февраля уже поступили сведения об активизации немецких войск. Днём, начав наступление по всему фронту от Балтийского моря до Карпат силами 47 пехотных и 5 кавалерийских дивизий, немцы быстро продвигались вперед и уже к вечеру отрядом менее чем в 100 штыков взяли Двинск, где в ту пору находился штаб 5-й армии Северного фронта. Части старой русской армии, уже к концу 1917 года полностью разложенной большевистской антивоенной агитацией, не оказывая сопротивления уходили в тыл, бросая военное имущество (в лучшем случае унося его с собой), а сформированные большевиками отряды Красной Гвардии серьезного сопротивления не оказывали[18].

Советское правительство отправило в ночь с 18 на 19 февраля радиограмму правительству Германии с выражением протеста по поводу нарушения условий перемирия и с согласием подписать выработанный ранее в Бресте мирный договор, но ответа не последовало. Прошло ещё 5 дней, прежде чем в Петрограде был получен в ответ ультиматум германского правительства, датированный 21 февраля.

Тем временем наступление немецких войск продолжалось. С утра 19 февраля наступление германских войск стремительно развернулось на всем Северном фронте. Через Лифляндию и Эстляндию на Ревель, Псков и Нарву двинулись войска 8-й германской армии (6 дивизий), отдельный Северный корпус, дислоцировавшийся на Моонзундских островах, а также специальное армейское соединение, действовавшее с юга, со стороны Двинска.

На северном направлении в течение недели они заняли ряд городов и создали угрозу Петрограду. 19 февраля был сдан Минск, 20 февраля — Полоцк, 21 — Речица и Орша, 22 — латвийские Вольмар и Венден и эстонские Валк и Гапсала. 24 февраля 1918 года немцы, потеряв в боях за Псков около 300 военнослужащих, остановили дальнейшее продвижение к Петрограду[19][20]. Сам Псков, как сообщал в столицу член псковского ревкома Б. П. Позерн, «был занят незначительными силами немцев»[18]. 25 февраля большевики оставили Борисов и Ревель. 2 марта 1918 года была проведена бомбардировка Петрограда.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 2954 дня] Нарва была очищена без напора со стороны немцев, которых к тому времени там даже ещё не было[18].

На Украине 21 февраля 1918 года немецкие войска вошли в Киев. 1 марта немцы заняли Гомель, Чернигов и Могилёв, За 5 дней немецкие и австрийские войска продвинулись в глубь российской территории на 200—300 км. «Мне ещё не доводилось видеть такой нелепой войны, — писал Гофман. — Мы вели её практически на поездах и автомобилях. Сажаешь на поезд горстку пехоты с пулеметами и одной пушкой и едешь до следующей станции. Берёшь вокзал, арестовываешь большевиков, сажаешь на поезд ещё солдат и едешь дальше». Зиновьев был вынужден признать, что «имеются сведения, что в некоторых случаях безоружные немецкие солдаты разгоняли сотни наших солдат». «Армия бросилась бежать, бросая всё, сметая на своем пути», — написал об этих событиях в том же 1918 году первый советский главнокомандующий русской армией Н. В. Крыленко.

В связи с германским наступлением на пленарном заседании Петросовета 21 февраля был образован Комитет революционной обороны Петрограда в составе 15 человек, столица объявлена на осадном положении. К 25 февраля комитет расширен до 30 человек, образовано Бюро в составе Свердлов, Зиновьев, Лашевич, Спиридонова, Урицкий, Крыленко, Бонч-Бруевич В. Д., Подвойский и др., разосланы комиссары на различные участки фронта[21].

Вместе с тем к началу германского наступления фронт фактически уже прекратил своё существование. Ещё в декабре 1917 года большевики довели до логического завершения процесс «демократизации армии», начатый в марте Приказом № 1 Петросовета, — были приняты совместные декреты ВЦИК и СНК «О выборном начале и организации власти в армии» и «Об уравнении в правах всех военнослужащих». Первый окончательно объявил единственной властью в армии не командиров, а соответствующие солдатские комитеты, советы и съезды, введя также принцип выборности командиров[22]. Вторым в армии были упразднены все воинские звания и знаки отличия и для всех поголовно военнослужащих было введено звание «солдат революционной армии»[23]. Эти два декрета фактически завершили разрушение бывшей царской армии. Как пишет историк С. Н. Базанов, начавшаяся с приходом к власти большевиков «обвальная демократизация действующей армии, целью которой был решительный слом сопротивления подавляющей части генералитета и офицерского корпуса политике сепаратного мира и приобщение деморализованной армии к политическим целям большевиков» в конечном итоге привела к «параличу и так уже надломленного аппарата управления на фронтах. Разгром Ставки, массовое удаление и аресты командного состава и замена его неквалифицированным контингентом из солдатской среды, единственным критерием для избрания которых являлась политическая благонадёжность по отношению к новой власти, своим последствием имели полную оперативно-организационную неспособность этих кадров справляться с задачей управления войсками»[24]. Единое централизованное управление войсками было подорвано.

Катастрофическое падение боеспособности и дисциплины армии было связано и с участием солдат в массовых братаниях и локальных перемириях с войсками противника, узаконенных обращением Ленина от 9 (22) ноября, разосланным во все полки фронтовых армий: «Пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем». Массовые братания, которые по мысли Ленина должны были стать инструментом борьбы за заключение мира, приводили к дезорганизации войск, подрыву дисциплины и психологической неготовности продолжать боевые действия. Солдатская масса считала войну законченной, и поднять её на «революционную войну» было почти невозможно. Известно также, что братания использовались австро-германской стороной в разведывательных целях. Братание с противником постепенно выродилось в меновую торговлю, для облегчения которой солдаты разбирали проволочные заграждения на позициях, так что к середине января 1918 года позиционная оборонительная линия на фронтах фактически перестала существовать[24].

С. Н. Базанов в своей работе ссылается на записку, которую 18 января 1918 года направил в Совнарком начальник штаба верховного главнокомандующего генерал М. Д. Бонч-Бруевич:
Дезертирство прогрессивно растёт… целые полки и артиллерия уходят в тыл, обнажая фронт на значительных протяжениях, немцы толпами ходят по покинутой позиции… Постоянные посещения неприятельскими солдатами наших позиций, особенно артиллерийских, и разрушение ими наших укреплений на покинутых позициях несомненно носят организованный характер[24].

Провал попыток организовать оборону Петрограда последовал уже 25 февраля. Хотя днём ранее большинство военный частей гарнизона приняли на митингах резолюции «стоять насмерть», на деле, кроме латышских стрелков, никто на фронт так и не двинулся. Петроградский и Измайловский полки вышли из казарм, однако грузиться в эшелоны они отказались; несколько частей потребовали себе усиленного довольствия. Скромными оказались и результаты мобилизации петроградских рабочих в Красную армию — за 23-26 февраля их записалось всего 10 320 человек.

Угроза оккупации Петрограда стала восприниматься, как вполне реальная; в начале марта Зиновьев от имени Петербургского комитета партии даже успел обратиться в ЦК с просьбой о выделении нескольких сот тысяч рублей на случай перехода комитета на подпольное положение. ЦК не только отклонил эту просьбу, но даже постановил провести VII съезд РКП(б) в Петрограде, несмотря на просьбы Зиновьева провести его в Москве. Тем не менее, столицу было всё же решено, в связи с германской угрозой, перенести в Москву.

