Чебышёвы
| Чебышёвы | |
 | |
|
Описание герба: см. текст | |
| Губернии, в РК которых внесён род: |
Калужская |
|---|---|
| Часть родословной книги: |
VI |
Подданство: | |
Чебышёвы — старинный русский дворянский род, восходящий к первой половине XVII века. Сообщения о нём находятся в родословных книгах Тульской, Орловской, Калужской и Смоленской губерний. По Калужской губернии записан во вторую часть родословной книги в 1832 году, в шестую часть — в 1835 году. Все четыре ветви рода были связаны с Калужским краем.
При определении родословной Чебышёвых и времени вступления их в дворянское сословие большое значение имели данные родословных книг и источники XVII—XVIII веков, среди которых наиболее важна роспись, поданная Чебышёвыми в Разрядный приказ в 1686 году. По ней Чебышевы — младшая ветвь боярского рода князей Старковых (происходивших от Серкиза), на рубеже XVI—XVII веков, угасший или захудавший, но внесённый в «Бархатную книгу»[1]. К этому времени произошло разделение рода на 4 ветви.
Известный математик Пафнутий Львович Чебышёв (1821—1894) происходил из II ветви рода — от московского дворянина (1658) Ивана Ивановича Чебышёва (ум. 1677)[2]. Другие представители этой ветви:
- Чебышёв, Николай Львович (1830—1875) — генерал-майор
- Чебышёв, Николай Николаевич (1865—1937) — русский судебный деятель
- Чебышёв, Владимир Львович (1832—1905) — конструктор стрелкового оружия
От другого московского дворянина, Абросима Ивановича Чебышёва (ум.1668) сформировалась III ветвь рода; в ней:
- Чебышёв, Сергей Васильевич (1749—1818) — премьер-майор
- Чебышёв, Павел Сергеевич (1787—1829) — полковник
- Чебышёв, Дмитрий Сергеевич (1783—1870) — полковник
- Чебышёв, Николай Дмитриевич (1815—1866) — генерал-майор Свиты
- Чебышёв, Сергей Сергеевич (1788—1856) — генерал, сенатор, участник наполеоновских войн
К IV ветви рода относится Чебышёв, Пётр Афанасьевич (1821—1891) — вице-адмирал.
Описание герба
В золотом поле, с двумя башнями крепость, лазуревая с золотыми швами, глава щита червлёная: в ней золотой, с червлёными глазами и языком орлик, между двумя золотыми же крестами.
Щит увенчан дворянскими же шлемом и короною. Нашлемник: возникающий золотой орёл с червлёными глазами и языком. Намёт справа лазуревый с золотом, слева червлёный с золотом. Герб Чебышёвых внесен в Часть 16 Сборника дипломных гербов Российского Дворянства, не внесенных в Общий Гербовник, стр. 1.
Напишите отзыв о статье "Чебышёвы"
Примечания
- ↑ Лебедев. Герб дворян Чебышевых.
- ↑ Возможно к этой ветви относится и Пётр Петрович Чебышёв.
Источники
- Чебышевы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [gerbovnik.ru/arms/4000 Герб Чебышевых] / ДС, том XVI. — С. 1
- Лопатин Н. В. О происхождении фамилии «Чебышёв» // Летопись Историко-родословного общества в Москве. — 1997. — Вып. 4—5 (48—49). — С. 160—164
- Лопатин Н. В. и др. История рода Чебышёвых. — Калуга : Издательство ИРО в Москве, РРФ, 2004. — Вып. 8.</span>
- Лебедев С. Л. [chebishev.narod.ru/gerb.htm Герб дворян Чебышевых: амбиции или ностальгия (историческая версия)]. О Чебышёве и вокруг него. Проверено 5 февраля 2014.
Отрывок, характеризующий Чебышёвы
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
