Богров, Дмитрий Григорьевич

Дмитрий Григорьевич Богров
Богров в 1910 году
Имя при рождении:	Мордко Гершкович Богров
Дата рождения:	29 января (10 февраля) 1887(1887-02-10)
Место рождения:	Киев
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	12 (25) сентября 1911(1911-09-25) (24 года)
Место смерти:	Киев, Российская империя

Дми́трий Григо́рьевич Богро́в (29 января [10 февраля] 1887 — 12 [25] сентября 1911, Киев) — российский анархист еврейского происхождения, секретный осведомитель охранного отделения (агентурная кличка Аленский), в 1911 году лично осуществивший покушение на жизнь П. А. Столыпина.

Биография

Родился в состоятельной еврейской семье. Его отец был присяжным поверенным и крупным домовладельцем, состояние которого оценивалось в полмиллиона рублей. Дед Г. И. Богров — известный еврейский писатель. Брат — медик Ю. Богров, удостоен Анненского оружия с надписью «За храбрость», награждён орденами Святого Станислава II и III степени и Святой Анны III степени.

Учился в первой киевской гимназии. В ноябре 1905 года поступил на юридический факультет Мюнхенского университета. Увлекся трудами теоретиков анархизма — Петра Кропоткина, Макса Штирнера.

В 1906 году вернулся в Киев, возобновил занятия в Киевском университете, который закончил в 1910 году. С конца 1906 года вступил в киевскую группу анархистов-коммунистов. Через несколько месяцев, разочаровавшись в анархистах, добровольно предложил свои услуги Киевскому охранному отделению. В качестве платного агента (агентурный псевдоним Аленский /Капустянский — для внутреннего употребления среди сыщиков) сотрудничал с охранным отделением до 1910 года, выдал ряд анархистов и эсеров, получая в месяц до 150 рублей. В частности, по его доносам в конце 1907 — начале 1908 года было арестовано большинство членов анархо-коммунистической группы Сандомирского-Тыша.

С февраля по ноябрь 1910 года служил помощником присяжного поверенного в Петербурге. Проживал в Киеве, во флигеле отцовского дома на Бибиковском бульваре (сейчас бульвар Тараса Шевченко, 4. Дом и флигель сохранились).[rus-history.com/st.html]

В 1910 году в связи с тем, что в подпольных кругах распространились подозрения в провокаторстве Богрова, он временно прервал отношения с полицией.

В 1911 году, в конце августа, перед приездом в Киев императора Николая II со свитой на торжества, посвящённые открытию памятника Александру II, явился в Киевское охранное отделение с сообщением о якобы готовящемся эсерами покушении на одного из сановников.

1 сентября 1911 года по пропуску, выданному начальником Киевского охранного отделения Н. Н. Кулябко с согласия П. Г. Курлова, А. И. Спиридовича и М. Н. Веригина, прошёл в городской оперный театр и во время второго антракта спектакля «Сказание о царе Салтане» из браунинга смертельно ранил председателя Совета министров П. А. Столыпина. Был схвачен на месте. Мотивом для покушения возможно было то, что Богров видел в Столыпине вдохновителя политической реакции.

По приговору военно-окружного суда приговорён к смертной казни и повешен в ночь на 12 сентября в Лысогорском форте.

Из рассказа очевидца казни:

Когда к Богрову подошел палач, тот обратился к присутствующим с просьбой передать его последний привет родителям. После этого палач связал его руки назад, подвел к виселице и надел на него колпак. Последние слова Богрова (удивительно безразличного ко всему происходящему) были обращены к палачу: «Голову поднять выше, что ли?»

Спокойствие приговорённого смутило даже палача, и он поспешно выбил табурет из-под ног Богрова…

1 сентября Богров написал прощальное письмо родителям со словами: «… я всё равно бы кончил тем, чем сейчас кончаю».

В своих показаниях и последующей книге брат Д. Г. Богрова, Владимир, доказывает, что причиной сотрудничества брата-анархиста с полицией являлись не материальная заинтересованность или идеологические шатания, а замысел продемонстрировать несостоятельность системы политического сыска и тем самым дискредитировать её в глазах правительства.

В отличие от крайне быстрых, по тогдашним меркам, судопроизводства и казни Богрова, расследование в отношении замешанных должностных лиц велось медленно и окончилось практически ничем. В январе 1913 года сенаторская ревизия (комиссия) под руководством М. И. Трусевича подготовила обвинительный акт, однако дело в отношении Курлова, Веригина и Спиридовича было прекращено по указанию Николая II, а срок заключения подполковника Кулябко был сокращен царем с 16 месяцев до четырёх.

Из воспоминаний современников

Письмо Д. Г. Богрова от 1 декабря 1910 года:

Я стал отчаянным неврастеником… В общем же все мне порядочно надоело и хочется выкинуть что-нибудь экстравагантное, хотя и не цыганское это дело.

Анархист И. С. Гроссман-Рощин:

Богров жил протестом против нудной обыденщины и никогда не был просто весёлым, радостным, упоённым борьбой и риском.

В душе была осень, мгла… Был ли Дмитрий Богров романтиком? Нет. В нём жило что-то трезвенное, деляческое, запыленно-будничное, как вывеска бакалейной лавочки… Я очень легко представляю Богрова подрядчиком по починке больничных крыш, неплохим коммивояжёром шпагатной фабрики… И он бы серо и нудно делал нудное дело. Но точно так же представляю себе и такой финал: в местной газете, в отделе происшествий появляется петитом набранная заметка: «В гостинице „Мадрид“ покончил самоубийством коммивояжёр шпагатной фабрики Д. Богров. Причины самоубийства не выяснены».

— Былое. — 1924. — № 26. — С. 154. Цит. по: Аврех А. Я. П. А. Столыпин и судьбы...

Развлечение это, стоившее нам стольких слез, придумал бледный гимназист. Его звали Багров. Несколько лет спустя он стрелял из револьвера в Киевском оперном театре в царского министра Столыпина, убил его и был повешен. На суде Багров держался лениво и спокойно. Когда ему прочли приговор, он сказал: «Мне совершенно все равно, съем ли я еще две тысячи котлет в своей жизни или не съем».

— К. Паустовский «Повесть о жизни»/книга первая «Далекие годы»

См. также

• Убийство Столыпина