Внутрипартийная борьба

Вопрос о возможном наступлении немцев был обсуждён на заседании ЦК РСДРП(б) вечером 17 февраля. За предложение Ленина о том, чтобы немедленно вступить в новые переговоры с Германией о подписании мира, проголосовало 5 членов ЦК (Ленин, Сталин, Свердлов, Сокольников, Смилга), против — 6 (Троцкий, Бухарин, Ломов, Урицкий, Иоффе, Крестинский). Однако когда вопрос был поставлен так: «Если мы будем иметь как факт немецкое наступление, а революционного подъёма в Германии и Австрии не наступит, заключаем ли мы мир?», Троцкий голосовал утвердительно; Бухарин, Ломов, Урицкий и Крестинский воздержались, против голосовал только Иоффе. Таким образом, большинством голосов было принято это предложение.

Утром 18 февраля при поступлении сведений об активизации немецких войск состоялось заседание ЦК, на котором обсуждался вопрос о немецком наступлении и о направлении германскому правительству телеграммы с согласием подписать мир. Против предложения Ленина немедленно послать телеграмму немецкому правительству выступили Троцкий и Бухарин, за — Зиновьев. Когда предложение Ленина было поставлено на голосование, оно было поддержано шестью голосами, против было подано 7 голосов. Решено было созвать следующее заседание 19 февраля, но в связи с начавшимся наступлением немцев оно было экстренно созвано уже вечером 18 февраля. На этот раз, после продолжительной и острой дискуссии с Троцким и «левыми коммунистами», Ленину удалось впервые получить большинство голосов в пользу подписания мира (7 — за, 5 — против, 1 — воздержался). Утром 19 февраля Ленин направляет немцам телеграмму: «Ввиду создавшегося положения, Совет Народных Комиссаров видит себя вынужденным подписать условия мира, предложенные в Брест-Литовске делегациями Четверного Союза. Совет Народных Комиссаров заявляет, что ответ на поставленные германским правительством точные условия будет дан немедленно». Генерал Гофман подтвердил получение радиограммы, направил копию в Берлин, потребовав официального письменного уведомления, а сам тем временем продолжил наступление войск по Прибалтике в двух направлениях: на Ревель — Нарву — Петроград и на Псков. В течение недели они заняли ряд городов и создали угрозу Петрограду.

21 февраля Совнарком принимает, а 22 февраля — публикует декрет «Социалистическое Отечество в опасности!», начинает массовый набор в Красную армию.

21 февраля Ленин публикует в «Правде» статью «О революционной фразе», начиная таким образом открытую борьбу в печати за заключение мира.

22 февраля Троцкий, признав провал своих переговоров с германской делегацией, подаёт в отставку с поста наркома по иностранным делам. Новым наркоминделом становится Г. В. Чичерин. По собственному признанию, Троцкий передаёт ему дела «с некоторым облегчением».

Ответ германского правительства, содержащий новые, ещё более тяжёлые условия мира, был вручен советскому курьеру только 22 февраля и получен в Петрограде утром 23 февраля. На принятие ультиматума из 10 пунктов Советскому правительству давалось 48 часов. Первые два пункта документа повторяли ультиматум от 27 января (9 февраля), то есть подтверждали территориальные претензии Центральных держав, предъявленные генералом Гофманом ещё 5 (18) января 1918 (см. выше). Кроме того, предлагалось немедленно очистить Лифляндию и Эстляндию от русских войск и красногвардейцев. В обе области вводились немецкие полицейские силы. Россия обязывалась заключить мир с Украинской Центральной радой, вывести войска с Украины и из Финляндии, возвратить анатолийские провинции Турции и признать отмену турецких капитуляций, немедленно демобилизовать армию, включая и вновь образованные части, отвести свой флот в Чёрном и Балтийском морях и в Северном Ледовитом океане в российские порты и разоружить его, при этом в Северном Ледовитом океане до заключения мира сохранялась немецкая блокада. Помимо военно-политических, ультиматум также содержал требования торгово-экономического характера.

23 февраля 1918 года прошло историческое заседание ЦК РСДРП(б), которое протекало уже в условиях 48-часового германского ультиматума. Ленин потребовал заключения мира на германских условиях, пригрозив в противном случае подать в отставку, что фактически означало раскол партии. Под влиянием угрозы Ленина подать в отставку Троцкий, несмотря на отрицательное отношение к мирному договору, отказался участвовать в дискуссии, выразив свою солидарность по этому вопросу с Лениным. Взяв на заседании слово, Троцкий заявил: «Вести революционную войну при расколе в партии мы не можем… При создавшихся условиях наша партия не в силах руководить войной… нужно было бы максимальное единодушие; раз его нет, я на себя не возьму ответственность голосовать за войну».

На этот момент партия уже оказалась на грани раскола: 22 февраля лидер «левых коммунистов» Бухарин объявил о своём выходе из состава ЦК и сложил с себя обязанности редактора «Правды».

Позиция Троцкого заставила заколебаться также ряд других членов ЦК и в конечном итоге обеспечила Ленину большинство. Дзержинский на этом заседании заявил, что «передышки не будет, наше подписание [мира], наоборот, будет усилением германского империализма. Подписав условия, мы не гарантируем себя от новых ультиматумов. Подписывая этот мир, мы ничего не спасём. Но согласен с Троцким, что если бы партия была достаточно сильна, чтобы вынести развал и отставку Ленина, тогда можно было бы принять решения [против мира], теперь — нет». В ходе голосования Троцкий, Дзержинский, Иоффе и Крестинский воздержались, что позволило большинством в 7 голосов против 4 при 4 воздержавшихся принять историческое решение о подписании Брестского мира. Вместе с тем ЦК единогласно постановил «готовить немедленную революционную войну».

Историческое голосование по вопросу о Брестском мире в итоге приняло следующий вид[25]:

По оценке Ричарда Пайпса, обеспеченные Троцким четыре голоса воздержавшихся «спасли Ленина от унизительного поражения». По оценке же Юрия Фельштинского, «нелепо считать, что Троцкий руководствовался джентльменскими соображениями… он прежде всего заботился о самом себе, понимая, что без Ленина не удержится в правительстве и будет оттеснён конкурентами». В благодарность за поддержку Ленин уже 4 марта назначает Троцкого председателем Высшего военного совета, а 13 марта — наркомвоеном.

Дзержинский, Иоффе и Крестинский объяснили свою позицию, зачитав на этом заседании ЦК следующее заявление:

Как и 17 февраля, мы считаем невозможным подписывать сейчас мир с Германией. Но мы полагаем, что с теми огромными задачами, которые встали перед пролетарской революцией в России после германского наступления и встанут особенно после отклонения германского ультиматума, может справиться только объединённая большевистская партия. Если же произойдёт раскол, ультимативно заявленный Лениным, и нам придётся вести революционную войну против германского империализма, русской буржуазии и части пролетариата во главе с Лениным, то положение для русской революции создастся ещё более опасное, чем при подписании мира. Поэтому, не желая своим голосованием против подписания мира способствовать созданию такого положения и не будучи в состоянии голосовать за мир, мы воздерживаемся от голосования по этому вопросу.

