Аббатство Нидархольм

Аббатство Нидархольм (норв. Nidarholm kloster , англ. Nidarholm Abbey ) — бенедиктинский монастырь, который располагался в 1100 — 1537-х годах на нынешнем острове Мункхолмен в Тронхеймс-фьорде рядом с Тронхеймом. Во времена существования монастыря остров Мункхолмен также имел название Нидархольм.

Существуют две версии основания монастыря: английские источники говорят, что его основателем был в 1028-ом Кнуд Великий, но исландские саги утверждают что основал его вассал Магнуса Босоногого Сигурд Улльстренг. Сигурд посвятил обитель святому Лаврентию. В монастыре бушевали опустошающие пожары в 1210, 1317 и 1531 годах. В период Реформации монастырь стал последним оплотом католической церкви в Норвегии. В 1537 году, когда бежавший сюда архиепископ нидаросский Олав Энгельбректссон и его люди вынуждены были прекратить сопротивление осадившим остров королевским войскам, монахи покинули обитель.

Ссылки

• [www.katolsk.no/artikler/middelalderkloster/kap_24.htm Norges klostre i middelalderen: Nidarholm kloster]
• [www.munkholmen.no/ Munkholmens Venner]

Отрывок, характеризующий Аббатство Нидархольм

Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.