Урицкий от лица «левых коммунистов» также зачитал заявление:

Мы, не желая нести ответственности за принятое решение [Брестский мир на германских условиях], которое мы считаем глубоко ошибочным и губительным для русской и международной революций, тем более что решение это принято меньшинством ЦК, так как 4 воздержавшихся, как явствует из их мотивировки, стоят на нашей позиции, мы заявляем, что уходим из всех ответственных партийных и советских постов, оставляя за собой полную свободу агитации как внутри партии, так и вне её, за положения, которые мы считаем единственно правильными.

24 февраля Ломов, Урицкий, Спунде, Смирнов, Пятаков и Боголепов подали заявления о своей отставке из Совнаркома. 5 марта Бухарин, Радек и Урицкий начали издавать газету «Коммунист», которая фактически стала собственным печатным органом «левых коммунистов». Стремясь любой ценой предотвратить раскол своей партии, Ленин уже 23 февраля заявил, что не собирается как-либо препятствовать агитации «левых коммунистов» и даже принял условия Урицкого, заявившего, что он отложит своё решение об отставке при условии полной свободы агитировать и даже голосовать против мирного договора.

23 февраля в 23:00 началось совместное заседание большевистской и левоэсеровской фракций ВЦИК; левые эсеры приняли решение голосовать против мира. После совместного заседания началось отдельное заседание одной только большевистской фракции. При голосовании Ленин собрал 72 голоса против 25 голосов за «левых коммунистов».

24 февраля Ленину с огромным трудом, 126 голосами против 85 при 26 воздержавшихся, удалось продавить своё решение через ВЦИК. Во время прений выступавший от имени левых эсеров делегат Камков призвал к организации массовой партизанской войны против германских войск, даже если такая война и закончится утратой Петрограда и значительных территорий России. Представитель меньшевиков-интернационалистов Мартов заявил, что «на второй день по подписании этого мира, Советская власть в Петрограде будет пленницей немецкого правительства». Сам же Ленин выступал во ВЦИК в качестве председателя Совнаркома, хотя на деле вопрос о мире в Совнаркоме на тот момент вообще не обсуждался.

Несмотря на постановление большевистской фракции ВЦИК о том, что все члены фракции в порядке партийной дисциплины должны голосовать за мир, Бухарин и Рязанов голосуют против, а Луначарский колеблется. Фракция левых эсеров обязывает своих членов, наоборот, голосовать против мира, однако за мир всё равно голосуют Спиридонова и Малкин. 22 левых эсера при голосовании воздержались, а ряд «левых коммунистов» (Коллонтай, Дзержинский, Урицкий и др.) на заседание вообще не явился.

По описанию историка Юрия Фельштинского, голосование Бухарина против Брестского мира «утонуло в аплодисментах половины зала», а Луначарский после долгих колебаний, «закрывая руками судорожно дергающееся лицо, сбегает с трибуны, кажется, он плачет».

По воспоминаниям коммуниста Ступоченко, публика на хорах выкрикивала во время заседания: «изменники», «предали Родину», «иуды», «шпионы немецкие», в ответ большевики «огрызаются и показывают кулаки». Особо гневной была также реакция убеждённого противника Брестского мира, левого эсера Штейнберга, который в знак протеста закричал и забарабанил кулаками по ограждению правительственной ложи, в которой сидел.

Само заседание ВЦИК при этом началось только в 03:00, за 4 часа до истечения германского ультиматума. Предварительное голосование завершилось в 04:30, после чего Ленин немедленно направился в Совнарком для согласования текста послания германскому правительству. В 7 утра царскосельская радиостанция передала в Берлин о принятии немецких условий и готовности выслать делегацию в Брест-Литовск.

Принятое решение вызвало бурю протестов: «левые коммунисты» широко критикуют его в печатных органах «Коммунист» и «Социал-демократ», против Брестского мира выступают Московское областное бюро РСДРП(б), в своём резолюции от 24 февраля выразившее недоверие ЦК и потребовавшее его переизбрания. В своей резолюции московская партийная организация указала, что «существование Советской власти является теперь чисто формальным делом и что в интересах международной революции целесообразно пойти на утрату власти Советов»[26]. Ленин называет это решение «странным и чудовищным».

28 февраля с тем же требованием переизбрания ЦК выступает Московский окружной комитет. В период 27 февраля — 6 марта до 600 местных Советов в ответ на запрос Совнаркома выражают своё мнение о мире; негативно отзываются о принятых мирных условиях целый ряд городов, в том числе Москва, Екатеринбург, Харьков и Кронштадт. За мир высказываются Петроград и Севастополь. «Левые коммунисты» заявляют, что «мирная политика официального ЦК сошла с рельс пролетарской революции».

25 февраля 1918 года Ленин в статье в «Правде» заявляет по поводу сдачи немцам Пскова: «Эта неделя является для партии и всего советского народа горьким, обидным, тяжёлым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком». Он также заявляет, что «с 25 октября 1917 года» большевики стали «революционными оборонцами». Вместе с тем Ленин обвиняет «левых коммунистов» в «шапкозакидательстве» — в том, что они приняли забастовки в Германии и Австрии за революцию. Под давлением оппозиции Ленин выдвигает новую политическую платформу, описывавшую мирный договор как «передышку». Таким образом, его позиция стала новой «средней линией» и была согласована с позицией «левых коммунистов»; разница была лишь в том, что «левые коммунисты» требовали начала «революционной войны» немедленно, тогда как Ленин требовал её отсрочить на время «передышки».

Советская делегация возвратилась в Брест-Литовск 1 марта. Министры иностранных дел противной стороны не стали её дожидаться и уехали в Бухарест заключать договор с Румынией. По приезде глава делегации заявил, что Советская Россия даёт своё согласие на условия, которые «с оружием в руках продиктованы Германией российскому правительству», и отказался вступать в какие-либо дискуссии, чтобы не создавать видимость переговоров.

Подписание

6—8 марта 1918 года на VII экстренном съезде РСДРП(б) Ленину также удалось «продавить» ратификацию Брестского мира. При голосовании голоса распределились следующим образом: 30 за ратификацию, 12 против, 4 воздержались. Кроме того, по итогам съезда партия была по предложению Ленина переименована в РКП(б). Делегаты съезда не были ознакомлены с текстом договора. Тем не менее, 14—16 марта 1918 года IV Чрезвычайный Всероссийский Съезд Советов окончательно ратифицировал мирный договор, который был принят большинством в 784 голоса против 261 при 115 воздержавшихся, и принял решение о переносе столицы из Петрограда в Москву в связи с опасностью германского наступления. В результате представители партии левых эсеров вышли из Совнаркома. Ушёл с поста наркома иностранных дел и Троцкий.

Действия Троцкого в Брест-Литовске были позднее рассмотрены на VIII Съезде РКП(б). На этом съезде Троцкий напомнил собравшимся, что его линия «ни мира, ни войны» была ранее одобрена большинством ЦК; в итоге большинством голосов съезда была принята предложенная Зиновьевым резолюция, одобряющая действия Троцкого.

Третий этап

После того, как решение о принятии мира на германских условиях было принято ЦК РСДРП(б), и затем проведено через ВЦИК, встал вопрос о новом составе делегации. Как отмечает Ричард Пайпс, никто из большевистских лидеров не горел желанием войти в историю, поставив свою подпись на позорном для России договоре. Троцкий к этому времени уже подал в отставку с поста наркоминдела, Сокольников Г. Я. предлагает кандидатуру Зиновьева Г. Е. Однако, Зиновьев от подобной «чести» отказался, предложив в ответ кандидатуру самого Сокольникова; Сокольников также отказывается, пообещав в случае такого назначения выйти из состава ЦК. Также наотрез отказался и Иоффе А. А.

После долгих переговоров Сокольников всё же согласился возглавить советскую делегацию, новый состав которой принял следующий вид: Сокольников Г. Я., Петровский Л. М., Чичерин Г. В., Карахан Г. И.[28] и группа из 8 консультантов (среди них бывший ранее председателем делегации Иоффе А. А.). Делегация прибыла в Брест-Литовск 1 марта, и через два дня безо всяких обсуждений подписала договор.

3 марта 1918 года мир был официально подписан советской делегацией в Брест-Литовске. Церемония подписания состоялась в Белом дворце[29] Брестской крепости[30] и завершилась в 5 часов дня.

Начавшееся в феврале 1918 года германо-австрийское наступление продолжалось, даже когда советская делегация прибыла в Брест-Литовск. 4 марта, уже после того как был подписан Брест-Литовский мирный договор, германские войска заняли Нарву и остановились только на р. Нарове и западном берегу Чудского озера в 170 км от Петрограда.

4 марта Совнарком принимает постановление об образовании Высшего военного совета для руководства «всеми военными операциями с безусловным подчинением Высшему совету всех без исключений военных учреждений и лиц». После подписания мирного договора в среде высших военных руководителей произошёл раскол по поводу легитимности договора. К. И. Шутко, Н. И. Подвойский и Н. В. Крыленко попросили Совнарком освободить их от занимаемых должностей. 13 ноября Совнарком освободил Шутко от обязанностей члена Высшего военного совета, Подвойского — от поста наркома по военным делам, Крыленко — от должности Верховного главнокомандующего и комиссара по военным делам. 15 марта на заседании ЦК РКП(б) было обсуждено поведение «Дыбенко под Нарвой, при проезде из Петрограда в Москву», в частности его пьянство, и решено отстранить его от должности наркома по морским делам, арестовать и отдать под следствие.

Условия Брестского мирного договора

По мнению Ричарда Пайпса «Условия договора были чрезвычайно обременительными. Они давали возможность представить, какой мир должны были бы подписать страны Четверного согласия, проиграй они войну…»[31] </div></blockquote>

В своём окончательном варианте договор состоял из 14 статей, различных приложений, 2 заключительных протоколов и 4 дополнительных договоров (между Россией и каждым из государств Четверного союза), согласно которым Россия обязывалась сделать множество территориальных уступок, также демобилизовав свои армию и флот.

От России была отторгнута территория площадью 780 тыс. кв. км. с населением 56 миллионов человек (треть населения Российской империи) и на которой находились (до революции): 27% обрабатываемой сельскохозяйственной земли, 26 % всей железнодорожной сети, 33 % текстильной промышленности, выплавлялось 73 % железа и стали, добывалось 89 % каменного угля и изготовлялось 90 % сахара; располагались 918 текстильных фабрик, 574 пивоваренных завода, 133 табачных фабрики, 1685 винокуренных заводов, 244 химических предприятия, 615 целлюлозных фабрик, 1073 машиностроительных завода и проживало 40 % промышленных рабочих[6]:286.

В приложении к договору гарантировался особый экономический статус Германии в Советской России. Граждане и корпорации Центральных держав выводились из-под действия большевистских декретов о национализации, а лица, уже утратившие имущество, восстанавливались в правах. Таким образом, германским гражданам разрешалось заниматься в России частным предпринимательством на фоне происходившего в то время всеобщего огосударствления экономики. Такое положение дел на какое-то время создало для русских владельцев предприятий или ценных бумаг возможность уйти от национализации, продав свои активы немцам.

Брестский договор восстанавливал крайне невыгодные для России таможенные тарифы 1904 года с Германией. Кроме того, при отказе большевиков от царских долгов (произошедшем в январе 1918 года) Россия вынуждена была подтвердить все долги Центральным державам, и возобновить по ним выплаты.

Реакция на Брестский мир. Последствия

Брестский мир, в результате которого от России были отторгнуты большие территории, закреплена потеря значительной части сельскохозяйственной и промышленной базы страны, вызвал резкую реакцию не только внутрипартийной оппозиции («левые коммунисты»), но и практически всех политических сил, как справа, так и слева.

Опасения Ф. Э. Дзержинского, что «Подписав условия, мы не гарантируем себя от новых ультиматумов», частично подтверждаются: продвижение германской армии не ограничилось пределами зоны оккупации, определённой мирным договором. В Киеве германскими войсками была вновь приведена к власти Центральная рада, однако 29 апреля разогнали её, приведя к власти во всём от них зависящего бывшего царского генерал-лейтенанта П. П. Скоропадского, провозглашёнными ими гетманом Украины. Под предлогом обеспечения власти «законного правительства» Украины немцы продолжили наступление. 12 марта австрийцы заняли Одессу, 17 марта — Николаев, 20 марта — Херсон. Немецкие войска 5 апреля вступили в Харьков, в конце апреля — начале мая вошли в Крым и в южную часть Донской области, 22 апреля 1918 года захватив Симферополь, 1 мая Таганрог, а 8 мая Ростов-на-Дону, вызвав падение на Дону советской власти. На Дону немцы помогли утверждению у власти атамана П. Н. Краснова, генерал-майора царской армии. В Крыму было создано марионеточное правительство во главе с бывшим царским генерал-лейтенантом М. А. Сулькевичем. Используя в качестве формального повода отсутствие договора о границе между Советской Россией и Украиной, немецкие войска захватили ряд ключевых пунктов на территории России: Унеча, Готня, Белгород, Валуйки.

Брестский мир послужил катализатором[32] образования «демократической контрреволюции», выразившейся в провозглашении в Сибири и Поволжье эсеровских и меньшевистских правительств, восстании левых эсеров в июле 1918 года в Москве и вообще перехода гражданской войны от локальных стычек к широкомасштабным сражениям.

Реакция в России

По словам Г.Н, Михайловского для «надежности» немцы заставили представителя советской делегации подписать целых пять экземпляров договора, в которых обнаружились разночтения[33][неавторитетный источник? 3182 дня]..

При Совете съездов представителей промышленности и торговли в Петрограде была образована специальная комиссия по Брест-Литовскому миру во главе с известным специалистом международного права, профессором Петербургского университета Б. Э. Нольде. В работе этой комиссии принимали участие видные старые дипломаты, в том числе бывший министр иностранных дел Н. Н. Покровский. Анализируя содержание Брест-Литовского мира, Нольде отмечал «варварское отношение к делу большевистских дипломатов, которые не смогли оговорить интересы России даже в тех узких рамках, в которых немцы этого допускали». Однако в целом по словам Нольде заключенный договор был «не так уж плох». Нольде считал, что германская сторона будет всё равно пытаться «ревизовать» его.[33][неавторитетный источник? 3182 дня].

Состоявшие в союзе с большевиками и входившие в состав «красного» правительства левые эсеры, а также образовавшаяся фракция «левых коммунистов» внутри РКП(б) говорили о «предательстве мировой революции», поскольку заключение мира на Восточном фронте объективно укрепляло консервативный кайзеровский режим в Германии. Левые эсеры в знак протеста вышли из состава Совнаркома.

4 марта Совнарком принимает постановление об образовании Высшего военного совета для руководства «всеми военными операциями с безусловным подчинением Высшему совету всех без исключений военных учреждений и лиц». После подписания Брестского мирного договора в среде высших военных руководителей произошёл раскол на почве признания законности договора. К. И. Шутко, Н. И. Подвойский и Н. В. Крыленко обратились в Совнарком с просьбой освободить их от занимаемой должности. 13 ноября Совнарком постановлением удовлетворил их просьбы, освободив Шутко от обязанностей члена Высшего военного совета, Подвойского — от поста наркома по военным делам, Крыленко — от должности Верховного главнокомандующего (с одновременным упразднением должности) и комиссара по военным делам. Левый эсер П. П. Прошьян был выведен из состава Высшего военного совета в связи с выходом его коллег по партии из правительства. Л. Д. Троцкий согласно его пожеланию «в связи с брестскими разногласиями», освобождался от должности наркома по иностранным делам с одновременным назначением членом Высшего военного совета и исполняющим обязанности его председателя, а также наркомом по военным делам.

Оппозиция отвергла аргументы Ленина, что Россия не может не принять германские условия в связи с развалом своей армии, выдвинув план перехода к массовому народному восстанию против германо-австрийских оккупантов. По заявлению же Бухарина[34],

Наше единственное спасение заключается в том, что массы познают на опыте, в процессе самой борьбы, что такое германское нашествие, когда у крестьян будут отбирать коров и сапоги, когда рабочих будут заставлять работать по 14 часов, когда будут увозить их в Германию, когда будет железное кольцо вставлено в ноздри, тогда, поверьте, товарищи, тогда мы получим настоящую священную войну.

Наиболее активный сторонник мира, предсовнаркома В. И. Ленин, сам же назвал заключённый мир «похабным» и «несчастным» («аннексионистский и насильственный», — писал он о нём в августе 1918 года[35]), а председатель Петросовета Зиновьев заявил, что «все строение, возводимое ныне германскими империалистами в несчастном договоре, — есть не что иное, как лёгкий дощатый забор, который в самом непродолжительном времени будет беспощадно сметён историей».

С резким осуждением мира 5 (18) марта 1918 года выступает патриарх Тихон, заявивший, что «отторгаются от нас целые области, населенные православным народом, и отдаются на волю чужого по вере врага… мир, отдающий наш народ и русскую землю в тяжкую кабалу, — такой мир не даст народу желанного отдыха и успокоения»[36].

Один из основателей меньшевизма Ю. О. Мартов (во время событий — делегат ВЦИК) довольно образно описал внутрибольшевистскую борьбу вокруг Брестского мира следующим образом[37]:

…здесь не борьба гражданина Ленина с какой то левее его стоящей группой — это внутренняя борьба двух душ, из которых состоит современный большевизм. Это внутренняя борьба между утопистом Дон Кихотом и трезвым кулако-образным Санхо-Панчо, который идет за Дон Кихотом и его одергивает. Дон Кихотом, который объявляет войну империализму, и Санхо-Панчо, который подписывает мир. — Дон Кихотом, который посылает требование французскому правительству отозвать Нуланса, и Санхо-Панчо, который пишет в газете о происках могущественной державы, имени которой он не может назвать. Это борьба двух миров одного и того же направления, как во внешней, так и во внутренней политике.

Международная реакция

18 марта 1918 года в заявлении союзников говорилось, что[38]:

Брестский мир — политическое преступление, которое под именем германского мира было совершено против русского народа. Россия была безоружна… русское правительство в порыве странной доверчивости ожидало достигнуть путём убеждения «демократического мира», которого оно не могло достигнуть путём войны. Результатом было то, что последовавшее тем временем перемирие не успело ещё истечь, как германское командование, хотя и обязанное не изменять расположения своих войск, перебросило их массами на Западный фронт, а Россия была так слаба, что она даже не посмела поднять протест против этого вопиющего нарушения данного Германией слова… Таких мирных договоров, как эти, мы не будем и не можем признавать. Наши собственные цели совершенно иные…

Брестский мир не только позволил находившимся в 1917 году на грани поражения Центральным державам продолжить войну, но и дал им шанс на победу, позволив сосредоточить все свои силы против войск Антанты во Франции и Италии, а ликвидация Кавказского фронта развязывала руки Турции для действий против англичан на Ближнем Востоке и в Месопотамии.

Генерал Людендорф перебросил с Восточного фронта на Западный около полумиллиона солдат и офицеров. Оставив 40 второсортных пехотных дивизий и 3 кавалерийских дивизии на востоке в качестве гарнизона на огромных территориях, отданных большевиками по условиям Брест-Литовского договора, Людендорф мог развернуть на Западе 192 дивизии против 178 дивизий союзников. 23 марта 1918 года началось германское наступление на Западном фронте, сопровождавшееся также рядом тактических нововведений, таких, как штурмовые части.

Вместе с тем, как показали дальнейшие события, надежды Центральных держав оказались сильно преувеличенными: со вступлением США в Первую мировую войну перевес сил оказался на стороне Антанты. Истощённые людские и материальные ресурсы Германии оказываются недостаточными для успешного наступления; в дополнение к этому, в мае 1918 года на фронте начинают появляться американские войска.

Кроме того, значительные военные силы Германии и Австро-Венгрии были отвлечены на оккупацию Украины. По оценке исследователя В. А. Савченко, с мая 1918 года на Украине разворачивается «грандиозная крестьянская война» против германо-австрийских оккупантов и гетманата Скоропадского[39]:

В ходе локальных восстаний украинских крестьян только за шесть первых месяцев пребывания иноземных армий на Украине было убито около 22 тысяч австро-немецких солдат и офицеров (по данным немецкого Генерального штаба) и более 30 тысяч гетманских вартовых. Фельдмаршал фон Эйхгорн указывал, что более 2 миллионов крестьян на Украине выступило против австро-немецкого террора. Можно сказать, что только в повстанческих вооруженных отрядах в мае — сентябре 1918 года успело побывать до 100 тысяч человек. … Восстания крестьян практически сорвали сбор и вывоз из Украины продовольствия. … Интервенты, рассчитывающие на большее, так и не смогли преодолеть продовольственный кризис в Германии и Австрии за счет Украины.

Державы Антанты восприняли заключённый сепаратный мир враждебно. 6 марта в Мурманске высадился британский десант. 15 марта Антанта заявила о непризнании Брестского мира, 5 апреля высадился японский десант во Владивостоке, 2 августа — британский в Архангельске.

В апреле 1918 года между РСФСР и Германией были установлены дипломатические отношения. Однако в целом отношения Германии с большевиками с самого начала были не идеальными. По выражению Н. Н. Суханова, «своих „друзей“ и „агентов“ германское правительство опасалось вполне основательно: оно отлично знало, что эти люди ему такие же „друзья“, как и русскому империализму, которому их старались „подсунуть“ немецкие власти, держа их на почтительном расстоянии от своих собственных верноподданных». С апреля 1918 года советский посол А. А. Иоффе занялся активной революционной пропагандой уже в самой Германии, что заканчивается Ноябрьской революцией. Немцы, со своей стороны, последовательно ликвидируют советскую власть в Прибалтике и Украине, оказывают помощь «белофиннам» и активно содействуют формированию очага Белого движения на Дону. В марте 1918 года большевики, опасаясь германского наступления на Петроград, переносят столицу в Москву; после подписания Брестского мира они, не доверяя немцам, так и не стали отменять это решение.

Дополнительное соглашение

В то время как германский генеральный штаб пришёл к выводу, что поражение второго рейха неминуемо, Германии удалось навязать Советскому правительству, в условиях нарастающей гражданской войны и начавшейся интервенции Антанты, дополнительные соглашения к Брест-Литовскому мирному договору. 27 августа 1918 года в Берлине в обстановке строжайшей секретности были заключены русско-германский добавочный договор к Брестскому миру и русско-германское финансовое соглашение, которые от имени правительства РСФСР подписал полпред А. А. Иоффе, а со стороны Германии — фон П. Гинце и И. Криге.

По финансовому соглашению Советская Россия обязывалась выплатить Германии, в качестве компенсаций ущерба и расходов на содержание российских военнопленных, огромную контрибуцию — 6 млрд марок (2,75 млрд рублей) — в том числе 1,5 млрд золотом (245,5 т чистого золота) и кредитными обязательствами, 1 млрд поставками товаров. В сентябре 1918 года в Германию было отправлено два «золотых эшелона», в которых находилось 93,5 тонны «чистого золота» на сумму свыше 120 млн золотых рублей. До следующей отправки дело не дошло. Почти всё поступившее в Германию российское золото было впоследствии передано во Францию в качестве контрибуции по Версальскому мирному договору[40].

По заключённому добавочному договору Россия признавала независимость Украины и Грузии, отказывалась от Эстонии и Ливонии, которые по первоначальному договору формально признавались частью Российского государства, выторговав себе право доступа в балтийские порты (Ревель, Рига и Виндау) и удержав за собой Крым.

Большевики также выторговали себе контроль над Баку, уступив Германии четверть производимой там продукции; впрочем, на момент заключения соглашения Баку был, с 4 августа, оккупирован британцами, которых ещё надо было выдворить оттуда. Для обеспечения сохранности и безопасности нефтяных месторождений Германия взяла на себя обязательство не оказывать поддержку третьей стране, ведущей военные действия на Кавказе за пределами Грузии, а также в районе Карса, Ардагана и Батума, переданных Турции по первоначальному договору. Она обязалась воспрепятствовать любой третьей державе вести военные действия в непосредственной близости от Бакинского района. Прежде чем обе стороны успели предпринять по этому вопросу какие-либо шаги, 16 сентября в Баку вошли турки.

Со своей стороны Германия согласилась также вывести свои войска из Белоруссии, с черноморского побережья, из Ростова и части Донского бассейна, а также не оккупировать более какой-либо российской территории и не поддерживать сепаратистские движения на российской земле.

Кроме официального добавочного договора было также подписано секретное соглашение, так называемая «нота Гинце», в которой стороны более откровенно заявляли о своих позициях. В ноте оговаривалось разграничение сфер влияния с установлением границ и с определением сырьевых поставок из одной страны в другую, а также по использованию Германией кораблей Черноморского флота. Было зафиксировано обоюдно выраженное согласие сторон прилагать взаимные усилия к борьбе внутри России с интервентами Антанты, Добровольческой армией и восстанием Чехословацкого корпуса. Кроме того, Россия брала на себя обязательство выдворить союзные державы из Мурманска, а если же она не в состоянии это сделать, то эту задачу должны решать германо-финские войска. Это секретное соглашение являлось примером той самой «тайной дипломатии», которую большевики на словах так безоговорочно порицали и отвергали[40]. Содержание соглашения держалось в секрете в течение 8 лет, и только по прошествии этого срока оно было опубликовано в германской печати.

Объяснение этому секретному соглашению кроется в той внутренней обстановке, которая сложилась в России к тому времени. Иностранная интервенция и гражданская война угрожали существованию советского режима, причем эта угроза была столь серьезна, что советское правительство сочло невозможным идти на риск, отклоняя германские требования.

Частичная ликвидация последствий Брестского мира

Отказ Германии от условий Брест-Литовского мира и Бухарестского мирного договора с Румынией был зафиксирован Компьенским перемирием (раздел B, п. XV) между Антантой и Германией от 11 ноября 1918 года. 13 ноября, после победы союзников в войне, Брестский договор был аннулирован ВЦИК[41]. Однако воспользоваться плодами общей победы и занять место среди победителей Россия уже не могла[42].

Вскоре начался отвод германских войск с захваченных территорий бывшей Российской империи.

Согласно п. XVI Компьенского перемирия, союзники оговорили право доступа к территориям на Востоке до Вислы и в районе Данцига, с которых выводились германские войска, для обеспечения порядка и снабжения населения. В реальности, французская сторона ограничилась занятием Одессы. Данциг, согласно решению Лиги наций, в 1920 году был объявлен вольным городом.

Как отмечает Ричард Пайпс в своей работе «Большевики в борьбе за власть», денонсация Брестского мира привела к тому, что среди большевистских лидеров окончательно стал непререкаемым авторитет основного инициатора мирного договора — Ленина: «Прозорливо пойдя на унизительный мир, который дал ему выиграть необходимое время, а затем обрушился под действием собственной тяжести, Ленин заслужил широкое доверие большевиков. Когда 13 ноября 1918 года они разорвали Брестский мир, вслед за чем Германия капитулировала перед западными союзниками, авторитет Ленина был вознесен в большевистском движении на беспрецедентную высоту. Ничто лучше не служило его репутации человека, не совершающего политических ошибок; никогда больше ему не приходилось грозить уйти в отставку, чтобы настоять на своём».

Гражданская война в России продолжалась вплоть до 1923 года и завершилась установлением советской власти на большей части территории бывшей России, за исключением Финляндии, Бессарабии, Прибалтики, Польши (включая вошедшие в её состав территории Западной Украины и Западной Белоруссии).

Исторические оценки

Существует мнение, что заключением Брестского мира и выводом России из войны большевики выполнили ранее взятые на себя обязательства перед Германией за её поддержку в захвате ими власти в России[43][44].

Хронология революции 1917 года в России
До:
Развёртывание Гражданской войны:

Вопрос о мире:

  • Окончательно зашли в тупик переговоры о Брестском мире;
  • Раскол большевиков по вопросу о мире. Левые коммунисты;
  • Начало германского наступления 18 февраля 1918 года;
  • Декрет «Социалистическое отечество в опасности!» 23 февраля.
  • На заседании ЦК РСДРП(б) 23 февраля большинством голосов принято решение о подписании мира на германских условиях.

Меры в связи с германским наступлением (войска завесы, перенос столицы):

После:


См. также

Примечания

  1. [uchebnikfree.com/istoriya-ukrainyi-uchebnik/krah-germanskoy-avstro-vengerskoy-okkupatsii-26505.html Кондуфор Ю. Ю. (глав. ред.). История Украинской ССР в 10 томах. Том VI, 1984. Гл. 4. Крах германской и австро-венгерской оккупации. Начало восстановления Советской власти]
  2. 1 2 3 4 5 6 д. и. н. Михутина, И. В. [www.modernlib.ru/books/mihutina_irina/ukrainskiy_brestskiy_mir/read/ Украинский Брестский мир. Путь выхода России из первой мировой войны и анатомия конфликта между Совнаркомом РСФСР и правительством Украинской Центральной рады]. — М.: Европа, 2007. — 288 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9739-0090-8.
  3. Иванов, И. С. Очерки истории Министерства иностранных дел России. 1802—2002. — М.: Olma Media Group, 2002. — Т. 2. — С. 39-40. — 617 с. — ISBN 9785224036530.
  4. «Мирные переговоры в Брест-Литовске», т. I, изд. НКИД, М. 1920, стр. 29. Цит. по изданию: «История дипломатии. Т. 2, Дипломатия в новое время (1872—1919 гг.)» под ред. акад. В. П. Потёмкина. ОГИЗ, М. — Л., 1945. Гл. 15.
  5. [www.komintern-online.com/trotl622.htm Л. Троцкий. Советская Республика и капиталистический мир. Часть I. Первоначальный период организации сил (Л. Троцкий. Сочинения. Том 17, часть 1. Москва-Ленинград, 1926). От редакции]
  6. 1 2 3 Юрий Фельштинский. [lib.ru/HISTORY/FELSHTINSKY/brestskij_mir.txt Крушение мировой революции. Брестский мир]. Проверено 27 января 2011. [www.webcitation.org/61DcMMlaz Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  7. [www.grwar.ru/library/Samoylo2Lifes/SL_11.html Русская армия в Великой войне: Самойло А. А. Две жизни]
  8. 11—12 (24—25) декабря 1917 года в Харькове состоялся Первый Всеукраинский съезд советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, который провозгласил Украину советской республикой и объявил Украинскую Центральную раду вне закона. Съезд принял решение об установлении федеративных отношений с Советской Россией и избрал ЦИК Всеукраинской Рады рабочих, солдатских и крестьянских депутатов УНР (ВУЦИК), который 17 (30 декабря) 1917 года сформировал первое правительство Советской Украины — Народный секретариат УНР. Народный секретариат УНР 19 декабря 1917 года (1 января 1918 года) был признан СНК РСФСР единственно законным правительством УНР. Украинские советские войска при военной поддержке Советской России развернули наступление на Киев.
  9. Вот как в своё время комментировал появление украинской делегации на переговорах Б. Э. Нольде:
    За десять дней, протекших до второго съезда, произошло несколько важных событий. Во-первых, в Петербурге было составлено и обнародовано (19 декабря/1 января) обращение к народам и правительствам союзных стран, призывавшее их принять участие в счастливо начавшихся в Бресте переговорах и оставшееся без ответа. Во-вторых, в Бресте появились украинцы. История этого появления темна, и мы можем строить догадки только в свете последующих событий. Надо полагать, что действовала уже австрийская ориентация Рады и что план участия Украины в брестских переговорах был разработан при содействии Вены. Во всяком случае, когда 25 декабря/7 января Троцкий, во главе русской делегации, прибыл в Брест, оба факта — и одиночество России лицом к лицу с четверным союзом, и выявление международных притязаний Украины — были уже налицо.
    Оба события были тотчас же зарегистрированы. Найдя украинцев в Бресте, Троцкий и его товарищи вступили с ними в объяснения и пришли к заключению, что «имеются все основания утверждать, что единство действий обеспечено», о чём поспешили телеграфировать в Петербург. Вероятно, под этим впечатлением и не отдавая себе отчета в том, что означало собой появление украинцев, русская делегация довольно простодушно приняла участие в инсценированном вслед за её приездом в Брест, на двух последовательных пленарных заседаниях конференции — 28 декабря/10 января и 30 декабря/10 января <так в тексте; очевидно, имеется в виду 12 января>, церемониале признания международного бытия Украины. Церемониал этот заключался в том, что на первом из двух заседаний представитель Украины Голубович предъявил ноту о том, что по «третьему универсалу» его страна стала независимой. Троцкий заявил на это, что, в полном соответствии с принципами самоопределения, русская делегация «не имеет возражений против участия украинцев в переговорах». Этим заявлением ф.-Кюльман не удовольствовался и рядом настойчивых вопросов о значении заявления Троцкого привел его к тому, что, сначала инстинктивно уклоняясь от ответов более определенных, он в конце концов сказал, что признает украинскую делегацию самостоятельной делегацией, а не частью делегации русской. Германский статс-секретарь поспешил заявить, что эти слова будут служить «указанием и основоположением для определения впредь тех форм, в которых украинская делегация будет участвовать в конгрессе», а Голубович благосклонно понял слова Троцкого «к сведению». На втором из указанных заседаний граф Чернин прочел уже следующий формальный документ: «Делегации четверного союза заявляют нижеследующее: мы признаем украинскую делегацию как самостоятельную делегацию и как полномочное представительство самостоятельной Украинской Народной Рады. Формальное же признание Украинской Народной Рады как самостоятельного государства союзными державами найдет своё выражение в мирном договоре». [magazines.russ.ru/vestnik/2001/2/nol.html Б. Нольде. «Итоги 1917 года. Брестские переговоры и Брестский мир». «Вестник Европы» № 2, 2001 г.]
  10. Иванов Егор. Честь и долг.
  11. Л. Троцкий. [www.komintern-online.com/trotl631.htm Советская республика и капиталистический мир. Речь на III Всероссийском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов]. Проверено 27 января 2011. [www.webcitation.org/61DcMyk37 Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  12. Энциклопедический словарь. [dic.academic.ru/dic.nsf/es/80638/%D0%9B%D0%95%D0%92%D0%AB%D0%95 Левые Коммунисты]. Проверено 28 января 2011. [www.webcitation.org/61DcNdYVm Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  13. Philips Price M. My Reminiscences of the Russian Revolution. C. 224—225.
  14. [uk.wikisource.org/wiki/%D0%A7%D0%B5%D1%82%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B8%D0%B9_%D0%A3%D0%BD%D1%96%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%B0%D0%BB_%D0%A3%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%97%D0%BD%D1%81%D1%8C%D0%BA%D0%BE%D1%97_%D0%A6%D0%B5%D0%BD%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D1%97_%D0%A0%D0%B0%D0%B4%D0%B8 Четвертий Універсал Української Центральної Ради]
  15. Тем временем 26 января (8 февраля) наступающие красные части заняли Киев и провозгласили в нём советскую власть. Правительство Центральной рады бежало из города. 30 января (12 февраля) в Киев из Харькова переехали ВУЦИК и Народный секретариат УНР.
  16. [militera.lib.ru/h/savchenko_va/01.html ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА -[ Военная история ]- Савченко В. А. Двенадцать войн за Украину]
  17. [wordweb.ru/wwone/113.htm Брестский мир. Брест-литовская конференция]
  18. 1 2 3 Волков С. В. [www.novayagazeta.ru/society/51205.html Праздник государственной измены?] // Новая газета : газета. — 2012-02-12. — № 19.
  19. [gubernia.pskovregion.org/number_427/08.php Андрей Михайлов. История начала Красной армии и Гражданской войны]
  20. [txt.rushkolnik.ru/docs/index-7154.html?page=13 Иванов С. А. Большевики Псковской губернии в борьбе за победу Великой Октябрьской революции]
  21. [encspb.ru/object/2804022875 Комитет революционной обороны Петрограда :: Энциклопедия Санкт-Петербурга]
  22. [www.zaki.ru/pagesnew.php?id=2099 ДЕКРЕТ СНК РСФСР от 16.12.1917 «О ВЫБОРНОМЪ НАЧАЛЕ И ОБЪ ОРГАНИЗАЦIИ ВЛАСТИ ВЪ АРМIИ»]. Проверено 26 января 2011. [www.webcitation.org/61DcObxNP Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  23. [constitution.garant.ru/history/act1600-1918/5316/ Декрет Совета Народных Комиссаров «Об уравнении в правах всех военнослужащих»]. Проверено 11 января 2011. [www.webcitation.org/61DcPSWaL Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  24. 1 2 3 [web.archive.org/web/20121119144757/www.august-1914.ru/bazan.pdf Базанов С. Н. К истории развала русской армии в 1917 году]
  25. Цитируется по: Юрий Фельштинский. Вожди в законе
  26. [www.russianages.com/lec4p2.html История России, XX век. Лекция IV пункт 2]. Проверено 28 января 2011. [www.webcitation.org/61DcQubu8 Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  27. Проект Хроно. [www.hrono.ru/libris/lenin/19180308rez.php VII экстренный съезд РКП(б), Резолюция о войне и мире] (8 марта 1918 года). Проверено 28 января 2011. [www.webcitation.org/61DcRMdPg Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  28. Цитируется по: Ричард Пайпс. Большевики в борьбе за власть.
  29. Белый дворец — бывшая церковь св. Петра и Павла, построенная в XVII веке; нынешнее место Вечного огня ист. комплекса находится во дворе бывшего коллегиума иезуитов
  30. [www.brest-fortress.by/?sec=21 Мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой»" ]
  31. Пайпс, Ричард. [readr.ru/payps-russkaya-revolyuciya-bolsheviki-v-borbe-za-vlast-1917-1918.html?page=70 Русская революция]. — М: Захаров, 2005. — Т. 2. — 720 с. — ISBN 5-8159-0526-7.
  32. [www.britannica.com/EBchecked/topic/513737/Russian-Civil-War Britannica, Russian Civil War]
  33. 1 2 Михайловский Г. Н. Записки. Из истории российского внешнеполитического ведомства. Кн. 2. Октябрь 1917 — ноябрь 1920. М., 1993. Стр.87
  34. [www.vkpb2kpss.ru/book_view.jsp?idn=002437&page=107&format=html Материалы С. П.. 7 (экстренный) съезд РКП(б). Стенографический отчет — ВКП(б), РКП(б), РСДРП, КПСС Материалы съездов]
  35. [libelli.ru/works/37-6.htm Письмо к американским рабочим]
  36. [lib.eparhia-saratov.ru/books/03v/volkov/ritorika/201.html Текст 3. Смиренный Тихон, Божию милостию Патриарх Московский и Всея России Возлюбленным о Господе Архипастырям, пастырям и всем верным чадам Православной Церкви Российской - Т …]. Проверено 2 марта 2013. [www.webcitation.org/6EzWnxDMt Архивировано из первоисточника 9 марта 2013].
  37. [socialist.memo.ru/books/perli/martov/martov11.htm Российские социалисты и анархисты после Октября 1917 года]. Проверено 2 марта 2013. [www.webcitation.org/6EzWpTBR1 Архивировано из первоисточника 9 марта 2013].
  38. Декларация премьер-министров и министров иностранных дел стран Согласия в связи с заключением Брест-Литовского мирного договора. 19 марта 1918 года. Лондон (цит. по: Международная политика. Ч. Н, М., 1926, с. 135—137; Шацилло В. К. …, с. 387—388)
  39. [militera.lib.ru/h/savchenko_va/05.html ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА -[ Военная история ]- Савченко В. А. Двенадцать войн за Украину]
  40. 1 2 Дмитриев С. Н. [www.e-reading-lib.org/chapter.php/38442/74/Mel%27gunov_-_Sud%27ba_imperatora_Nikolaya_II_posle_otrecheniya.html Таинственный Альянс] (рус.) // Наш современник : журнал. — 1990. — № 11. — С. 128—136.
  41. [www.hrono.ru/dokum/191_dok/19181113brest.php Из постановления Всероссийского Центрального Исполнительного комитета об аннулировании Брест-Литовского договора, 13 ноября 1918 г.]
  42. [kolchak.sitecity.ru/stext_1811040141.phtml В. Г. Хандорин Адмирал Колчак: правда и мифы. Глава «На распутье. Россия в огне»]
  43. Волков С. В. [swolkov.org/russia/russia-221.htm Глава II. Прерванная традиция. «Земшарная республика» вместо «Единой и Неделимой»] // [swolkov.org/publ.htm#list Почему РФ - ещё не Россия. Невостребованное наследие империи]. — Вече, 2010. — 352 с. — (Русский вопрос). — 4000 экз. — ISBN 978-5-9533-4528-6.
  44. Деникин А. И. Очерки русской смуты. — М.: Айрис-пресс, 2006. — Т.2, 3 — ISBN 5-8112-1890-7, стр.212

Литература

  • «История дипломатии. Т. 2, Дипломатия в новое время (1872—1919 гг.)» под ред. акад. В. П. Потёмкина. ОГИЗ, М. — Л., 1945. Главы 14 — 15.
  • [leninism.su/index.php?option=com_content&view=article&id=1659:primechaniya-35&catid=74:tom-35&Itemid=53 Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Том 35. Примечания]
  • д. и. н. Михутина, И. В. [www.modernlib.ru/books/mihutina_irina/ukrainskiy_brestskiy_mir/read/ Украинский Брестский мир. Путь выхода России из первой мировой войны и анатомия конфликта между Совнаркомом РСФСР и правительством Украинской Центральной рады]. — М.: Европа, 2007. — 288 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9739-0090-8.
  • Бутаков А. Н. Брестский мир. Ловушка Ленина для кайзеровской Германии. М.: Вече, 2012. — 448 с., ил. — (Военный аржив). 2000 экз., ISBN 978-5-9533-6333-4

Ссылки

  • [www.hrono.ru/dokum/brest1918.html Текст договора]
  • Кречетников А. [www.bbc.co.uk/russian/russia/2012/12/121213_russia_germany_brest_truce.shtml «Немецкие шпионы» и «похабный мир»] (рус.). Русская служба Би-би-си (17 декабря 2012). Проверено 17 декабря 2012. [www.webcitation.org/6D73b4Pzq Архивировано из первоисточника 23 декабря 2012].
  • [xn--d1aml.xn--h1aaridg8g.xn--p1ai/20/brestskiy-mir-/ Брестский мир]. 03.03.1918. Проект Российского военно-исторического общества «100 главных документов российской истории».